Отправлено: 28.03.15 07:22. Заголовок: Маша в Изумрудном городе

Господа, на ваш взгляд ниже приведенное: а) тупое глумление над хорошей книгой; б) нечто стоящее ?
Буду признателен за отзывы

- 1 -

В обширной казахской степи жила девочка Маша. Ее отец, фермер Колдырбек, целыми днями работал в поле, он выращивал коноплю и продавал ее... хм... скажем так, Маша любила папу и не особенно интересовалась тем, что он выращивает и кому продает. Мать Маши, Анна, была, как это теперь принято говорить, домохозяйкой.
Когда-то Анна Альбертовна была научным сотрудником в столичном НИИ, но это было еще в те давние времена когда в стране существовала наука и проводились исследования, в большом городе можно было ночью гулять по улице, ничего не опасаясь, солнце светило ярче и трава была зеленее. Девочка Маша этих времен на своем веку уже не застала.
Скрытый текст

Впрочем она не горевала, ее родная степь вовсе не казалась ей унылой, а жизнь - безрадостной, она не знала других мест и другой жизни и потому была счастлива. Она помогала матери по хозяйству, а мать учила ее читать, писать и считать, потому что вместо школы в ближайшем поселке теперь находилась мечеть, а где находилась ближайшая школа, Маша не знала. Научившись читать, Маша полюбила сказки. Отец всегда старался привозить ей детские книжки, но книг на русском языке было мало, в основном они были на казахском, которого никто не знал, и в них можно было только смотреть картинки, а это было не так интересно. У Маши было несколько любимых книжек, которые она очень берегла и каждую из которых прочитала по несколько раз. Самой же любимой ее книгой была книга «Волшебник Изумрудного Города», написанная писателем Волковым. Несмотря на то, что эту книгу Маша знала почти наизусть, читая ее в очередной раз, она снова и снова переживала и радовалась за девочку Элли, сердилась на трусливого обманщика Гудвина и готова была расплакаться, когда Летучие Обезьяны по приказу злой Бастинды сбрасывали на скалы Страшилу и Железного Дровосека. В тот день, когда начался ураган, Маша сидела на крыльце дома и читала о приключениях Элли в Фиолетовой стране, а ее мать Анна развешивала около дома белье. Вокруг них бегал и с лаем гонялся за степными букашками веселый песик с черной шерстью, остренькими ушками и маленькими, забавно блестевшими глазками. Маша считала песика своим и конечно же его звали Тотошкой, в честь героя Машиной любимой книги. Здесь необходимо заметить, что для местности, в которой жила Маша, в отличие от Канзаса, внезапно налетающие степные ураганы не были типичным природным явлением, поэтому никакого «ураганного погреба» около Машиного дома не было. Да и сам дом был обычным домом, а не фургоном, снятым с колес и поставленным на землю, как вы, дорогие мои читатели, возможно уже успели себе нафантазировать. Когда на горизонте сгустились тучи и засверкали молнии, а усиливающийся ветер погнал пыль и степной мусор, Анна начала быстро снимать только что развешанное белье. Тотошка беспокойно бегал, задрав голову и задорно лаял на тучи, которые быстро мчались по небу. - Ой, Тотошка, какой ты смешной, - сказала Маша, не отдавая себе отчета в том, что полностью повторяет слова героини своей любимой книги. - Пугаешь тучи, а ведь сам трусишь. Обеспокоенный голос матери заставил девочку повернуться: - Маша, давай-ка скорее в дом, погода портится! В этот момент резкий порыв ветра бросил в Машу пригоршню пыли, над ее головой пролетел и стукнулся о стену дома вырванный с корнем сухой куст. Буквально за несколько минут легкий ветерок сменился настоящей бурей. Тотошка взвизгнул и бросился за дом - он никогда еще не видел бурь и очень испугался. - Маша, Маша! Скорей