Так, я наконец-то свои две сцены домучила - опять же, не спрашивайте, как я это сделала
Орландо рассматривал стены, выбирая, как и обещал, камень получше. Лориэлле не хотелось, чтобы он нашел его очень уж скоро, она просто шла рядом, любуясь пещерой. Здесь было очень красиво и как-то очень спокойно. Но вдруг…
- Что это? – Лори остановилась, пораженно глядя в дальний угол пещеры. – Это… Как будто кресла… или троны? Они… да они целиком из изумруда, разве такое возможно?
Орландо тоже замер, вглядываясь в полумрак: воображение, подготовленное не только словами Лориэллы, но и всей обстановкой, действительно выделило из хаотичного поблескивания драгоценных камней два величественных силуэта, отличающихся по цвету и блеску от стен пещеры, будто кто-то когда-то установил здесь пару сидений, полностью высеченных из изумруда.
- Странно, почему их до сих пор никто не заметил, - пробормотал Орландо и направился в сторону «тронов». Лориэлла последовала за ним. Но не сделали они и десятка шагов, как иллюзия исчезла. То, что казалось гладкой поверхностью огромного сплошного кристалла, превратилось в такую же, как и вся остальная пещера, россыпь блесток; орнамент вдоль кромки «спинок» распался на отдельные камешки, действительно расположенные в некоторых местах неровными цепочками, и случайные блики, скользящие вдоль причудливых ребер горной породы; «подлокотники» оказались неровными и несимметричными выступами стены (одного так и вовсе не было там, где он померещился). Впрочем, назвать изумрудные троны полностью несуществующими все-таки было бы несправедливо. На них даже можно было присесть… Что Орландо немедленно и сделал.
- Жалко, конечно, что мы не нашли остатки какой-нибудь древней цивилизации, - сказал он. – Но так тоже забавно. Выходит, они случайно получились. Игра природы… Да садись, не зря же их тут два!
Лори не заставила себя упрашивать. Правда, пристроившись на кривоватом скальном выступе, она почувствовала себя не очень уютно. Сидеть на камне было холодно, а в спину с одной стороны больно упирался какой-то выступ. Девушка подумала, что вообще всё это как-то слишком странно… Будто что-то должно было случиться, чтобы пропало это неловкое ощущение, а плохое или хорошее – еще было неизвестно.
- А ведь ты когда-нибудь и будешь вот так сидеть на троне, - сказала Лориэлла, чтобы не молчать. – И вокруг будут так же сверкать драгоценные камни. Только, конечно, людей там будет побольше, - она показала взглядом на пустое темное пространство перед ними и засмеялась, но Орландо, не обратив внимания на шутку, продолжил ее слова:
- А рядом со мной тоже будет стоять второй трон, и на нём будет сидеть моя королева…
Тут Лори смутилась. Конечно, королева у Оранжевой династии будет. Но кто ей станет –рано загадывать. Надо было срочно перевести разговор на что-то другое, не давая себе слишком уж размечтаться.
- Ну, королеве ты вряд ли позволишь вмешиваться в свои дела, - сказала она лукаво. – Так что когда ты будешь, например, вершить суд над подданными, тебе будет всё равно, сидит кто-то рядом или не сидит.
Орландо засмеялся:
- Почему же? Может, как раз это мы будем делать вместе. Если два человека, один суровый, а другой милостивый, разбирают одно и то же дело, их общее решение будет более справедливым, чем у кого-то одного из них, разве не так?
- Так, - сказала Лори, даже не задумываясь, будто речь шла о чём-то само собой разумеющемся, что она знала с детства. – Только не очень-то похож ты на сурового короля!
- Для дела придется! – Орландо состроил серьезное лицо, нахмурил брови и, глядя на воображаемого подсудимого, склонившегося перед ним, басом сказал: - Как ты смел злоумышлять против законной власти и против всего народа Подземелья?
- Да-да, - присоединилась Лори, тоже приняв самый грозный вид, - как тебе пришло в голову устроить бунт в своей маленькой деревне, где до того все жили мирно и счастливо?
- Полегче на поворотах, - засмеялся Орландо, - ты же милостивая королева! Запугать его я и сам могу.
