Отправлено: 04.05.21 13:16. Заголовок: Под землёй и в небе, или Если бы Тотошка-3

Заключительная часть трилогии "Если бы Тотошка..."

Книга 1: Серебряный башмачок

Книга 2: Фея Будущих Побед


Канон: А.М.Волков, элементы кроссовера с Л.-Ф.Баумом, С.С.Сухиновым и Ю.Н.Кузнецовым
Размер: макси... будет. Или не будет
Категория: джен, AU
Рейтинг: PG-13
Персонажи: различные персонажи из канонов; ОМП, ОЖП, О?П
Примечание/Предупреждения: дальнейшее развитие альтернативного таймлайна влечёт кажущиеся и реальные OOC персонажей волковских; персонажи других канонов могут быть даны по принципу "только оболочка". Каноном "Тайны заброшенного замка" считается авторская хэдканонная реконструкция на основании известных редакций.
Состояние: типа в процессе
Благодарности: имеются отсылки-оммаж к "Приюту изгнанников" Марка Кириллова и "Свобода? Свобода?" Gamma (для мнительных и обидчивых натур: нет, не стёб, а именно оммаж талантливым и понравившимся вещам)
Отказ от прав: все права на персонажей принадлежат авторам канонов

 Отправлено: 29.10.21 10:55. Заголовок: (Продолжение) Плано..

(Продолжение)

Плановый ремонт школьного здания уже потихоньку начинали, не дожидаясь каникул. После уроков мальчиков постарше и покрепче подрядили что-то куда-то таскать. Тима и Джерри, естественно, тоже. Новых неприятностей от Классена, по-прежнему бледнеющего от каждого её взгляда, Энни не ожидала, домой идти без Тима тоже не хотела, её помощь никому не требовалась, поэтому пошла коротать время с Джули.

- Мисс Смит, мы можем поговорить?

Мисс Таал, как обычно, глядит выжидающе, без приглашения к разговору во внеурочное время никогда его не начнёт. Это поначалу всех удивляло, но как-то быстро привыкли. Такое уважение к твоей privacy подкупало.

- Конечно, мэм.

А сердце вдруг так глупо заколотилось: а что если сейчас и будет разгадка? И даже привет из Волшебной страны? Всерьёз на такое чудо она, конечно, рассчитывать не могла.

Его и не случилось.

- Я второй день вижу острые конфликтные ситуации у вас с Джереми Классеном. Скажи, не нужно ли... какое-нибудь вмешательство?

Теребит в руках толстую записную книжку - не ту, где планы-конспекты уроков, в кожаной обложке, Энни несколько раз видела её у неё после занятий. Волнуется, смешная. Другая бы уже рубанула сплеча, очную ставку им устроила. Если бы вообще захотела впутываться в разборки с Классенами, конечно.

- Спасибо, мэм, думаю, мы справимся сами. Да по правде сказать, уже и справились. Полагаю, никаких конфликтов больше не будет.

Чёрный меннонитский капор учительницы вспорхнул из стороны в сторону:

- Я ведь прекрасно понимаю, что источник тут не ты и даже не Тимоти...

- Мисс Таал, - не выдержала Энни, - мы же заканчиваем последнюю неделю и на следующий год уже ни будем здесь учиться. Оно вам надо в это вникать?

Не слишком вежливо прозвучало, но мисс Таал никак не выразила недовольства.

- Не мне, Энни. Вам.

- Нам? - искренне изумилась девочка. - С какой стати? Нам с Джерри, как говорится, детей не крестить. И даже не потому, что у вас только взрослыми крестятся, - добавила она с улыбкой, чтобы сгладить шуткой невольную грубость.

- Понимаю. Но видишь ли, конфликты - это следствие, а не причина. Мы же сорняки с корням выпалываем, правда?

- А-а, - мысль была понятной, но несколько неожиданной. Мисс Таал улыбнулась:

- Хорошо, что ты над этим задумалась. Значит, вопрос с Джереми - с вашей стороны - считаем закрытым?

Энни радостно кивнула в ответ.

- Ты же, конечно, собираешься продолжать осенью учёбу в средней школе?

- Мы это с родителями ещё не обсуждали, но думаю, что да. Мне вообще-то нравится учиться.

- Это очень хорошо. Но главное - постараться понять, что именно тебе нравится. И как это может пригодиться в твоей дальнейшей жизни и работе. В твоём возрасте это особенно важно. Вот как у насекомых есть стадии...

- Личинка, куколка, имаго.

- Именно. Нечто подобное происходит в человеческой психологии. Взросление, или пубертат по-умному - это своего рода куколка. Но есть разница. Какой будет бабочка, зависит не только от заложенного природой, того, что профессор Дьюи называет врождёнными импульсами, но и от импульсов, которые мы способны задавать себе сами.

- В коконе?

- Да. В том интересном возрасте, в который ты вступаешь. Когда можно легко выбрать любую дорогу - но важно понять, какая из них твоя. Я старалась вас на это сориентировать, посмотрим, что получилось...

Она продолжала переворачивать на коленях свою записную книгу и случайно на долгое время оставила её лежать обложкой вверх. Энни впервые рассмотрела выдавленный на ней рисунок. Даже не рисунок - герб в щите. Объятый пламенем феникс поразительно похож на встретившего её в тронном зале Изумрудного города в первые секунды её пребывания в Волшебной стране. И раскрытая книга с двумя печатями в верхнем поле тоже выглядит подозрительно знакомой.

- Феникс, - прошептала девочка вслух.

- Что? А, да, - голос мисс Таал дрогнул и наполнился какой-то странной теплотой. - Герб нашего университета, в прошлом году приняли.

А вот такого взгляда у своей учительницы Энни ещё не видела. Но то, что она в нём прочла, было ей отлично знакомо. Изнутри. До боли, снова обострившейся в эти дни.

Перед глазами мисс Таал словно промчались в ускоренном темпе первые её дни в Чикаго. Робкие, зажатые первокурсники слушают лекцию знаменитого профессора, экс-президента Американской психологической ассоциации. Учиться им у него толком не доведётся - вскоре уедет в Колумбийский университет. Но его идеи прагматической педагогики, обрушенные тогда на их юные головы, останутся в этих стенах, где он трудился двадцать лет, практически с самого переоснования Чикагского университета, которое Баптистское общество образования, получив солидный грант от Рокфеллера, оформило не как возрождение старого, закрытого из-за недостатка финансирования, а как принципиально новое заведение с внедрением инновационных методов и концепций. Меннонитский союз соседних штатов тоже взаимодействовал с ними с самого начала - впрочем, желающих стать учителями было не так уж много, так что конкурс на квоту Кристине пришлось пройти небольшой. Для неё самой педагогическое поприще довольно неожиданно выросло из детской клятвы погибшей подруге до осмысленного жизненного выбора.

Профессор Дьюи не прилагал специальных усилий, чтобы заинтересовать и мотивировать аудиторию новобранцев. Его вводная лекция увлекала - и во многом шокировала - самим своим содержанием, казавшимся революционным. Или не увлекала - но тут уж не помогли бы никакие ухищрения с подачей материала. Он даже заумных словечек не избегал, от которых взрывался мозг у молодёжи, и не только фермерской. Но основной его посыл до Кристины тогда отлично дошёл.

Вас всех, говорил Дьюи, учили некой догме, системе, сформированной прошлыми поколениями исходя из их представлений о научной истине и мироустройстве. Вам предстоит стать теми, кто начнёт слом этой устаревшей образовательной парадигмы. Учебный план должен стать гибким, основываясь как на актуальных потребностях общества, так и на индивидуальных интересах и опыте каждого конкретного ребёнка, следуя за его развитием и содействуя ему. Структуру образования необходимо подчинить двустороннему и двуединому процессу преобразующей трудовой деятельности и познания, в котором формируется и присно обновляется человеческий опыт.

Девушка сама не понимала, почему эти тезисы, довольно-таки сухо излагаемые хмурым усатым профессором, нашли в ней такой живой отклик. Она увлечённо вгрызалась в гранит науки, заслужив в итоге рокфеллеровскую стипендию на дополнительный год бакалаврата. Затем полгода полной ставки в Лабораторной школе с продолжением учёбы и работой над дипломом. Община ничего не имела против - иметь "своего" graduated преподавателя, да ещё без лишних затрат на обучение, безусловно, престижно, а учителей в школе пока хватало. Но на Рождество пришлось вернуться, проверяя и обновляя наработанный опыт уже не в "лабораторных" условиях, а в "боевых". Из тёплой ванны - в реальную жизнь.

- Мисс Таал, - непривычно робкий голос Энни вернул её к реальности, - а вам там было, - девочка хотела спросить "хорошо?", но осеклась - и так понятно, что да, - интересно?

- Ещё как! Не столько учиться за партой (хотя и это тоже), сколько применять то, чему научили. А это, Энни, и есть настоящая учёба - на собственном опыте и ошибках. Никакая школа и никакой университет этого не даст. Профессор Дьюи основал в Чикаго двухступенчатую Лабораторную школу для детей, там много индивидуального подхода к каждому ученику, много трудовой практики и прикладных дисциплин. Ну, кое-что из этого мы с вами за полгода немного практиковали...

- О, тогда там, наверное, учиться интересно!

- Надеюсь. И преподавать интересно тоже. У меня там был коллектив единомышленников, и в общей задаче, в общем понимании того, какой должна быть школа, в общем труде для достижения этого идеала мы стали настоящими друзьями...

Учительница замолчала, и Энни не стала ждать продолжения. Про горечь разлуки с друзьями ей всё было известно и самой.

- А что это на развороте книги в щите написано? - отвлекла она мисс Таал от печальных воспоминаний снова к университетскому гербу на тетради. - "Крекс"...

- Crescat scientia - vita excolatur. Это по-латыни "Знания растут - обогащается жизнь". Очень мудрый девиз, Энни. Профессор Дьюи и его ученики рассматривают переустройство школы как стержень дальнейшего переустройства всего общества, понимаешь?

- Ну, не знаю... На первый взгляд, школа и жизнь так далеки друг от друга...

- То-то и плохо, что создаётся такое впечатление. Над этим мы и работаем.

- А вот вы говорили, эта самая Лабораторная школа двухступенчатая. То есть средняя школа там тоже есть?

- Есть с недавних пор, - кивнула мисс Таал и поспешила ответить на незаданный вопрос: - Но там нет интерната, она только для местных. В основном там дети сотрудников и студентов университета.

- А-а...

- Но есть идеи насчёт программы адаптации, включения в процесс учеников на разных годах обучения, с разных опытом. Пока это только разговоры ходят, но если вдруг вопрос решится на высшем университетском уровне... Ты у меня пока что единственный кандидат, имей в виду. Не в этом уже году, конечно. И если тебя это действительно заинтересует. Но поверь - тебе там было бы интересно.

- Думаете?

- Да. Я считаю, что за полгода неплохо тебя поняла.

Между ними сама собой установилась такая доверительная атмосфера, что Энни решила задать вопрос, который волновал её сейчас куда сильнее. С глупой надеждой на маленькое чудо.

- Мисс Таал, а вот у меня тоже есть место, где осталось много моих друзей... и где я была полезна. Причём была возможность там остаться. А я этим друзьям даже написать не могу и не знаю, как они там. Ну, это очень далеко...

- Понимаю, - серьёзно ответила учительница. Энни в этом совсем не была уверена, но продолжала:

- Вот как вы боретесь с тоской по колледжу, по друзьям? Я же вижу, что тоскуете...

- Мне, Энни, наверное, проще. Я ведь не только вас учу, а ещё и внедряю наши методики в условиях "обычной" школы, анализирую, насколько они приживаются, какие слабые места. Фиксирую в своей дипломной работе, переписываюсь по этим вопросом с научным руководителем и друзьями. А там этот наш с вами опыт тоже изучают, дают мне советы... В каком-то смысле наша школа здесь, в Канзасе, становится частью Лабораторной школы и всей системы Чикагского университета...

- Вот здорово! - удивлённо воскликнула Энни.

- А возвращаясь к твоему вопросу... Да в общем, всё то же самое, даже если без обратной связи. Может быть опыт, который ты приобрела в том месте, в общении со своими друзьями, ты можешь как-то применять здесь? Делиться им с теми, кто рядом, обогащая их...

- "Знания растут - обогащается жизнь"?

- Молодец, запомнила, - улыбнулась мисс Таал. - Именно. И тогда то место и твои друзья не будут казаться такими уж далёкими. Они будут рядом с тобой. Попробуй - это работает.

Энни послушно кивнула без всякого внутреннего энтузиазма. Да, звучит красиво и, вероятно, действительно работает... в обычной жизни. А как делиться пережитым в Волшебной стране? Младшие О'Келли уже поделились - спасибо, больше не надо.

Хотя...

А мисс Таал, опустив взгляд, начала вдруг пристально рассматривать обложку записной книги.

- Странно, - сказала она задумчиво. - Пока ты не спросила о фениксе на гербе, я не обращала внимания, насколько он похож на феникса, которого рисовала твоя сестра...

Энни встрепенулась:

- Что? Ах, ну да, вы же были знакомы, учились вместе...

Странное разочарование в голосе девочки удивило Кристину. А Энни просто поняла, что загадочные взгляды учительницы объясняются вполне буднично. Могла бы и раньше догадаться.

- Да, и довольно близко дружили. Извини, кажется, напоминание об Элли тебя расстроило? Хотя ты же её, наверное, и не помнишь?

- Нет, конечно. Я родилась уже когда она... когда их с Фредом Каннингом засыпало в пещере.

- Тем более. Просто ты...

- Очень на неё похожа, - скороговоркой перебила Энни. Кристина снова смутилась:

- Понимаю, ты, наверное, часто это слышишь... Видишь ли, Элли очень много для меня значила. В конечном счёте, я и учительницей стала благодаря ей.

- Это как? - в поскучневших было больших серых глазах девочки снова разгорались искорки интереса. Ещё ярче, чем во время рассказа о Чикаго.

- Просто это её мечта была. И каким-то не очень понятным образом связанная со сказками, которыми она меня увлекла.

- Сказками?

- О, у Элли была богатая фантазия! Я из довольно строгой религиозной семьи, родители интерес к сказкам не очень-то одобряли. Но то, что рассказывала Элли... О Страшиле, Железном Дровосеке, Льве, принцессе Озме, превращённой в угрюмого и неприятного дядьку... Я не знаю, откуда она это брала, как дошла до таких глубин... Но это были не просто детские фантазии. Они рождали желание познавать мир и менять его к лучшему. Мы вместе придумывали продолжения её историй, обе решили стать учителями. Хотя и года-то вместе не проучились, но очень сблизились. А когда её не стало... Сказка умерла вместе с ней - а мечта осталась. И в Чикаго я узнала эту мечту в словах профессора Дьюи - потому-то они меня так и зацепили. Мне трудно это объяснить... такой запутанный клубок, в котором невозможно до конца разобраться. Но именно в этом сплетении я нашла свою дорогу.

- Получается, мисс Таал, на эту дорогу вас подтолкнула Элли? Дала вам тот самый импульс?

- Да! И я ей безмерно благодарна, благодарна за неё Господу и мирозданию. А ты похожа на неё не только внешне. Нет, характером отличаетесь довольно таки заметно, но есть что-то глубинно общее, что трудно передать словами. Поэтому мне и хотелось поговорить с тобой о твоём будущем. А вышло так, что и об Элли тоже. И я этому очень рада.

Учительница ушла, а Энни так осталась сидеть у коновязи обалдевшая, с раскрытым ртом. Что бы там ни говорила Озма, чудеса случаются и в Канзасе. Она получила ответ, на который не рассчитывала. В самом деле, Волшебную страну совсем необязательно было держать три года в сердце, где ей слишком тесно. Элли это понимала и нашла способ ею делиться. Для мисс Таал она оставалась сказкой, в которую та никогда всерьёз не верила - но и через двенадцать лет видны её плоды, Энни не ошиблась, ощущая связь учительницы с Изумрудным городом.

Она не заметила, как подошёл Джерри.

- Энн Смит, я предлагаю нам помириться, - произнёс он голосом, торжественным, как на похоронах, облизывая пересохшие губы.

