Форум Изумрудного города

«Мне девяносто лет», — напомнила себе Элли.
На песчаный берег Большого озера накатывались широкие волны, оставляя на песке ровную потемневшую полосу всего в ладони от носков туфель Элли. Она сидела на берегу, обняв колени, и не спускала глаз с едва заметной линии горизонта.
За её спиной по траве вышагивал, заложив соломенные руки за спину, Страшила и по старой привычке размышлял вслух.
— Итак, что у нас есть? Аларм и Дровосек ни живы, ни мертвы. К Стелле мы за помощью обращались, Виллину вызвать пробовали, в книге Торна смотрели, Корину найти не можем, да и не верю я этой колдунье. Парцелиус согласился помочь, только если ты за него выйдешь замуж. Что можно попытаться сделать ещё?
— Другого выхода нет.
Вдалеке чистое голубое небо сливалось с водой, другой берег терялся в дымке, а может, его и не было видно. Перед глазами заплясали солнечные зайчики. То ли блёстки от лёгкой ряби на озере, то ли слёзы.
— А эльфы? Ты без меня с ними говорила.
— То же самое, что сделала Стелла, но на пять дней. Разницы не будет.
— Предположим, мы согласимся на условия Парцелиуса, — продолжал Страшила. — Но вот хозяйничать в Изумрудном городе ему точно нельзя!
— Мне надо отказаться от правления Изумрудным городом? — спросила Элли.
— Нет, нет, ни в коем случае! Дело вот в чём: тебя ведь выбрали сами жители Изумрудного города. И правительницей ты стала по их просьбе.
Элли кивнула.
— Следовательно, правительница именно ты. А твой муж правителем не будет, — сделал вывод Страшила. — Ну если, разумеется, арзалы не захотят видеть его своим правителем. Но ты посмотри, как ведёт себя Парцелиус! Разве арзалы его полюбят? Или хотя бы будут уважать, как Гудвина или Корину?
Элли уткнулась лбом в колени. Они со Страшилой взяли время подумать. Но, кажется, уже всё решено. Нужно только придумать, как уменьшить ущерб от Парцелиуса. Страшила об этом и размышляет. Правильно делает, но кто бы знал, как разрывается сердце…
— И ещё нам надо потянуть время.
— Нельзя тянуть, — Элли передёрнула плечами. — Может, Дровосек ещё и потерпит, но Аларм… У него уже круги под глазами. Смотреть страшно.
— С помощью — ни в коем случае нельзя. Со свадьбой — надо непременно потянуть время. Сейчас всё равно не до неё. Того гляди, Пакир нападёт.
— А потом будет до свадьбы?
— Мы возьмём полгода, а лучше год. Или даже два года. Сейчас мы сможем Парцелиусу дать золота, или ты ему что-то ценное наколдуешь, раз ты теперь настоящая волшебница.
— Зачем тянуть?
— Освоишься на месте правителя, и с волшебством тоже. Ты сама говорила, что у тебя не всё получается, — перечислял Страшила. — К тому же, война с Тьмой может закончиться, будет понятно, что к чему. И на какой стороне Парцелиус, тоже будет понятно.
Элли снова уткнулась лицом в своё бархатное платье и зажмурилась до боли в веках. Казалось, что вот сейчас всё растает и она проснётся в Розовом Дворце, а город Теней, несчастье с Алармом и разговор с Парцелиусом окажутся просто длинным страшным сном.
— Элли?
И снова перед глазами простор чистой воды, и вовсе не видно другого берега. А из-за зелёной рощицы выглядывает выщербленная башня дворца Парцелиуса.
— Давай год. Война закончится, — ответила Элли.
— Ты что, уже решила? — удивился Страшила. — Я ещё не начал перечислять ар-гу-мен-ты против.
— Да. Разве есть другой выход?
— Нет, я всё-таки перечислю. Парцелиус может натворить дел в Изумрудном городе…
— С этим уже разобрались, — ответила Элли. — Ты сам сказал, что с этим мы справимся.
— Ну и ты сказала, что тебе кто-то симпатичен, — продолжал Страшила.
— В чём-то Парцелиус прав. Я правительница, так что тут любовь ничего не решает.
Легко сказать. Хорошо, если получится с Парцелиусом жить мирно.
— Эх, был бы здесь Дровосек… Он в делах сердечных понимает куда больше.
— Значит, решено. — Слова Страшилы окончательно убедили её в правильности решения. С Дровосеком они ещё поспорят, что нужнее, сердце или мозги. А что если она сейчас откажется? Страшно подумать…
— Надо найти аль-тер-на-тив-ный вариант, — прервал Страшила. — Попробуем придумать что-то другое. К кому мы ещё не обращались?
— Больше нельзя медлить, — Элли замотала головой, боясь потерять решимость. — Идём. Только говорить будешь ты, ладно?
— Мне всё меньше нравится этот договор, — голос Страшилы стал напряженным. Элли договор не нравился с самого начала.
— Мы попросили помощи у Парцелиуса. Он назвал цену. Я готова её заплатить, лишь бы Аларм и Дровосек ожили, — Элли повернулась к соломенному другу. — Только бы он сам не отказался. Так ты скажешь, да?
Голова Страшилы привычно ощетинилась иголками и булавками. Элли, отряхнув от песка платье, принялась их засовывать обратно.
— Ты сказала, что кто-то тебе симпатичен, — продолжал Страшила.
Элли об этом думать не хотела. Сейчас нужно спасти друзей.
— Мой милый старый друг, мне девяносто лет. Какие могут быть женихи? И какие могут быть мечты?

