Отправлено: 27.10.14 22:34. Заголовок: Вертикальное пике

Название: Вертикальное пике
Автор: Птица Горлица
Бета: Стелла-Виллина, D~arthie
Размер: миди, ~9000 слов
Персонажи: Ильсор, Кау-Рук Баан-Ну, в эпизодах Мон-Со, Лон-Гор
Категория: джен
Жанр: пропущенная сцена
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Хитрый план не удался.
Канон: А.М. Волков «Тайна заброшенного замка», Ю.Н.Кузнецов «Изумрудный дождь» (изд. 1993 года)
Предупреждение: другие книги из цикла Ю. Кузнецова в тексте не учитываются

 Отправлено: 27.10.14 22:35. Заголовок: Они стояли друг напр..

Они стояли друг напротив друга, разделенные столом – генерал Рамерийских военно-космических сил Баан-Ну и полковник Кау-Рук.
Когда-то в этом же демонстрационном зале экипаж «Диавоны» обсуждал, как будет покорять Беллиору. Давным-давно, почти десять лет назад. Тогда глава экспедиции и его заместитель старались жить мирно и не спорить. Сейчас дело едва не доходило до драк.
В пылу ссоры Баан-Ну сам не заметил, как вскочил на ноги. От его менвитской сдержанности не осталось и следа. Штурман, откровенно не любивший, чтобы над ним вот так нависали, тоже поднялся с кресла.
Эта стычка была энной по счету, так что окружающие уже привыкли. Рядовая грызня руководства, ничего нового. Хмуро смотрел в сторону полковник Мон-Со, врач Лон-Гор явно прикидывал, сколько успокоительного придется потратить на генерала после скандала, капитаны и лейтенанты скромно молчали, дабы самим не попасть под удар начальственного гнева.

С момента пробуждения менвитов на «Диавоне» царил страх. Причем вполне конкретный: экспедиция провалена, и отвечать за это придется всем. Штурман имел наглость не бояться. Почему – об этом генерал даже не задумывался, он просто не мог простить полковнику подобного бесстрашия.
Кау-Рука в свою очередь злили генеральская непрошибаемость и нежелание видеть дальше собственного носа в комплекте с непомерными амбициями. Вот и сейчас штурман, презрительно сощурившись, смотрел на взбешенное начальство.
«…Ис-следователь! Это ж как надо было постараться, чтобы в доброй, миролюбивой стране против тебя ополчились даже камни в пустыне!»
Баан-Ну в ответ старательно пытался испепелить полковника грозным взглядом.
«Я ничего не забыл!» – значил этот взгляд.
Это было действительно так. Генерал ничего не забыл. И остальные менвиты – тоже. К сожалению.

Потом Ильсор не мог себе простить того необдуманного приказа. Разместить спящих в анабиозных камерах оказалось не лучшей идеей. А ведь арзаков предупреждали, что бриллианты нивелируют влияние Усыпительной Воды! Тогда они все, и рамерийцы, и беллиорцы, больше думали о волшебных сказках, а все оказалось гораздо проще. С точки зрения химии, бриллиант был не красивым драгоценным камнем с мистическими свойствами, а банальным углеродом. Близким родственником т.н. искусственного алмаза, полупроводника, используемого в микросхемах, составляющих электронную начинку анабиозных камер.
Позже арзакские медики полностью отследили весь процесс, благо чуткая бесстрастная аппаратура наглядно, одну за другой, зафиксировала фазы волшебного сна. И снижение мозговой активности спящих менвитов, и изменения в участках мозга, отвечающих за память. И остановку этих изменений. А сделать было уже ничего нельзя, только констатировать, что свои воспоминания экипаж, скорее всего, сохранит. Так впоследствии и оказалось: забылся только пресловутый завтрак. А так все происшедшее на Беллиоре менвиты прекрасно помнили.
Во второй раз не повезло, когда «Диавона», приближаясь к Рамерии, влетела в пылевое облако. Реального вреда звездолету космическая пыль не причинила, однако спровоцировала аварийные системы корабля к активации. Как оказалось, систему экстренного выхода из анабиоза в том числе. Процесс пошел, и останавливать его означало просто убить спящих. Повторное погружение в искусственный сон тоже не предусматривалось: анабиозные камеры изначально рассчитывались на два рейса – полет туда и обратно. Оставалось только максимально тормозить пробуждение менвитов, растянув его из нескольких часов почти на неделю.
Впрочем, такой чрезвычайный вариант событий изначально не исключался, и на основную задачу – «вернуться на Рамерию» – ЧП не повлияло. Разве что отвыкать от свободной жизни Ильсору и его друзьям пришлось немного раньше.
Штурмана удивляло и потрясало то, как легко и органично арзаки после девяти лет свободы снова вживались в роли рабов. Не сорвался никто. Они знали, на что идут и ради чего рискуют. Конечно, из соображений безопасности каждый тайком носил при себе маленький изумруд. (Оставшиеся камни хранились в надежном тайнике.)
Предосторожность с секретными талисманами оказалась не лишней. Как потом узнал полковник, на первых порах проснувшиеся менвиты тщательно допрашивали слуг о том, что случилось на корабле за время обратного перелета. Все рабы в один голос подтвердили единую версию происшедшего.
Легенда Кау-Рука тоже была отработана от и до. Согласно ей, накануне приснопамятного завтрака полковник угостился местными орехами, и именно это позволило ему не заснуть вместе с остальными менвитами. Орехи содержали алкалоид, оказывающий стимулирующее влияние на нервную систему и обладающий наркотическим и галлюциногенным эффектом (все анализы крови, включая спектральный, конечно же, прилагались). Уложить пострадавшего менвита под капельницу без его на то согласия арзакские медики не стали даже пробовать. Не имели права.

Кау-Рук развил бурную деятельность. Сложившуюся ситуацию он оценил как опасную: невидимки усыпили пришельцев и готовятся напасть. Тот факт, что арзаки не уснули, полковника тоже не смутил, он списал его на то, снотворное было подкинуто в еду, а рабы еще не успели пообедать.
Несмотря на то, что из-за отравления галлюциногеном полковник пребывал в не очень адекватном состоянии, он нашел в себе силы принять кардинальное решение: немедленно покинуть Беллиору. Как и когда именно он, правда, по его же словам сам не помнил. (На это удалось списать и ту пространную лиограмму о необитаемости планеты.) Не исполнить волю избранника арзаки не могли, поэтому они начали спешную эвакуацию Ранавира. Собраться удалось в рекордные сроки, так же, как и подготовить «Диавону» к полету. К тому времени действие алкалоида практически закончилось, невидимки так и не напали, и звездолет успешно стартовал.