- Ах, ну да… Тогда так: расскажи мне, дружок, - Лори фыркнула, но продолжала: - скажи, бедный человек, что заставило тебя пойти на такие крайние меры? Тебе, наверно, плохо жилось?
Орландо, выждав несколько секунд, за которые, по его расчетам, подсудимый успел бы достаточно пожаловаться на жизнь, прикрикнул:
- Хватит врать! Никто в селении не подтверждает твои слова, кроме двоих-троих проходимцев, принявших твою сторону и теперь готовых наплести что угодно, чтобы не погибнуть вместе с тобой! Но самая страшная кара всё равно падет на тебя, потому что именно ты подбил их на преступление!
- Да, именно так, - с жаром сказала Лори. – Хотя они глупые и жадные люди, их не будут наказывать за то, что они поверили твоим безумным словам. Отвечать за всё случившееся должен ты, поэтому нам важно знать, чем это решение было для тебя, что подтолкнуло тебя к нему…
- Собственная подлость! – прервал ее принц. – Что еще может подтолкнуть человека к преступлению?
- Да что угодно, мой король! Отчаяние, самообман, желание казаться лучше…
- И что, это его оправдывает?
- Ну… может быть… чуть-чуть.
- А делать-то с ним что?
- Ну не знаю, - задумалась Лори, как будто от ее решения и вправду зависела человеческая жизнь. – Может, отпустим его на все четыре стороны? Всё равно он больше ничего не сможет сделать. Все ведь знают, что произошло.
- Не нравится мне это, - с деланным недоверием произнес принц, покачивая головой. – Если оставлять преступников без наказания, пропадет всякое уважение к закону. Так что…
- Так что будем просто считать, что это и есть его наказание! – быстро сказала Лориэлла. – Он же должен будет снова жить обычной жизнью после всего, что натворил. Вряд ли это будет очень-то легко, разве не так?
- А это мысль, моя королева, я бы до такого не додумался! – расхохотался Орландо. – Так и запишите, - он махнул рукой воображаемому секретарю, - пусть проваливает на все четыре стороны, а наказание он себе сам обеспечит, с таким-то характером! И вообще, уведите его, наконец, надоело видеть его неприятную физиономию! Мы с тобой неплохо потрудились сегодня, разобрали такое сложное дело, правда, дорогая?
- П-правда, - прошептала Лори внезапно осипшим голосом, когда принц посмотрел прямо на нее. Тут же вылетело из головы всё, что она собиралась сказать, какая-то очень странная посторонняя мысль, теперь и не вспомнишь. Да и кому они нужны, посторонние мысли…
- Я верю, что так всё и будет, - сказал Орландо, тоже очень тихо, но в изумрудной пещере нечему было заглушить слова. – А ты?
Лориэлла кивнула, запоздало поняв, что он говорит вовсе не о суде. И еще вдруг подумала, что, наверное, в тронном зале троны не могут стоять так близко друг к другу… так… так, что принцу даже не пришлось подниматься со своего изумрудного сиденья, чтобы коснуться ее губ нежным поцелуем.
Лориэлла провела ладонью по шершавой стене. Попробовала выкрутить один большой изумруд, который сильнее других выдавался над поверхностью, но это оказалось не так-то просто.
- Хочешь достать этот? – спросил Орландо.
- Вообще… это же, наверное, государственная собственность, - вдруг пришло в голову Лори. – Да и потом, - улыбнулась она, - все равно нам его не вынуть.
- Почему же? - Принц достал нож, рукоятка которого, кстати, и сама была украшена драгоценными камнями, хотя и не такими роскошными. – Вот так, и не надо ломать пальцы… Ну а уж такое страшное преступление против государственной собственности, я думаю, нам простится.
- Осторожно, - невольно сказала Лори, глядя, как Орландо ловко отделяет изумруд от стены кончиком ножа. Вдруг ей померещилось, будто она не то имела в виду, что он может пораниться, доставая для нее этот камень, а что-то другое. Вот только что? Что он уронит нож? Ну и подумаешь, поднимет… Наверное, что-то другое… Лориэлла попыталась зацепиться за ускользающую мысль, и вдруг на этом пути натолкнулась на испугавшее ее саму ощущение. Ей на секунду показалось, что рядом с ней стоит не Орландо, а Тевид.
