Форум Изумрудного города

Ринн выскользнула из дома, когда солнце уже зашло. Тетка совсем загоняла ее сегодня: подай, принеси, накорми кур, свари похлебку, сходи за водой, согрей молока, полей огород... Не хватало времени продохнуть - не то что уединиться и поплакать. Но ничего... Ничего, уже недолго осталось терпеть.

Над холмами взошла полная луна, освещая городские окраины и темную громадину замка. Ринн повернулась и долго смотрела на яркий белый диск - смотрела, пока не начали слезиться глаза. Скоро... Скоро все пройдет и наступит покой...

На пути к реке ей не встретилось никого - вот и отлично. Не хватятся и не помешают. У берега Ринн достала из-за пазухи полотняный мешок и начала деловито собирать туда камни. Вокруг шелестела осока, звенели комары, поодаль слышалось кваканье лягушек и стрекотание цикад. Ветер подул сильнее, и Ринн зябко поежилась: приближался сезон дождей, и по ночам было уже холодновато. «А Праздника Первого Дождя я уже не увижу!» - подумалось ей - и слезы снова хлынули ручьем. Она шмыгнула носом, представляя, как будет рыдать Дирам на ее могиле, как тетка будет драть с корнем свои черные патлы... Мешок был полон. Она вскарабкалась на Жабий Камень, с которого днем сигали в воду мальчишки, нацепила мешок на шею и прыгнула вниз.

С непривычки больно ударившись о поверхность и дернувшись от холодной воды, она успела заметить чью-то тень на мосту.

А потом мешок с камнями утянул ее под воду.

***

Очнулась Ринн на берегу. С нее и из нее текла вода, в носу и горле неприятно щипало. Ее трясло - от холода и испуга, болела оцарапанная тесемкой от мешка шея, хотелось высморкаться, хотелось реветь, хотелось забраться в теплую постель, накрыться одеялом - и чтобы утром все оказалось дурацким сном. Умирать как-то расхотелось...

Она услышала - как будто издалека - чей-то голос, помотала головой, не разобрав слов... Из уха вытекла вода, и до нее донеслось:

- Я говорю, это новая мода такая, купаться ночью, в одежде и с грузом на шее?

Ринн попыталась приподняться и закашлялась. Чьи-то руки придерживали ее, пока из нее выливалась очередная порция речной воды.

- Держи. Предложил бы что-нибудь сухое, но, увы, сам промок до нитки, - послышался тот же голос.

Она вцепилась в мокрый носовой платок, кое-как вытерла лицо, высморкалась и рискнула оглянуться. Рядом на прибрежном песке сидел незнакомый парень, высокий, в темной, мокрой насквозь рубашке - большего в темноте было не разобрать.

Он улыбнулся Ринн, неожиданно весело, так, что она сама несмело улыбнулась в ответ, и спросил:

- Идти сможешь? Далеко живешь-то?

Она кивнула, неуклюже встала, опираясь на его плечо, а затем выдавила:

- Меня... тетка убьет...

Еще бы не убьет - единственное приличное платье наверняка было теперь безнадежно испорчено, придется покупать отрез и шить новое... Ринн запоздало поняла, что топиться в лучшем платье было не самой блестящей идеей.

- Ну, не для того я тебя из реки вытаскивал, чтобы тетке на растерзание отдать! - ее непрошеный спаситель поднялся, отряхивая со штанов песок. - Как тебя звать?

- Ринн...

- Вот что, Ринн, давай-ка я отведу тебя к себе, это всяко ближе, чем до города шлепать, и там нас с тобой напоят чем-нибудь горячим. А потом мы высушим твое платье и сообразим, как спасти тебя от теткиного гнева... - он склонил голову набок. - Не будет тебя тетка глухой ночью по всей округе искать?

- Нет, - выдохнула Ринн, - она сейчас спит уже.

- Ну, вот и пусть спит себе спокойно. Идем?