В легенде никто не усомнился. Члены экипажа были благодарны штурману и за общую эвакуацию, проведенную в очень непростых условиях, и за скорое возвращение домой. Впрочем, вскоре многие из них изрядно пожалели, что Кау-Рук не забыл Баан-Ну на Беллиоре.
Генерал, похоже, решил компенсировать все годы анабиозного сна и проявил небывалую активность. Через несколько дней после пробуждения он собрал экстренное совещание, на котором огорошил всех собравшихся феноменальной новостью: он разгадал коварный план невидимок. Они задумали это мнимое отравление, чтобы заставить рамерийцев вернуться домой. При этом невидимки тайком перед отлетом проникли на корабль и вознамерились таким образом добраться до их планеты. Конечно же, с самыми захватническими целями.
После такого заявления даже верный Мон-Со, безгранично уважающий начальство, посмотрел на генерала каким-то странным задумчивым взглядом. Остальные вообще ошеломленно молчали, уткнувшись в планшеты. Сам Кау-Рук тоже ничего не возразил, потому что не смог сразу подобрать подходящих слов, дабы опровергнуть этот абсурд. А потом стало уже поздно. Генерал распорядился ввести на звездолете режим чрезвычайного положения, раздать офицерам и рядовым боевое оружие, установить график дежурств. На робкие попытки подчиненных проявить несогласие, глава экспедиции напомнил, что неисполнение приказов вышестоящих лиц чревато трибуналом.
Тогда штурман и Банн-Ну схлестнулись в первый раз. Полковник ехидно прокомментировал команды начальства и между делом отметил, что за девять лет полета ни одного невидимку в коридорах «Диавоны» так и не встретил. Система корабля замкнута, а ведь лазутчики должны были где-то прятаться, чем-то дышать, в конце концов… В ответ полковник получил пламенное выступление, из которого ему следовало сделать вывод, что приказы не обсуждаются, особенно теми, кто сделал операцию невидимок с высадкой на планету возможной, а проще говоря, бездарно все прохлопал. Впрочем, несмотря на все свое возмущение, отменить распоряжения генерала Кау-Рук, естественно, не мог.
Дальше – больше. Баан-Ну, паранойя которого явно крепла, ввел регулярное патрулирование коридоров и комендантский час (за пропуском для прохода по коридорам в ночное время обращаться следовало лично к нему). Мало того – он приказал изолировать на ночь на нижних уровнях всю арзакскую часть персонала и распорядился раздать патрульным тепловизуалы – приборы, позволяющие засечь невидимое по тепловому излучению тела. (На Беллиоре оборудование не пригодилось из-за тамошней богатой фауны). Экипаж скрипел зубами, но возражать и бунтовать не рисковал. Атмосфера на звездолете, по меткому замечанию кого-то из биологов, все больше напоминала милые и дружелюбные условия серпентария. Рядовые попарно маршировали по коридорам, офицеры почти безвылазно сидели по вечерам в каютах. Сам штурман, вынужденный задерживаться в рубке до позднего времени, несколько раз там же и ночевал. (Бегать за генералом, выпрашивая разрешение, не хотелось, подставлять патрульных, вынуждая их задерживать замкома экспедиции – тоже).
Имидж одиночки, не держащего рабов, имел свои минусы. Теперь, полковник оказался практически отрезан от своих арзакских друзей. Случайные встречи мельком не считались. Впрочем, это тоже было необходимой частью плана – дабы ни у кого в отношении штурмана не возникло ни малейших подозрений.
Чаще других – хотя все равно редко – Кау-Руку приходилось видеть Ильсора. Тот, как и раньше, повсюду сопровождал генерала Баан-Ну, за исключением разве что секретных совещаний. Вот только порадоваться встречам как-то не получалось.
Арзак по-прежнему великолепно поддерживал образ идеального слуги. Отрешенный, остекленевший взгляд, застывшая дежурно-вежливая улыбка на губах, механические движения. Большая часть из них – почтительные поклоны. Все как до прилета на Беллиору. Услужливость, покорность, послушание. Вовремя поданный планшет, лист бумаги или чашка чая. Безропотно выслушанный выговор, извинения за нерасторопность. Смех над плоской хозяйской шуткой о ленивых слугах, отдыхавших девять лет. Кау-Рук равнодушно, с легким презрением, глядел, как чужой раб униженно гнет спину перед господином, и не вмешивался.
Это было своеобразное негласное соревнование по уровню самообладания. Их с Ильсором соревнование – штурман заставлял себя воспринимать происходящее именно так. Генералу отводилась малопочтенная роль тренажера.
Говорят, все профессиональные спортсмены проходят через это. Просто на тренировках или в разгар состязаний наступает момент, когда спортивный снаряд начинаешь ненавидеть настолько сильно, что его очень хочется разломать, желательно до состояния, не подлежащего ремонту. Кау-Рук ловил себя на том, что в последнее время стал понимать спортивных профессионалов. Вот только окружающим знать об этом было совершенно не обязательно. Если сложной и трудоемкой операции арзаков и предстояло сорваться, то никак не по вине его, штурмана, несдержанности.
Сторонний наблюдатель и не заметил бы никаких особых изменений в поведении полковника. Тот был спокойным, ироничным, самодостаточным, максимально корректным с подчиненными (даже к арзакам обращался на «вы») и имеющим собственное мнение по любому вопросу. Все как раньше. Вот только регулярные разборки на совещаниях между ним и Баан-Ну все больше напоминали военные действия. Впрочем, с обеих сторон.

Нынешняя стычка с генералом возникла вообще на пустом месте. Перед началом совещания Лон-Гор негромко поинтересовался у Кау-Рука, как за время полета он один справлялся с толпой арзаков, ведь все и раньше знали, что полковник почти не использует гипноз. Штурман пожал плечами и честно сказал: «Легко!» Он объяснил, что рабы послушно исполняли то, что им приказывали. И понятно почему. Они тоже стремились как можно быстрее убраться со странной планеты, где вещи нападали на людей, по лагерю бродили невидимые существа, а в небесах летали древние рептилии и птички, способные завалить боевой вертолет.

Лон только согласно покивал.
– Желание вернуться на родину – достаточная мотивация для послушания. Конечно, не гипноз, но...
Разговор услышал генерал и возмутился тем, что рабы, вместо того чтобы исполнять отданный им приказ, чего-то там желают. Кау-Рук в ответ тоже молчать не стал. И понеслось!
– Во всем виноваты вы, с вашими либеральными взглядами! – возмущался Банн-Ну. – Вы распустили рабов и развели на корабле бардак!
– По крайней мере, этот бардак сумел пролететь уйму световых лет, без потерь среди экипажа и пассажиров, – хладнокровно парировал штурман.
Ох, зря Кау-Рук напомнил про потери. Это для штурмана операция «Страх» осталась в числе событий почти десятилетней давности. Для генерала воспоминания о поражении были свежими и болезненными. Красивое, холеное лицо Баан-Ну стало наливаться багровой краской.
– Вы забываетесь, полковник! Трагедия, случившаяся на Беллиоре…
– Могла и не случится. Если бы вы не отдали приказа штурмовать город.
– Это был стратегически важный пункт…
– Со стратегически важными изумрудами?
– Не вам, изменнику, судить об этом!
– Уже изменнику? Не удивлюсь, если в следующий раз вы обвините меня в сговоре с беллиорскими птицами, напавшими на эскадрилью.
На миг генерал потерял дар речи. Потом коротко и зло бросил, что беллиорцы тоже свое получат, и гораздо быстрее, чем некоторым здесь кажется. И что, несмотря на черную неблагодарность этих некоторых, он, генерал, позаботится, чтобы члены экипажа «Диавоны» вернулись на Рамерию героями.
– Больше всего, как я понимаю, беллиорцы виновны в том, что не смогли отравить меня окончательно? – съехидничал штурман, но сердце стукнуло не в такт. Что-то в словах Баан-Ну было такое, что отличалось от его обычных выступлений, что заставляло задуматься. Серьезно задуматься. Так что дальнейшая тирада генерала осталась практически без ответа.
Разборки во время совещаний становились уже традицией. Баан-Ну обвинял Кау-Рука в трусости, тот не оставался в долгу.
«…Полковник, я не удивляюсь спешному отлету с Беллиоры! Это уже не первое ваше дезертирство…»
«…Я действовал строго по инструкции, генерал! У меня были все основания опасаться нападения на Ранавир. Хотя я понимаю, вы не можете мне простить, что я не захватил ваши запасы добытых на Беллиоре драгоценных камней…» (Генерал так и не узнал, что к моменту усыпления его сокровища по милости одного беллиорского авантюриста уже благополучно исчезли из сейфа.)
«…Как я понимаю штурман, вы сами не поняли, чего испугались. С вашей-то смелостью…»
«…Когда невидимки уничтожили ваш бестселлер, вы сами сочли их опасными врагами, господин генерал. Теперь вы изменили свое мнение? Похоже, ваша боевитость возрастает пропорционально расстоянию от этой планеты. Так кого там у нас ловят по коридорам?»
Штурману говорили, что он играет с огнем. Он соглашался. И продолжал играть.

А совещание тем временем шло своим чередом. Немного успокоившись после ссоры с заместителем, генерал сел и продолжил решать вопросы безопасности. Теперь он распорядился ввести дежурства даже на самых верхних уровнях корабля, где находились такие стратегически важные объекты, как, например, лиорубка. Не реактор, не синтезатор воздуха, конечно, но все-таки. Распоряжавшийся личным составом Мон-Со, робко возразил, что все переходы туда перекрыты полностью, настолько, что ни один невидимка не проскользнет, и опасаться диверсий нет смысла. Возражения воздействия не возымели. Так же как и утверждения, что рядовой состав и так посменно гуляет по коридорам, регулярно проводит учебные тревоги, проверяет и перепроверяет наличное вооружение и вообще всячески поддерживает боевую готовность… словом, перегружен. Генерал едва не полыхнул гневом вновь, но потом милостиво разрешил перераспределить силы и обязал патрульных с соседнего уровня контролировать вдобавок еще один участок, не увеличивая время смены.
Потом кто-то из лейтенантов долго отчитывался о том, что работы по контролю за состоянием скафандров почти закончены, все космические костюмы признаны исправными, и сегодня их опять разместят по местам: частью расставят в стенных шкафах в коридорах, частью отправят на склад. Кто-то из капитанов отметил, что арзакам вскоре предстоит обрабатывать обшивку «Диавоны» огнеупорным покрытием, так что проверка скафандров на исправность весьма своевременна. Кто-то пожаловался, что в связи с повышенной эксплуатацией аккумуляторы тепловизуалов все чаще выходят из строя… Словом, к финалу совещания о разборке между начальниками все старательно забыли.
Кроме, собственно, самих начальников. Баан-Ну следил за своим заместителем злобным взглядом, Кау-Рук делал вид, что ничего не замечает, сосредоточившись на рапортах подчиненных. Однако он очень быстро поймал себя на том, что больше думает о генерале и его словах, чем о патрулирующих коридоры рядовых, у которых почти не остается времени для тренировок в спортзале. Баан-Ну твердо намеревался отомстить беллиорцам, и с этим следовало что-то делать.