- Джереми Классен, я с вами не ссорилась, - в тон ему ответила девочка. Взглянула на Джерри краем глаза и впервые его увидела. Увидела закомплексованного, неуверенного в себе мальчишку, который в прошлом году был самым высоким в классе и несомненным авторитетом, а в этом пришлось вступить в борьбу за лидерство с Тимом. Сам не понимая, зачем ему это лидерство нужно, и не понимая, что тем более не нужно оно Тиму - поэтому и боролся он не с ним, а с собственным фантазиями и комплексами, а значит, был обречён на поражение. Зато Энни понимала, что если попытается объяснить ему то, что сейчас поняла, он не поймёт. А если посмотрит сейчас ему прямо в глаза, как тогда за сараями, он просто упадёт в обморок с мокрыми штанами (непременно с мокрыми).

И, конечно, понимала, что не имеет права это делать.

Но что-то немногое объяснить можно и попытаться. Как там говорила мудрая мисс Таал про прополку сорняков?

- Джерри, этот год полон для меня не самых приятных воспоминаний. Из-за тебя. И мне не хотелось бы, чтобы подобное повторилось ещё для кого-то. Вот о чём тебе стоит подумать, а не о мире лично со мной.

- Что он от тебя хочет? - угрожающе вырос за коновязью Тим.

- Всё в порядке, - успокоила его Энни. - Извиниться хотел. Но получилось не очень.

- А, - сказал Тим. - Ну-ну.

Джули тащила двуколку неторопливым шагом. Предстояло многое обсудить. Тим чувствовал себя несколько уязвлённым в мужском самолюбии. Начиная с младенчества он постоянно защищал и опекал Энни - а теперь вдруг жёстко определённые роли взяли и сменились. Ощущение довольно некомфортное. Но разгореться обиде не давал куда более актуальный вопрос - а что это было вообще?

- Не знаю, Тим, - пожимала Энни плечами. - Главное Заклинание Гуррикапа лишило меня силы феи и Белого рыцаря. Иначе бы я просто не вернулась в Канзас. Но может быть, было что-то ещё, чего Озма не учла?

- Например?

- Если бы я знала... Может быть, когда я нырнула в озеро за Мечом? Он же был растворён в этой воде, в ней могли остаться какие-то частички, волшебная сила... Что если оно как-то осело на мне?

- И за три года не смылось?

Энни рассмеялась.

- Ты как-то материально мыслишь о магии. А кстати, может быть дело ещё и в том, что мы искупались там вместе с Авралом. Раньше ведь такого не было. Хотя за три года я не раз за кого-то заступалась, и от тех, кто сильнее меня, тоже защищала. Так может быть, это как-то связано с тем, что испытывает сейчас Аврал?

Тим нервно дёрнул вожжи, и Джули перешла на рысь.

- Ты ещё скажи, что теперь помолвлена с этим Аллюром...

Энни, конечно, громко прыснула. Тим насупился. Энни смутилась.

- Ладно, - сказала извиняющимся тоном, - Аврал твоё имя тоже перевирал постоянно, - о том, что сама долго не могла запомнить имя Аврала, распространяться не стала.

- О как! Вы там и обо мне откровенничали? - Тим вскинул брови. - Интересно, что именно.

- Хорошее, Тим, хорошее, - устало вздохнула Энни. - Не будь ревнивой врединой.

- Рев-внивой?! - от возмущения Тим даже заикаться начал.

- Да, Тим, это именно так называется, если не знал до сих пор. Между прочим, я там не раз жалела, что тебя нет рядом. Если бы мы тогда не поссорились... Хотя вот я и на дядю Чарли из-за тебя сердилась...

- Ну так звали-то именно его и тебя. А я тут при чём? - вздохнул Тим. Энни лукаво улыбнулась:

- А если бы позвали снова, и тебя можно было бы взять - согласился бы?

- Спрашиваешь! Знаешь, как я тебе завидовал, слушая твои рассказы?

- Знаю, конечно, - снова рассмеялась Энни. - Разве ты умеешь скрывать свои эмоции?

- А вот кто из нас вредина - большой вопрос...

Возвращаться на ферму не спешили, катались по степи. Энни пересказывала свой разговор с учительницей, Тим честно пытался понять, что она в нём нашла и почему считает таким важным. И не сразу заметили в пасмурном небе чёрную точку, которая быстро росла, превращаясь в силуэт странных очертаний.

- Это дракон из Пещеры, - замирающим голосом прошептала Энни. И спустя несколько секунд, уверенно: - Это Ойххо!

 Отправлено: 29.10.21 10:59. Заголовок: Имя "Джерри Клас..

 Отправлено: 31.10.21 13:11. Заголовок: Тут сорока Гекта на ..

Тут сорока Гекта на хвосте принесла обидки с "одного форума" - дескать, их влияние здесь тоже есть, а я его не оговариваю. Уж не знаю, что и где они пронзили, самому автору неведомое, но в принципе, их среда даёт неплохой этологический (чуть было не опечатался "энтомологический") материал. Обещаю в дальнейшем вывести на сцену квазибаумовский народец Пакетоголовых.

Между тем первая часть сего бреда подошла к концу, традиционное "ітогі падвєдьом": 616 тыс. знаков, 15 авторских листов, 93 331 слово по версии Ворда, 89 660 по версии официального счётчика ФБ (без тире). Боюсь, шутка про геометрическую прогрессию перестаёт быть шуткой.

В NaNoWriMo третий год подряд играться не будем, но вторая часть пойдёт регулярней. Оставайтесь на связи, будет весело.

 Отправлено: 04.11.21 00:30. Заголовок: ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ОЗМА В..

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ОЗМА В МУЛЬТИВСЕЛЕННОЙ БЕЗУМИЯ

Гостья извне

Дорогу Ойххо отлично помнил. Но долго не мог до конца поверить, что ему велят лететь именно туда. В драконьей памяти, где так мало разложенных по полочкам абстрактных понятий, зато клубится в хаотичном кружеве многообразие эмоций и переживаний, этот путь царапает не выветрившимся за три года ощущением ловушки, из которой он с трудом выкарабкался.

А ещё эти годы заметно прояснили его ум и самосознание - сквозь нерасчленённый студень переживаний под воздействием магического поля Верхнего мира медленно, но верно прорастало понимание собственного "я", выделение его из конгломерата образов, манифестирующих картину Вселенной. Может быть, этот процесс и в самом деле стал слишком быстрым, и Ойххо окончательно уверился в собственной исключительности, но он, тем не менее, не стремился к этому сознательно. Всё в его поведении указывало на то, что оно вызревает внутри так долго, как только возможно, и могло быть растоптано новыми реалиями бытия только в силу полной непредвиденности. Иногда ему казалось, что он смог бы даже заговорить, если бы начал тренироваться, задался целью овладеть этим странным процессом. Но не видел смысла: они с пассажирами и так отлично понимали друг друга. Так что он предпочитал плыть вместе с течением времени. И вовсе не от лени - он ведь прекрасно знал, куда плывёт. Просто, как ни банально это звучит, он видел в происходящем даже больше смысла, чем его пассажиры.

И вот теперь он должен снова лететь туда, где пульсирующее в саморазвитии сознание будет, как прежде, окутано туманом неведения и слепых инстинктов, где разбуженное субъектное "эго" снова растворится во Вселенной - и не в упорядочивании Космоса, а в распаде Хаоса. Пусть и временно, но приятного в этом мало.

Однако - надо. На него вся надежда, он незаменим. Он мог бы назвать это долгом, мог бы назвать служением, но не нуждался в словах и определениях. Поэтому просто летел, взяв курс на величественный горный хребет со снежными вершинами.

Три года назад он ощущал здесь незримое, но значимое присутствие, сопровождение чёрных существ, в которых даже смог распознать дальнюю родню. Их предки, как и он сам, покинули Средний мир, поселившись под голубым небосводом, чтобы охранять расщелину под Утёсом Гибели. Тогда ему разрешили покинуть её, а позже - пересечь их Ущелье, отвозя на родину жителей Большого мира, и вернуться обратно. Как встретят сейчас?

В конце концов, это будет заботой уже не его, а Озмы. Она умеет находить общий язык со всеми говорящими. Он нем. Он просто чувствует то, чего говорящие не понимают. Вот и Озма не догадывается, какие сейчас могут возникнуть препятствия и проблемы.

Но их снова пропустили.

Утёс Гибели вырос им навстречу в своей зловещей неприступности. С трёх сторон - пропасти, в глубине которых клубится белый пар.

В прошлый раз Ойххо с трудом и страхом хлестал кожистыми крыльями в тумане, продираясь вверх, не чувствуя над собою купола, и лишь Кустис, сидя на макушке, придавал уверенности и сил. То странное чувство, когда, вынырнув из разреженного облака под звёздное небо, вдруг ощутил себя вернувшимся домой. Сознание ещё дремало, опутанное пеленой подземного Хаоса, но инстинкты, концентрирующие память поколений, подсказывали: пустота - вот она, рядом. Что ждёт их за тонкой внешней гранью? Быть может, конец... И страшный. А может быть, именно по этому простору ты тосковал всю свою жизнь в тесноте Пещеры, мечтая о настоящем полёте. А тут даже облаков нет... Да и откуда им взяться... А может быть, под крыльями - настоящая темнота? Что если сам Хаос так и ходит по ней вслед за нами?

Сейчас было проще - не надо бороться с притяжением земли, опасаясь, что не хватит сил выбраться из облачного плена. Расправил крылья и медленно опускаешься в густеющий туман...

Момента, когда туман начал розоветь и светиться, Озма не смогла уловить. Да и не было никакого такого момента - слишком уж плавный переход. Зато насыщенность и яркость туман набирал очень быстро, принцессе даже пришлось прищуриться. К солнечному свету дракон за три года вполне приспособился, но продолжал носить чёрные очки просто потому, что они ему ужасно нравились. Но здесь, пожалуй, не лишние. Как же он в тот раз подъём выдержал, бедный?

Когда лиловый свет полился сверху в распахнувшийся под драконьим крылом полумрак, девочка облегчённо вздохнула. Внизу, между уходящими в облака отвесными стенами, расстилался каскад озёр, соединённых узкими проливами. Берега густо поросли высокими острыми елями странной окраски - под цвет облаков. И белое пятно у самой воды бросалось в глаза ещё с высоты.

Ойххо, как обычно, уловил её интерес к этому пятну и стал снижаться, не дожидаясь команды. Озма не возражала.

На лесистом берегу, где стройные деревья полоскали корни в прозрачной, как стекло, озёрной воде, место для посадки огромному ящеру отыскать было нелегко, и ещё в воздухе принцесса смогла разглядеть вблизи загадочное пятно, оказавшееся огромным полотнищем. Когда рубиновые туфельки наконец-то коснулись твёрдой земли и Озма, ломясь через колючие кустарники, спутанные цепкой пурпурной травой, добралась до него, понять удалось немногим больше. Полотнище повисло на разлапистых еловых ветвях, свисающие стропы волочатся по кромке берега над водой. Похоже на парус и такелаж, которые зачем-то здесь бросили, причём совсем недавно, несколько суток максимум. Во всяком случае, обломков лодки не видно ни на берегу, ни в воде.

Исследовав окрестности, Озма без труда обнаружила следы человека или, возможно, нескольких, продиравшихся сквозь чашу тоже не раньше, чем пару дней назад. Всё это выглядело достаточно странно: по рассказам Энни, Аврала и Железного Дровосека, никаких признаков цивилизации или человеческой активности здесь не наблюдалось. Хотя они, конечно, и не особо присматривались. Смысла бродить по лесу тоже не было - едва ли загадочный "владыка Подземного моря" обитает в такой дали от этого самого моря. А значит, надо продолжать путь в его сторону.

- Ойххо, ты можешь лететь пониже и над озёрами? - Озма рассудила, что заметить судно, тем более, парусное, будет больше шансов.

Дракон радостно кивал треугольной гребнистой головой. Просьба была вполне понятна, хотя подземный Хаос уже вступал в свои права, туманя рассудок.

Вереница озёр потянулась блестящим ожерельем, нанизанным на тонкую нить. Лес вокруг постепенно редел, по-прежнему не обнаруживая в своих просветах следов человеческого или чьего бы то ни было обитания. Берега были усыпаны валунами и довольно внушительными обломками скал, по всей видимости, осыпавшихся со стен расщелины. Некоторые у основания покрыты илом и пытаются превратиться в поросшие мхом кочки. Среди их завалов извивались протоки между озёрами. Вода блестела в обманчивом лиловом свете низких облаков, но никакой лодки так и не было видно.

Внезапно дракон встрепенулся и волнообразными движениями гибкого тела направился к гранитной стене. Вскоре и Озма могла различить бегущую фигуру, показавшуюся ей даже смутно знакомой. Но за несколько секунд так и не успела ничего понять. Беглец ушёл в тень и слился со стеной.

- Общаться с нами категорически не хотят, - вздохнула Озма вслух. - Не преследовать же его...

Ойххо продолжил путь. Озёра становились всё обширнее, постепенно сливаясь в морской залив с островами и узкими полосками берега вдоль стен. Вскоре полоски совсем скукожились, отвесные гранитные скалы вырастали прямо из воды. Вслед за берегами исчезли деревья на островках и сами островки.

А затем по водной глади расплылась плёнка - радужная в разводах (хотя в лиловом зареве спектр цветов был довольно скудный и тонированный), чем дальше, тем плотнее... И вот уже сплошная масляная пелена чернеет на поверхности между стенами расселины - а впереди в густом дыму носятся по ней языки пламени. Низко лететь больше было невозможно, да и смысла не было. Дракон стал резко набирать высоту. Как ни странно, их теперь снова окружали сиреневые рощицы - на уступах гранитных стен, на разных ярусах. Ойххо уловил желание принцессы побывать там, куда выбрались из туннелей Аврал с Кустисом и Люция. Оно его обрадовало - может быть, Озма передумала лететь к морю (которое уже просматривается в перспективе за клубами дыма) и общаться с Китом, одни только воспоминания о котором сковывали дракона ледяным ужасом?

И когда он опустился на поляну лесистой террасы, уходящей довольно-таки далеко вглубь, Озма не удивилась. Чуткость умного ящера к невысказанным желаниям давно не была для неё секретом.

- Это в самом деле то место? - уточнила всё же на всякий случай. - Где были наши друзья?

Ойххо встряхнул длинной шеей - как показалось принцессе, иронично и даже несколько обиженно: "Я же не совсем из ума выжил, чтобы забыть"...

Лес был полон птичьего многоголосья, что для принцессы оказалось неожиданностью, хотя Аврал о нём, кажется, даже упоминал. Озма вертела головой, пытаясь уловить в этой симфонии какой-нибудь особенный звук, но кругом было всё то же: жужжали пчелы, перекликались птицы, сквозь лесную прохладу издалека доносилось уханье совы. Где-то здесь произошла встреча Руггедо с рудокопской девочкой, которой каким-то чудом удалось невозможное - расстегнуть волшебный пояс. Ойххо же наверняка приземлился неподалёку от того места, где её схватили, а затем он освободил Кустиса. А с подвёрнутой ногой она за такое время не могла уйти слишком далеко. В той местности должна быть заметная низина, размытая старым водостоком, её трудно пропустить. Может быть, оказавшись вблизи, Озма сможет что-то почувствовать и понять?

Девочка сняла рубиновые туфельки и, опираясь на свой волшебный посох, зашлёпала босиком по мягкой траве. Здесь в её странном цвете преобладали красные оттенки, а не синие, как на дне расселины. Вероятно, из-за близости облаков. Цвет вечного увядания, осени, знакомой только по рассказам друзей из Большого мира. Перепрыгивая через толстые корни, которые тянулись хвостами далеко по земле, принцесса брела наугад. Ойххо, громко топая и сопя, следовал за ней и отстал, когда лес стал для него слишком густым. Проворчал недовольно в спину.

Возможно, он прав? Не факт, что она идёт в правильную сторону - дракон ведь мог привезти её и туда, где рудокопы устраивали засаду. И вообще, дело не в месте. Люция зацепила за пояс своим импровизированным костылём, на нём и стоит искать следы остаточной магии. А затем она шла, опираясь на него, и, видимо, выронила, когда её схватили. Вот если Ойххо сможет его отыскать...