***

Ровно то же самое она повторяла себе, сидя за праздничным столом. Когда Аларм и Дровосек ожили, она радовалась, как маленький ребёнок. Плакала от счастья, обнимала их по очереди и обоих вместе. О возрасте она тогда совсем забыла, да и о странном поведении Парцелиуса тоже.
А сейчас почему-то щёки горели. Элли даже украдкой глянула на своё отражение в серебряном кувшине. Казалось, они даже светятся. Такого вообще-то быть не может, но всё же Волшебная страна. Кто знает?
Аларм рассказывал про сражение со звероподобными существами, которых подослал Пакир, чтобы задержать его у горы Трёх Братьев. Дин Гиор, привычно разглаживая поседевшую бороду, внимательно слушал и даже что-то переспрашивал. Что-то про технику боя. Элли не всё понимала. Страшила и Дровосек что-то обсуждали с Фарамантом в сторонке. Там, похоже, снова разгорался старый спор. И в непонимании, и в спорах, и в шуме было что-то неправильное, несовершенное. И оттого живое. Они все были живыми!
Это того стоило.

***

«Мне девяносто лет», — снова напомнила себе Элли.
— Неужели ты полюбила его?
Пораженный Аларм смотрел на неё округлившимися глазами, а Элли просто не знала, куда себя деть.
— Нет. Вовсе нет, — замотала головой она, до боли сжимая руки. В лицо Аларму она смотрела только мельком и тут же прятала глаза.
— И что ты молчишь? — хмуро осведомился он.
— Я обещала выйти за Парцелиуса замуж, если он оживит вас. У меня не было другого выхода, — оправдывалась Элли.
— А предложить что-то другое? Отговориться? Обратиться к кому-то другому?
— К кому? К Пакиру? Ты уверен, что он потребует цену меньше?
— Нет, ну за Пакира тебе точно замуж нельзя. А богатства? Такие, как Парцелиус, их любят.
— Ничто не сравнится с богатством Изумрудного города, — проговорила Элли. — Обратного пути всё равно уже нет.
Аларм схватил её за плечи и повернул лицом к себе. Взгляды встретились на какое-то мгновение. Элли увидела печаль и злость в его взгляде, но так и не поняла, что увидел он. Его руки соскользнули с плеч, Элли снова потупила взгляд, а Аларм отошёл к другому краю облака и отвернулся.
Элли потерянно поглядывала на него и не знала, что сказать. Молчание нарушила Гекта, но Элли отвечала ей не задумываясь и явно невпопад. Наверное, Аларм теперь и вовсе перестанет с ней разговаривать. Что ж, пожалуй, справедливо.
И всё же заговорил. Через некоторое время, когда Элли уже заставила себя думать о предстоящих переговорах со Сказочным народом, он мягко взял её за руку.
— Прости, я был груб, — спокойно сказал он.
— Ничего, — Элли пожала плечами и чуть улыбнулась. — Я не в обиде.
Аларм поцеловал ей руку. Щёки словно вспыхнули.
— Мы с Дровосеком обязаны тебе жизнью. И никогда этого не забудем.
Не зная, что ответить, Элли кивнула.
— И... — Он долго молчал, ничего не добавляя. Элли просто смотрела в его решительные серые глаза, ожидая продолжения. Брови у него снова сурово сдвинулись.
«Мне девяносто лет», — напомнила себе Элли, высвободила руку и отвернулась. Аларм промолчал.