«Диавона», управляемая автопилотом, послушно шла по намеченному курсу и особого внимания не требовала. Вернувшись в рубку управления по окончании совещания, Кау-Рук привычно проверил параметры. Все было в норме, о работе звездолета можно было не беспокоиться до самого приближения к планете, входа в атмосферу и посадки.
Беспокоило штурмана другое. Ему вновь и вновь вспоминалось перекошенное злобой лицо генерала. Кау-Рук честно пытался сначала слушать музыку, потом читать, но даже любимые книжки не могли отвлечь его от тяжелых мыслей.
Похожее уже было. Тогда, девять лет назад.

Некоторые вещи невозможно разглядеть из летящего вертолета. Иногда это плохо. А иногда – хорошо. Например, когда приходится давить на кнопку, открывающую бомболюк.
Когда-то вместе со своими соотечественниками Кау-Рук летел бомбить Изумрудный город. И не их заслуга, что они не долетели. Побывать здесь штурману пришлось немного позже и при других обстоятельствах. Тихое спокойствие тех дней омрачала горечь вины.
Кау-Рук прекрасно помнил, что ничуть не меньше громадных изумрудов на башнях его удивило дружелюбие беллиорцев. Инопланетян здесь принимал, как дорогих гостей. Ну ладно, с Ильсором и его товарищами все было понятно, союзники все-таки. Но и на него самого, на менвита (на врага! на инопланетного захватчика!), никто ни разу не глянул косо. Никто его не боялся. Даже маленькие бородатые человечки, напросившиеся в их вертолет. Даже девушка (как оказалось – совсем юная), которую его в свое время угораздило похитить.
Этого незаслуженно доброго отношения к себе Кау-Рук понять не мог. В голове не укладывалось.
Конечно, можно было посмеяться над такой, глупой детской наивностью и доверчивостью беллиорцев. Вот только не следовало забывать, что эти наивные глупцы великолепно обставили умных и сильных менвитов. И штурман интуитивно чувствовал, что если он вдруг решит совершить здесь какую-нибудь диверсию, его очень быстро остановят и обезвредят. Да и дело было даже не в этом.
Для того чтобы устраивать здесь диверсии, следовало быть кем-то вроде генерала. Который роскошные изумруды оценивал исключительно в эквиваленте веса и стоимости, в упор не замечая их красоты. И вообще не замечая в этой жизни за внешним блеском множество куда более важных вещей.

В один из тех дней Ильсор отправился побродить по удивительному городу. Кау-Рук из любопытства увязался вместе с ним – и очень быстро пожалел об этом.
Нет, сам город ему понравился. Да и кому могло не понравиться такое чудо архитектуры? Под большим секретом гостям сказали, что здесь не все изумруды, что блестит, но очарования от этого город не утратил. Встреченные местные жители смотрели на пришельцев с любопытством, но без навязчивости. Они улыбались, говорили какие-то приветствия, ни капли не смущаясь тем, что гости почти не знали языка. Благожелательные слова были понятны и без перевода.
Всю прелесть прогулки Кау-Руку портили воспоминания, в которых надрывно гудели, поднимаясь в воздух, вертолеты, летевшие все это чудо уничтожать. Слишком живое воображение в красках рисовало картину, как на изящные улочки, на домики и галерейки, на украшенные миниатюрными мраморными фигурками фонтанчики безжалостно сыплются авиабомбы, предназначенные для сноса наземных укреплений. Как разлетается в осколки этот сказочный мир, а его обитатели (да-да, вот эти вот маленькие человечки, добрые и улыбчивые!) мечутся в панике, тщетно пытаясь спастись. Падают... Умирают…
Прогулка постепенно стала превращаться в пытку.

Чуткий Ильсор уловил перемены в настроении своего спутника.
– Что-то не так? – заботливо поинтересовался он.
– Все в порядке. Просто не в меру разыгралась фантазия.
Ильсору винить себя было не в чем. Скорее наоборот - Кау-Рук имел веские причины подозревать, каким образом беллиорцы узнали о грядущем нападении. Впрочем, он предпочел держать свои домыслы при себе. Особенно сейчас.
– Вы думаете об операции «Страх»? – арзакский вождь оказался на редкость прозорлив.
Огрызаться не хотелось, скрывать не было смысла. Но как можно было сказать о том, что в голову лезут совершенно непрошенные, почти преступные для него, менвита, мысли? Например, что орлы в синем беллиорском небе появились очень вовремя. Наверное, думать так было предательством по отношению к своим, но… Если штурман раньше почти не жалел, что вышел из боя, то теперь не жалел совсем. Жалел он о другом. Что не смог (да что там, честно говоря, даже толком не попытался!) остановить остальных. Что не попробовал притормозить зарвавшегося генерала, припугнув его возможным визитом великанов и драконов (а ведь были такие мысли!). Но не об этом же говорить арзаку, рисковавшему головой, для спасения чужого ему народа. Вот этих вот добрых улыбчивых человечков.
– Я не представляю, каким образом эти маленькие люди сумели приручить тех громадных птиц, атаковавших нас…
Ильсор улыбнулся. Вежливо и спокойно. И так же вежливо и спокойно постарался указать штурману на его ошибку.
– Видите ли… Местные жители не приручали гигантских орлов. Орлы просто их друзья. И они сами пришли на помощь тогда, когда это было нужно.
Кау-Рук уже знал, что здешние птицы умеют разговаривать и вообще не менее (а то и более) разумны, чем люди.
– Орлы не трогали вертолеты, когда мы летали над горами. Мы вообще не претендовали на их территорию. Даже пушки перетащили в Пустыню! Но беллиорцы ведь как-то заставили орлов напасть на эскадрилью, чтобы защитить город. Я понимаю, это, наверное, военная тайна...
Ильсор сморщился, как от невыносимой боли.
– Да нет же! Ну подумайте сами, как они могли заставить?
Звездному штурману плохо представлялось, что вообще можно сделать, чтобы вынудить гигантскую птицу броситься грудью на винт вертолета.
– Колдовство? – предположил он и тут же осекся. Ильсор смотрел на него серьезным, внимательным взглядом. С грустной жалостью.