Она помедлила. Вспомнились мамины наставления из далекого детства: никуда не ходить с незнакомыми - мало ли кто попадется... Но... Не здесь же, не в двух шагах от замка... И потом, будь это плохой человек - стал бы он за ней в реку прыгать?

- Идем, - решилась она.

По дороге Ринн украдкой разглядывала своего спасителя. Симпатичный... И улыбается хорошо, и говорит так... сразу кажется, будто сто лет его знаешь... Не то что Дирам, тот как надуется иной раз... Но с Дирамом было покончено раз и навсегда! Как он там сказал? "нас напоят горячим"? Неужели женат? А может, с матерью живет? Ну, или с сестрой там... Тут она сообразила, что так и не сказала толком спасибо. Сказать что ли сейчас? А как? Как его зовут, он не сказал... Не дергать же его за рукав и не кричать "эй, ты"...

За этими размышлениями она не заметила, куда ее ведут, и очнулась, только услышав шелест яблонь дворцового парка. Они свернули на боковую дорожку и вскоре подошли к неприметной двери. Ее спутник вытащил из кармана связку ключей.

- Так ты... Ты работаешь в замке? - догадалась Ринн.

Он внимательно посмотрел на нее, потом улыбнулся и кивнул, распахивая дверь.

- Вроде того. Заходи!

***

Если парк был открыт для всех и Ринн там гуляла и не раз, то внутри замка ей бывать не приходилось, а потому она с интересом оглядывалась по сторонам, пока новый знакомый вел ее по полутемным коридорам.

- Смотри-ка, нам повезло! - подмигнул он, указывая на свет из полуоткрытой двери. Из-за двери тянуло теплом и по-домашнему пахло какой-то выпечкой.

- Знала я, что ты как раз к пирогам заявишься, полуночник! - полная пожилая женщина обернулась на скрип двери и замерла, теребя толстую полуседую косу. - Это что ж с тобой стряслось, горе мое?! И кого это ты привел?

- А я как раз говорил Ринн, как нам повезло, что ты еще не спишь! - невозмутимо ответствовал спаситель Ринн. - Это Ринн, она... м-м... упала в реку. У тебя не найдется, во что бы ей переодеться?

- Ах, Ринн... - женщина смерила девушку с ног до головы цепким, хотя и незлым взглядом. - Ну, проходи, Ринн. Садись, вон, на лавке. Подберем тебе что-нибудь...

Ринн усадили за стол и вручили кружку горячего травяного чая с малиной.

- Ринн, это тетушка Марди, самая добрая душа в замке, - спутник Ринн приобнял женщину за плечи. - Ты ее не бойся, она если и ворчит, то только потому, что хочет спать!

- Тебе самому спать давно пора, охламон! - суровый тон тетушки Марди как-то не вязался с полным обожания взглядом. - Завтра будешь носом клевать, а у тебя день с самого утра расписан!

- Только с после завтрака! - запротестовал "охламон".

Ринн растерянно моргала. Тетушка Марди? Неужели та самая госпожа Марди, Фрегоза Марди, старшая повариха и домоправительница, что служила в замке еще при Бастинде? Та самая, что вот так, запросто, общалась и с Правителем, и с Феей Спасительной Воды...

- А я-то, дура старая, уж понадеялась, что ты невесту себе привел наконец, - продолжила госпожа Марди, качая головой.

- В моей жизни, - торжественно заявил парень, - ныне, присно и во веки веков есть место лишь для одной дамы. И это ты!

Он чмокнул зардевшуюся повариху в щеку, метнулся к столу, стянул с противня пирожок и, увернувшись от карающего полотенца, выскочил за дверь.

- Хулиган! - хмыкнула вслед госпожа Марди. - И ведь за тридцать уже, а ведет себя, как шалопай малолетний!.. - тут она внезапно помрачнела, вздохнула и обернулась к Ринн: - Ну, пошли, утопленница, будем с тобой разбираться!

***

Повариха привела Ринн в просторную ванную - с кучей шкафчиков, полочек, баночек, труб, кранов, а главное - с огромной ванной.