сюда! - кричала Анна, стоя в дверях дома и с трудом удерживая дверь, которая под порывами ветра тряслась как живая. Но Маша не хотела оставлять своего любимца одного, пригибаясь, она побежала за дом и увидела, что песик запрыгнул в остов старого легкового автомобиля, где, скуля от страха, забился под уцелевшее сиденье. На этом автомобиле мало кому известной в наше время, но когда-то престижной марки «Жигули», Машины родители в свое время бежали из столицы, бросив квартиру и большую часть вещей, спасая свои жизни и жизнь Маши, еще не появившейся на свет, но уже толкавшей Анну изнутри своими ножками. В последующем автомобилю не нашлось применения, бензин был дорог, ездить было некуда, отец Маши снял с машины все ценное, а корпус ее остался ржаветь за домом. И кто бы мог подумать, что этой машине, однажды уже спасшей Машу, теперь суждено было снова сыграть важную роль в ее судьбе. Маша запрыгнула в машину и попыталась вытащить из под сиденья, спрятавшегося там Тотошку. И в это время случилась удивительная вещь. Девочка почувствовала как старый автомобиль поворачивается, царапая ржавым днищем землю, а затем ветер поднял его и понес по воздуху. Дверь с грохотом захлопнулась, в окно Маша увидела свой дом, который был уже где-то внизу. Поднимаясь все выше, машина облетела дом по дуге и Маша успела увидеть мать, которая стояла на пороге и что-то кричала, но ничего не было слышно. Скулил Тотошка. Вдруг сильный порыв урагана швырнул автомобиль в сторону, стекло в окне лопнуло, брызнув в Машу дождем осколков и песка. Девочка инстинктивно отшатнулся, ударилась затылком обо что-то железное, свет померк. Маша потеряла сознание. - 2 - Маша проснулась от того, что песик лизал ее лицо мокрым языком и скулил. Машина была полна песка, земли, пыли и мусор, Машино платье тоже все было в земле. Земля и песок набились также в рот, нос и глаза. Смотреть было больно. Болела и ушибленная голова. Последним, что помнила Маша, было взорвавшееся стекло и летящие прямо в нее осколки, поэтому она острожно потрогала свое лицо и убедилась в том, что оно цело. - Привет! - сказал кто-то. - Привет, - ответила Маша. К сожалению она не видела говорящего, так как ее глаза были запорошены и слезились. Он видела только яркий свет, да еще слышала звуки, не совсем типичные, для ее родного дома — щебет птиц и журчание воды. Маша открыла дверь и вместе с песком вывалилась наружу. Двигаясь почти на ощупь, она добралась до источника журчания и обнаружила ручеек с прохладной водой. Маша набрала воду в руки и с наслаждением вымыла свое лицо. Она также прополоскала рот, чтобы избавиться от противного земляного привкуса, а потом, не удержавшись, сделала несколько глотков. Вода была удивительно вкусной. Маша тщательно, как учила мама, промыла глаза, стараясь не тереть их, а давая им проморгаться в чистой воде, чтоб вода сама вымыла из них все лишнее. После этого она почувствовала себя гораздо лучше и смогла оглядеться. Она находилась посереди живописной полянки. Небо было высоким и исключительно синим, трава ярко зеленой, вода прозрачной, а цветы, бабочки и маленькие юркие птички поражали воображение всем цветами радуги. Исцарапанный, мятый и заржавленный корпус машины, выглядел чужеродно и нелепо в этом прекрасном месте. Но Маша не успела удивиться. - Привет! - снова сказал кто-то. Маша посмотрела туда, откуда донесся звук, но не увидела никого кроме Тотошки, который сидел и смотрел на нее. Тотошка открыл рот и произнес: - Привет, хозяйка! Теперь я могу говорить! Ав-ав! Маша опешила. Именно в этот момент в ее голове впервые появилась мысль о том, что происходящее поразительно напоминает сюжет ее любимой книги. Ураган, перелет