И вот теперь беллиорцам вновь грозила опасность. Пусть пока что не слишком серьезная. Пока. А вот орлов на горизонте что-то не ожидалось.
Сообщить на Беллиору о том, что менвиты сохранили память, ранее возможности не было. Когда началось массовое пробуждение, «Диавона» все еще проходила через плотные облака космической пыли. Они, вдобавок, создавали так называемую «зону непроницаемости». Лиосвязь в тех условиях оказалась просто невозможна. А когда корабль преодолел опасный участок, на борту уже вовсю распоряжался Баан-Ну, в азарте борьбы с невидимками установивший тотальный контроль за передвижениями всех членов экипажа по заместителя включительно. Чтобы ни думал по этому поводу генерал, верхние уровни охранялись достаточно надежно, чтобы не соваться туда лишний раз. И с сегодняшнего дня этой надежности еще и прибавилось. Как назло!
«Надо будет как-то дать знать Ильсору, – привычно подумал Кау-Рук и оборвал мысль. Его резко тряхнуло от злости. Не на арзакского вождя, а на себя и собственную беспомощность.
У Ильсора и так тысяча дел и проблем. Баан-Ну требует постоянного внимания, на корабле полно технической работы, подполье, наверняка, тоже отнимает массу времени и сил. Неужели следует навешивать на арзака еще одну трудновыполнимую задачу? Перегрузить заботу со своих плеч на чужие и самоустраниться со спокойной совестью? Встретиться, сообщить и пусть Ильсор разбирается сам? В этом полковнику чудилось что-то подленькое.
Да и как встретиться? Как сообщить? Тайком переговорить с генеральским рабом один на один сейчас не реально. Попытка передать Ильсору какую-то информацию, не подставив ни себя, ни его, при нынешнем тотальном контроле относилась к категории невозможного. И вообще, какой смысл в этом сообщении? Предупредить беллиорцев можно было, только отправив лиограмму. Что в этом такого, что способен сделать арзак, но с чем не справится он сам, звездный штурман? С лиографом полковник вполне разберется, в Космической Академии учили и этому тоже, азы приема-передачи он помнит. А его скромных познаний в беллиорском языке хватит на то, чтобы сообщить основное: менвиты сохранили память, и от них можно ждать сюрпризов. Очень неприятных.
Причем действовать следовало без промедления. До посадки оставалось очень немного времени, и не факт, что после приземления на Рамерии у полковника Кау-Рука будет доступ к космической связи.
Если его поймают в лиорубке… А если там поймают того же Ильсора? Он ведь, как обычно, полезет все делать сам! Штурмана точно не тронут, по крайней мере, до посадки «Диавоны». Ну разве что под арестом в каюте держать будут и, может быть, на время работы у пульта конвоира приставят. Это пережить можно. А что сделают с арзаком, пойманным на месте преступления? Даже если он главный техник, он все равно раб. Попытка гипнодопроса, конечно, провалится, у Ильсора сильная воля плюс припрятанный изумруд… Но изумруд можно отобрать, а арзака сломать чисто физически. Да Баан-Ну его просто на месте убьет, без всякого гипноза! С его-то манией подозрительности генеральского масштаба! Если уж он невидимок по коридорам «Диавоны» ловит!
Штурман воочию представил, как патруль выкручивает руки арзакскому вождю. Как Ильсора притаскивают к разъяренному генералу… Стало совсем тошно.
Нет уж! Если рисковать, то только самому.
Например, можно остаться на ночь в рубке управления. От нее до узла связи ближе, чем от личной каюты штурмана. Всего-то подъем на один этаж и коридор. Выйти можно будет в тот момент, когда патруль проходит по верхнему уровню. Прекрасно! Осталось только решить задачку, куда спрятаться в абсолютно пустом коридоре верхнего уровня, чтобы не выйти этому патрулю точнехонько навстречу.
Кау-Рук попытался вообразить себе этот коридор. Мягкое яркое покрытие пола, гладкие стены со шкафчиками-нишами для скафандров.
Шкафчики! Для скафандров!
Подобные шкафы были устроены по всем коридорам на всех уровнях. Простенькие ниши в стене, отгороженные тонкими металлопластиковыми дверцами, легко открывались одним нажатием кнопки. Такое размещение предусматривалось из соображений безопасности, чтобы, если вдруг случится ЧП, члены экипажа имели к скафандрам свободный доступ там, где их застала авария, а не бежали на общий склад, путь к которому может оказаться отрезан пожаром или вакуумом. К шкафчикам все привыкли и смотрели на них, как на часть стены.
Пока что полет проходил гладко, аварий не случалось. И скафандры вынули для перепроверки! Об этом же на совещании говорилось!
Вынуть-то их вынули. Но сегодня же вечером установят обратно. И что делать? Втискиваться в маленькую нишу вместе с громоздким скафандром? Учитывая габариты последнего – невозможно даже в шутку. Значит, нужно сделать так, чтобы шкафчик оказался пуст!
Идиотизм! Еще вчера в коридорах на верхнем уровне не было патрулей. Еще вчера стенные ниши были свободны. Еще вчера вылазка в лиорубку могла обойтись намного безопаснее. Но кто же вчера знал, что генерала обуяет запоздалая жажда мести беллиорцам?

 Отправлено: 27.10.14 22:37. Заголовок: Кау-Рук поймал себя ..

Кау-Рук поймал себя на том, что безотрывно смотрит на одну и ту же страницу уже четверть часа. Спохватился, перелистнул. Понял, что не помнит ничего из того, что уже прочел. Перестал притворяться перед самим собой, что читает, отложил книгу и всерьез начал обдумывать план ночного похода.
Провернуть фокус со шкафчиками для скафандров оказалось даже проще, чем казалось на первый взгляд.
Разборки с генералом имели свои плюсы. Закидоны Банн-Ну достали всех, но говорить об этом вслух и портить отношения с начальством не рисковал никто, кроме замкома. Генерала внимательно выслушивали, ему поддакивали, в лучшем случае – молчали. Симпатий ему это не прибавляло. Зато на мятежного полковника экипаж глядел как на самоотверженного героя – с безмерным уважением, суеверным страхом и неосознанной завистью. И относился соответственно. Конечно, когда Баан-Ну не было поблизости.
В столовой во время обеда штурман без всяких проблем уточнил у Мон-Со, где проводится проверка и кто конкретно ей заведует. Конечно, ему вот именно сейчас и срочно понадобилось переговорить с этим менвитом по совершенно неотложному вопросу. Под сим благовидным предлогом Кау-Рук чуть позже спустился в хранилище, где велась работа со скафандрами. Их готовились разместить по местам, часть отправить на склад, остальные, пронумерованные, расставить в коридорных нишах.
Естественно, штурман долго бродил по помещениям хранилища в поисках менвита, который был ему срочно нужен. Естественно, работавшие там арзаки не обращали совершенно никакого внимания на бродячего штурмана. Некоторые работавшие, из числа тех, кто бодрствовал на обратном пути, вообще старательно смотрели в другую сторону, чтобы не заметить его даже случайно. Снять жетоны с заранее просчитанными номерами стало делом нескольких минут. В итоге на склад отправилось чуть больше скафандров, чем нужно, зато в стратегических точках коридоров некоторые ниши остались пустовать. Одна из них находилась аккурат на нужном уровне, близ узла связи. Поговорив с менвитом-надсмотрщиком на отвлеченные темы, Кау-Рук вернулся сначала к себе в каюту (снятые жетоны полетели в утилизатор), а потом обратно в рубку. По официальной версии – в очередной раз просчитывать курс посадки. А заодно дожидаться удобного времени для ночного похода.
Корабельная ночь подкралась как-то предательски быстро. Скользнуло вниз, снижая показатели, общее энергопотребление, лампы дневного света в коридоре погасли, зато включилось мягкое ночное освещение. Словом, время пришло.
График дежурств за время ожидания Кау-Рук выучил практически наизусть. С той же тщательностью, что и при прокладке курса, он просчитал и свой маршрут, и все возможности разминуться с патрулями. Задуманное пока что складывалось удачно. Однако, больше по традиции, чем из необходимости, штурман вынул из сейфа и пристегнул к поясу кобуру с лучевым пистолетом. На всякий случай. Чтобы было что сдавать, если все-таки арестуют.

Пробраться из рубки управления на верхний уровень оказалось неожиданно просто. Преодолев пешком отключившийся на ночь межуровневый эскалатор, Кау-Рук подгадал так, что патрули в нужный момент оказались на противоположном конце коридора от входа. Это позволило штурману остаться незамеченным. Беззвучно ступая, он ловко проскользнул опасный отрезок пути, никем не пойманный, открыл автоматическую дверцу шкафа и юркнул в пустующую нишу.
Выбранный им в качестве убежища стенной шкаф был расположен очень удачно – аккурат на коридорном изгибе, на отрезке между входом на уровень и лиорубкой. Он вообще получился весьма хорошим убежищем. Дверца оказалась снабжена тонированным окошком. В аварийном режиме включалась специальная автономная подсветка, что позволяло увидеть, есть в шкафу скафандр или нет, но сейчас из более освещенного коридора разглядеть что-то внутри было невозможно. Зато наоборот, изнутри, через затемненный пластик, Кау-Рук без проблем следил за происходящим снаружи. Как на маленьком экране. Очень удобно.
Вот мимо прошагал патруль. Близко. Очень близко. Штурман инстинктивно отшатнулся от окна вглубь шкафчика. По инструкции, конечно, менвиты должны были бдительно и молча контролировать охраняемую ими территорию. На деле ребята громко и увлеченно болтали о своем будущем возвращении на Рамерию и по сторонам смотрели мало. В глубине души штурман даже пожалел бедолаг, вынужденных вместо ночного отдыха потворствовать генеральской паранойе.
Осталось подождать, когда они вернутся обратно, отдежурят, сколько положено, а потом вообще уйдут дежурить на соседний уровень.

