Форум Изумрудного города

Ага, спасибо, уже закинула ) Хотя и не уверена, что нигде ошибок не понаделала...

Ладно, и раз уж я заползла в эту тему... Побросаю сюда свои драбблы по ТЗЗ, хотя их и так все уже видели, пусть и под другим ником или без ника, и я бы даже сказала, что их - точнее, меня с ними - как-то даже слишком много >_< Но всё равно, пускай будут и здесь тоже.

Скрытый текст

Он привык сразу классифицировать всех, с кем сталкивала его жизнь, делить их на полезных, бесполезных, опасных, полезных-но-опасных, надежных-но-бесполезных. Тех, кто не выдал бы их общую тайну случайным словом или жестом — и кто не нарвался бы на прямой вопрос господина — было мало, слишком мало. Тех, кто не выдал бы и после прямого вопроса, не было вообще. В этой категории был только один арзак — он сам.
А для менвитов, что бы они сами ни говорили, были другие категории.

Скрытый текст

Мон-Со не любил слабаков. Не любил зануд, книжных червей, задавак и скользких типов. С детства.
Поэтому для Кау-Рука пришлось искать другие слова, красивые. Ну там, «интеллектуал», «чувство собственного достоинства», «предусмотрительный и не верит пустым обещаниям» — в общем, такие, которых в активном лексиконе полковника отродясь не водилось. Да он, в общем-то, и не собирался произносить всё это вслух, просто начал обращать на такие обороты внимание, выцеплять их из речи и примерять на него. Хотя смысла в этом, пожалуй, не было. Это слабакам многое прощается, пусть это и аморально или там антиобщественно. Слабакам, а не интеллектуалам с чувством собственного достоинства. А прощать ему Мон-Со приходилось многое…
Вот только для предательства не нашлось красивых слов. Нет красивых слов для предательства.

Скрытый текст

«Звёзды покрывают всё небо, будто вуаль с блестками, но есть еще на Рамерии достойные потомки тех, кто, как говорят наши древние легенды, расколол мечом небо и землю, чтобы добыть воду и свет для своего народа. Мы прорвемся сквозь эту блестящую завесу, мы узнаем, какие тайны скрывают далекие звезды, и мы добавим эти бриллианты в сокровищницу рамерийских богатств, мы…»
— И почему вы перестали читать?
— Да так, подумалось, не очень-то хорошо мы выглядим по сравнению с достойными предками, то есть с предками, которым мы достойные потомки. Они мечом небо рубили, а мы вуальки разрываем.
— Кау-Рук, вы… вы, наверное, не очень хорошо понимаете в метафорах.
— Да, вы правы, я, наверное, не привык к таким изыскам. В тех книгах, которые я читаю, звезды называются просто звездами. Кстати, это арзакская легенда.
— Что?
— Ну, я знаю, что она включена во все сборники менвитского эпоса, но ученые установили, что она заимствована у арзаков. Был у них какой-то мифический не то герой, не то бог, который расчертил землю, чтобы получились реки, и небо он тоже разрисовывал.
— Перестаньте, менвиты не могут заимствовать сказки у арзаков! Им это не нужно…
— Ну в общем да, сказки — это не чертежи космических кораблей, их можно и самим придумать. Чего-чего, а фантазии нашему народу хватает.
— Почему вы смеетесь?
— Я? Я совсем не смеюсь. Просто хотел сказать… А вы стихи писать пробовали?
— Стихи? Что я, тридцатилетний мальчишка?
— Жаль, у вас бы получилось. Так и представляю что-нибудь утонченное и возвышенное… «Твои глаза в темноте сверкают, будто изумруды на парадном жезле Гван-Ло, а при свете дня они становятся темными, как агаты, но для меня они остаются высшей драгоценностью, потому что не зря же я их похитил у богов»… Ну, как-то так, но только в рифму.
…Баан-Ну не помнит, что он тогда ответил и ответил ли что-то вообще. Его следующее воспоминание — как он приказывал Ильсору забыть. Забыть разговор, при котором присутствовал. Забыть полностью.
И еще он хорошо помнит, что его смутная неприязнь к Кау-Руку окончательно оформилась именно в этот день.

Скрытый текст

Дверь в комнату Мон-Со была не заперта. Кау-Рук немного потоптался перед входом, припоминая все известные ему правила этикета, но желание разобраться, что все-таки произошло, перевесило сомнения. А ведь еще утром он, можно сказать, гордился своим подчеркнутым равнодушием к судьбе собственной идеи после того, как она была принята в качестве руководства к действию…
Командир эскадрильи сидел за столом — Кау-Рук до этого момента как-то вообще не замечал, что у него там есть стол, — бездумно постукивая пальцами по столешнице. На вошедшего он никак не прореагировал.
— Я слышал о том, что произошло… — начал штурман. — Правда, мало что понял…
— Бывает, — равнодушно отозвался Мон-Со. Он по-прежнему смотрел не на Кау-Рука, а куда-то перед собой, в сторону окна, отбрасывающего на него длинный прямоугольник недоброго зеленоватого цвета, и грязно-серой стены. Кау-Рук сбился и чуть не забыл, о чём, собственно, хотел поговорить, — так странно оказалось видеть этого человека таким. Столько всего, получается, раньше оставалось незаметным — оттого, что было неизменным. Кау-Рук раньше и не задумывался о том, что Мон-Со — это какой-то сплошной неугомонный сгусток энергии, в любой момент готовый рвануть с места, даже когда он вроде как сидит где-нибудь неподвижно и ничего не делает. Только не сейчас.
— Эти камни, — снова заговорил Кау-Рук, забив на все вопросы, которые собирался задать, — они выглядели как обычные. Продукты какой-то местной культуры — да, но примитивной культуры, не такой, которая… Мон-Со, я просто хотел как лучше…
— Ах ты ж… — летчик поднял руку к лицу, дернул себя за волосы, потом наконец-то посмотрел на штурмана — взглядом того, прежнего Мон-Со, только очень усталого и очень злого. — Думаешь, ты мне сейчас что-то новое сказал, да? Хотел как лучше… Разумеется, я знаю, что ты хотел как лучше! Если бы я не знал, что это не так, я бы сразу пошел и дал тебе в морду, наплевав на все распорядки, но ты, уж конечно, хотел как лучше, это же ты!
Кау-Рук не сразу придумал, что на такое ответить. Да он, собственно, и не придумал, просто пробормотал первое, что только пришло в голову:
— А по-твоему, правильнее хотеть как хуже? Так, что ли?
— Правильнее, Кау, — Мон-Со оперся ладонями о стол, будто собирался встать, — запрятывать свои хотелки куда подальше. Правильнее иногда оставлять всё как есть.
— «Не сломалось — не чини»? — усмехнулся штурман. — А если оно всё-таки сломалось? Если жить с тем, что есть, невозможно? Мы бы теряли каждый день по установке!
Мон-Со вздохнул, глядя на Кау-Рука, потом сказал:
— Знаешь, меня, конечно, под карантин вместе со всеми не засадили, но вдруг я тебя всё-таки заражу какой-нибудь страшной пустынной горячкой с бредом примагничивания к камням и вытягивания на буксире доброй сотни вертолетов, так что иди-ка ты своей дорогой, ладно? А о предметах примитивных культур и потерянных установках как-нибудь потом поговоришь…