Озма пристально глядела на змейку в развилке навершия - не блеснут ли чешуйки, не дрогнет ли посох в нужную сторону. Но бывшая половина волшебной пряжки оставалась безучастной и не собралась оживать, давая подсказку. Видимо, здесь разгадку не найти.

По широкой разлапистой ветви ближайшего дуба уже продолжительное время прыгала маленькая птичка с коричневым клювом. С интересом косилась на фею любопытным, совсем не птичьим взглядом.

- Ну, - спросила её Озма, - ты и вправду не умеешь разговаривать?

- Киринки-киринки, - ответила птичка.

А может быть, и умеет, да языка она не знает. Раньше опять-таки только от Элли и Чарли слышала, что существуют разные языки, что разумные существа могут не понимать друг друга (по-настоящему не понимать, а не так, когда просто не хотят идти друг другу навстречу). Но Пришельцы показали, что такое возможно и в Волшебной стране. Хотя этот Ильсор, оказывается, язык освоил - значит, от желания тоже что-то зависит?

Озма вернулась к Ойххо, обулась и некоторое время размышляла, не поискать ли в самом деле костыль, хотя бы для очистки совести, или же не отвлекаться и лететь дальше. Но вдруг новые странные звуки прорезали воздух. Высокий, пронзительный, режущий ухо свист. Было в нём что-то такое, что разом заставило девочку и дракона повернуть головы в сторону его источника.

Источником оказалось невиданное крылатое существо, парящее в вечной лиловой заре над чёрными верхушками деревьев. Впрочем, приглядевшись, Озма поняла, что погорячилась с "невиданным": похожего ящера они разглядели в облаках в прошлый раз, и Чарли назвал его "птеранодоном". Но именно похожего - у этого пропорции немного другие. Ойххо встретил гостя настороженно, напрягся всем телом, готовый отразить нападение. Но тот, ещё в полете, что-то просвистел - и дракон оттаял. Ободряюще кивнул Озме: это друг.

Рептилия опустилась на задние лапы, сложив шатром крылья-перепонки, приветливо, но нетерпеливо посмотрела на Озму, затем на Ойххо - давай, очкарик, объясняй этой двуногой теплокровной дальнейшую программу.

- Он хочет, чтобы я дальше летела с ним? - спросила принцесса. - На нём?

Ойххо выразительно кивнул.

- А ты?

Дракон указал крылом в обратном направлении.

- Должен вернуться? А мы можем ему доверять?

На этот раз Ойххо кивнул неуверенно, но всё же утвердительно.

- Это условие... того, кого я хочу видеть?

В ответ оба ящера кивнули слаженно и синхронно. Что ж, её готовы принять - и это уже результат...

К дужке очков Ойххо был прикреплен железный пенал с бумагой, карандашами и специальным отделением для посланий. Озма быстро состряпала письмо друзьям и зависла в размышлениях над последними строками. В прошлый раз, отправляясь в Подземье по приглашению Руггедо, она перестраховалась, оставив лисьему королю Тонконюху инструкции на случай их невозвращения через двое суток. И, как известно, не прогадала. Но тогда была ситуация необъявленной войны, да и причин долго "гостить" у них не было. Сейчас же, если её догадка насчёт Полой Трубы верна, дальнейший путь начнётся прямо отсюда, и куда он поведёт, сколько продлится...

Что характерно, она уже дважды была "пропавшей принцессой". И оба раза в связи с Подземьем. Вначале ошибочно, когда думали, что Гингема с Бастиндой спрятали её здесь... и сам Урфин Джюс так думал, пока не догадался раньше других о шокирующей правде. Затем и в самом деле оказалась в плену Руггедо, фарфоровой пастушкой-таэлькой на полке в подземном зале. Тернарное правило, лежащее в основе магических законов, просто категорически требует ещё одного повторения.

Правда, гарантий его успешного завершения никаких. Остаётся уповать на то, что книга Виллины до сих пор не отправляла никого на гибель.

Так что на тему своего возвращения не написала ни слова. Пускай оно останется только её проблемой.

Птерозаврик был намного меньше Ойххо, и о том, чтобы расположиться на нём верхом хотя бы с минимальным комфортом, не могло быть и речи. А у неё ещё посох громоздкий, попробуй разместить его так, чтобы совсем аэродинамику не угробить. Но взлетели нормально, и над пылающим морем пошли уверенно, а когда Ойххо описал перед ним прощальный круг, Озма даже смога помахать ему рукой.

А потом как-то быстро успокоилась и не опасалась уже ни свалиться с "птички", ни рухнуть в воду вместе с ней. Залив распахнулся в безбрежное море, ящер летел всё дальше от берега, и пейзаж, наконец-то ставший девочке знакомым, придал ей уверенности. Так же, как и три года назад, играли на мутных волнах, розовеющих в вечной заре Подземья, зигзаги пены. Над этой безбрежной пустыней, измятой скользящими по поверхности гребнями, гасли все тревоги. И только когда ящер стал опускаться на крошечный островок с блестящими, словно осколки разбитого стекла, скалами, Озма поняла, как он выдохся.

Скалы оказались хрустальными, девочка видела в них своё отражение и осталась им недовольна. Снова, как и после полётов на зонтике, волосы растрёпаны до безобразия. Не сделать ли, когда возможность представится, короткую стрижку? Ещё в две косички можно заплестись и уложить по бокам... Вот о чём она сейчас думает? Нет, Стелле бы ход мыслей понравился, наверное...

Остров, конечно же, не был целью их маршрута - всего лишь местом отдыха ящера или перевалочной базой. Каменный берег отвесно спускался в море, и совсем неподалёку от него над водой выпрыгивало и кувыркалось в веере янтарных брызг существо, похожее на огромную рыбу. Приглядевшись, Озма поняла, что это не рыба и даже не млекопитающее (поначалу было приняла за дельфина, о которых знала из рассказов Чарли), а тоже ящер. Ихтиозаврами, кажется, называются, в Большом мире, как водится, вымерли давно. Он что-то трещал летуну, явно осмысленное, но ей по-прежнему непонятное.

Зато птерозавр его отлично понял. Радостно защёлкал клювом, обращаясь к Озме и привлекая её внимание к силуэту, отчётливо уже парящему в лиловых отблесках облаков. Дальше, значит, её он повезёт. Этот ящер был уже точной копией виденного ими в прошлый раз, может быть, и впрямь тот же самый. Опустившись на остров, оказался ещё меньше первого. Из этого, впрочем, могло следовать, что лететь осталось недолго.

Но везти гостью ему было нелегко. Озме пришлось лечь и крепко прижаться к шершавому чешуйчатому телу, ещё и посох придерживая вдоль его туловища. При этом умудрялась как-то видеть внизу море, которое становилось всё чище и прозрачней, приобретая оттенок зелёного бутылочного стекла. Промелькнула россыпь розовых коралловых островов, напоминающих окаменевшие растения, и девочка вдруг почувствовала, что летят они не одни. Приподняла голову, огляделась по сторонам. Мелкие летучие ящеры, размером с птиц, сопровождали их со всех сторон, и приветливо откликались, замечая внимание к себе со стороны Озмы. Ихтиозавры, выныривая из волн целой стайкой, также плыли вместе с ними по курсу. Чуть отставали от них ластоногий ящер, похожий на плезиозавра из Эллиной книжки в фургоне (но у того, кажется, перепутали длинную шею с коротким хвостом), и совсем уж странное существо, которое Озма даже рассмотреть не успела - вроде черепахи, но опять-таки с ластами вместо лап и роговыми наростами на голове, прямо как у коровы.

И вскоре над пучиной среди кораллового архипелага выросла, словно соткавшись призраком из воздуха и блестящих брызг, удивительная ажурная башня. Колоннада-ротонда с арочными перекрытиями поднималась прямо из воды, увенчиваясь точно такой же, над которой ещё одна. Нет, не "точно такой же" - следующие этажи были чуть ниже и совсем незаметно сужались кверху, подобно Дозорной башне в Изумрудной стране, гармонично и радуя глаз своим ритмом. Три яруса поднимались над водой, завершаясь черепичной кровлей вокруг ещё трёх, меньшего диаметра, с совсем уж крошечной беседкой на плоской верхней площадке,- а сколько их уходило вниз, Озма гадать не бралась - вода была не настолько прозрачной, чтобы видеть дно, даже с высоты. Похожие многоярусные башни под колокола она видела в тех же книжках Элли, и временами даже возникали завирательные идеи устроить нечто подобное у себя в Изумрудном городе. Но какой смысл в совершенно пустой прозрачной беседке?

Только когда птеранодон приблизился к ней вплотную, девочка поняла свою ошибку. Лишь некоторые из проёмов были действительно открыты, остальные затянуты зеркальными стёклами, создавая отражением эффект сквозной колоннады. Хотя нет, на них ещё каким-то образом проецируются колонны и арочные основания, находящиеся с этого ракурса за стеклом, скрывая всё остальное. Но разобраться толком, как это сделано, она не успела: ящер нырнул в открытый проём на нижнем полностью надводном этаже.

Зал, который занимал не весь круглый этаж, а только его сектор, уходящий от колоннады в прямой угол, выглядел непривычно. Мраморный пол, стены из матового стекла, по которому непрестанно перетекали разноцветные пятна и тени - не складываясь, в отличие от ящика Стеллы, ни во что осмысленное, но умиротворяя своей цветовой гаммой, формой и движением. Мебель состояла из большой округлой подушки или пуфика в единственном углу, перед которой был сервирован дастархан - то ли очень толстая скатерть, то ли тонкая циновка. Птеранодон выразительно ткнул в угол клювом, похоже изобразил глотательное движение, склонил голову набок с закрытыми глазами, приглашая отдохнуть, следом указал в проём, на тающий в облачной дымке горизонт. Озма несколько раз кивнула в знак понимания и благодарности. Ящер кивнул в ответ, расправил крылья и вылетел в проём, плавно поднимаясь над морем к облакам.

Колоннада была двойной, причём между рядами колонн вполне могли бы разминуться два человека. Колонны снизу доверху покрывала искусная резьба - растительный орнамент, простой геометрический, даже фигуративный с какими-то извивающимися вокруг колонны змеями. А вот это вообще на письмена подозрительно похоже. Двух одинаковых колонн Озма пока не увидела. Капители, придерживающие арочные основания, выполнены в виде крылатых ящеров, скалящихся друг на друга вдоль галереи (а соседние на внутренних и внешних колоннах развёрнуты в разные стороны). Интересно, если все местные жители - летающие, плавающие и прочие ящеры, как могли они построить эту башню и создать столь изящные вещи? Всё явно настоящее, не эфемерная магическая работа. Хотя она же не видела, кто там живёт на коралловых островах. На ощупь колонны напоминали фарфор или фаянс, поверхность не идеально гладкая, ощущались следы ручной лепки, но так и непонятно, человеческими ли руками или пальцами каких-нибудь птеродактилей да ластами плезиозавров.

Зеркальное снаружи стекло в проёмах изнутри оказалось вполне прозрачным. Более чем прозрачным - практически невидимым, разве что совсем уж вблизи. А так даже из галереи отличить открытый проём от остальных можно было лишь по веющему из него сырому морскому воздуху. И Озма прежде ощутила, что становится как-то теплее и суше, и лишь затем догадалась к нему приглядеться. Из углублений в резьбе обрамляющих его колонн струилась дымка, застывающая в натянутую пелену в проёме пелену. Озма успела увидеть её ещё тонкой мембраной, дрожащей на ветру, но она плотнела на глазах, оставаясь кристально прозрачной, и вскоре уже ничем не отличалась от стёкол в соседних проёмах.

Галерея между рядами колонн уходила за стены её комнаты, но девочка не решилась туда заглянуть - соседние помещения вполне могут быть обитаемы. Хотя при необходимости, наверное, такие экраны можно протянуть и во внутренних проёмах, как во внешних.

Теплее стало ещё и потому, что из отверстий в колоннах внутреннего ряда шёл тёплый воздух, наполненный каким-то незнакомым, но приятным лёгким ароматом. Озма с интересно изучила минималистскую меблировку апартаментов. Подушка из неопознанного материала набита чем-то пружинящим, колонна в углу, тоже струящая тепло, выглядит проще, чем в галерее, похожа на позвоночник или ствол бамбука и заметно сужается кверху. Принцесса догадалась, что внутренние стены также могут быть убраны, центральная колонна сложена, как подзорная труба - и тогда весь этаж превратится в огромный круглый зал. Да и мозаичный узор на куполе выглядит скорее фрагментом общей картины.

Осталось исследовать содержимое накрытого столика - и не только визуально. Разноцветная лепная посуда была сделана из того же материала, что и колонны, а привлекательно разложенные морепродукты (Озма, по крайней мере, определила их так, благоразумно решив не вникать в подробности) на вкус вполне бы выдержали конкуренцию кулинарному мастерству Балуоля. Впрочем, девочка перепробовала всё больше из любопытства, чем утоляя голод. И уж совсем не клонило её в сон, несмотря на мягкое кресло-подушку, пьянящий аромат и убаюкивающую динамическую светоживопись на стенах. Хотелось поскорее увидеться с загадочным владыкой Подземного моря и хоть что-то для себя прояснить.

Но море монотонно катило волны, огибая башню, и Озма не сразу поверила своим глазам, когда из пены высоко выпрыгнул ихтиозавр. Похоже, тот самый, что встречал их у Хрустального острова, она про себя назвала его Завриком, Заком. Он явно пытался привлечь её внимание, и сердце девочки вдруг странно заколотилось. Неужели прямо сейчас состоится долгожданная встреча?

(Продолжение ниже)

 Отправлено: 04.11.21 00:33. Заголовок: (Продолжение) Подбе..

(Продолжение)

Подбежала к проёму, упёрлась руками в "стекло". Вдали из моря ударил фонтан. Похоже, владыка - всё-таки Кит. Будем надеяться, он разговорчивей остальной публики. Зак продолжал выныривать, кувыркаясь в воздухе и выразительно поглядывая в её сторону во время этих акробатических этюдов, прежде чем снова устремиться в пучину.

"Я должна спуститься на подводный этаж?" - догадалась Озма. И словно в ответ на эту мысль, пол в галерее между рядами колонн слева от неё стал быстро опускаться, образую крутой наклонный пандус. Взглянула налево - за обрывом он, обогнув центральную часть, уходил далеко вниз, ещё как минимум на этаж.

Озма вернулась за посохом и начала спускаться. Уклон действительно был сильным (потолки на этажах высокие для удобства ящериков), было бы проще бежать, но в рубиновых туфельках на каблуках это не слишком-то удобно. Вот Энни бы уже просто съехала по зеркально полированной поверхности на корточках или на пятой точке. А ей вроде как несолидно - хотя кто знает, какие тут у местных понятия о дипломатическом этикете...

Проёмы между колоннами внутреннего ряда этажом ниже были затянуты перегородками - не прозрачными и не зеркальными, а с таким же светописьмом, как на стенах в комнате. Вскоре слева за стеклом поднялась навстречу кромка воды, и лиловые сумерки растворились в плотной бирюзе. Вроде аквариума, только наизнанку. А следом и колонны по правую руку сменились толстой мраморной плитой, покоящейся на арочных сводах. Снаружи, уже в подводной стихии, мелькал Зак, показывая движениями гибкого тела, что надо продолжать спуск. Ладно, она же не тупая! Раз уж пандус идёт ниже, будем спускаться. В конце концов мысленно махнула рукой и действительно съехала. Это было даже прикольно.

Пандус упёрся в горизонтальный пол ещё через этаж. И как только Озма ступила на него, спираль снова распалась на кольца, которые быстро поднялись к своим этажам. Принцесса слышала шум хитроумных механизмов (никакой магии, всё честно), но так и не смогла их обнаружить. Заметила только, что направляющие замаскированы резьбой колонн, и в очередной раз подивилась мастерству здешних зодчих.