Штурман пропустил момент, когда от стены отделилась темная тень. В скупом коридорном освещении идущий казался призраком. Да к тому же и передвигался он бесшумно. Шаг, другой, третий…. И куда он, спрашивается, шагает? Он же не невидимка! А там патруль! Судя по росту, человек в коридоре был арзаком, а, судя по крадущейся походке, встреча с охраной не входила в его планы.
«Призрак» шагнул чуть ближе, и Кау-Рук, приглядевшись сквозь затемненное окошко, узнал Ильсора.
Вот арзак в очередной раз замер. Прислушался. Рванулся назад. Не услышать марширующих по коридору охранников было сложно. Но спрятаться в коридоре негде! Как этот путешественник вообще умудрился добраться сюда, не попавшись никому на глаза? Удивляться и возмущаться времени уже не оставалось.
Ильсор не успел даже ахнуть, когда крепкая рука штурмана зажала ему рот. И хорошо, что не успел, меньше шума. Второй рукой Кау-Рук ухватил дернувшегося арзака поперек туловища и рывком втащил в стенную нишу. Дверь автоматически скользнула на место, отрезая их от коридора, и только тогда штурман прошептал в ухо своему пленнику: «Тихо!»
Ильсор вновь дернулся, уже рефлекторно, а потом замер и даже, кажется, перестал дышать. Сквозь тонкий металлопластик двери Кау-Рук услышал тяжелые шаги – из-за поворота топал патруль.
– Сейчас они пройдут, свернут за угол, дойдут до конца коридора и вернутся обратно, – едва слышно сказал штурман, когда охрана, судя по звукам, отошла достаточно далеко. – А потом уйдут осматривать соседний уровень, и тогда мы выберемся отсюда. Понятно?
– Да. Отпусти…те, – почти беззвучно, одними губами, попросил арзак. Кау-Рук честно постарался выполнить просьбу, насколько сумел. Стенной шкаф, широкий и свободный для одного, был слишком тесен для двоих. Стоять приходилось вплотную, притиснувшись друг к другу. Кау-Рук чувствовал, что Ильсора трясет от запоздалого страха. Сердце арзакского вождя отчаянно колотилось, да и его собственное, наверное, стучало не тише.
– Нам нельзя здесь… – чуть слышно выговорил Ильсор мгновение спустя.
– Тихо! – штурману захотелось заткнуть арзаку рот вторично. Жаль, что в темноте и тесноте не получилось бы сделать это сразу.
– Нельзя! – арзакский вождь отрицательно качнул головой, чудом не врезавшись макушкой в подбородок менвита. – Опасно! Дверь тонкая, а у них наверняка тепловизуалы. Проведут по стене от нечего делать, и все! Мы в полный рост.
– Тепловизуал дверь не возьмет. – Кау-Рук с трудом сдержался, чтобы не добавить: «Я же не совсем идиот».
– В стандартном режиме, да, не возьмет, – хмыкнул Ильсор. – А в полномасштабном?
Возразить было нечего.
– У вас есть лучшая идея для пряток?
– Есть, – коротко выдохнул Ильсор. – Идемте!
По расчетам Кау-Рука, патруль за поворотом уже должен был домаршировать до конца коридора. Нужно было успеть прежде, чем он вернется обратно. Арзак, похоже, считал так же.
Дверца отъехала в сторону. Штурман опасливо выглянул. В обозримой части пространства никого не наблюдалось. И где Ильсор намерен здесь прятаться?! Коридор прямой, до самого узла связи дверей в другие помещения, кроме шкафов для скафандров, (занятых!) не было. «А добраться до лиорубки мы явно не успеем!»
Ильсор проскользнул у Кау-Рука под локтем, нырнул вперед шага на три. Что он там сделал, было не видно, но одна из стенных панелей, на взгляд штурмана, не отличимая от остальных, послушно скользнула вбок. Арзак исчез в темном проеме, штурман поспешил за ним. Стенная панель за его спиной вернулась на место без единого лишнего звука.

Про существование технических тоннелей Кау-Рук, конечно, знал. А вот про то, что они не имеют своего освещения – нет. И что они не рассчитаны на менвитский рост – тоже. Так что первое, что он сделал, оказавшись в душной, пахнущей смазочным маслом и отработанным топливом темноте, это споткнулся на ровном месте, а потом зацепил головой что-то твердое.
– Осторожнее! – В руке Ильсора щелкнул фонарик. Бледный, щадящий глаза свет залил узкий, рук не развести, коридорчик, под низким потолком которого шли трубы, водо- и воздуховодов. Где-то в отдалении мерно гудели вентиляторы, с тихим шорохом скатывались во влагосборники капли конденсата. Вдоль стен (плотных! звукоизолированных!) лежали пластиковые коробки, в которых хранились запасные материалы (технические помещения также использовались как склад). А еще на этих коробках можно было сидеть, причем достаточно удобно.
Ильсор пристроил свой фонарь на одном из уступов неровной стенной изнанки.
– Любите ночные прогулки, господин штурман?
– Да, понимаете, все никак не изживу свой проклятый лунатизм…
Они улыбнулись и обнялись, как давно не видевшиеся друзья. По сути, так оно и было.
– С-спасибо, – негромко выдохнул арзак. – Я бы сам не успел…
Теплый благодарный взгляд… вместо ставшего за последние дни привычным остекленевшего и отрешенного. Кау-Рук поймал себя на том, что успел соскучиться по этому теплу. Несколько минут побыть самим собой, не притворяясь… В их положении это стало недозволительной роскошью.
– Вы? Что-то не успели? Не верю! – усмехнулся он в ответ. После девяти лет дружеского общения, в последние дни, когда вопрос о пробуждении менвитов встал ребром, ему и Ильсору пришлось заново учиться говорить друг другу «вы». Чтобы потом случайно не оговориться на людях.
– Не знал, что на этом уровне тоже дежурят.
– Сейчас везде дежурят! Баан-Ну одурел от подозрительности. Да и его паранойя похоже заразна. Раз уже охрана тепловизуалами в режиме максимум по стенкам шарит…
– Да это просто развлечение! – объяснил арзак. – Дежурства скучны, опасности нет, вот патрульные и развлекаются. Берется тепловизуал, у него до отказа откручивается ручка регулятора. Экран наводится на стену, и по нему бегут разноцветные ручейки чистой энергии. Выглядит красиво. Ну тепловизуал так силовые кабели фиксирует. Не знали?
– Генерал не настолько сошел с ума, чтобы отправлять меня, полковника и замкомандира экспедиции, патрулировать коридоры, – штурман фыркнул, представив себя в полном патрульном снаряжении и с тепловизуалом в руках. – А вам, кстати, откуда все это известно?
– А кто, как вы думаете, потом приводит амуницию в порядок, размещает ее по местам, а заодно подслушивает чужие впечатления от дежурств? Конечно, арзаки!

 Отправлено: 27.10.14 22:37. Заголовок: Спрашивать «Как дела..