- Вот, отогреешься! - повернув краник с красной меткой, она пустила воду. Раздевайся, залазь. Что нужно, найдешь в шкафу, полотенце бери из правой стопки снизу. Твое счастье, что воду теперь греть не надо!

Да уж, недавним изобретением Лестаровых учеников в округе не пользовались только ленивые или совсем уж безрукие. Чего проще: установить на крыше бак для воды. За день солнце ее нагревает так, что вода только что не кипит. У Ринн дома воду наверх приходилось качать ручным насосом, а в замок ее подавали мощные ветряки. Чудеса: поворачиваешь ручку, и из крана течет тебе горячая вода. Поворачиваешь другую - и из другого крана течет холодная... А Лестар, говорят, грозился придумать такую штуку, чтобы прямо в трубе воду мешать...

- Пойду подыщу, во что тебе переодеться, - продолжила госпожа Марди. - Да!.. - она нагнулась и вытащила из-под ванны круглую жестяную лоханку. - Платье простирнешь. Повесим на заднем дворе, там ветерок продувает, высохнет быстро. Разберешься тут?

Ринн робко кивнула.

- Ну вот и ладно! Загляну через полчаса.

Когда госпожа Марди постучалась в дверь, Ринн уже заканчивала с постирушкой.

- Шустро ты, - одобрительно кивнула повариха. - На-ка, держи!

Легкое сиреневое платье оказалось чуть широковато в плечах.

- Невесткино, - пояснила госпожа Марди. - Гостила тут, да и оставила... Чистое, не бойся.

- Спасибо, - пробормотала Ринн, подворачивая рукава. - А... - она смешалась: вопросы роем жужжали на языке, но вот стоило ли их задавать... Еще подумают, чего доброго, что она им интересуется... Ну, то есть ей действительно было интересно, но...

- Говори уж! - усмехнулась госпожа Марди. - Раз начала.

- А... тот, ну... - Ринн хотела было сказать "парень", но потом вспомнила про "за тридцать" и сбилась. Выходит, он старый совсем почти...

- Ник, - кивнула домоправительница. - Его зовут Ник.

- Этот Ник, он вам кто? Сын, да? - сказала и сама поняла, что глупость сморозила. Если сын, чего он ее тетушкой называл...

Госпожа Марди рассмеялась, и ее объемистая грудь заходила ходуном под передником.

- Хотела б я такого сына! Будь он мне сын, я б с ним построже была! А так... - она снова посерьезнела и шумно вздохнула. - Сирота он. Привык сам по себе. Присмотра ему не хватает. Чтоб возвращался вот с ночных гулянок своих, а его ждал кто-то, свет не гасил. Думаешь, чего я пироги-то на ночь глядя затеяла...

- А часто он так, по ночам?

- Ну, не каждую ночь, но пару раз в неделю бывает. Спит мало - так уж вышло... Если с работой управится,то или с книжкой сидит, или бродит по округе, светляков пугает.

Ринн притихла, примеряя на себя такого... ну, мужа, скажем. Ну, не то чтобы там прям сейчас за Ника этого выходить, а вот если бы... Он вот приходит, а она его ждет, свечку в окошке не гасит... А вот Дирам, он в мастерской со своими железками крутится дотемна, потом зевает сидит. Только б до койки добраться. Какая уж тут свечка. Ух-х, ведьма поганца унеси!..

На заднем дворе действительно чувствовался ветерок. Госпожа Марди забрала у Ринн платье и нырнула с ним куда-то в темноту. Через некоторое время оттуда послышался ее удивленный голос:

- Унка, здрасте мои радости! Ты-то что ж не спишь, коза этакая?

- Луна светит, - ответил высокий, чуть с хрипотцой, голосок. - Чем у тебя руки пахнут?

- Пирожком, пирожком, лапуля моя! Прости, не захватила, думала, ты десятый сон видишь. Принести тебе? С капусткой, а?

- Принеси. Вкусные!

Послышались шаги, перестук копыт по мощеному плиткой дворику, и на свет вышла госпожа Марди, держа руку на холке небольшой лани. На шее у лани висел медальон с большой буквой "А".