по воздуху в странное место, заговорившая собака... Конечно же, именно это произошло с Элли и так начались ее удивительные приключения в Волшебной стране. Так что же, значит она теперь вместо Элли? Значит сейчас она встретит забавных жевунов и добрую волшебницу Виллину? Вот это да! - Как ты заговорил, Тотошка? - спросила Маша. - Не знаю, ав-ав, но, ав-ав, получается, гав-гав, само-у-у, гав-гав-гав! Тотошка действительно не знал, как он заговорил. Совсем недавно он стал первой на свете разумной собакой. Разум пришел к нему внезапно, на определенном этапе полета, когда он лежал под сиденьем и дрожал от страха. В этот момент он осознал себя как личность, переосмыслил свою прошлую жизнь, по новому взглянул на отношения между собаками и людьми, а затем его мозг не выдержал чрезмерной нагрузки и он отключился. Речь была побочным продуктом разума. Необходимо отметить, что голосовой аппарат собаки плохо предназначен для произнесения звуков человеческой речи, поэтому разговор давался Тотошке с трудом, говорил он плохо, не всегда понятно, и порой его речь сама собой невольно превращалась в более привычные для его горла лай и вой. Также, к сожалению, и мозг собаки плохо предназначен для того, чтобы служить вместилищем разума, поэтому по уровню внезапно обретенного интеллекта и мыслительным способностям Тотошке было далеко до взрослого человека. Если говорить начистоту, то даже и до уровня посетителя старшей группы детского сада он едва дотягивал. Впрочем, как вы понимаете, мои дорогие читатели, для собаки и это было грандиозным эволюционным прорывом, к тому же на фоне всех остальных собак во Вселенной Тотошка все равно мог считаться самым умным псом. Маша огляделась вокруг в поисках жевунов. И, разумеется, жевуны были здесь. Они несмело выходили из-за фруктовых деревьев, окружавших полянку, где приземлилась Маша. Это были маленькие человечки, ростом не выше ее самой, они выглядели исключительно забавными и милыми, как им и было положено по книге, разве что их неестественно двигающиеся в разные стороны челюсти, произвели на Машу странное и по началу даже несколько пугающее впечатление. Все они были одеты в голубые костюмы, безукоризненно чистые и абсолютно одинаковые, словно купленные в одном магазине, на ногах у них были голубые сапожки с завернутыми голенищами (Маше смутно помнилось, что в книге их называли ботфортами). Но больше всего Маше понравились шляпы: их верхушки украшали хрустальные шарики, а под широкими полями нежно звенели маленькие бубенчики. Возглавляла комитет по встрече пожилая женщина в остроконечной шляпе и желтой мантии, украшенной сверкающими звездочками. Она была ростом с обычного человека и на две головы возвышалась над окружавшими ее жевунами. Конечно, Маша уже догадалась, кто это был, и, как и положено вежливой девочке, первой поприветствовала старушку: - Здравствуйте, добрая волшебница Виллина! Я - Маша. При этих словах стоявшие неподалеку жевуны сняли свои шляпы. «Дзинь-дзинь-дзинь» - мелодично зазвенели бубенчики. По лицу Виллины было видно, что она шокирована. - Э-э-э... Хм..., - наконец произнесла она. - Здравствуй. Скажи мне, как ты очутилась в стране жевунов, юное дитя? - Меня принес сюда ураган в этой старой машине, - Маша указала на машину. - Его вызвала злая волшебница Гингема, которая выжила из ума и решила погубить весь род людской, но вы вовремя вмешались в ее колдовство и сделали так что ураган захватил только один домик... то есть машину... и сбросил ее прямо на голову злой Гингеме. А в этой машине как раз оказалась я. Виллина открыла рот, но потом передумала и снова закрыла его. Среди окруживших поляну жевунов пронесся шепот: - Фея, могущественная