Спрашивать «Как дела?» было глупо. Так же как и «Что вы здесь делаете?» Ильсор кивнул в темноту.
– Лиорубка?
– Ага, – ответ штурмана получился беспечным. Ну, почти. – Наш дорогой Баан-Ну нашел виновников всех своих бед. И это, как ни удивительно, оказались беллиорцы. Ну я и решил предупредить Правителя Изумрудного города. На всякий случай. Как гласит известная менвитская поговорка, «Кому принесли весть об угрозе, тот держит наготове оружие». Вы, как я понимаю, тоже туда?
– И с той же целью. – Арзак пригладил взъерошенные волосы.
– Вы считаете, что Баан-Ну серьезно…
– Более чем. И его мстительные фантазии имеют все шансы стать реальностью. Время полета сокращается. – Ильсор задумчиво потер лоб. – На Беллиору мы летели семнадцать лет, обратно – уже девять. Следующий рейс окажется еще более коротким. А так… сюрприз хотя бы будут ждать.
– Генерал проболтался, что именно он намерен предпринять?
- Увы. Он проклинал беллиорцев весь вечер, но так и не сказал ничего определенного. А спрашивать, как вы понимаете…
Кау-Рук понимал. В том числе, и то, что Банн-Ну проклинал не только беллиорцев.
– На всякий случай я решил, что предупредить жителей Волшебной Страны не помешает. По счастью, генерал быстро утомился и рано отправился спать.
– А вы отправились сюда. Кстати, как вы раздобыли график дежурств? – «И почему он оказался устаревшим?» – мысленно добавил штурман.
– Составили сами. Отследили и рассчитали, – махнул рукой Ильсор. – Просто, чтобы быть в курсе, куда по ночам ходить не следует. Если знать, к которому часу кому потребуется оружие и тепловизуалы, можно выяснить многое, это несложно. Плюс и мне пришлось немного подежурить. Но про то, что генерал ввел патрулирование и на самых верхних уровнях, не знал даже я.
«Конечно, не знал, – мысленно согласился штурман. – Потому что Баан-Ну просто перетасовал и распределил наличный дежурный состав».
– Честно говоря, не ожидал встретить вас здесь, – продолжал Ильсор.
Эти слова показались Кау-Руку обидными. Неужели арзакский вождь до сих пор в нем сомневался?
– Ну не только же вам выносить информацию с секретных генеральских совещаний и сливать ее беллиорцам, – не удержался от шпильки штурман. Он сказал об этом, как о чем-то само собой разумеющемся, но прозвучало резковато. Оба поняли, о чем речь. Словно и не было тех десяти лет, прошедших со времен операции «Страх».
– Осуждаете? – брови арзака иронично дернулись. Ну да, смешно, учитывая обстоятельства их встречи.
– Да что вы? Учусь! – штурман в ответ ехидно сощурился.
Вот теперь было сказано все. И даже немножко больше, чем нужно. Оба сделали вид, что ничего не заметили.
– И генерала вы злите тоже в целях нанесения ущерба противнику? Хотя бы морального? – оказывается, арзак умел щуриться не менее ехидно. Штурман смутился, запоздало сообразив, на ком Баан-Ну мог безнаказанно вымещать свое испорченное настроение.
– Но пострадали от этого, как я понимаю, вы…
– Да нет, наоборот, спасибо.
– Спасибо?! – задохнулся от возмущения Кау-Рук. – За что?
– В гневе человек становится менее внимательным, – спокойно разъяснил Ильсор. – Мне так легче. Вдобавок генерал, когда злится, меньше следит за своим языком. Так я узнал, что беллиорцам грозит опасность. А в данный момент, как я уже говорил, генерал наглотался успокоительных капель и лег спать пораньше, что, как видите, обеспечило мне некоторую свободу действий. Обычно мне удается освободиться только совсем поздней ночью.
– А что, кроме вас отправиться сюда было некому? – с досадой поинтересовался штурман
Ильсор отрицательно мотнул головой.
– Остальным сейчас вообще не выбраться, – сказал он. – Генерал запретил арзакам свободное передвижение по кораблю. Нас теперь запирают на ночь по отсекам.
Это «нас» раздосадовало Кау-Рука еще больше. Потому что когда дело доходило до риска, рисковать почему-то всегда выпадало вождю. Что на Беллиоре, что здесь.
– А лично для вас генерал утвердил график прогулок?
– Лично для меня генерал еще до старта с Рамерии отвел отдельную каюту возле своих апартаментов. Оттуда добраться до узла связи намного проще, чем с нижних уровней.
– А если бы вас здесь поймал патруль? Что бы тогда сказал наш дорогой Баан-Ну?
Ильсор на миг замолчал.
– А если вас? – тут же непримиримо возразил он. – До Рамерии близко. А генерал… он ничего не забыл. Мне хоть, если что, камень в Пустыне не грозит.
- Я бы на вашем месте не был так уверен.
- Возле Черных камней казнят только менвитов.
Кау-Рук только фыркнул в ответ:
– Ради вас будет сделано исключение! Так что, если что, я окажусь в Рамерийской пустыне в хорошей компании. «А не хотелось бы…» – мысленно добавил он.
Тем временем Ильсор покосился на циферблат хронометра. Следовало идти дальше.
«Вот будет сюрприз, если мы выглянем, а там патруль», – мрачно подумал штурман. К счастью, охранники отличались менвитской пунктуальностью и в данный момент честно патрулировали соседний уровень. Путь был свободен.

Дверь в помещение узла связи, естественно, оказалась закрыта. Кау-Рук машинально потянул к замку руку с браслетом-ключом. Ильсор перехватил его запястье.
– Вы что? – прошипел он. – Может, еще автограф на стене оставите? С указанием звания и должности?
Из какого-то незаметного кармашка на комбинезоне арзак выдернул тонкую квадратную пластинку с широкой магнитной полосой. Несколько раз провел ей вдоль замка. Дверь отошла от стены, даже не щелкнув.
– А вы здесь никакого автографа не?.. – восхищенным шепотом спросил Кау-Рук, когда они проскользнули внутрь помещения.
Ильсор только улыбнулся в ответ.
– Обижаете, господин штурман.

Освещение в лиорубке тоже было «ночное», чуть слабее умеренного. Мелкие лампочки под потолком освещали небольшое полупустое помещение. Пара рабочих кресел да приборные панели вдоль стен. Звукоизоляция в узле связи наличествовала даже лучшая, нежели в техническом тоннеле, однако оба лазутчика по привычке говорили шепотом. Так было как-то спокойнее.
Впрочем, действовали они, почти не сговариваясь и не распределяя ролей. Ильсор сразу шагнул к панелям. Кау-Рук встал у дверей. И (чертовски глупо! как в дешевом видеофильме, право слово!) расстегнул кобуру с лучевым пистолетом.
Звездный штурман нервничал. С тех пор, как они переступили порог узла связи, а магнитный замок на дверях вновь защелкнулся, возникло тоскливое ощущение ловушки. Даже техтоннель, даже тесный шкаф для скафандров по сравнению со здешним помещением почему-то казались надежными убежищами. С мрачным юмором менвит думал, что если что-то пойдет не так, им останется только прикидываться мебелью. Да и то не получится – ее здесь мало.
В последний раз с лиографом работал человек, который дело, может быть, и знал, но вот энергию экономить явно не привык. Аппаратуру он отключил, но не обесточил полностью. В темноте светился какой-то тусклый желтый экранчик. Кау-Рук бы не обратил на это никакого внимания, однако Ильсор тут же склонился над квадратным светящимся пятнышком.
– Что-то не так?
– Все в порядке, – арзак задумчиво покосился на экран. На ощупь щелкнул парой рычажков. Света прибавилось – на сенсорной панели замерцали кнопки. Пальцы Ильсора проворно пробежались по ним, набирая какой-то код.
– Это не передатчик, а приемная часть, – сквозь зубы прорычал штурман. Настолько-то в лиографе разбирался даже он. – Он нам не нужен.
– Сейчас, – вскинул руку Ильсор.
– Мы теряем время!
– Нет, это важно, – прошептал арзак. – Судя по состоянию датчиков, генерал недавно получил лиограмму. Никого из арзаков сюда не вызывали…
Это действительно было серьезно. Потому что любой менвит был уверен, что припахать арзака намного быстрее и проще, чем сделать дело самому. Но это же не повод откладывать все, ради чего они сюда полезли!
– Текст остался в памяти. Я хочу узнать, о чем он.
Зашуршали невидимые валики, и машинка с тихим шорохом выдала длинную узкую ленточку пленки. Ильсор подхватил ее, вскинул к глазам, пытаясь при скудном освещении прочесть написанное. Нашел время любопытничать! Забыл, что ли, зачем они сюда пришли? Кау-Руку захотелось выругаться…
И тут штурман увидел, как Ильсор побледнел. Резко. Кровь отлила от щек арзака, и это было заметно даже в полумраке.
Кау-Рук поймал себя на том, что сжимает рукоять лучевого пистолета. Армейский рефлекс, реакция вооруженного человека на опасность.
– Что? – коротко выдохнул он.
В ответ Ильсор качнул головой.
– Это… Потом. – Осторожно свернув узкую пленку, арзак сунул ее куда-то под воротник комбинезона. Судя по всему, там тоже был потайной карман.
– Тогда давайте быстрее! – Штурман оглянулся на запертую дверь. Арзак только согласно кивнул и вновь склонился над аппаратурой. Верхний свет они по-прежнему не включали, поэтому новая осветившаяся клавиатура показалась неожиданно яркой. Тонкие пальцы Ильсора беззвучно скользили над пультом, набирая нужные комбинации.
– Есть связь! – прошептал он, и откуда-то сбоку вынырнул черный шар микрофона.
Передатчик, оставленный Правителю Изумрудного города Страшиле Мудрому, был простеньким, рассчитанным на голосовое сообщение. «На песенки», как говорили на своем жаргоне рамерийские связисты. Это было хорошо. Если потом чуть-чуть сбить настройку, следов тайной передачи вообще не сохранится. Вот только сеанс подобной связи, как утверждал учебный курс, при всем при этом должен быть совсем коротким, меньше минуты. Штурман тихо проклял собственный идиотизм – нужно было заранее продумать текст. Как в двух словах сообщить инопланетным друзьям все необходимое, да еще и на беллиорском?
– Беллиорцы из Волшебной страны! – выдохнул Ильсор. Замолчал на миг, точно забыв, о чем собирался говорить. Сглотнул, продолжил: – Беллиорцы из Волшебной страны! Усыпительная вода не подействовала на менвитов…
И как этот умник собирался объяснять жителям Изумрудного города устроиство микросхем анабиозных камер? За полминуты-то! На чужом языке!
– У них… оказалось слишком много бриллиантовых украшений. Нам грозит смерть у Чёрных камней в Рамерийской пустыне. Изумрудов на всех арзаков не хватит… – Ильсор вновь на миг замолчал и даже, кажется, зажмурился. – Прощайте, друзья! Прощайте, братья! Вождь арзаков Ильсор…
– Звездный штурман Кау-Рук, – эхом отозвался штурман, шагнув к панели. Зачем, он и сам не понял, просто в тот миг это показалось важным. Ильсор с удивлением оглянулся на менвита, но не стал ничего спрашивать, промолчал. Сеанс связи закончился.
Еще несколько секунд арзак смотрел, как микрофон исчезает в боковой нише лиографа. Потом машинально потер лоб и запоздало охнул.
- Это же… Я же совершенно не это хотел сказать, – проговорил он виновато и жалобно.
– Да нормально, – Кау-Рук махнул рукой. С Ильсора станется задержаться здесь и повторить сообщение. – Сумбурно, но понятно. И объяснение с бриллиантами вы здорово придумали. А теперь – уходим!
Арзак согласно кивнул. До возвращения патруля с соседнего уровня оставалось совсем немного. Следовало поторопиться.