А за стеклом уже бурлила вода. Из завихрений водоворота вырастали кольца огромного змеиного тела - шеи? хвоста? - покрытые перламутровыми чешуйками. Мелькнул ряд золотистых плавников, придающих существу сходство с гигантским вьюном. Затем кольца ушли далеко вниз, и в стекло уткнулась голова почти на всю ширину проёма.

Нет, назвать его Китом было бы трудно. Хотя и возможно. Во всяком случае, не млекопитающим семейства Balaenidae. Если уж ориентироваться на рассказы Чарли Блека, то он походил скорее на морского змея - грозу моряков и кораблей, которого никто из живущих не видел, а видевшие уже не могли ничего никому рассказать. Приплюснутая голова с круглыми голубыми глазами действительно напоминала змеиную, увеличенную во много раз. Сходство несколько портила золотая грива, свисающая с затылка и спереди, подобно бороде.

Чудовище не сводило с Озмы немигающий взгляд - добрый, но пристальный - и пресница затыкамла пульсаняку в мозговых очерыгах. Точ очзанал этот пызирв, ноа не пилонама, он венмери на дакдоги не освалотась. Подобно мощному басовому раскату зувенило на кугечанке острыми шипами прямо в гназлые якобли, и вроске плотный гудящий звук соткался в собственной голове в чужую мысль:

"Приветствую Правительницу Волшебной страны".

- Приветствую Владыку Подземного моря, - ответила Озма вслух. Она понимала, что произнесенные слова собеседнику не нужны, но иначе было трудно выбрать в ворохе разбегающихся мыслей то, что адресовано непосредственно ему. Кит не копался в её мозгу, лишь транслировал в него свою речь - но она не была уверена, что сама не подумает чего-то лишнего, сможет полностью очистить суть от шелухи. Она чувствовала себя так же неловко, как если бы стояла перед ним обнажённой. Нет, намного сильнее - ведь обнажены все её мысли. Хотя ничего скрывать от него вроде не собирается, но... Странное чувство, короче.

Тот с пониманием принял предложенную форму общения.

"Под водой ментальную связь установить проще, особенно в первый раз, поэтому я и пригласил тебя сюда. Не возражаешь?"

- Нет, всё в порядке.

Тысячи иголочек, звоночков и молоточков вколачивали в сознание чужие фразы. Это было по-прежнему малоприятно, но пугающая новизна ощущений быстро прошла.

"И прости, что отослал назад твоего виверну. Мы не позволяем его сородичам, которые залетают к нам из Среднего мира, приближаться к Коралловому архипелагу, не хотелось создавать ненужный прецедент. К тому же он совсем не жаждал встречи со мной - в прошлый раз сильно перепугался, когда я пришёл вам на помощь, защитив от рудокопов".

- Кстати, позволь, хоть и запоздало, поблагодарить тебя за это, - улыбнулась Озма. - А зачем их было пугать аж настолько?

Змей впервые отвёл взгляд.

"Да разве ж я специально? - мысленный голос в голове звучал отчётливо виноватым тоном. - Не рассчитал силу внушения. Я же говорю - воздух не лучшая среда для ментальной связи. Всего лишь хотел озвучить им наш драконий клич "Мы с тобой из одной кожи, из одного яйца". Эти виверны даром что родом с другой планеты, к нему вполне отзывчивы. Выполнят любую разумную просьбу".

- А почему ты не связался тогда с нами? Раз уж решил помочь...

Взгляд Кита стал серьёзным и суровым:

"Помочь - это одно. А первым идти на контакт с гостями из Верхнего мира я не могу. Сейчас другое дело, ты сама искала встречи со мной. Можно ли теперь узнать, что тебя сюда привело?"

- Позволь сначала мне узнать о тебе чуть больше. Ты Страж Подземного моря? Удёрживаешь в нём заточённый Хаос?

"Совершенно верно", - кивнул Змей с гордым видом.

- А как мне к тебя обращаться?

"О, у меня много имён! Мой народ, отдельные представители которого имели честь с тобой познакомиться, называют меня Глуа. Но ты как фея озовского канона можешь звать просто королём Энко".

- Понятно. А привела меня к тебе книга волшебницы Виллины. В ней сказано, что ты можешь помочь мне отыскать Полую Трубу.

Энко внезапно нахмурился. Золотая грива зашевелилась нервно и хаотично, словно щупальца разбуженного моллюска.

"Что ты знаешь о Полой Трубе, Правительница Волшебной страны?" - спросил он после долгой паузы.

- Практически ничего, - призналась Озма. - Одни только догадки.

"Давай ты их будешь называть, а я – говорить, правильны ли они".

- С удовольствием. Мы думаем, что она ведёт на другую планету.

"Можно сказать и так", - снисходительно кивнул головой Глуа.

- Вероятно, животные верхней части Подземья... Среднего мира, у которых шесть конечностей, родом оттуда. Да ты и сам только что подтвердил это о драконах, которых вивернами называешь.

"Было дело. Пока всё верно".

- А значит, вход в эту Трубу, которую ещё называют синхротуннелем, должен находиться где-то в районе Пещеры подземных рудокопов.

"Почему именно там, принцесса? Средний мир гораздо обширней".

- Потому что из проговорок Руггедо нам стало ясно, что он не может туда попасть. Раньше его могла удерживать спящая Арахна, а теперь - только охранная магия Балланагарской короны у подземных королей. А она охватывает только Пещеру и ближайшие окрестности.

"И это тоже правильно. Но теперь мы подошли к самому важному. Почему Руггедо стремится туда попасть?"

Озма задумалась, чувствуя какой-то подвох.

- Ну... вероятно, чтобы распространить туда свою власть...

"А вот это мимо. Не над чем там властвовать, принцесса. Планета Глюкдад была уничтожена Чёрным Пламенем".

- Тем самым?

"Да. Полая Труба ведёт не просто на планету, а в самый момент её разрушения. Когда Гуррикап, создавая Волшебную страну, отделил Порядок от Хаоса и сконцентрировал последний здесь, в Подземье, между ними каким-то образом протянулся этот луч. Часть животных спаслась от гибели по туннелю, населив Средний мир, а некоторые впоследствии выбрались и к вам на поверхность. Но Гуррикап закрыл туннель от Чёрного Пламени".

- А Пламя, которое вступило в союз Арахной? Разве оно не оттуда?

"Нет. О нём разговор отдельный. Глюкдад погиб в далёком, очень далёком прошлом. После этого Черное Пламя атаковало планету Яренара. Жители дальних звёзд смогли объединиться и погасить его. Но его частицы продолжают носиться по Вселенной как псевдоразумные существа".

- Псевдоразумные?

"Да. Они обладают природной волей, направленной на расширение своего господства, но не имеют воли личной, субъектной, позволяющей делать выбор независимо от обстоятельств. Этим и отличаются от нас с тобой. Один из них, именем Дру, как-то узнал о существовании на Земле синхротуннеля, достиг её пять тысяч лет назад в виде метеорита, надеясь открыть туннель, выпустить Чёрное Пламя из прошлого и подчинить ему нашу планету. Однако защитная магия Волшебной страны лишила его всякой силы. Чтобы противостоять ей, он нуждался в симбиозе с магом, которого и нашёл в лице Арахны. Остальное тебе, полагаю, известно".

- Но зачем тогда Руггедо собирается его открыть? - возмутилась Озма. - Он что, маньяк, который хочет погубить планету?

Ей показалось, что змей усмехнулся.

"Вовсе нет. Он просто меня пытается этой Трубой шантажировать. Добивается, чтобы я выпустил его на берег и отдал северную часть моря. Ту, что ближе к Изумрудному городу, заметь. Думаю, его особенно остров Горн интересует - он как раз под ним"...

Для Озмы многое начало проясняться - но вместе с тем что-то в словах собеседника её неприятно царапнула. Впрочем, она быстро сообразила, что именно:

- Значит, сейчас у Руггедо выхода к морю нет?

"Совершенно верно. Лишь три года назад, той самой своей ошибкой с рудокопами и их вивернами, я невольно позволил ему переместиться к ним на волне их страха как раз таки на остров Горн".

- Получается, я зря тогда перестраховалась, вернувшись за пряжкой? - девочка окончательно расстроилась. - Руггедо бы до неё всё равно не добрался. А я только серебряных башмачков лишилась так глупо...

Теперь улыбка Энко была явной и несомненной. Озма даже слегка обиделась и не стала этого скрывать.

"Ты так и не объяснила, принцесса, зачем Полая Труба понадобилась тебе"...

- Потому что так написано в волшебной книге Виллины...

"Я не знаю, кто такая Виллина и что за удивительные истории написаны в её книге. Исходя из того, что ты сейчас услышала, стоит ли ей доверять?"

- Стоит, - уверенно сказала Озма. - Предсказания Виллины до сих пор никого не подводили. А там сказано, что после гибели Линзы Гуррикапа это единственный шанс спасти Волшебную страну от новой угрозы.

Голова Глуа в ужасе отпрянула от стекла. По сторонам выросли чешуйчатые кольца, медленно двигаясь в разные стороны.

"Линза силы? - змей подумал так громко, что у Озмы заколотило в висках. - Что с ней?"

- Растаяла после того, как в неё заглянул генерал Баан-Ну, вождь Пришельцев со звёзд...

С каждой её фразой, несущей новые подробности, ужас в голубых глазах возрастал. Казалось, они сейчас лопнут под его яростным напором.

"Как он её нашёл?" - хрипло подумал Энко, наполняя Озму своим отчаянием.

- Я не знаю... Просто наблюдала в волшебном зеркале. Но он явно знал, где искать...

Голова змея качалась из стороны в сторону, как в трансе. Наконец застыла, голубой взгляд требовательно уставился на девочку.

"Ты же фея. Защитный слой сможешь создать?"

- Думаю, да, - ответила Озма не очень уверенно. От её собственной магии здесь, вблизи от концентрированного Хаоса, толку немного, и змейка из пряжки работала в Подземье только в паре со второй, но вот серебряная диадема, в центральном рубине которой спрятана книга Гуррикапа, не должна подвести.

"Отлично. Тогда давай, в дороге договорим".

Кажется, он принял какое-то решение, но излагать его не спешил. Озма окружила себя защитной оболочкой толщиной в волосок быстрее, чем уплотнились экраны между внешним и внутренними колоннами. Следом растаяла внешняя стена - и морская вода хлынула на образовавшуюся лоджию, не намочив ни Озму, ни её платье.

Энко положил голову на пол:

"Залазь, не церемонься. И за гриву крепче держись. Плыть будем быстро, но поговорить успеем".

Защитный слой исправно фильтровал из воды кислород, дышать было почти так же легко, как на поверхности. Озма удобно устроилась на затылке змея, вцепилась в золотистые космы, намотав их для надёжности на свой посох. Успела разглядеть, что башня уходит глубоко в непроницаемую черноту, в которой теряются и концы огромных цепей, приковывающих ко дну плавучие коралловые острова вокруг. Но вскоре архипелаг остался далеко позади. Морские обитатели, будь то рыбьи стаи или гигантские осьминоги, загодя расступались, завидев издали мчащегося Глуа, и демонстрировали при этом невиданную прыть.

Впрочем, любоваться красотой подводных пейзажей было некогда. Энко засыпал её вопросами, которые больше не звучали с ироничным любопытством. Только и успевали стрелять в мозгу - и не всегда ответ можно было дать так же быстро. Змея интересовало, откуда прилетели Пришельцы. К счастью, от Ильсора через Железного Дровосека ей теперь были известны хоть какие-то подробности. Но Кита они, кажется, не успокоили. А уж когда Озма впервые вдруг сообразила, что рамерийское светило Сириус находится для земного наблюдателя вблизи созвездия Орион, догадалась соотнести этот факт с преданиями "Войска Ориона" и поделилась со змеем своим наблюдением, тот расстроился окончательно.

"В общем так, принцесска. Я был бы рад ошибиться, но боюсь, всё слишком серьёзно. Если Труба и в самом деле единственный шанс на победу, воспользоваться им надо немедленно. Весь вопрос в том, как это сделать. Вход в неё Гуррикап перенёс в старый сток Подземной реки, а после войны с Арахной начал сомневаться, достаточно ли надёжна такая защита от Чёрного Пламени. Устроил локальное землетрясение, завалил ход камнями, река пошла по новому руслу"...

Что-то в этих словах показалось Озме смутно знакомым, но сейчас её волновала только доступность синхротуннеля.

"Руггедо, получив туда доступ, мог бы пробиться к этому месту, мобилизовав своих гномов. Как думаешь добраться до него ты?"

- Понятия не имею, - призналась Озма. - Магией точно не получится. Ею в Среднем мире только сам Гуррикап мог настолько хозяйничать. Разве что Аврал доберётся до его меча и, став Белым рыцарем, сможет достать книгу из моего рубина... Но не факт, что даже там найдутся подходящие заклинания. К тому же для этого придётся стереть Главное, а его тоже жалко...

Энко мысленно хихикнул:

"Не, ну я понимаю, что ты девчонка отважная, и киркой долбить начнёшь. Только времени на это уже нет, пожалуй. А вот кое-какие мыслишки на этот счёт у меня есть"...

Он сделал эффектную паузу. Озма нетерпеливо ожидала продолжения, но змей молча повернул к подводной скале, уходящей вершиной на поверхность. Среди нагромождения острых выступов был хитро спрятан вход в пещеру, в который и заполз Энко, по-прежнему не подумав для Озмы ни слова. Быстро пронёсся вверх извилистым коридором мимо мелькающих огней и вынырнул посреди круглого грота, наслаждаясь произведенным эффектом.

Эффект был и впрямь ошеломляющим.

- Башмачки, - прошептала наконец Озма.

Серебряная пара как ни в чём не бывало ожидала хозяйку под стенкой, вдали от воды, освещаемая из небольшого отверстия. Довольный Энко положил голову на берег, и девочка радостно бросилась к пропаже.

"Мои подданные успели их выловить, прежде чем они упали бы на дно. Но к сожалению, воды Хаоса успели сделать своё дело"...

Это Озма уже и сама видела. Магии на обувке почти не осталось. Ни защитной функции, ни усиления магии хозяина - всё смыто безжалостной Энтропией. А вот телепортация...

"А вот телепортация работает, хотя только на очень близкое расстояние, - подхватил Глуа (кажется, она подумала это слишком громко). - И если они действовали у тебя здесь под облаками, то в Среднем мире тем более сработают, как думаешь?"

- Ты гений! - Озма на радостях обняла Кита за нос (на большее её охвата не хватило бы) и даже поцеловала в холодную ноздрю. - Если я активирую их прямо перед завалом...

Змей осторожно освободился из её пламенных объятий и с сомнением покачал головой.

"Это всё равно рискованно, ты же понимаешь"...

- Да уж не дурочка. Но ты видишь другие варианты?

"Я - нет".

- Я тоже. Значит, остаётся задействовать этот.

"Ты удивительно смелое существо, Правительница Волшебной страны. Я был рад с тобой познакомиться".

- Я тоже, - повторила Озма. - И хотела бы считать тебя своим другом. Правда, оставить тебе на память могу только эти рубиновые туфельки, - добавила, переобуваясь. - Но прими хотя бы их...

Круглые голубые глаза смотрели на неё совсем растроганно.

"У меня давно не было друзей в Верхнем мире"...

- Значит, теперь будут. Если я, конечно, вернусь.

"А ты вернись!" - взгляд Глуа предательски заблестел, по золотистому локону скатилась огромная слеза, которой он устыдился, как мальчишка. Сердито ткнул носом в сторону светящегося проёма:

"Выбирайся наверх и жди, за тобой прилетят и доставят на место. До встречи, принцесса!"

Скрылся в воде с громким плеском и брызгами (Озму ни одна не задела, и только тут она вспомнила, что пора бы уже снять защитный слой). Поспешила выбраться на поверхность рифа, надеясь, что змей ещё вынырнет снаружи на прощанье. Но увидела в волнах лишь кольца длинной спины. Да и те вдруг как-то резко исчезли, и сколько ни вглядывалась девочка в пенистые волны, никаких следов плывущего змея обнаружить не могла. А волны наступали на риф одна за другой, яростно бросались на его крутые каменные бока и разбивались в тучи бриллиантовых брызг, застилающие горизонт.