***

«Мне девяносто лет», — напоминала себе Элли в который раз.
Аларм снова скрестил руки на груди, нахмурился и отвернулся, глядя на скрывающееся за горизонтом тёмное пятно — остров Горн. Она никак не могла придумать слов для того, чтобы поддержать и успокоить. Вместо этого с губ срывалась какая-то ерунда про битых и небитых.
Сейчас бы просто подойти, приобнять за плечи...
Ну и мысли. Для старухи-то...
Да, и для старухи, которая уже обещана другому.
— Ошибки случаются у всех, — вздохнула Элли. — У всех без исключений... Главное, что теперь делать с этим.
Аларм что-то буркнул и надолго замолчал. Элли всё стояла за его спиной, но так и не придумала, что сказать.
— Иди отдыхай, — велел Аларм.
— Прости… — прошептала Элли, плохо соображая, за что именно. За то, что в Ущелье глупостей наделала? За то, что сейчас ничего путного сказать не может? Да пожалуй, за всё сразу.
— Отдыхай, — повторил он снова.
Наверное, хочет побыть один? Что же, можно понять. Мягко коснувшись его плеча, Элли ушла.

***

Сколько раз она потом жалела, что не осталась! Когда удалось оживить Магдара, она всё крутила головой, пытаясь найти среди жевунов, мигунов и марранов Аларма. Ну не мог он в стороне остаться!
— Я несколько часов безуспешно искал Аларма…
Внутри всё как будто оборвалось после этих слов Эльга.
Кажется, палуба качнулась под ногами, и Элли уцепилась за ближайший бочонок, чтобы не упасть. Как она могла не понять? Не почувствовать, что Аларм собрался уходить с корабля!
«Мне девяносто лет, я должна быть умнее!»
Хорошо, что все слушали Эльга. В голове — ворох глупых мыслей. Догнать Аларма, упрашивать вернуться. Потребовать, чтобы он вернулся. Бессмысленно. Эльг не догнал, и она уже не догонит.
Когда Элли подняла глаза, все смотрели на неё. Часть разговора прошла мимо. Кажется, они хотят спросить про Аларма. Как у волшебницы и Хранительницы. А она, глупая старуха, не разгадала его намерений и не смогла остановить! Что она может сказать?
Она долго смотрела себе под ноги. Представлялась ей тянущаяся вдоль тёмного берега одинокая дорожка следов и едва заметная на горизонте широкая спина. Хотелось бежать вслед и кричать, умоляя не уходить. Или нет? Хотелось крикнуть: "Возвращайся!" А следы смоет подступившая волна.
— Аларм сделал правильно, — проговорила Элли, подняв голову. Взгляды у друзей были слишком неуверенными. А уверенность нужна, и в первую очередь ей самой. — Теперь это его путь. Надеюсь, он найдёт своего отца…
Элли замолчала. На неё смотрели уже более уверенно, в её голосе тоже прибавилось твёрдости. Но нужно было ещё что-то сказать. Длинную речь о мудрости этого поступка?
— Если мы и найдём его, то уговорить вернуться не сможем.
Дровосек с сожалением кивнул, Страшила тоже. Своего друга они знали точно не хуже Элли, переупрямить его будет невозможно. Магдар хмыкнул в густые усы.
На непослушных ногах Элли вернулась в каюту и с трудом забралась в подвесную койку. То ли переживания, то ли магия в подземной стране вытянули из неё все силы. Снились подземелья, монстры и Пакир, угрожающий расправой. Она едва не кричала от ужаса, но всё же прогнала кошмар и провалилась в чёрное забытьё.