фея прилетела в нашу страну! Виллина достала из складок своей мантии крошечную книгу, не больше наперстка, подула на нее, и на глазах у Маши книга начала расти, пока не превратилась в огромный том. Том был так тяжел, что волшебнице было нелегко удерживать его в руках, подходящего камня поблизости не нашлось, поэтому Виллина снова подула на том и он уменьшился до размеров обычной книги. Близоруко щурясь, Виллина стала перелистывать страницы книги. - Бамбара, чуфара, скорики, морики, - бормотала она себе под нос, - чебуреки, чебоксары, да что же это такое.... А, вот нашла! - на лице волшебницы отразилось явное облегчение. - Великий волшебник Гудвин вернет домой маленькую девочку, занесенную в его страну ураганом, если она поможет трем существам добиться исполнения их самых заветных желаний, пикапу, трикапу, ботало, мотало... - Пикапу, трикапу, ботало, мотало... - в священном ужасе повторили жевуны и бубунчики на их шляпах зазвенели. - Ты же хочешь вернуться домой? - спросил Виллина. - Конечно хочу! - ответила Маша. - Да, вы не переживайте, я все сделаю как положено. Встречу трех существ, мы дойдем до Изумрудного города по дороге из желтого кирпича, поговорим с Гудвином. Кстати, зря вы его так боитесь.... - Тшшш! - Вилина прижала палец к губам.- Не произноси всуе имя Гудвина Великого и Ужасного, он великий волшебник и никто не знает что у него на уме! При упоминании Гудвина жевуны задрожали от страха, некоторые расплакались, а самые впечатлительные упали в обморок. Бубенчики на их шляпах звенели вразнобой. - Знаешь что, девочка, - сказала Виллина. - Что-то заболталась я тут с тобой, а у меня еще дома, в Желтой стране, дел невпроворот, так что я пожалуй пойду. А ты не откладывай, собирайся и иди в Изумрудный город, дорогу, я вижу, ты знаешь, так что сложностей не будет. Ну а я буду время от времени заглядывать в мою волшебную книгу, чтобы знать как обстоят твои дела... Виллина вновь подула на книгу, она уменьшила до размеров наперстка и пропала в складках мантии. - Удачи тебе, юное дитя. Иди, ищи, борись! С этими словами волшебница исчезла. Раздался хлопок, это воздух заполнил место, где она только что стояла, по полянке пробежал легкий ветерок. Маша огляделась по сторонам. Повсюду она видела жевунов, их собралось, должно быть, не меньше полусотни. Они тоже смотрели на Машу со страхом и перешептывались. Наконец самый смелый из них выступил вперед и обратился к Маше: - Могущественная фея! Приветствуем тебя в Голубой стране! Ты убила злую Гингему и освободила жевунов! Твоя летающая Машина упала ей прямо на голову и - Крак! Крак! - раздавила ее в лепешку! Маша сказала: - Вообще-то я не фея, а обычная девочка и я попала в эту сказку совершенно случайно. - Нет, нет, ты фея, - упрямо возразил жевун. - Только феи могут разъезжать во воздуху в железных сооружениях и только фея могла победить злую Гингему, ботало, мотало! К тому же ты только что прибыла в нашу страну, а уже знаешь по именам всех волшебниц и волшебников и даже знаешь где находится Изумрудный город и как туда добраться. На последние слова жевуна было сложно возразить. Маша сказала: - Я знаю всех, потому что прочитала об этом в книге. Понимаете, есть такая книга, ее написал... - Вот, вот, конечно! Я же говорю, что ты фея, ты прочитала обо всем в своей волшебной книге, у каждой феи есть волшебная книга, где обо всем написано. Фея, фея! - воскликнул жевун. Остальные жевуны согласно закивали и бубенчики на шляпах тех из них, кто еще не успел их снять, вновь зазвенели. Маша поняла, что спорить с ними бесполезно. Вдруг из-за кустов появился Тотошка. В зубах он нес какой-то предмет. Когда он приблизился, Маша увидела, что это