Верховой птерозавр не заставил себя долго ждать. Дорога была дальней, и на этот раз летуны сменились дважды. А последним оказался знакомый щупленький птеранодон, доставлявший её в башню, которого она сразу узнала, да и он встретил её приветливо, как старый знакомый. Озма удивилась такому выбору, тем более, что отрезок пути бедолаге предстоял высоко под лиловые облака - и лишь когда они оказались в забирающем резко ввысь туннеле, поняла его причину. Даже с его размахом крыльев лететь здесь было тесновато. А вскоре пришлось ползти, цепляясь за камни. Озма бормотала "Может быть, я дальше сама?" - но тот её, конечно, не понимал и упорно продирался вверх. И лишь когда туннель стал для него совсем узким (зато и более пологим), остановился.

Озма ласково погладила его по перепонке крыла:

- Ты развернуться-то здесь сможешь?

Ящер прокрякал её что-то напутственное и заскользил вниз по туннелю хвостом вперёд. Девочка продолжила подъём.

Он начал ей казаться не только утомительным, но и бесконечным, когда неожиданно влился в другой. Идущий с совсем небольшим, но всё же заметным уклоном - а значит, вопросов, куда идти дальше, не возникало. Вверх, конечно, если перекрыт сток. Сюрпризов быть не должно, иначе бы Энко предупредил.

Через полчаса в противоположной стене появилось ещё одно отверстие бокового ответвления, но оно вело вниз, поэтому интереса не вызвало. Хотя снова накатило ощущение чего-то очень знакомого - не визуально, по рассказам. Но Кит своей телепатией изрядно растряс ей мозг, соображалось туго. Почему-то представила, как нелепо выглядела бы со стороны, окажись тут зрители. По сырым и всё более холодным подземным туннелям в белом фейском непачкающемся платье, серебряных туфельках и диадеме, посохом из мастондонтовой кости вместо альпенштока. Полный сюрреализм!

И только когда дорога, окончательно вымотав её из сил, упёрлась в долгожданный каменный завал, сумрак мыслей осветило догадкой. Вернее, просто бросился в глаза неожиданный обрывок голубой ленточки. Старый сток подземной реки, водопад и пещерка и за ним...

Получается, именно здесь блуждали Астерро с этой Люцией. А магическая интуиция не просто так заставила её искать место, где Люция выбралась из пещеры с Авралом. Оттуда лежал самый короткий путь в этот туннель, оканчивающийся как раз тем выходом, мимо которого она не так давно прошла...

Или дело всё же не только в этом, но и в загадке Люции?

Озма осторожно взяла в руки ленточку, за три года наполовину истлевшую в этой сырости. Магии на ней не чувствует, а вот непонятную связь... Но голова всё ещё плохо соображает после долгой ментальной беседы.

И страх накатывает. Тупой, беспричинный, чисто от усталости.

А что если силы башмачков не хватит даже на эти несколько сотен шагов? А что ждёт её в конце синхротуннеля, о котором ей от Глуа известны теперь такие ужасы?

Не расслабляться! Щелчок каблуками:

- Несите меня в Полую Трубу!

Шаг в груду камней, как в кисель. Второй, третий. А затем камни сами быстро потащили её в свою толщу, сдавливая со всех сторон, проникая в каждую клетку и превращая в окаменелость.

 Отправлено: 04.11.21 11:02. Заголовок: Архитектурные формы ..

 Отправлено: 04.11.21 11:51. Заголовок: Капрал Бефар пишет: ..

Капрал Бефар пишет:

цитата:

и пресница затыкамла пульсаняку в мозговых очерыгах. Точ очзанал этот пызирв, ноа не пилонама, он венмери на дакдоги не освалотась

Весёлый момент )

 Отправлено: 04.11.21 12:08. Заголовок: Пуквы, пишоенамь, бу..

Пуквы, пишоенамь, бутаются, кадго викясе Земи капютося в мгозу... )

 Отправлено: 05.11.21 05:14. Заголовок: Интермедия: В Заречн..

Интермедия: В Заречном лесу

- Попали жевун, мигун и болтун в плен к марранам...

- Это когда же такое было? - недоверчиво спросила строгая Пума.

Гиббон схватился за голову обеими длинными лапами, скорчил страдальческую гримасу и трижды подпрыгнул. Бич любой аудитории - слушатели, которые начинают портить басню с самого начала.

- Не было такого никогда! - объяснил он обречённым голосом, понимая, что бессмысленной дискуссии и на этот раз не избежать. - Это просто притча!

- Значит, глупая твоя притча. Мы бились с мигунами плечом к плечу и обратили марранов в бегство. Тебя с нами не было, ты этого не видел. Если бы не вмешалась Озма верхом на драконе, гнали бы их дальше... тех, кто успел бы убежать. Какие там пленные! Тем более, жевуны...

В толпе уже начинался гул, внимание слушателей рассеивалось. Надо было срочно сворачивать диалог, но эта Пума была ему почти незнакома, и он пока не понимал, какой подход к ней лучше применить.

- Эта басня не имеет никакого отношения к реальности, - растолковывал он подчёркнуто не ей, а народу на поляне. - Альтернативная история, например. Что было бы, если бы вы не пришли на помощь мигунам.

- А почему бы это мы не пришли? - снова возмутилась Пума.

Рангу закрыл глаза ладонью, гибкими пальцами обхватил лицо:

- Да хотя бы потому, что до всей этой новомодной политики Льва и Львицы мы никогда в человеческие конфликты не вступали. Неужели это успело забыться?

- Ладно, - набычился на Пуму угрюмый Буйвол, - он дело говорит. Без нас мигуны бы не справились. А марраны потом и на Голубую страну могли бы пойти, почему нет?

- А Озма? - донеслось одновременно с разных концов. Гиббон сделал ещё одну попытку вернуть внимание толпы:

- А её ещё не расколдовали, в Изумрудном городе Страшила бы так и правил. Это же АУшка!

- Это ерунда какая-то, - зевнула Пума, но на неё зашипели со всех сторон. Ободрённый Рангу продолжал:

- Забрали на допрос жевуна. Через полчаса возвращается - плачет: "Я им всё рассказал - они меня пытали пауками и пиявками"...

Гиббон сделал положенную паузу для разрядки смехом (меметическая робость и брезгливость жевунов смешна всегда, но наипаче - когда всплывает неожиданно) и продержал её ровно столько, чтобы интерес аудитории достиг апогея. Воцарилась долгожданная тишина.

- Пришли за мигуном, - это было сказано торжественнее, внушая слушателям ощущение нарастающего драматизма. - Возвращается через час. - пауза, необходимая для того, чтобы все успели обратить внимание на разницу во времени допроса. - Моргает: "Я им всё рассказал", - эти слова Рангу сопроводил утрированным передразниванием мигунского тика, разом обваливая нагнанный пафос. Подобным ораторским приёмом он старался не злоупотреблять, чтобы дать слушателям к нему привыкнуть и не притупить его восприятие. Поэтому для восстановления контроля над аудиторией работало безотказно.

- Ладно, понятно, что там с болтуном? - громко крикнул кто-то из ветвей.

Нет, сегодня не его день. Не один дурак, так другой испортит лучшую его басню.

- Тернарный принцип, - напыщенно заявил Рангу, - лежит в основе не только магии, но и сюжетопостроения. Заклинания и нарратив обладают общим принципом воздействия, поэтому сходны и по структуре. Повторение ситуации задаёт фабульный вектор, разница в деталях определяет тип параллелизма - развитие или противопоставление - намекая на характер синтеза первых двух частей в третьей. Поэтому второй повторяющийся элемент всегда важнее первого, это не замедление сюжета, как может показаться невежественной черни, а его разворачивание и семиотическое ядро. Ключ к развязке истории и пониманию её морали.

Звери ничего не поняли, но на всякий случай зашикали на старого попугая, и тот поспешил скрыться в ветвях. Только басню уже, похоже, не спасти.

- Уводят на допрос болтуна, - продолжил уже без энтузиазма. - Через, - пауза, краткая, чтобы не выглядеть нарочитой, но достаточная для того, чтобы каждый мысленно продолжил и ошибся, - три часа возвращается. Те двое к нему: "Ну как, ты им что-то сказал?" - "Да что же я мог сказать - они мне руки не развязали"...

- Ну и что? - хлопнула хвостом Пума, не дав ему закрыть рот. - Все знают, что болтунам трудно общаться без жестикуляции - особенно после того, как Стелла на время лишала их дара речи. Странно, что этого могли не знать их соседи-марраны. Пусть даже альтернативные.

Рангу закатил глаза:

- Это же не просто история! Басня имеет глубокий смысл универсального характера. Речь не о болтунах и марранах, здесь заключён урок для всех нас. Рассказывая о людях и обыгрывая типические черты разных народов Волшебной страны, я иносказательно намекаю на недостатки и пороки животных. В данном случае анекдотичная приверженность болтунов к средствам невербальной коммуникации маскирует скудость их мысли, которая вступает в забавное противоречие со стремлением осчастливить всех окружающих своими речами. Разве мы не видим чего-то подобного и вокруг нас?

- Я вот вижу, - хмыкнула Пума под нос. К счастью, гиббон её не услышал.

- Просто у людей все пороки ярче и просятся в басню. Потому что люди честнее. Они не оправдывают свою жестокость инстинктами, как делаем это мы. Они убивают друг друга просто из развлечения и не поедают трупы, а зарывают в землю пищей для червей. Чем больше я узнаю животных, тем сильнее люблю людей. От них не ожидаешь удара в спину, потому что боишься всегда и никогда не поворачиваешься спиной. Хотел бы я, чтобы вы все стали на время людьми, чтобы изнутри могли осознать, насколько они опасны. Я знаю, что говорю. Я слишком похож на человека - настолько, что мне хочется плакать и бить себя по голове, когда я вижу своё отражение в ручье. Поэтому, - он снова патетически возвысил голос, - слушайте новую басню Рангу-Тана - "Вино и Лисоград"!

Сервал притаился в заднем ряду, стараясь не отсвечивать без надобности. Он успел убедиться, что в Заречном лесу его помнят слишком хорошо, а репутация больше не оставляет желать лучшего, поскольку погублена окончательно. Даже среди бывших приверженцев, к которым сунулся было на разведку. Так что общаться с гиббоном придётся вдали от лишних глаз.

- Лисицы выменяли у жевунов весь урожай кроличьих деревьев на бочки вина, - вещал между тем Рангу. - Наутро все лежали пьяные и больные, не могли взяться ни за какую работу.

Пауза, чтобы слушатели наглядно представили картину. Сочувственным тоном, лишь с лёгкой толикой иронии:

- Жевуны спросили их: "Зачем же вы напились без меры, если так тяжело это переносите?" - "Но мы ведь хотим во всём уподобиться людям", - ответили лисы. "Странно, - сказали жевуны, - а мы пьём, чтобы уподобиться животным".

Эта басня была принята лучше, с добродушным смехом. Лисоград - всё-таки свои, почему бы и не посмеяться? Тем более, их неуклюжие попытки копировать людей и в самом деле забавны. Лишь старый седой Волк прорычал еле слышно: "Всё ррравно рррасизмом отдаёт", - и Пума одарила его благодарным взлядом.

- Люди много говорят о равенстве, сплетая силки лицемерия, чтобы опутать ими нашу свободу, - продолжал Рангу, пользуясь одобрением. - Но сами при этом не считают нас равными...

- Верно! - заревел из толпы медведь Бру. - Даже Льву и Львице в Изумрудном городе не предоставляют апартаментов с кроватями и не садят за стол вместе со всеми.

- Откуда ты знаешь?

- Сороки рассказывали. Да все это знают.

- А разве ты бы согласился спать в кровати или пировать за столом? - удивлённо спросил его седой Волк. - Это ведь неудобно!

Медведь не смутился:

- При чём тут я? Я не наместник Озмы. А для наместника это вопрос не удобства, а престижа. Мало ли что неудобно! Все должны увидеть, что Озма относится к нашему народу так же, как к жевунам и мигунам. На равных. Но Железному Дровосеку и Страшиле почему-то находятся и кровати, и места за столом, хотя им не нужно, ни то, ни другое. Что за дискриминация?

- Вот именно, - подхватил Рангу. - Нам на самом деле тоже совсем не нужны ни их кровати, ни их равенство. Мы не считаем себя равными людям - мы лучше их. Но если уж сами о равенстве заявляете, то будьте добры отвечать за свои слова. Сегодня Лев ночует на заднем дворе, потому что ему, видите ли, "так удобнее", и унижает этим не себя, а каждого из нас, поскольку представляет там наш народ. А завтра Озма, глядишь, запряжёт его в Красную карету... Нет, я не против, пусть катает её по личной рабской "дружбе", но при чём тут вы и я, которых он якобы представляет? Разве он спрашивал у кого-то из вас на это разрешение?

Ответить на это было нечего. Возмущённый гул постепенно стихал.

- Слушайте самую новую басню Рангу-Тана! В Заречном лесу завёлся свирепый Паук, который поедал зверей.

Слово "Паук" было произнесено с выражением леденящего ужаса. Последние споры в толпе захлебнулись на полуслове.

- Озма и Львы поймали его и запрягли в фуру, - продолжал гиббон в гробовой тишине. - Звери спросили Озму: "Почему ты не перерубишь ему тонкую шею, не отомстишь за смерть наших родных?"

Рангу выдержал длительную пауза, предоставляющую каждому возможность перебрать разные варианты ответа, и дал свой каноничный:

- "Пока он жив, - ответила Озма, - вам есть с чем сравнивать"...

- И что это означает? - снова перебила его Пума. - Какова мораль сей басни? Да, нам есть с чем сравнивать - Паука большинство здесь присутствующих хорошо помнят, это не успело, как ты говоришь, забыться. И Озме мы действительно благодарны за избавление от него, как и от сизого тумана, и всегда готовы помочь в ответ. А если она вдруг действительно начнёт вести себя с нами как-то не так, никто никакими силками не связан. И Паука убивать незачем - съеденных им это не вернуло бы.

Гиббон быстро обвёл взглядом толпу и понял, что на поддержку рассчитывать не стоит. Даже Бру не спешил связываться с Пумой и насуплено молчал. Придётся отдуваться самому.

- О дщерь невежества и косных стереотипов! - насмешливо обратился он к Пуме. - Ты же сама требовала от меня реализма и жизненных историй. А у них морали не бывает - жанр не тот. Определись уж для начала со своими запросами. Выводы вместо морали каждый пусть сделает сам, я никому ничего не навязываю. А во-вторых, ты не дала мне закончить басню. Слова Озмы имели продолжение: "Кроме того, его всегда можно вернуть"...

- Ну это уже совсем клевета! - донёсся ропот с разных сторон.

- Это же просто басня! Условность! Альтернативная Озма из альтернативной вселенной! Постмодернистская деконструкция! - пытался объяснить Рангу, но его слова утонули в возмущённом гуле вместе с отдельными голосами в его защиту. Пришлось уносить ноги.

Зато разговор с Сервалом смог состояться раньше, чем тот рассчитывал. Гиббон энергично чесал ногой затылок , обдумывая услышанное.

- Для нас, свободных зверей, Руггедо ничем не лучше Озмы. Что то ярмо, что это, - сказал он наконец. - Но я против однополярности в политике Волшебной страны. Пока были четыре волшебницы, всё как-то балансировалось. А теперь всюду Озма заправляет. Даже марранов перетянула к себе. Так нельзя. Если Руггедо сможет составить ей конкуренцию, я готов поддержать его только за это. Сцепятся друг с другом - будет не до нас.

- Да я ведь тоже из таких соображений, - поспешил заверить его Сервал, отводя взгляд. - Рад был найти в твоём лице единомышленника. И от лица Руггедо предлагаю тебе должность модератора Заречного леса.

Рангу снова погрузился в раздумье.

- Модератора? А что я должен буду делать?

- Да ничего! В смысле, то же, что и сейчас.

- А в чём подстава? - вопросительно уставился на него гиббон.

- Никаких подстав, что ты. Просто раньше ты басни травил сам по себе, а теперь за тобой будет стоять Руггедо. Круто же?