Ну почему эти странности ее преследуют? Нет, она ничего не имела против этого юноши из дракария, она его и не знала почти, но как она могла подумать о нём сейчас, здесь? После всего, что произошло за последние минуты между ней и принцем? И через мгновение, принимая от принца изумруд, она испытывала даже не благодарность, а слабое, но гнетущее чувство вины – не за действительно совершенный проступок, а за что-то еще не случившееся, за что-то, быть может, совсем от нее не зависящее, но при этом как-то связанное с ней.
Она выбросила это чувство из головы, мило улыбнулась Орландо, начала рассматривать изумруд – даже без огранки он был красивым, а если сделать из него какое-нибудь украшение, оно будет не хуже, чем у многих придворных дам повыше рангом, чем Лори. Но она решила, что главная его ценность всё равно не в этом, что она не обменяла бы его на все изумруды и алмазы Подземелья вместе взятые. Потому что именно этот зеленый кристалл будет теперь всегда напоминать ей о сегодняшнем дне, об этой пещере, о том, как они с Орландо впервые поцеловались, сидя на каменных тронах… Обо всём.
И уж точно не о том, как она не вовремя вспомнила о Тевиде. Эта странная тень, омрачившая ее жизнь в последние несколько дней, не может быть вечной. Еще совсем чуть-чуть, и всё прояснится, всему найдутся простые причины, и всё снова станет как было, Лориэлла станет обычной фрейлиной, которая, может быть, когда-нибудь потом станет обычной оранжевой королевой, и в подземном королевстве всё будет идти так, как должно.
Тевид неуверенно остановился перед входом в здание. Он без проблем долетел сюда, до завода, расположенного на окраине Пещеры, без страха перешел шумный двор, где сновали туда-сюда люди и где Шестилапые, нехотя повинуясь погонщикам, возили груженые тележки. Но тут всё уже было слишком непохоже на город.
И никто, казалось, не обращал на него никакого внимания. Все были заняты своим делом, так что, судя по всему, не было времени даже спросить заявившегося на завод постороннего, что ему надо и кого он ищет. А спрашивать первым, отрывая людей от работы, Тевиду тоже не хотелось. Так что делать было нечего, оставалось только войти внутрь и попытаться сориентироваться там – авось получится догадаться, где находится какое-нибудь начальство.
Положившись на интуицию, молодой наездник решительно направился к группе людей, видневшейся неподалеку, у какой-то большой машины. Но пока он туда добрался, все уже успели разойтись. Досадливо поморщившись, Тевид осмотрелся по сторонам. Непохоже, чтобы тут кто-то захотел с ним разговаривать, да и говорить тут было затруднительно: грохот механизмов заглушал бы слова. Да, ничего не скажешь, завод внушал уважение. Тевид окинул взглядом груду металла, только издали казавшуюся непонятной. В ней была своя красота, стройность могучего механизма, в этом плавном, будто сдерживаемом изнутри невероятной силой воли какого-то властного существа, движении поршней, в угрожающем, но поставленном на службу людям свисте вырывающихся из агрегата струй пара. Чем дольше Тевид стоял и смотрел, тем яснее ему становился принцип действия агрегата – словно кто-то пояснял ему тихим голосом назначение той или иной части устройства. Видишь, сынок, вон там – это называется лопатки турбины. «Я понял, папа, честное слово, понял! Пар расширяется и давит на них, да?» - чуть не воскликнул Тевид. И тут же в смятении затряс головой. При чем тут его отец? Отец всю жизнь прослужил погонщиком шестилапых, так откуда же это странное, будто не ему принадлежащее чувство, которое даже удается облечь в нелепые слова – «я – в папиной мастерской»?
- Любуетесь паровой машиной, молодой человек? – раздался над его ухом громкий голос подошедшего рабочего, перекрывающий шум механизма. – Наша гордость! Великий Гудвин научил нас строить такие. Говорят, ему одному во всей Волшебной стране был известен их секрет…
[/URL]
[/URL] 
)
- дома
- никого нет дома