 Отправлено: 27.10.14 22:37. Заголовок: Затем опять был ночн..

Затем опять был ночной коридор с тусклым экономичным освещением. Ильсор вновь поколдовал над одной из стен, и они нырнули в технический тоннель. Уже в другой, более длинный. Несколько раз пришлось спускаться по узким трапам, скользким и неудобным. Потом – снова нырять из коридора в тоннель и обратно. Естественно, удачно разминувшись с караульными. Это напоминало компьютерную игру-«ходилку», одну из тех, которыми Кау-Рук увлекался в детстве. Вот только, нарвись они на патруль, они бы табличкой «игра закончена» не отделались. Шагнуть, замереть, переждать, проскользнуть, пока никто не заметил…
Идти по низким, полутемным тоннелям тоже оказалось весьма непросто, особенно рослому менвиту. Неровными здесь были не только стены, но и пол, а фонарик, освещавший им путь, работал слишком слабо, чтобы выявить все ловушки. Отвлекаться выходило себе дороже. К тому же, передвигаться приходилось быстро, почти бегом, и на разговор не хватало дыхания.
В технических тоннелях Ильсор ориентировался, как у себя дома. Кау-Рук так и не понял, каким образом они с верхнего «стратегически-технического» уровня добрались до этажа, на котором располагались апартаменты руководства.
Они так боялись опоздать к смене караула (это был единственный шанс проскочить в каюты и не попасться), что пришли даже раньше, чем нужно. Намного раньше.
– Ждем, – коротко бросил арзак, на миг вскинув руку и сверившись с часами.
Кау-Рук молча кивнул в ответ. Говорить он не мог. После марш-броска по душному, тесному пространству штурман остановился, подперев плечом короб воздуховода, и изо всех сил пытался отдышаться. Нет, пожалуй, ни один менвитский вид спорта не был таким изнурительным, как этот бег по очень неудобной местности.
Ильсора тоже немало вымотало их тайное путешествие. Арзак осел на ящик у стены, привалился к ней спиной. Прикрыл глаза. Бледный, осунувшийся, усталый. Кау-Рук запоздало сообразил, что арзакский вождь бодрствует уже не первую ночь, гуляя по здешним лабиринтам. Иначе график дежурств патрулей не отследишь так поминутно. И если сам штурман имел возможность отдохнуть днем, то у Ильсора, личного слуги генерала, ее явно не было. А сколько там осталось до подъема? Часа три? Четыре? Пять, если очень повезет. Маловато для полноценного сна, как ни крути.
Хотя… Похоже, тут дело было не только в усталости. Что же там такое передали в той лиограмме? Чуть восстановив дыхание, штурман рискнул спросить о ней вслух.
– Ах, да… – Не открывая глаз, Ильсор выдернул узкую пластиковую ленточку из-под воротника, протянул на раскрытой ладони.
Кау-Рук вскинул полоску к глазам. При слабом свете фонарика мелкие значки складывались в жуткие слова. «Готово… К аресту арзаков… Сразу по прибытии на космодром… Заранее подтянуть силы…» И еще что-то про вооружение.
– Понятно теперь? – Ильсор вскинул голову и посмотрел на друга снизу вверх.
Штурман молча кивнул. Глазами нашел на лиограмме строчку «арестовать всех». Отвел взгляд.
Мозаика происходящего вздрогнула в последний раз и сложилась окончательно.

Генерал Баан-Ну придумал, как он считал, беспроигрышный ход. Даже подозрения о возможном мятеже рабов – это уже веская причина для провала экспедиции. А тут все показатели имелись налицо. Арзаки, вопреки всем гипноустановкам, решили обосноваться на пригодной для жизни планете и попытались избавиться от господ. Не получилось. По случайности, один из менвитов (да-да, он сам, звездный штурман Кау-Рук) в сон не впал и скомандовал возвращаться. Ослушаться уцелевшего избранника трусливые рабы не рискнули, повторить попытку покушения – тоже. Недалекий звездный штурман злого умысла в действиях арзаков не разглядел, а вот предусмотрительный генерал Баан-Ну сразу вывел мошенников на чистую воду…
«Ну понятно теперь, почему Баан-Ну так взвинтили мои недавние рассуждения о послушных арзаках. Они ему как нож в бок!»
Таким образом объяснялось многое. И шизофреническая «борьба с невидимками», и раздача боевого оружия, и чрезвычайный режим на борту. Вот, значит, для чего генерал ломал эту комедию, договариваясь с Рамерией за спиной остальных офицеров! Чтобы потом никто не присвоил его славу разоблачителя мятежников! Интересно, кто помог Баан-Ну с лиосвязью? Кто-то из самых доверенных? Или он постарался сам?
А так все получалось по инструкции. Изолировать потенциальных виновников. Организовать дежурства. Поставить под контроль ключевые пункты вроде узла связи, рубки и прочего. Вообще-то, по уму все это требовалось сделать одновременно, а подозреваемых посадить под арест, а не просто запирать на ночь, но это же генерал! Он же себе вот так вот странно представляет безопасность корабля!
«Фантазер! Ф-фантаст!»
Верил ли сам генерал в заговор арзаков? Штурман едва не улыбнулся, несмотря на всю серьезность ситуации. Да возникни только малейшая тень подозрений, Баан-Ну даже завтракать ходил бы в скафандре высокой защиты, в окружении полудюжины телохранителей. И патрульных накрутил бы так, что они стреляли бы на каждый шорох, а не гуляли по коридорам нога за ногу, развлекаясь просмотром разноцветного кино на экранах тепловизуалов.
Итак, версия с заговором, как считал генерал, конечно, не подтвердится, однако нужную славу лихих бойцов, умело справившихся с бунтарями, она экипажу «Диавоны» обеспечит. И его лидеру, конечно, прежде всего! Со всеми сопутствующими бонусами, разумеется. Ради такого Баан-Ну согласится пожертвовать даже личным рабом. На время. После проверки и гипнообработки его должны были вернуть. Да и вообще рабам, по мнению генерала, ничего и не грозило. Ну, допросят их под гипнозом. Убедятся в невиновности и отпустят. Разве что промоют им лишний раз мозги, делов-то!
«Я позабочусь, чтобы мы вернулись на Рамерию героями!» И ведь менвитов там действительно встретят как героев, с цветами, с наградами. А арзаков – увезут с космодрома в наручниках.
Генерал даже не представлял, какой сюрприз его ждет. И что вместо придуманной опасности правоохранительные службы Рамерии получат неожиданный подарок – настоящий заговор. Смертельно опасный для действующей власти.
Полицейские дознаватели… они же специалисты. И раскручивать дело будут по-настоящему. Это генерал мог прохлопать у себя под носом все, что угодно, вплоть до ядерного взрыва, а с ними такой номер не пройдет. Изумруды тут не спасение – их легко найдут при профессиональном обыске.
Вот тогда и начнется главное расследование того, что же на самом деле произошло на Беллиоре. Арестованных арзаков, беззащитных, беспомощных, не способных сопротивляться гипнотическому взгляду, потащат на допросы. Из них вытрясут все. Разгадка тайны изумрудов станет вопросом времени, и уже не важно, кто именно выдаст ее…. и тем самым похоронит последнюю надежду арзакского народа на освобождение. Пусть привезенных с Беллиоры камней не хватит для всей арзакской части населения Рамерии, сам факт того, что средство против гипноза найдено, уже станет неслабым ударом по режиму Гван-Ло. Верховному останется только скрывать, что это средство существует. Скрывать как можно дольше.
Возможно, Гван-Ло решит перестраховаться и прикажет уничтожить всех рабов, принимавших участие в экспедиции на Беллиору. А может быть, все-таки предпочтет не раскидываться ценными специалистами и просто загипнотизирует арзаков до стадии зомби, оставив от личности только профессиональные навыки. Хотя кое-кого ему точно придется ликвидировать.
Ильсор – обречен. И даже его гениальность на этот раз его не спасет, а только усугубит дело. Его убьют. Потому что этот раб не поддается гипнозу, и скрыть это вряд ли удастся. Потому что именно благодаря ему первый рейс в дальний космос закончился для менвитов так плачевно. Потому что такие, как он, не сдаются, не продаются, не идут на сговор с властями, и их можно только уничтожать.
А еще от такого, как Ильсор, стоит ждать любых сюрпризов. Вроде опасных ночных прогулок ради помощи союзникам с далекой планеты. А ведь заговорщики могли вообще ничего не узнать о планах генерала… если бы не сунулись в лиорубку предупреждать беллиорцев.