- Ну... если его мои басни устраивают и не надо будет ничего менять...

- Басни-то устраивают вполне. А вот их успех, признаться, не впечатляет.

- Просто сегодня день неудачный!

- Ага. Только мне почему-то кажется, что вчера был точно такой же неудачный. И позавчера. Прости, конечно, но ты неправильно работаешь с аудиторией. Нельзя распыляться на всех - отдача всегда будет мизерной. Надо в первую очередь формировать группу единомышленников, свой, так сказать, фандом. Вот тот же медведь Бру - он вполне тебя поддерживает. Подыграй ему, окружи вниманием, подольсти, поддакни лишний раз - медведи это любят. Когда прикормишь несколько таких, то аудиторией управлять сможешь уже не один, а вместе с ними - изнутри.

Сервал вдохновенно излагал собственный опыт трёхлетней давности, стараясь не вспоминать, во что он в итоге вылился. В конце концов, проблемы, с которыми может столкнуться Рангу, уже не его.

- Ну, не знаю, - голос гиббона был полон сомнений. - Мне бы не хотелось как-то подавлять свободу слушателей...

Сервал изобразил искреннее удивление:

- Разве я тебе это предлагаю? Просто задумайся, кого ты, собственно, хочешь видеть своими слушателями. Единомышленников - или хамок вроде этой Пумы, которые мешают культурному и спокойному общению...

- Да что тут задумываться? - скривился Рангу. - Было бы лучше, если бы таких вообще не было.

- Вот для того, чтобы их не было, и нужен свой фандом, - терпеливо растолковывал Сервал. - Чтобы выдворять неадекватов и оставлять только нормальных. Ты хорошо пытался поставить нахалку на место, но тебя не поддержали. И единомышленники в толпе были, но не организованы. Поэтому результат немного предсказуем.

Возразить было нечего. Рангу молчал, и Сервал усилил напор.

- Да и сам ты с ней, признаться, как-то слишком уж мягко. Что это такое - "дщерь невежества и косных стереотипов"? Какая лесная академия сертифицирует уровень знаний? Кто определяет, чьи стереотипы косные, а чьи нет? Сплошная субъективщина! Чтобы заткнуть кому-то рот, надо указать на его объективное ничтожество. Заявить, что она одна против всех, не в состоянии найти общий язык не только с тобой, но и вообще ни с кем, что её никто не поддерживает и не уважает...

- Но ведь это неправда! - возмутился гиббон. - Её как раз многие уважают, особенно после той стычки с марранами, когда она билась, как герой, в первых рядах.

Куцый хвост Сервала невольно задрожал от этого напоминания. Очень уж неприятный разговор имел он тогда с Пумой, обвинившей его в подстрекательстве марранов. Даже не разговор, скажем прямо - после разговоров не зализывают раны так долго. Почему и обрушивал сейчас на неё искренне кипящий гнев.

- Да какая разница, правда или нет! Главное, постоянно это повторять. Ну что она тебе сделает? Мне бы за такие слова пришлось отвечать, а обезьян бить - позор. А что там было три года назад, все давно забыли. Приписывай прямо и в лицо ей и другим неадекватам пороки персонажей своих басен, со всеми гиперболами и гротеском. А ещё лучше - обвиняй в том, в чём бы они могли обвинить тебя. Заодно и сыграешь на опережение. Знаешь, у жевунских детёнышей была такая игра "в Гингему"? И главное, чтобы это повторял не только ты, а и твой фандом - те, с кем крупным хищникам драться не подобает, конечно. Пусть шепчутся о ней по кустам каждый день, без всякого повода.

- А как она об этом узнает? - не понял Рангу.

- Будет подслушивать, разумеется. А ты сомневаешься? Всякому же интересно, что о нём говорят за спиной. Тем более, женщине.

Гиббон снова принялся чесаться, переваривая услышанное, и Сервал внутренне ликовал. Жертва в лице Рангу успешно загнана, теперь ему будет чем оправдаться перед Руггедо и что ему продемонстрировать.

 Отправлено: 08.11.21 08:46. Заголовок: Перекрёсток миров П..

Перекрёсток миров

Первое, что увидела Озма, с трудом разлепив веки, и впрямь словно окаменевшие - мягкий свет, льющийся прямо с потолка, равномерно по всей его площади.

Хотя далеко не сразу поняла, что это именно потолок. Лишь когда вокруг началась суета, вызванная её возвращением в сознание. Тёплые аккуратные руки - и странные предметы, то гудящие, то вибрирующие, которыми касались её лба и предплечий (от некоторых моментально оживали и наполнялись силой мышцы). Рослые, как в Большом мире, мужчины и женщины в блестящих комбинезонах - и непонятные существа, похожие на марранов, закованных в бесформенные латы и зачем-то мигающих разноцветным огоньками подобно праздничной иллюминации. Попытка заговорить с ней на незнакомом языке - но стоило Озме произнести пару слов, тотчас перешли на понятный. Разрешили встать с каталки - серебряные туфельки на полу, обруч на столике с прозрачной поверхностью, жезл прислонён в углу. Кажется, не хватает чего-то ещё... или только кажется?

А затем появилась светловолосая девушка с симпатичной короткой прической. Лет семнадцать на вид, но Озма почему-то сразу почувствовала, что она здесь главная.

- Привет! У тебя, наверное, много вопросов? У меня к тебе, признаться, тоже...

Прямо за дверью (двери на самом деле никакой не было, просто в изогнутой белой стене вдруг образовалось прямоугольное отверстие) начинался густой цветущий сад под стеклянным куполом. О куполе Озма подумала сразу из-за странного насыщенно зелёного - пожалуй, его можно даже назвать изумрудным - цвета небосклона, который он, видимо, окрашивал, при этом загадочным образом оставляя нетронутой молочную белизну облаков. Потом с изумлением отметила плавные волнистые изгибы не только купола, без всяких стыков переходящего в прозрачную внешнюю стену, но и самой стены, и обширной террасы, на которой они находились. Как будто здание было не творением человеческого ума и рук, а порождено самой природой, подобно коралловым островам в королевстве Энко. С террасы, образованной помещениями первого этажа, сбегал вниз водопадик в столь же природного вида чашу фонтана из диких камней, оттуда навстречу поднимались кроны невысоких деревьев.

А затем Озма вдруг осознала, что дело не в куполе - он прозрачен, как слеза, как тонкая струя водопадика. Просто здешнее небо и в самом деле изумрудное.

- Это Глюкдад? - спросила она спутницу.

Большие голубые глаза (так похожи на Эллины!) глядели на неё с некоторым удивлением.

- Это планета Пацифида. Но ты права - сюда мы эвакуируем оставшихся нгאв... разумных жителей Глюкдада. В рамках Проекта Международного Института Времени с Земли.

- Через синхротуннель эвакуируете?

- Конечно. Для этого он и был создан по моей просьбе много тысячелетий назад.

- Странно, а Глуа мне объяснял его историю совсем иначе...

- Кто такой Глуа и что он объяснял, ты мне как раз и расскажешь для начала. Кто ты сама, я уже знаю. Ничего, что без титулов? Я если что, тоже принцессой числюсь на одной из планет, так что по международному этикету можем на равных.

Озма красноречиво сделала свой фирменный "взгляд драконом", и девушка облегчённо рассмеялась.

- Всё, извини! Вижу, что ты нормальная девчонка, без закидонов. И очень этому рада.

- Ну, я тоже рада, что ты рада, - неуверенно пожала плечами Озма. - А тебя как зовут?

Собеседница на секунду запнулась:

- Зови меня... Виолой.

- Угу. А... почему? - Озма успела озвучить этот вопрос прежде чем поняла, как по-идиотски он прозвучал. Но Виола отлично поняла его смысл. "Почему скрываешь своё настоящее имя?"

- Видишь ли, есть такая штука - хронобезопасность... Во-первых, сейчас лет на двести вперёд относительного того времени, когда ты вошла в синхротуннель. Могу сказать и точнее, это как раз не секрет: на двести двадцать восемь.

Озма понимающе кивнула:

- Тогда всё ясно. Это любой фее известно и любому магу. Будущее открывает свои тайны в неполных формулировках и под условием. Так, чтобы используя их, нельзя было его изменить. А поскольку я собираюсь вернуться в своё время, то здесь тоже не должна узнать лишнего.

- С тобой приятно общаться, - снова рассмеялась Виола. - Даже с основами хронобезопасности, оказывается, вполне знакома. Только в нашем случае всё немного сложнее. Пойдём, устроимся где-нибудь поудобней? Разговор предстоит долгий и непростой. Начнём с того, что я не совсем из твоего будущего...

* * *

Вопреки опасениям Виолы, Озма понимала её объяснения неплохо. Основная сложность была в терминологии. А так - законы мироздания везде одни и те же. Чем дальше от частного к общему, тем более по-настоящему общим оно становится.

Весь вопрос в том, насколько далеко каждый продвинулся в своём знании, понимании и постижении мира от исходной точки к этому самому общему. Но у обеих собеседниц с этим обстояло довольно благополучно.

- В рамках Общей теории всего, - говорила Виола, - нами экспериментально подтверждены положения, следующие из концепции объективной цели Вселенной и бытия, что позволяет считать её не просто концепцией, а научно доказанным фактом.

- А разве это нуждается в подтверждении? - удивлялась Озма. - Разве само существование не свидетельствует о наличии цели? Да оно само и есть цель!

- Ты абсолютно права! Но научно это удалось обосновать только в последние десятилетия. Объективная цель Вселенной заключается в её саморегуляции, гомеостазе, поддержке своей стабильности и динамического равновесия. Я понятно излагаю?

- Вполне. Непонятно только, почему вы так долго шли к признанию этого факта?

Виола иронично хмыкнула:

- Видимо потому, что наш хронопоток лежит вне диапазона действия икс-энергии... Поскольку нас никто не слышит и не поднимет меня на смех, давай будем пользоваться твоим термином "магия"? Так короче.

- Давай.

- У нас ей долгое время соответствовала гипотетическая модель так называемой "тёмной энергии", необходимой для математического описания факта ускорения расширяющейся Вселенной. Но до открытия семимерности Вселенной и начала хронавигации второго поколения со смещением машины времени по эвереттовым координатам, когда был экспериментально обнаружен ваш X-диапазон на оси Шклярского, о её сущности мы не имели представления.

- А вот теперь стало непонятно...

- Это потому, что я опять ушла в частности, извини. К чему я веду? Использование тобой магии - экспериментальное подтверждение реальности объективной цели. Мы же такой возможности были лишены, поэтому пришли к этому путём более сложных и ресурсоёмких доказательств.

- Понятно. Даже не знаю, сочувствовать вам или завидовать...

- Просто прими к сведению. Главное, что нам с тобой проще для начала понять друг друга на уровне общих понятий. Древние называли их абстракциями, идеями, которые они постигали, как им казалось, наощупь (на деле же - пакетам данных об объективной цели в том аспекте познавательной деятельности, которую они называли интуитивным озарением). Но для тебя это практический опыт, откуда ты черпаешь свою магию, а для нас - математически точные закономерности, откуда мы выводим прикладные формулы для энергетики, экономики, социологии, морали... Да по сути, все аспекты нашей жизни мы перестраиваем так, что они начинают стремиться к гомеостазу - потому что этого и можно достигать только комплексно и целостно, как делает это и сама Вселенная, мироздание. Наш мир на самом деле ещё очень далёк от утопии или земного рая, но многим из прошлого он, наверное, показался бы таким.

- Выходит, мы обе живём в сказках? - улыбнулась Озма. Виола кивнула серьёзно и многозначительно:

- Ты пока даже не представляешь, насколько права! Но об этом позже. Главное, мы обе делаем сказку былью. Как, впрочем, и все люди. Потому что каждый вовлечён в объективную цель мироздания, служит его саморегуляции. У каждого есть функция во Вселенной - не начертанная, не предписанная кем-то, а просто вытекающая из его характера и личных качеств. Её даже можно корректировать, изменяя себя, здесь нет никакой предопределённости. Поэтому любой нгאв, разумный субъект - не винтик в общем замысле с заранее заданной ролью, не часть системы, а целое, модус существования Вселенной, функция от ее объективной цели как аргумента.

Озма скептично покачала головой:

- Не знаю, Виола, по-моему ты сильно идеализируешь. Далеко не каждый реализует заложенное в нём и соответствует своему предназначению. Горят немногие, светят единицы, большинство просто тлеют...

- Так я и говорю об идеале, когда человек живёт в согласии со своей персональной функцией. И когда его совесть указывает на объективную цель, а не на идеалы и идолов, которых он сам себе насоздавал. Это формула счастья и полноценной жизни для каждого.

- Ну разве что... А насчёт прикладных формул, которые выводятся из объективной цели мироздания - мне сейчас пришло в голову, - Озма поправила обруч, коснувшись рубина центральной звёздочки, - что Главное Заклинание Гуррикапа тоже является такой формулой. Раз уж универсально откатывает любое волшебство...

- Имей в виду, что Гуррикап знал об уникальности Х-диапазона, поэтому понимал, куда копать. В сущности, он моделировал "обычный" мир, без магии - при том, что в его время, "эпоху легенд", она действовала повсеместно.

- А откуда, - начала было Озма, но поняла, что на вопрос "откуда ты знаешь" ответ очевиден. Раз уж они посещали её прошлое на каких-то "машинах времени". Думала вместо этого спросить, откуда о мире без магии знал Гуррикап, и тоже сама нашла ответ - да оттуда же! Так и застыла с открытым ртом. Виола лишь улыбалась загадочно:

- Частности потом, мы же договорились.

- Да по общему вроде бы вопросов и нет, - сказала Озма. - По крайней мере, с терминологией определились и понимаем друг друга...

- Это да. Терминология у нас всё равно исторически сложившаяся и потому очень условная и неточная. Даже "объективная цель", о которой мы тут столько талдычим - всего лишь модель в парадигме развёртки термодинамической координаты. Само понятие цели предполагает односторонне детерминированную причинно-следственую связь и однонаправленный ход времени. Но это свойства не самой Вселенной, а мыслительного процесса. Это наша мысль вслед за метаболизмом, а вовсе не гомеостатическое мироздание и даже не наша субъектность, подчинена второму началу термодинамики, формируя тот образ Вселенной, которым нам удобно пользоваться из-за его гомоморфности мышлению. На деле же во Вселенной прошлое и будущее сосуществуют, взаимно влияя друг на друга. А времени, как мы его себе мыслим, строго говоря, вовсе и нет.

По словам Виолы, Вселенная конечна и до недавнего времени описывалась в шестимерных координатах: три пространственных, термодинамическая ("давай называть временем - это короче, но имей в виду то, что я говорила") и две так называемые Эвереттовы, описывающие возможные квантовые состояния атомарного события (они же - координаты Шклярского и Петрова). По этой модели первоначально осуществлялась хронавигация первыми машинами времени ("ну ты же понимаешь, время - условность, да и машина - условность, просто генератор масс создаёт из гиперэргогена гравитационное поле бесконечной напряжёности - самую обыкновенную чёрную дыру, которая переносит кабину в расчётную точку, описанную данными координатами. И вообще это традиционное название из фантастического романа Герберта Уэллса, он в вашем времени давно написан"). Однако с развитием хронавтики обнаружилось загадочное явление: пропорционально числу осуществлённых запусков кабин возрастала и сложность расчётов. Детям в школах продолжали преподавать "шестимерную Вселенную", а на практике в Институте Времени координата Петрова превратилась в пучок координатных осей первого, второго, третьего, ..., n-ного порядка, где n всерьёз начинало стремиться к бесконечности. Причем использовались, как и прежде, лишь для уравновешивания с координатой Шклярского, обеспечивающего возвращение кабины в исходную точку.

Была предложена математическая модель, заменяющая умножение координат Петрова введением дополнительной координаты размерности или масштаба, сопряжённой с остальными по правилам векторной алгебры.

- Кажется, я понимаю насчёт сопряжённости, - кивнула Озма. - Если, допустим, условный внешний наблюдатель уменьшается или увеличивается, для него и течение времени изменяется, да?