- Ты, небось, тоже от пирожка не откажешься, а? - повариха подмигнула Ринн и погладила лань по морде: - Унка, подожди здесь, я тебе вынесу!

Лань фыркнула, покосилась свысока на Ринн и кивнула.

- Пошли на кухню! - позвала госпожа Марди уже из коридора.

***

На кухне их встретил приветственным взмахом руки Ник. Он сидел на широкой скамье, поджав ноги по-портновски, прихлебывал чай и поочередно откусывал сразу от двух пирогов.

- Пришоединяйтешь! - заявил он, не удосужившись проглотить очередной кусок. - Тут еще ошталашь парочка!

- Подружку свою корми! - фыркнула госпожа Марди. - Я Ауне пирожка снесу - и спать!

Она сняла с плиты пыхтящий чайник, сунула в карман передника пару пирожков, окинула хозяйским взглядом кухню, вытирая руки полотенцем, взъерошила Нику волосы и удалилась.

- Садись! - Ник вскочил, отодвинул Ринн стул и налил чаю. - Угощайся!

Она присела бочком, все еще стесняясь, и спряталась за горячей кружкой. Ник, понятное дело, успел переодеться: светлая рубашка, клетчатый шейный платок, на спинке стула висела темно-лиловая замшевая куртка. В свете лампы над столом и канделябров на стенах ее спаситель и впрямь выглядел старше, чем показалось на первый взгляд: видны стали и седые ниточки у висков, и морщинки у глаз. Но сами глаза, несмотря на поздний час, смотрели живо и по-мальчишечьи весело. Ел Ник с видимым удовольствием и как-то заразительно вкусно, так что Ринн и сама не заметила, как уже потянулась за третьим пирожком.

- Длинные - с капустой, круглые - с рисом, - подсказал Ник, видя, как она колеблется. - А большой - с крыжовником. Отрезать тебе?

- Угу... Спасибо! - спохватилась Ринн, отщипывая кусочек от круглого пирожка. - Бабушка тоже с рисом делала, только она зелень не клала. И с картошкой...

- С картошкой Фрегоза на сковородке жарит, - подхватил Ник. - С картошкой и с луком. Заходи как-нибудь, угостит. А сама как, печешь?

Слово за слово выяснили, что Ринн не очень любит готовить, зато неплохо шьет, что она сирота, что жила у бабушки, а как бабушка умерла, приехала сюда, к двоюродной тетке. Что тетка - на этом слове Ник как-то подозрительно щурился - вроде как незлая, но бедную Ринн в упор не понимает и не ценит. Что гуляла Ринн с Дирамом, который парень хороший, только в железках слишком много копается и танцует как бегемот. А вчера этот самый бегемот целовался с Фиолой, которая дочка сапожника, и так Ринн сделалось обидно, прям до слез. И решила она, что раз в мире хороших людей нет, то пойдет она и утопится всем назло.

- Интересное решение, - спокойно кивнул Ник. - Все беды - одним махом, а? Только вот, как они будут рыдать и волосы рвать, - уже не увидишь... А умирать - страшно, даже если жить не хочется...

Ринн подняла глаза, уже почти что снова набухшие слезами от нестерпимой жалости к себе.

- Ты-то почем знаешь? - насупилась она.

- Да вот знаю... - он пожал плечами. - Пробовал. И умирать пробовал, и жить... Жить веселее!

- Да?

- Да, - серьезно подтвердил он.

Ринн замолчала и какое-то время настороженно пила чай, но нравоучительной беседы не последовало. Ник смотрел в окошко, улыбаясь каким-то собственным мыслям. Потрескивали свечи, догорали дрова в плите, метались по кухне тени, прячась по темным углам. Она вспомнила давние "страшилки" и поежилась.

- Слушай...

Ник обернулся и кивнул.

- А это правду говорят, что... ну, Бастинда, что она вот прямо тут умерла?

- Где, под столом? - усмехнулся он.