красивый башмачок из мягкой кожи, украшенный сверху серебром и злотом (ну, во всяком случае Маша подумала, что это серебро и золото, ведь в сказке было именно так). Тотошка положил башмачок перед ней. - Ав-ав, я ходил на р-р-р-р... Ав! На р-р-р-р.... Гав-гав! На р-р-р-р-разведку! - песик с трудом произнес сложное слово. - Там неподалеку есть такая куча, то есть, гав-гав, гора, а в ней, гав-гав, нора! - Это же пещера злой волшебницы Гингемы! - в ужасе закричали стоящие рядом жевуны. - Как ты осмелился туда войти?! - А что здесь такого? - удивился Тотошка. - Гингема ведь, сами говорили... того... Гав-гав! Этого... Ав-ав! Р-р-р-р-р-расплющилась! А в ее норе, ав-ав, полно интересных вещей! Этот тапок я оттуда принес, посмотри хозяйка, тебе должен, гав-гав, подойти! - Недавно приобретенный разум позволял Тотошке выстраивать простые логические цепочки: Гингема была злой волшебницей и представляла опасность, но теперь ее нет, значит и исходящей от нее опасности тоже нет. Также на пользу Тотошке шли и упражнения в речи - она становилась более членораздельной. - Спасибо, мой маленький смельчак! - Маша погладила Тотошку по голове. - Только это не тапок, а волшебный серебряный башмачок. - Она взяла башмачок в руки и внимательно осмотрела его. С виду он казался чистым, что плохо ассоциировалось у Маши с образом Гингемы. «Должно быть Гингема ими пользовалась не часто», - подумала Маша. Она попробовала надеть башмачок на свою левую ногу, предварительно сняв с нее старый кроссовок. Башмачок оказался точно в пору. - Твой спутник, наверное тоже могущественный фей! - благоговейно произнес старший жевун, а другие жевуны со звоном закивали головами. - Он не побоялся в одиночку войти в пещеру злой колдуньи Гингемы и забрать оттуда ее волшебный башмачок. - Услышав это, Тотошка гордо выпятил грудь. - И это очень хорошо, что башмачок тебе подошел, фея Маша! Мы знаем, что эти башмачки обладают какой-то волшебной силой, но не знаем какой. Конечно лучше бы, если бы их было два, но наверное и один башмачок должен хранить в себе немало волшебства. - Я знаю, какой силой они обладают, - сказала Маша, поворачивая ногу и рассматривая башмачок, - И, Тотошка, будь так добр, сбегай пожалуйста, принеси второй. - С р-р-р-р-радостью! - воскликнул Тотошка и бросился в кусты. - Она все знает о башмачках! Великая фея! - снова зашептались жевуны. - Фея Маша! - заговорил старший Жевун. - Мы были бы рады, если бы ты осталась с нами и стала бы нашей правительницей вместо злой Гингемы, мы уверены что ты была бы доброй и не заставляла бы нас собирать пиявок и лягушек, как это делала Гингема, а то ведь мы так боимся лягушек и пиявок, а еще мышей, пауков и тараканов... - Старший жевун шмыгнул носом и по его щеке скатилась слеза, другие более впечатлительные жевуны, услышав о пиявках, лягушках и тараканах, сняли шляпы и заревели в полный голос. - Так вот, - старший жевун утер слезу, собрался с силами и продолжил речь, - мы были бы рады, если бы ты осталась с нами, фея Маша, но мы понимаем, что тебе необходимо идти в Изумрудный город и встретиться с Гудвином и мы не смеем оспаривать твое решение. Мы лишь будем надеяться, что может когда-нибудь, закончив свои дела, ты сможешь вернуться к нам... - Жевун вновь всхлипнул. Маша была так растрогана, что сама едва сдерживалась, чтоб не расплакаться. - А сейчас мы хотели бы устроить небольшой пир в честь тебя и в честь того, что мы избавились от власти злой Гингемы! Пожалуйста, останься с нами этот на праздник, а завтра утром мы проводим тебя к началу дороги из желтого кирпича. - Хорошо, дорогие мои, милые друзья, - сказала Маша, - конечно я останусь с вами на праздник, а в Изумрудный город