***

«Мне девяносто лет», — снова напоминала себя Элли. Она смотрела на блестящие внизу волны и старалась не видеть хитрые глаза Гудвина. Он довольно нагло лез в кладовку (а может, целый зал?), куда она сама едва-едва позволяла себе глянуть через замочную скважину. И не давала открыть дверь именно эта надпись «Мне девяносто лет». Ну и… Десять месяцев до свадьбы с Парцелиусом.
Впрочем, в делах сердечных магия всё равно не помощник. Да и нечестно это. Можно только попросить, чтобы Аларм вернулся поскорее. А больше ничего, наверное, и не надо.

***

— Элли, можно тебя?
У Аларма никак не получалось позвать её сейчас учтиво, как королеву и Хранительницу, поэтому позвал просто. Она радостно улыбнулась — и тут же будто потухла и опустила голову. Совет уже всё равно закончился, все планы согласованы. Дровосек увёл под руку сонную Весу, не желавшую с ним расставаться даже на минуту, Дин Гиор с Фарамантом ушли спать, Лев свернулся прямо в углу тронного зала, положив голову на лапы. Стеллу ещё час назад проводили в Розовую страну, гнома-посланца от Таргана увела фрейлина показывать его комнату. Только Магдар ещё сидел за большим столом над картами, но огрызался, когда кто-то к нему обращался, и отвлекать его перестали. Расскажет, что задумал, утром.
— Элли? — ещё раз позвал Аларм, тронув её за локоть.
— Что? — спросила она, на мгновение подняв глаза.
— На пару слов. Идём со мной. — Он взял её за руку.
Как назло, кругом сновало полно народу. Куда ни сунься, либо кто-то из придворных сидит за беседой, либо кто-то из гостей. И не скажешь, что полночь.
Элли шла за ним, немного отставая; пришлось убавить шагу. Наверное, он слишком привык ходить быстро.
— Может, в парк? — предложила Элли, когда и на балконе оказались два мигуна-механика, увлечённо что-то обсуждающие.
— Думаешь, в парке никого нет?
Она пожала плечами.
В парке действительно было пусто, ещё и темно. Они нашли увитую розами и виноградом беседку, Элли зажгла над их головами фонарик из множества светлячков. Она это проделала совсем легко. Но всё равно сегодня у неё слишком грустный вид. Днём она, правда, очень радовалась возвращению друзей, а сейчас опять как в воду опущенная. Аларм же надеялся её порадовать.
Он встал прямо перед ней и объявил:
— Тебе не надо выходить за Парцелиуса.
Элли подняла на него недоверчивый взгляд и удивлённо моргнула.
— Он предатель. И создал Чёрное пламя, так что обойдётся. Я его видел, — Аларм сурово сдвинул брови. — Не волнуйся только, Чёрное Пламя ему не удалось. И я постарался, чтобы не удалось никогда.
На губах Элли заиграла робкая улыбка. И всё-таки она гораздо красивее, когда улыбается.
— Спасибо, — сказала она совсем тихо. Теперь и глаза улыбались. Ну вот, не отчаянная решимость, с которой идут только на смерть. Он когда-то очень хорошо запомнил это выражение, и за одно это хотелось Парцелиуса прибить.
В общем-то, он сказал, что хотел. А что дальше — не знал. Сначала он хотел похлопать по плечу в знак поддержки, но, когда рука поднялась, передумал. Вдруг хлопнет слишком сильно? Так что он просто осторожно сжал. Элли на него посмотрела внимательней.