- Ну, на кухне... - она боязливо оглянулась по сторонам, как будто злая волшебница вот-вот выскочит из-под стола или из буфета.

- А... - он покачал головой. - Нет, не здесь. В Большой кухне, ее на ночь закрывают. Мне показывали это место... - он хитро прищурился. - Хочешь посмотреть?

- А можно?

- Отчего же нельзя... Ключ у меня есть. Если только ты потом спать по ночам будешь.

- Буду... - Ринн зевнула.

- Верю! - рассмеялся Ник. - Тогда пошли!

***

В Большой кухне было темно и жутковато, только лунный свет падал из высоких окон да свечка отражалась в огромных начищенных кастрюлях. Не сговариваясь, они начали говорить вполголоса.

- Тут теперь все по-другому, - рассказывал Ник. - Народу в замке жило всего ничего, а Бастинда была еще и скупа, как ручей в засуху. Ела раз в день и всухомятку, воды даже в киселе боялась.

- Она от воды и померла ведь, да? - шепотом спросила Ринн.

- Да... - он подошел к дальнему окошку. - Вот тут раньше стоял стол, а у стены - шкаф. Бастинда натянула веревку, чтобы лишить Э... Фею Спасительной Воды волшебных башмачков, а та окатила ее водой из ведра.

Ринн поежилась.

- Я бы ни за что не решилась!

Ник кивнул.

- Она не знала, почему Бастинда боится воды. Представь себе сама: подставила противная старуха тебе ножку, ты упала, ушиблась, а она сидит на полу и хихикает злорадно. И башмачок твой примеряет. Да ее просто зло взяло, успей она подумать - перепугалась бы насмерть.

- А ты... ее видел? - спросила Ринн.

- Кого, Фею?

- Да нет, Бастинду.

- Нет... - он замер на мгновение, а затем покачал головой. - Нет, не довелось. Слуг ее видел, а саму...

- Летучих Обезьян? - перебила Ринн. - Я тоже пару раз видала, как они пролетали.

- И Летучих Обезьян, и волков, и ворон, и пчел... - он хмыкнул. - Приходилось... видеть.

- Их всех Железный Дровосек убил, да? Ну, волков там...

- С воронами расправился Страшила, тебе в школе не рассказывали?

- Угу... - Ринн снова оглянулась кругом. - Говорят, тут ее привидение водится...

- Болтают! - махнул рукой Ник. - Сколько тут живу, никаких привидений не видел. Поварята вот только раз пошутили, служанок ходили пугать. Смастерили чучело, нарядили в платье, на плечо свечку прилепили... Девки заголосили, устроили переполох, весь замок подняли...

- Попало им? - хихикнула Ринн.

- Да несильно... Только вот через пару дней у них из спальни все штаны кто-то утащил, штанины вместе сшил и на крышу курятника забросил. А виновниц... э-э... виновных так никто и не нашел!

Она прыснула, и Ник улыбнулся тоже.

- Пошли, я тебе лучше другое покажу! Тут все равно больше ничего интересного нет, - и он направился к выходу.

Пока поднимались по мраморным лестницам и шли парадными залами, Ринн все нервничала и оглядывалась.

- Не заругают? - переспрашивала она каждые десять шагов.

- Кто? - смеялся ее провожатый. - Спят все давно!

- А вдруг проснется кто!

- Не бойся, выгорожу, если что!

Свернув в боковой проход, они подошли к массивной дубовой двери с медным замком, которую Ник тоже открыл своим ключом. За дверью была узкая винтовая лестница.

- Это куда? - спросила Ринн.

- Наверх, в башню. Высоты не боишься? Тогда вперед!

Поднявшись на пару десятков высоких скрипучих ступенек, Ринн остановилась перевести дух и оглянулась на своего спутника. В который раз уже она заметила странную привычку: вроде как с глазами у Ника было все нормально, но ходил он, как ходят иногда слепые, - все время тянулся провести рукой то по стене, то по спинке стула, то по боку кастрюли. Вот и теперь он, может, сам того не замечая, поглаживал темные деревянные перила. Перехватив ее взгляд, Ник улыбнулся и глубоко вдохнул.