 Отправлено: 27.10.14 22:38. Заголовок: Ильсор сидел с убиты..

Ильсор сидел с убитым видом. Смотрел в пол. Между бровей арзакского вождя залегла короткая прямая складка.
Кау-Рук мог бы поклясться чем угодно, что думал его друг сейчас не о себе.
– Мне же это еще как-то нашим сообщить надо… – проговорил арзак тихо, когда молчание слишком затянулось.
Тоже та еще задачка – как? «Извините, ребята, все зря, сказка закончилась, и вместо свободы нас на Рамерии ждут тюрьма и ментальные пытки?» И хорошо, если только ментальные. Физические менвитская полиция вроде не практиковала, но кто знает? Случай-то беспрецедентный.
Жестом арзак попросил вернуть лиограмму, выудил из кармана комбинезона плазменную зажигалку. Все правильно, опасную улику следовало уничтожить. Штурман растерянно протянул полупрозрачную ленточку. Ильсор легко перехватил ее за уголок, попробовал щелкнуть зажигалкой и не смог. Пальцы отчаянно тряслись.
– Ну что мы сделали не так?! Где мы прокололись?! – вдруг негромко, с болью простонал он, опуская руки.
Кау-Рук передернул плечами, ему вспомнился злобный взгляд Баан-Ну.
– Нигде! Я точно знаю. А это, – штурман кивнул на лиограмму, – генеральская перестраховка. Если я чему и удивлен, так это тому, что в списках на арест нет меня. Генерал ищет, на кого можно повесить вину за провал экспедиции. Заговор рабов – идеальный вариант. Баан-Ну просто сам еще не понял, насколько угадал.
В общих чертах Кау-Рук обрисовал ситуацию и свое мнение о ней.
- Так что вы все сделали правильно.
- От этого как-то не легче… Ладно! – Ильсор резко и решительно тряхнул головой, растянул губы в вымученной улыбке. – Хорошо, что мы узнали об этом заранее. Что вы там говорили про оружие наготове? Придумаем что-нибудь.
Арзакский вождь умел держать удар. Измотанный, загнанный в угол, даже когда все практически рухнуло, он старательно искал выход. Хотя наверняка прекрасно понимал, что его соплеменникам некуда деваться с космического корабля, а после посадки их сразу возьмут в оборот. Каково при этом придется ему самому, лучше было даже не представлять. И при всей этой безнадежности…
Спасительное решение само пришло на ум. Настолько простое, что Кау-Руку захотелось рассмеяться.
Арзак тем временем унял дрожь в руках и аккуратно поднес к пластиковой ленточке огонек зажигалки. Мелькнула вспышка, на пол упала оплавленная капля – все, что осталось от тревожной новости.
– Я придумал, что нужно сделать! – очень ровно сказал штурман, внимательно разглядывая металлическую клепку на соседней стене.
Ильсор вновь вскинул на него взгляд. В глазах – тоска и отчаянная надежда. И обмануть эту надежду Кау-Рук не мог.
– Все просто. Полиция будет ждать вас на месте приземления. Пусть ждет. «Диавона» сядет не на космодроме. Радары нас, конечно, отследят по траектории полета, но подогнать туда всю полицейскую братию вот так сразу Гван-Ло вряд ли сумеет. Люфт в пару-тройку часов у вас будет. А то и больше. Если запустить «газовую тревогу», переходы между уровнями заблокирует герметичными переборками. Нас отрежет от вас. Вашей задачей будет выбраться и уйти. Пути отхода лучше продумать заранее.
Ильсор серьезно задумался, прикидывая что-то в уме.
– Это. Не. Вариант, – отчеканил он пару минут спустя.
Кау-Рук был готов к возражениям. Впрочем, спорить штурман не собирался. Вообще.
– Вы не поняли, – жестко сказал менвит. – Куда именно сажать корабль, решаю я. А вы можете только воспользоваться случаем. Или не воспользоваться. Вот это решать уже вам. Надеюсь, в момент принятия решения вы не забудете, что вы на «Диавоне» не единственный арзак, подлежащий аресту. Ну и мне, если вы сбежите, хоть не так обидно будет…
– Так нельзя, – негромко, почти жалобно выговорил Ильсор. – Это безумие.
«Безумие, – подумал Кау-Рук. – Но ты на него согласишься. Именно потому, что не один. И другой возможности выбраться с «Диавоны» у твоих арзаков нет…»
Вслух пришлось говорить совершенно другое.
– Ни в коей мере! – Потом штурман улыбнулся и мечтательно закатил глаза. – Аварийную посадку я изображу в лучшем виде! Никто не придерется.
– Не получится, – отрезал арзак минуту спустя. – Вы не успеете.
– Да почему же?!
– Штурман обязан находиться в рубке до полной остановки двигателей, а это потребует времени. Плюс блокировка. Вы не успеете уйти вместе с нами.
– А зачем мне вообще куда-то уходить? – Кау-Рук демонстративно пожал плечами. – Я – менвит, обвинить меня не в чем.
– А как же сговор с арзакскими мятежниками?
– Его еще надо доказать! И в моем случае его действительно придется официально доказывать, причем на самом высшем уровне. Подумайте сами: представитель менвитской космической элиты, которого подкупили и перевербовали рабы… Бред редкий! Абсурд! – на самом деле не все было так просто, но говорить это Ильсору звездный штурман не собирался. Тем более что его посетила еще более удачная мысль. – И вообще, ваш побег полностью в моих интересах! Потому что, в противном случае, мою дру… мой сговор с вами легко докажут после первого же допроса любого арзака из экипажа.
Аргумент оказался достаточно веским. Ильсор стиснул кулаки, но не нашел возражений.
– Вы можете сказать, что мы вас запугали… – неуверенно проговорил он минуту спустя.
Кау-Рук едва сдержал нервный смех.
– Ильсор, вы что? Да на подобную идею не хватит фантазии даже у генерала Баан-Ну.
«Теоретически вариант выкрутиться у меня бы, наверное, был. Я мог бы оправдаться тем, что пошел на сотрудничество, например, опасаясь, что в противном случае арзаки уничтожат анабиозные камеры с менвитами. Что пытался втереться в доверие (причем весьма удачно), чтобы самому вскрыть заговор после посадки, не деля славу с Баан-Ну. Я мог бы просто скрыться, исчезнуть, не дожидаясь, пока арестованных «раскрутят» на информацию…» – штурман лениво перебирал эти идеи. Так перебирают безделушки, которые решено не брать с собой в дорогу.
– Кау… – мягко сказал Ильсор. Совсем как раньше.
– Вопрос решен, – вновь отрезал Кау-Рук. – Осталось только продумать, как все это провернуть. Завтра… то есть уже сегодня я прикину, где мы можем упасть.
– А я просмотрю варианты отхода. И возможность представить аварию результатом нашей диверсии. А потом встретимся где-нибудь здесь и сопоставим, – задумчиво проговорил арзак. Кажется, он уже понял, что спорить и настаивать бесполезно, и теперь прикидывал возможный план спасения. И это было правильно.
– Только… – штурман на миг задумался, а потом все-таки сказал. – Ты сам где-нибудь там, рядом с генералом, не останься, ладно?
Ильсор мягко усмехнулся в ответ:
– Не бойся за меня. И… Я надеюсь… Что ты не пострадаешь при аварийной посадке. И потом тоже…

…Несколько дней спустя, швыряя «Диавону» с четкой, выверенной траектории курса в практически вертикальное пике, звездный штурман Кау-Рук почему-то вспоминал, как беллиорские орлы, расправив крылья, падали на менвитские вертолеты. Добровольно.