— А ты стал старше, — заметила она, протягивая руку. Он думал, погладит по щеке, но остановилась и что-то шепнула. По подбородку прошло лёгкое пощипывание. Она, как всегда, рвётся лечить каждую царапину. И магия тут ей только помогает.
Аларм улыбнулся ей. Его переполняла нежность, и сдерживать порыв он не стал.
— Не отдам тебя, — прошептал он, заключая её в объятия. — Ни Парцелиусу, ни Пакиру. Никому не отдам, слышишь?
Здесь, в его руках и под его защитой, никто её не тронет. Ни Пакир, ни кто-то из его слуг. Ни тем более Парцелиус.
На какое-то сладкое мгновение Элли прижалась к нему, но тут же будто опомнилась, уперлась руками в грудь и попыталась вырваться. Он немного ослабил хватку, а потом и совсем выпустил. Она быстро повернулась к нему спиной.
— Что, сильно сжал? — Наверное, чуть рёбра не переломал, стоило понежнее с хрупкой девушкой.
— Нет, — Элли замотала головой, не поворачиваясь. — Нет.
Аларм нахмурился. Наверное, стоило сначала сказать, что он её любит, а потом обниматься лезть. Оказалось, дело не в этом.
— Ты знаешь, сколько мне лет? — вдруг спросила она.
Он помолчал, мысленно пытаясь подсчитать. А потом честно признался:
— Не знаю.
— Девяносто.
Больше Элли ничего почему-то не добавляла. А он всё разглядывал светлые локоны, придерживаемые короной, и напряженные плечи.
— И? — спросил он, устав ждать дальнейших объяснений.
— Мне девяносто лет, — повторила она.
— Я понял, что девяносто, — кивнул Аларм. — И что?
Он всегда знал, что Элли его старше. Но когда она была рядом, его это не беспокоило вообще. А может, напрасно? Может, у неё в Большом мире был муж? И она его до сих пор любит?
Элли удивлённо повернулась и посмотрела ему в глаза. По щекам её катились слёзы. Вот тут Аларм точно растерялся. Что сделать, чтобы она перестала плакать? Обнять? Нет, вырывается. Увести обратно во дворец и отправить спать? Принести поесть? Достать звезду с неба?
— Я старуха, Аларм, — проговорила она.
— Да непохоже.
Сказать ей, что ли, что она красивая? Ну ведь правда красивая. Вот когда плачет, не очень. Носик сморщенный, губы опущены, и глаза красные. Но уж точно не старуха.
— Ну ты что, не плачь.
Он осторожно взял её за плечо. Она закрыла лицо руками.
— Почему я тебя люблю? Почему сейчас? — почти закричала она в отчаянии.
— Наверное, раньше не попался. — Этот ответ казался Аларму простым и очевидным. А Элли убрала руки от лица и подняла на него круглые от удивления глаза.
Вопрос у него был другой: что сейчас делать с плачущей девушкой? Любимой девушкой. Можно погладить по голове.
Аларм провёл по её волосам, по щеке к подбородку и снова по волосам.
— Я ждала тебя, — прошептала Элли. — Я скучала по тебе. Волновалась. Боялась, что ты не вернёшься…
— Вернулся, — заверил он. Такие пушистые, мягкие волосы. И слёзы, кажется, кончились. — Проводить тебя?
Элли снова замотала головой, вцепившись в его руку.
До рассвета ещё долго. Аларм всё же обнял её, она положила голову ему на плечо и замерла. Ну их, все эти девяносто лет. Ну его, Парцелиуса, ну её, всю эту войну. До рассвета у них есть время.