- Люблю, как тут пахнет. Старым деревом.

Ринн принюхалась и пожала плечами. Запах как запах... У бабушки на чердаке похоже пахло.

- Отдохнула? Полезли дальше.

Наконец через круглый люк они выбрались на верхнюю площадку. Здесь дул ветер и было зябко, Ник накинул Ринн на плечи свою куртку.

- Смотри, - он подвел девушку к парапету.

Ух ты... у Ринн перехватило дыхание. С башни было видно и реку, серебряную в свете луны, и городок, и окрестные села, и поля, и пустоши за ними, и Восточный тракт, уходящий далеко в горы... Ветер трепал ей волосы, и казалось, будто она летит над страной. Летит навстречу луне, все выше поднимаясь над домами, над деревьями, над холмами...

- Нравится? - тихо спросил Ник над ухом.

Постепенно возвращаясь из ощущения полета, она завороженно кивнула.

- Мне тоже... Люблю тут бывать, - он облокотился на парапет рядом.

- А Изумрудный город отсюда видать? Ну, днем...

- Нет, он за горами. Но все равно далеко видно. Красиво, правда?

- Ага...

- Вот! - Ник рассмеялся. - Что и требовалось доказать!

- Чего? - насторожилась Ринн.

- Да так... - он хмыкнул. - Вот утопись ты - и не увидела бы такой красоты.

- А... - Ринн замешкалась на секунду. - А если б я не пошла топиться, ты бы меня не вытащил. И сюда бы не привел.

- Может, и не привел бы... В этот раз. Привел бы в другой. Просто... Не надо за судьбу решать, когда тебе конец, - он почесал переносицу. - Как бы тебе растолковать... Жить - это как... как реку переплывать ночью, когда берега не видно. Плывешь не сколько хочешь, а пока не доплывешь. А если перестать плыть... Может, ты сдаешься в двух гребках от берега, а? Может, уже близко лодка или бревно, за которое можно ухватиться. Может, тонет кто-то рядом и вытащить его некому. А ты - на дно...

Ринн шмыгнула носом.

- Да кому я нужна-то... Тетка только рада будет, если я...

- Мне нужна! - перебил ее Ник. - С этой ночи считай, что ты позарез нужна мне. И если ты снова пойдешь топиться, я тебя лично выдеру, ясно?

- Тебе-то зачем... - вздохнула она.

- Да так... - Ник пожал плечами. - Уши у тебя красивые. Жаль будет, если пропадут.

- Что, правда? - удивилась Ринн.

- Ну да, - уверенно подтвердил он. - Особенно правое.

- Да ну тебя! - она снова прыснула со смеху и присела на корточки, трясясь от хохота.

Ник сел рядом и положил ей руку на плечи. И тут на Ринн накатила наконец волна страха, которая все никак не могла ее нагнать. Она ведь взаправду могла остаться там, на дне реки! Уже два часа лежала бы мертвая... Не было б больше Ринн... Померла б совсем. Жабий Камень бы остался, комары бы остались, луна бы осталась, а Ринн не было бы. Ох... Она вцепилась Нику в рубашку и заревела недоенной коровой. Ой мамочки ж, да что ж это такое...

- Ну вот, - непонятно посетовал Ник. - Судьба у меня такая - успокаивать зареванных девчонок всю жизнь... - и совсем уж непонятно добавил: - Не реви, я заржавею!

Потихоньку она успокоилась и только шумно сопела, шмыгая носом и прижимаясь плечом к теплому боку. Ник молча вручил ей платок.

Где-то в городке внизу заорал петух. Хриплый крик подхватило еще несколько голосов.

Ник поднял голову.

- Уже четыре? Ничего себе... Давай-ка домой тебя отведем. Платье уже высохло, наверное.

Пока они шли обратно, Ринн украдкой глянула в зеркало. Уши как уши... Одинаковые.