- И, что так же немаловажно (об эвереттовых координатах не забываем!) - изменяется сила событий, их сопротивление гомеостатической саморегуляции пространственно-временного континуума. Собственно говоря, седьмая координата - не что иное, как фрактальная размерность Вселенной. В рамках Общей теории всего окончательно доказано, что Вселенная - стохастический фрактал, каждая часть которого несёт неполную информацию о целом...

- Это я знаю, - Озма нетерпеливо кивнула. - Экспериментально, как ты говоришь.

Семимерная модель действительно выглядела эффектно, но расчёты были ненамного проще. А весь софт компьютеров Института уже заточен под увеличение p-координат, менять его нерентабельно, да и в любом случае внедрение требует тщательных предварительных испытаний. Физический же смысл седьмой координаты, открытой "на кончике пера", доказан не был, и хотя один из постулатов Общей теории всего гласит, что у простой модели больше шансов оказаться истинной, до экспериментального подтверждения гипотезы она была обречена оставаться остроумной, хотя и не особенно удобной абстракцией.

- Ну а подтверждение оказалось не экспериментальным, а почти случайным. Вернее, произошло в ходе этого же Проекта - а в нём к кажущимся случайностям стоит относиться настороженно, - сказала Виола с тем же загадочным взглядом, которым сопровождала слова о Гуррикапе и полётах в "эпоху легенд". Явно намекает, что сама была к этому причастна. Это же сколько ей лет тогда было? И сколько времени вообще длится Проект?

Подтверждение физического смысла размерной координаты и возможности перемещения по ней привело к радикальному пересмотру и обновлению хронавигации ("нам пришлось форсировать исследования для эвакуации возрождённой цивилизации цвельфов, которая в силу обстоятельств была оставлена в прошлом на фронтире микромира, да ещё и размыта по эвереттовым координатам"). Собственно, термины "хронавтика" и "машина времени" продолжают использоваться скорее по инерции - кабины теперь могут перемещаться и по эвереттовым координатам, и по размерной. И что ещё важнее, радикально обновилась научная картина мира.

- Раньше считалось аксиоматичным существование единственного стабильного хронопотока, поддерживаемого вторым постулатом хронофизики. Сейчас мы понимаем, что наблюдаемое его действие свойственно конкретно нашему отрезку термодинамической координаты. Ближе к точке Альфа двуполярной Вселенной, на отрезке, пока что недоступном для машин времени, хронопотоки, отличающиеся от соседних какими-то деталями, могли расходиться по эвереттовым координатам беспрепятственно. И сейчас они объективно сосуществуют друг с другом, что тоже каким-то, пока ещё непонятным нам образом вовлечено в гомеостаз Вселенной, её объективную цель. В научно-популярной литературе их неправильно называют параллельными, на самом деле они скорее расходяще-сходящиеся, понимаешь? Саморегуляция пространственно-временного континуума никуда не делась, поэтому все они рано или поздно сольются в один, задолго до полюса Омега, где расширение Вселенной переходит в сжатие.

Всё это выглядело для Озмы уже сложнее, чем понятные разговоры об объективной цели бытия. К тому же Виола то забывалась, начиная грузить незнакомыми терминами, то спохватывалась и переходила к объяснениям совсем уж на пальцах, как грудному младенцу. К счастью, она наглядно иллюстрировала свои слова светящимися трёхмерными схемами и графиками, которые проецировала прямо в воздух из браслета на руке. По этому же браслету, кстати, её постоянно дёргали, обращались с какими-то вопросами, она обстоятельно отвечала на незнакомых языках, прерывая свой рассказ и снова к нему возвращаясь. Но главное Озма всё же поняла.

- Значит, у нас с тобой не только прошлое общее, - задумчиво подытожила она, разглядывая висящую в воздухе схему "расходяще-сходящихся" хронопотоков, - но и...

- Да, общее будущее, - подхватила Виола. - Хронопотоки сольются через сотни или тысячи лет (время с точностью спрогнозировать нельзя), когда станут неотличимы друг от друга. На текущем отрезке термодинамической координаты они уже сближаются, как видишь. Когда-нибудь под действием второго постулата хронофизики станут полностью идентичны - не только в настоящем моменте, но и в хранимой памяти о прошлом. Историческая разница в ней снивелируется: то, что точно описывало события в одном мире, в другом было аберрацией и наоборот, что-то просто забудется. А для объединённого хронопотока и то, и другое окажется правдой, реальным прошлым в общей картине. Вернее, станут два равноценных, равно истинных прошлых. И чем ближе к полюсу Омега, тем таких прошлых больше. Волшебные события, которые у вас реальны, а у нас просто сказки и легенды, тоже станут вариантами реального прошлого. Поэтому и сейчас они не просто сказки, а неполная информация из будущего. Из нашего общего будущего, Озма, где в них преломляется память веток прошлого из твоего хронопотока и других миров X-диапазона.

- Ага, - кисло протянула Озма, - а ещё отсюда вытекает, что из моего мира к тому времени полностью уйдёт магия. Она-то и так уходит, но получается, наши миры не объединятся раньше, чем исчезнет Волшебная страна...

Виола лукаво улыбнулась:

- Вовсе не факт! Согласно некоторым гипотезам, в объединённом хронопотоке далёкого будущего икс-энергия должна быть активной, чтобы снять максимум энтропии на Омега-полюсе. Так что вполне возможно, Волшебная страна как раз таки появится в моём будущем. Впрочем, это всего лишь гипотеза - непротиворечивая, но не единственная.

- Мне нравится такая гипотеза... Ладно, я вроде бы в общих чертах поняла и как возможен синхротуннель между нашими мирами, и почему я должна соблюдать хронобезопасность, хотя это не совсем моё будущее.

- Угу, в общих. Некоторые частности тут важны, но о них позже.

- Да уж если можно! А то столько новой информации - голова пухнет, - взмолилась Озма полушутливо.

- Просто сейчас важнее понять твою историю. Почему волшебная книга направила тебя сюда, при чём тут какая-то Линза Гуррикапа, и чем я могу тебе помочь. Пока что мне не понятно практически ничего. Даже в общих чертах...

Озма начала снова и обстоятельно излагать то, что уже успела рассказать с пятого на десятое. Виола слушала внимательно, вынужденно отвлекаясь новыми звонками на браслет, и по-настоящему заинтересовалась при упоминании Чёрного Пламени. Стала задавать наводящие вопросы, выяснять всё, что известно о той частице Пламени, которая появилась в Волшебное стране и которую Глуа называл Дру. Известно было совсем немного, но для этого пришлось поведать и об Арахне, и о Бастинде, и о Белом рыцаре. Виолу эти рассказы невольно увлекали, хотя было видно, что лишь отдельные крупицы информации говорили ей больше, чем Озме, и говорили что-то не слишком обнадёживающее, так что девушка на них хмурилась и мрачнела.

А у Озмы уже заплетался язык, и Виола не могла этого не заметить:

- Давай ты нормально отдохнёшь, выспишься, а я буду думу думать, как беде твоей помочь. Утро вечера мудренее и всё такое. Надо же сказочных канонов придерживаться, а то накормить я тебя накормила, а баньку и спать уложить зажала. Кстати, - добавила с некоторым колебанием в голосе, - в этом качестве могу тебе только свою комнату предложить - у нас всё-таки филиал МИВа, а не отель пятизвёздочный, гости редко являются...

- Ага, особенно такие нежданные на голову, - смиренно вздохнула Озма.

- Перестань! Просто ты и в самом деле загадку завернула, и решения я пока не вижу. Есть, конечно, вариант, но сопряжён со слишком уж большими сложностями и риском. Слушай, а может быть, обойдёмся без всякой Линзы? Тут же не сказочные злодеи, а самые обыкновенные инопланетные агрессоры. С ними не магией воевать надо. Снабдим вас парализаторами и средствами защиты... думаю, я смогу этого добиться, у меня большие связи.

- Нет, Виола. Я даже порох, который изготовил Чарли, не захотела оставлять...

- Ну - порох... Тебе же летальное оружие не предлагают, да у нас самих его нет давно.

- Просто Страшила сказал поистине мудрые слова: "Не надо пытаться переиграть их тем оружием, которое они навязывают и которым владеют лучше". Преимущество нашей страны в том, что она Волшебная. Поэтому будем бороться тем, чем лучше владеем мы. Именно магией. Икс-энергией, по-вашему.

- Да, это явно не волковская логика, - непонятно сказала Виола. - Но возможно, ты и права.

- Так что риск меня не пугает, - упорно гнула Озма свою линию. - Если книга Виллины повела меня этим путём, значит им можно пройти.

- Понимаю. Но проверить и минимизировать риски - это моя забота.

Она позвонила кому-то с браслета, говорила ему не менее непонятные вещи о том, что надо соблюдать хронобезопасность и для этого зачем-то выйти в противоположную сторону во двор. Озма не прислушивалась - не ей же адресовано. Изогнутый коридор привёл их в милую и уютную девчоночью комнату, атмосфера которой настолько располагала, что Озме показалась, будто она здесь уже была и только что вышла, чтобы вернуться. Всякая мелочёвка, выглядящая порой незнакомо, но любопытно и явно имеющая для хозяйки особое памятное значение, привлекала внимание и оживляла интерьер. Озму заинтересовало изображение в рамке на столе. На фоне гор, так напоминающих Кругосветные - мужчина и женщина с девочкой, в которой нетрудно узнать Виолу, хотя ей здесь лет девять максимум. Мужчина в роговых очках, выражением лица слегка похож на Фараманта, а ростом на Дина Гиора, женщина... женщина на Виолу похожа, хотя вот подбородок у Виолы скорее от мужчины. И немного, как ни странно, на Анну Смит старшую. Изображение объёмное, можно рассмотреть с боков под разными углами - в общем, обычная магическая картина, только не магическая.

- Это ты с родителями?

- Ага, - кивнула Виола с какой-то особенной теплотой в голосе. - Сразу после тех каникул на Навсикае, с которых всё и началось...

Осеклась на полуслове - то ли чтобы предупредить вопросы, влекущие нехронобезопасные ответы, то ли смутившись, что Озму как сироту могут расстроить разговоры о родителях, да ещё с таким счастливым лицом. В любом случае зря переживала - Озма только сейчас почувствовала, как устала, как её и в самом деле клонит в сон, настолько, что не остаётся сил ни на разговоры, ни на эмоции. Нельзя сказать, что она физически ослабела, как тогда в Канзасе, когда по неосторожности лишилась почти всей волшебной силы. Сейчас магия была с ней, но не было отклика на неё в окружающем мире, и эта аномалия страшно утомляла психологически.

Но что-то ещё очень важное продолжало беспокоить Озму, не дававшее покоя с самого начала появления здесь. И прежде чем Виола оставила её одну, всё-таки вспомнила:

- Скажи, а среди моих вещей не было такой голубой ленточки?

Виола задумчиво покачала головой:

- Всё, что было с тобой, перенесли в тот бокс...

- Но там её уже не было.

- Да я тоже никакую ленточку не помню. Сейчас озадачу роботов-уборщиков, они всё перероют. Утилизировать её ещё не успели бы.

- Ой, пожалуйста! Кажется, с ней связана ещё она загадка...

- Ну, загадок у нас ещё много осталось, - рассмеялась девушка. - Да и вопросов друг к другу тоже. Но всё это уже потом. Отсыпайся!

В этом Озму уговаривать было не надо. Кровать была мягкой и, казалось, ещё хранила тепло человеческого тела. Более того - её тела. На самом деле она, конечно, просто устала настолько, что любое ложе показалось бы вожделенным и необычайно комфортным. Моментально провалилась в пустоту - не ту мучительную, из которой выныривала после перехода так долго и болезненно, а приятную и умиротворяющую.

Мама, почему у тебя такие большие крылья?

Если любимый сон встречает её в этом мире, значит, не настолько уж он и чужой.

 Отправлено: 11.11.21 09:03. Заголовок: Билет в один конец ..

Билет в один конец

- В общем, как в том анекдоте: есть две новости, хорошая и плохая - с какой начать?

Изумрудное небо Пацифиды отражалось в зелени по бокам извилистой аллеи. В отличие от земных деревьев и лиан под куполом Института, здесь растительность была местной и выглядела непривычно.

- Откуда мне знать ваши анекдоты? - хмыкнула Озма. - Давай с плохой.

- Ленточку так и не нашли.

Из всех плохих новостей, которые Озма приготовилась услышать, эта была, пожалуй, наименее болезненной. Но всё же расстроила:

- Жаль. Значит, выронила по дороге. Хотя на третьем шаге, точно помню, ещё держала, а вот дальше...

- Может быть, не в тебе дело, - сказала Виола. - Раз уж тебя так беспокоит эта ленточка, и при этом ты не понимаешь причину... Теоретически она могла быть замыкателем.

Озма вопросительно на неё уставилась.

- Ну, это такой полутермин-полужаргонизм временщиков. Предмет, который препятствует переходу в расчётную точку, поскольку создаёт замкнутую траекторию. Физически невозможную согласно лемме Петрова.

- Так дело же не в самой ленточке! Меня что-то связывало с её хозяйкой. Что-то магическое.

- Это неважно. Физический объект, информация - это всё организованная материя. Известный тебе запрет на получение из будущего сведений, которые в состоянии его изменить - следствие из этой же леммы.

- И своё настоящее имя ты тоже поэтому скрываешь, - усмехнулась Озма. Виола кивнула:

- И его, и некоторые другие детали. На переходы между разными хронопотоками лемма Петрова тоже распространяется.

- Так может быть, - осенило вдруг Озму, - это из-за ленточки я так тяжело перенесла переход?

Уголки Виолиных губ дрогнули в недоулыбке:

- Не думаю. Главная причина тут была в другом.

- Но ты мне её, конечно, не скажешь? Ибо хронобезопасность?

- Не скажу, конечно. Сама потом узнаешь. Там действительно неслабый замыкатель случился, с трудом разрулили.

Озма виновато опустила глаза:

- Задала я вам всё-таки проблем...

- Ты опять за своё? - насупилась Виола. - Почему твои проблемы не должны нас волновать?

- А почему должны? - Озма искренне удивилась. - Кто я вам и что вам наши проблемы? Я даже не из вашего хронопотока!

- Ты странно рассуждаешь! Нет, я знаю, что раньше только близкие друзья относились друг к другу так, как у нас считается общей нормой. Но сама посуди: ты обратилась ко мне за помощью в серьёзной беде - почему же это не должно стать моей проблемой?

- Да я-то что? Для добрых волшебников это как раз аксиома - иначе бы волшебство не работало. Ну и для отдельных высоконравственных личностей не волшебников. Но чтобы так считали все...

- Ну, во-первых, почти все. Квантор всеобщности к таким вопросам неприменим. Большинство считает, кто-то нет. Так всегда бывает. Но то, что это правильно, то есть согласуется с объективной целью бытия, доказано наукой. А против научных фактов трудно идти.

- По-моему, вы живёте в куда более фантастической сказке, чем я, - вздохнула Озма.

- Это по-твоему. Со стороны не видно проблем, которые знаешь изнутри - и прежних, и совсем новых.

- Спорить, конечно, не стану... А хорошая-то новость какая?

Виола снова приняла загадочный вид:

- За это время я получила кое-какую информацию, поэтому все сомнения насчёт риска снимаются. Как тебе помочь с Линзой силы, теперь известно доподлинно.

- Вот здорово! - воскликнула Озма. - А что ж ты до сих пор молчала?

- Ты ведь сама просила начать с плохой новости! - ответила Виола вкрадчиво. - Кстати, по некоторым косвенным данным, с ней тебе там тоже кое-что прояснится...

Эти намёки звучали столь же нехронобезопасно, сколь и обнадёживающе, поэтому Озма не стала ничего уточнять. Всё равно отмолчится, изучили мы уже этот прикол...

Аллея как-то резко и неожиданно закончилась за очередным изгибом. Из-за зарослей вынырнула залитая ярким светом огромная поляна. Дальней её границей служили круглые куполообразные домики среди густых деревьев, напомнившие Озме Волшебную страну. А посреди в странную игру с двумя мячами играли...

Озма сразу поняла, что это глюкдадцы. Ну в самом деле, если все известные животные оттуда имеют три пары конечностей, стоило ожидать разумными жителями кентавров!