отправлюсь завтра, один день ничего не решит. Только, пожалуйста, не называйте меня больше феей, ведь я обычная девочка. - Ура! - громко воскликнул жевун. - Фея Маша останется с нами на праздник! Ура! Ура! Остальные жевуны тоже стали кричать: «Ура!» и смеяться. Настроение у них менялось удивительно быстро. Жевуны оживленно переговариваясь, исчезли за деревьями, но вскоре начали возвращаться, неся столы, стулья и продукты. Они решили устроить пир прямо здесь на полянке. Тем временем вернулся и Тотошка, он принес второй волшебный башмачок, который, также как и первый, пришелся Маше точно впору. Жевуны расположили столы на поляне буквой «П», накрыли их голубыми скатертями и принялись расставлять и раскладывать блюда и напитки. Чего здесь только не было: бараны, связанные гуси и утки, корзины с фруктами, ароматные свежие булочки, компоты и морсы из ягод и фруктов и многое, многое другое. «А не так уж плохо они тут жили под властью Гингемы», - подумала Маша, глядя на это изобилие и вспоминая скромные застолья в своем родном доме, где мясо появлялось только по большим праздникам. При воспоминаниях о мясе и виде зажаренных баранов и уток Машу посетило странное чувство и вскоре она поняла его причину. Она заметила старшего жевуна, руководившего процессом расстановки блюд, и подошла к нему. - Скажите, пожалуйста, - обратилась к жевуну Маша. - Здесь в вашей стране все животные и птицы разговаривают, верно? - Да, фея Маша! Это так. - с достоинством ответил жевун. - А эти бараны и утки, - Маша показала на стол. - Они тоже разговаривали!? - Нет, что ты! - глаза жевуна испугано округлились, голова затряслась, бубенчики зазвенели, а челюсть задвигалась с удвоенной скоростью. - Мы никогда бы не стали есть говорящих животных, что за ужасы ты говоришь, фея Маша?! Это специальные домашние животные, они не умеют говорить и ничего не соображают, поэтому мы выращиваем их и используем в пищу. - Ясно, спасибо. Я так и подумала. - Маша отошла от жевуна. Он усиленно пыталась вспомнить, что на этот счет говорилось в ее любимой книжке, но никак не могла. Кажется, упоминаний о том, что животные Волшебной страны делятся на говорящих и неговорящих там не было. Тогда что же, люди ели разумных животных? Не может быть! Наверное, жители волшебной страны совсем не ели мяса, а обходились овощами и фруктами. Маша попыталась вспомнить, встречалось ли где-нибудь в книге описание того, как герои едят мясо и не вспомнила. «Да, - успокоившись, решила она, - в той Волшебной стране все животные говорили и поэтому люди не ели мяса. А в этой говорят не все и люди мясо едят. Так, значит, это не та, а какая-то другая Волшебная страна?...». Размышления Маши прервал Тотошка. Подпрыгнув, он ухватил за хвост здоровенного разноцветного попугая. Попугай закричал хриплым картавым и шепелявым голосом на не совсем понятном Маше языке: - Отпусти мой хфост, грязное шифотное! Гей цум тойфель! Швайнехунде! Он рванулся и взмыл к верхушкам деревьев, оставив в зубах у Тотошки несколько перьев. - Что ты делаешь Тотошка? - возмутилась Маша. - Разве так можно?! Ему же больно! - Он пер-р-р-р-р-вый начал. Гав-гав! Обзывал меня свинской собакой! А еще этим.. Гав! Фальмияром! - Успокойся, Тотошенька. - Маша присела рядом с песиком и стала гладить его. - Ну, что ты так разошелся? Это просто попугай, глупая птица. - Маша посмотрела наверх, попугая не было видно, солнце начинало клониться к горизонту. Тотошка дрожал, Маша гладила его, и он постепенно успокаивался. В книге Волкова попугаи были добрыми и не ругались. Но сейчас попугай улетел, на полянке, накрывая на стол, суетились жевуны и жевуньи, они переговаривались, шутили, смеялись. Их веселый смех сливался со звонов колокольчиков на их шляпах, наполняя воздух удивительными волшебными звуками. Тревога в сердце Маши исчезла, не успев как следует сформироваться. - Пойдем, Тотошка, кажется мы главные гости этого праздника, надо вести себя прилично, как полагается! Вскоре столы, наконец, были накрыты. Поскольку начали сгущаться сумерки, жевуны принесли и развесили на деревьях вокруг полянки множество крошечных фонариков из разноцветной бумаги, а внутри каждого зажгли огонек. На свет фонариков стали прилетать ночные бабочки и мотыльки, они кружились и порхали вокруг, отбрасывая разноцветные тени. Жевуны усадили Машу и Тотошку на самое почетное место в центре стола, и наложили перед ними такую гору снеди, что их едва было видно. На спинке каждого стула сзади находился специальный крючочек. Садясь за стол, жевуны сняли свои шляпы и повесили их на эти крючочки. Тотошке неудобно было сидеть на стуле и улучив момент, когда никто его не видел, он ухватил с блюда наиболее аппетитную косточку и улизнул под стол. Старший жевун встал и, подняв бокал с шипучим напитком, произнес речь о том, как он и его соплеменники рады появлению в их стране могущественной феи Маши и ее спутника. Речь была насыщена эмоциями, слушая ее, жевуны то смеялись, то рыдали, а когда она закончилась все встали и долго-долго хлопали в ладоши. После окончания речи все принялись за еду. Бубенчики не звенели, т. к. шляпы висели на крючочках, смех и плач тоже стихли. Жевуны жевали. Маша уже давно испытывала желание покушать, ведь последний раз она ела еще дома утром, а с тех пор прошло немало времени. Поэтому, когда речь закончилась, она с радостью приступила к трапезе. Все блюда были очень вкусными и, как ни голодна была Маша, а вскоре она почувствовала, что ее живот полон, и она не сможет больше съесть не кусочка. Рядом оказался старший жевун. Увидев, что Маша наелась, он завел с ней беседу. Как ни старалась Маша его разубедить, он по-прежнему называл ее феей и был уверен в ее волшебных способностях. От него Маша узнала, что в Волшебной стране, как и положено, было четыре волшебницы, из которых теперь осталось три: злая волшебница Бастинда управляла Фиолетовой страной, где жили мигуны, добрая волшебница Стелла управляла Розовой страной, где жили болтуны и добрая волшебница Виллина управляла Желтой страной, где тоже кто-то жил, но чем известны эти люди было неясно. Злую волшебницу Гингему раздавила Машина машина и Голубая страна, населенная жевунами, освободилась от ее власти. Кроме того в центре страны находился Изумрудный город, где управлял Гудвин. Какое бы то ни было обсуждение Гудвина оказалось невозможным, так как при любом упоминании его имени жевуны пугались и начинали плакать. Маша задала жевуну еще несколько вопросов и выяснила, что кроме Изумрудного, других городов в стране нет, жители живут деревнями, занимаются в основном земледелием и скотоводством. Живут все мирно, преступлений и войн не случается, впрочем войны кажется были раньше, припомнил жевун, но ничего определенно на этот счет припомнить ему не удалось. Вообще, в вопросах истории жевуны ориентировались плохо. Проще даже сказать, что они совершенно не ориентировались в этих вопросах, истории своей страны и своего народа они не знали, их познания в истории не уходили глубже взрослого периода их собственной жизни, даже истории своих семей они странным образом, не помнили, так старший жевун не мог назвать имен своих бабушки и дедушки, хотя ему смутно помнилось, что бабушка и дедушка когда-то у него были. Что с ними затем произошло он также не помнил, попытка Маши расспросить его подробнее привела к тому, что впал в отчаянье и горько расплакался.