Они были грациозны и юны. Подростки, почти жеребята. Трудно было не залюбоваться линиями их мускулистых тел, равно красивыми в "человеческой" и "лошадиной" половинках, в их гармоничном единстве, в изящных энергичных движениях. Игра же напомнила Озме ту, которую она в своё время подкинула марранам, мигунам и зверям, чтобы сублимировать их боевой пыл. Только мяча, как уже говорилось два, и они умудрялись управляться с ними втроём, отбивая как руками, так и передней парой вздыбленных лошадиных ног. Причём, насколько успела понять Озма, суть игры заключалась в том, чтобы пасоваться строго по треугольнику в противоположном направлении разными мячами и с чередованием "нога-рука" между партнёрами. Но долго наблюдать за процессом не пришлось.

- Виола Олеговна-а-а! - высоким, явно девичьим голосом приветственно крикнул рыжий кентаврик, монотонно растягивая последний звук и размахивая рукой. Мячи попадали, остальные тоже обернулись в их сторону.

- Никак не отвыкнут от этой архаичной манеры обращаться к "начальству" по имени-отчеству, - недовольно проворчала Виола.

Ребята, увидев её спутницу, смутились и вместо того, чтобы поскакать в их сторону, пошли неторопливым шагом. Виола с Озмой направились к ним навстречу.

- А отчество тоже выдуманно-хронобезопасное? - улыбнулась Озма.

- А то! Стала Виолой на время, пока ты здесь, думала, они хоть с этим позывным от отчества отучатся. Ни в какую! Ещё и сымпровизировала на ходу по первой аналогии из средневековой истории, не подумала, что получится не очень благозвучно. Папа, прости! Лучше бы Рюриковной назвалась, честное слово...

Между кентавриками шёл свой разговор, переходящий в дружескую перебранку.

- ...коль ловишь мяч, то в руки! - внушала рыженькая высокому кентавру-парню.

- А я куда ловлю? - огрызался тот.

- Куда-куда... На грубость нарываешься? Обидеть норовишь?

- Гила, скажи ей, чего она наезжает? - шутливо обращался он за поддержкой к соловой блондинке, но та лишь отмахивалась от него хвостом.

Если не считать мелких анатомических деталей, сходство их в области торса с людьми было поразительным, доходя до тождества. Да и роста вполне человеческого, отчего лошадиная часть смотрелась несколько игрушечно, добавляя милоты. Девочки, приблизившись, оказались лишь ненамного выше Озмы, к тому же выглядели ровесницами её биологическому возрасту. С любопытством косясь в её сторону, тем не менее, проследовали мимо неё молча, лишь почтительно кивнули, и окружили Виолу.

- Виола Олеговна, - застенчиво спросила Гила, - это и есть та самая гостья?

- Она самая, - кивнула Виола, тоже как будто игнорируя присутствие Озмы.

- А вот сейчас Рей с ней и пообщается, - хитро прищурилась рыжая. - Рей, чего застыл? Иди познакомься!

Какой-то у них на Глюкдаде странный этикет, решила Озма. Девочки с девочками знакомиться сами не могут. Даже Виола вынуждена морозиться, неприлично её им представить.

Гнедой Рей, который и в самом деле скромно замер поодаль, неуверенно подошёл с блуждающим взглядом. Был он старше кентавридок, лет шестнадцати на вид. Поравнявшись с Озмой, заставил себя усилием воли посмотреть ей в глаза и спрятать остатки смущения за приветливой улыбкой:

- Здравствуйте! Вы говорите по-английски? Моё имя Рей, я изучаю земные языки. Лингвистика - моё увлечение.

- Очень приятно. Я Озма, мои увлечения - огородничество и столярное дело. Звучит странно, я понимаю.

Девчонки прислушивались к их разговору с нескрываемым любопытством, но по их взглядам Озма вдруг сообразила, что они не понимают из него ни слова.

- Так, стоп! - обратилась она к кентавридам, стараясь говорить так же, как они. - Вы между собой сейчас разве на каком-то другом языке общались?

Опешили с открытыми ртами не только глюкдадки, но и Виола.

- Озма,- пробормотала она, - ты знаешь космолингву?

- Э-э... теперь, кажется, да.

Натренированной фейской памятью она припоминала вопросы, которые задавали ей после прихода в сознание, припоминала обрывки Виолиных разговоров по браслету - и теперь действительно понимала их смысл.

- Изумительно! - качала Виола головой. - То есть понятно, что конланг межпланетного общения, где предикативная логика в основе синтаксиса и аристотелева логика классов с принципом умолчания в основе лексики и семасиологии организованы на когнитивного-порождающих принципах, должен обладать свойствами самоусваиваемости...

- И в самом деле понятно, - иронично согласилась Озма. - Что же тут непонятного?

Рей, не заметивший сарказма, поглядел на неё с уважением. Виола его тоже не заметила.

- Непонятно, как у тебя это получилось так быстро. Даже моему другу из прошлого века в симбиозе с ворпалфлордом потребовалось куда больше времени и массива услышанных текстов, причём со смысловым переводом.

- Ну откуда же мне знать? - Озма развела руками. - Точно не магия, раз она у вас не работает...

- Думаю, во-первых, дело в том, что твой родной язык, язык Волшебной страны, изоморфен космолингве. Поэтому вы понимаете пришельцев Большого мира всех времён и даже не замечаете, что они могут говорить на разных языках. Поэтому его и Ильсор быстро освоил.

- Возможно, - кивнула Озма. - А что "во-вторых"?

- А во-вторых, у тебя бы это всё равно не получилось, если бы тебе психологически не было столько лет, на сколько ты выглядишь со своей вечной юностью. У тебя, как и у Алёши тогда, механизм освоения ребёнком родного языка ещё не отключён, поэтому и внутренняя логика космолингвы заработала. Так что когда в следующий раз начнут мучить экзистенциальные вопросы, сколько тебе лет на самом деле - вот весомый аргумент в пользу того, что ты действительно ребёнок.

- Что ж, стоило полезть в синхротуннель уже ради этого аргумента, даже если больше толку не будет...

- Будет-будет - я знаю, - многозначительно заверила Виола. - И да - в-третьих, теперь я понимаю, на что ты мне так загадочно намекала.

- Я? Когда?

- Неважно. Намекала, будешь намекать - ты ведь уже знаешь, что это одно и то же... С ребятами хочешь пообщаться, раз уж теперь у вас есть для этого общий язык?

- А они-то хотят? - коварно усмехнулась Озма.

- Что за вопрос! - в один слегка обиженный голос воскликнули кентавридки. Рей, конечно, промолчал, но его смущённая улыбка в словах и не нуждались.

- Вот и отлично. Узнаешь о Глюкдаде из первых уст. Нехронобезопасного они тебе ничего не сболтнут, потому что сами не знают. А я пока займусь техническими вопросами твоего дальнейшего пути.

От померещившегося поначалу Озме ощущения высокомерия или настороженности со стороны кентавриков не осталось и следа. Как только им стало ясно, что с гостьей вполне можно общаться без переводчика, её тотчас взяли в кольцо. Девчонки засыпали вопросами (и скромница Гила уступала здесь задорной рыжей Номе совсем ненамного), а вот рассказывать о Глюкдаде пришлось в основном Рею.

- Он умный, да и куда больше нашего испытал, - прокомментировала Нома, и насмешливый тон невольно захлебнулся вздохом зависти и восхищения.

Рей, как и Виола, называл Чёрное Пламя Монокосмом. В прошлом это была древняя цивилизация цвельфов, свернувшая в своём историческом развитии на путь киборгизации и постгуманизма. Поиски дальнейшей оптимизации привели их в итоге к объединению в единый сетевой разум, социум, осознающий себя как целое, где отдельная бывшая личность больше не имеет самостоятельной ценности, будучи не более чем расчётным модулем, который постепенно растворялся в лабиринте нейросети. Чёрное Пламя ("а точнее - особая корпускульно-волновая организация материи, поддерживающая свою стабильность с помощью обратного хода времени относительно окружающей среды") - та форма, которую они приняли на позднем этапе. Но для развития им необходимо было расширяться, подключать новые модули - уже не отдельных индивидов, а целые цивилизации, предварительно превращённые в "идеальные общества".

- "Идеальные" - значит, поведенческие, состоящие из бессубъектных единиц. Социум, который полностью определяет и диктует действия своих членов. Тогда Монокосм получал возможность встраивать его в собственный процесс вычислений, создание новых информационных структур. Он это называл "добычей руды", mining in English. Вот как есть животные и растения паразиты - поражают хозяина изнутри, со стороны даже не всегда поймешь подвох. А его уже фактически съели, одна оболочка осталась, которой они управляют.

- Фу, гадости какие рассказываешь! - брезгливо подёрнула плечами Нома.

- Ага, а некоторые вообще поражают мозг и контролируют нервную систему хозяина, - безжалостно и с некоторой мстительностью продолжал Рей. - Вот и тут то же самое. Живет себе общество, обеспечивает свои материальные потребности, воспроизводится, ну, в смысле, дети рождаются, - Нома хихикнула, Гила смутилась. - А на самом деле это майнинговая ферма, цель и основная деятельность которой (помимо поддержания собственного существования) - расчёты для Монокосма. И главное, она состоит уже не из нгאв, а из биоавтоматов, бессубъектных единиц.

- Рей, - перебила Озма, - я не очень хорошо понимаю, что такое субъектность. По словам Виолы, получается что-то вроде души. Но это просто слово для обозначения невыразимого. В чём конкретно она проявляется? "Бессубъектные единицы" - это как? Они больше не разумные существа?

Кентавр замотал головой:

- Ну нет, с разумом там всё в порядке - Монокосму ведь именно разум был и нужен. И эмоциональная сторона на месте, как и всякие психические импульсы, - он посмотрел на кетавридок, особенно на Ному, и решил не развивать тему. - И даже воля... но воля природная, а не субъектная. А субъектная воля - это, если предельно упростить, наша способность делать собственный выбор, не детерминированный обстоятельствами и средой. Именно на его основе возникает понятие "я".

- А, ну теперь понятно более-менее. Значит, эту способность Монокосм и отключал у разумных существ, нгאв?

- Совершенно верно. Потому что именно субъектность мешала превратить общество в биокомпьютер, где действие единиц - бывших нгאв - должно быть строго предопределено. Монокосм нашёл способ гасить субъектность так называемым крокрысским импульсом (Крокрыс - так его планета называлась). Мы были второй попыткой его эксперимента. До этого на планете Согайн он просто разом отключил субъектность всем жителям, изменив пульсацию её ядра. И вроде все хорошо, майнили вовсю, а потом что-то пошло не так. Бессубъектное общество не развивалось, ушло в стагнацию и вырождение. Но Монокосм понял, как можно решить проблему.

- И как же?

- Для начала он понял суть проблемы. Дети, рождавшиеся с подавленной субъектностью, послушно перенимали то, чему их учили старшие. И не более того.

- Чересчур прилежные! - хмыкнула Нома.

- Просто ребёнок, познавая мир, делает ошибки, подвергает услышанное сомнению, пытается самостоятельно достроить недостающие связи. В общем, реализуя свою субъектность, формирует уникальную личность.

- Свою функцию от объективной цели? - вспомнила Озма слова Виолы.

- Да, именно её. Благодаря чему и способен делать изобретения, открытия, да просто иметь свой особенный, нестандартный взгляд на вещи. То, что двигает общество и цивилизацию. И заметь: крокрысский импульс тоже снабжал функцией в замысле Монокосма. Блокируя аутентичную, которая развивается благодаря субъектности. В общем, Монокосму стало ясно, что для создания полноценной майнинговой фермы, под которую теперь была выбрана наша планета, субъектность надо отключать не с рождения, а с началом пубертата, когда функция уже сформирована. И просто подставлять в неё свой аргумент, отключив от объективной цели, связь с которой осуществляется субъектностью нгאв.

- Но тут возникает новая сложность, - подала вдруг голос тихоня Гила. - Догадываешься, какая?

- Конечно, - ответила Озма. - Запускать крокрысский импульс придётся каждому индивидуально в своё время.

- А этого пульсацией планетного ядра, которая действует одинаково на всех, не добиться, - подхватил Рей. - Но поскольку импульс - это информация, и не так уж принципиально, каким именно путём она передаётся, то его портировали в систему образования и воспитания. Столетиями внедряли и отлаживали, прежде чем заработало. К двенадцати годам (они примерно вашим соответствуют), когда заканчивают школу первой ступени, субъектность блокировалась.

Рей выдержал театральную паузу, кентавриды с улыбкой переглянулись.

- Вот только этот способ не такой надёжный, как с планетным ядром, оставляет сбои. Изредка случалось так, что дети к этому возрасту сохраняли индивидуальность и субъектность. "Не взрослели", так это называлось официально. Таких распределяли в коррекционные спецшколы, - уверенный до сих пор голос Рея слегка дрогнул. - Исправлять аномалии развития, заодно и систему совершенствовать, выяснив ее слабые места.

- Мы с Гилкой туда и попали, - перебила Нома. - Дуры были, не понимали, что надо маскироваться, вести себя как все, чтобы никто не понял, что ты до сих пор субъектна. А там коррекционные методы те ещё...

- Например, биохимическая стимуляция лучшего усвоения материала, - объяснил Рей.

- Зомбирования, попросту говоря! Мне одной инъекции хватило, чтобы сказать: "Идите-ка вы все под хвост!" Удалось сбежать, в розыск объявили... Было весело! Хорошо, что Проект к этому времени уже был развёрнут и нашли меня раньше, чем власти.

- А Гила тоже сбежала? - уточнила Озма, стараясь, чтобы сомнение в голосе не прозвучало для кентавридочки обидно. Она даже в области лошадиного крупа выглядела так... обнять и плакать. А уж то, что выше, и подавно. Тепличный ребёнок, да и только.

- Не, там другая история, - рассмеялась Нома. - Я расскажу, а то Рей скромничать будет. Короче, их уже из более позднего времени эвакуировали, двадцать лет спустя. Умных, которые научились скрывать свою субъектность, было уже достаточно много, они одни могли узнавать друг друга в толпе. Знакомились, не принимая внимания, общались. И проектчики с ними сотрудничали.

- Тут, Озма, вот ещё что понять нужно, - снова вмешался Рей. - Ты ведь знаешь о втором постулате хронофизики?

- Да, Виола рассказывала.

- Нельзя изменить прошлое так, чтобы это отразилось на сохранившейся памяти о нём. Всем в Галактике известно и задокументировано, что с нашей планетой Монокосм в конце концов поступил так же, как с Согайном, запустив крокрысский импульс через пульсацию ядра. Но не только это - вдобавок отключил инстинкт размножения. Номка, и ничего смешного здесь нет! Здоровая двенадцатилетняя кобыла, а ржёшь, как сосунок... В общем, спустя пару поколений наша раса вымерла. Монокосму надо было замести следы своего эксперимента. Космические археологи остатки нашей цивилизации, в отличие от Согайна, обнаружили, но ничего не поняли. Решили, что это была ошибка Монокосма, который не учёл такого побочного эффекта от импульса. Для хронавигации наша эпоха недоступна - это было очень, очень давно, так что временщики тоже ничего не могли выяснить. И только восемь лет назад по земному времени Виола узнала правду от... частицы Чёрного Пламени, как ты их называешь.

- Сколько же ей лет было? - удивилась Озма.

- Меньше, чем нам, прикинь! - восхищённо воскликнула Нома. - Виола крута! Она даже цивилизацию цвельфов смогла восстановить из Чёрного Пламени.

- Ну, не одна, с друзьями, - Гила восхищалась Виолой не меньше, но истина дороже.

- Идея всё равно была её!

Озма замахала руками:

- Так, погодите! А то начали уже грузить не хуже Виолы... О цвельфах потом, давайте с вами сперва разберёмся. И если ваша эпоха закрыта от временщиков, как тогда создали синхротуннель?

- С синхротуннелем Виола придумала хитрую схему через ваш хронопоток. Но тут она лучше расскажет. Я что сказать-то хотел? Спасти нашу планету было уже невозможно, её гибель - надёжный исторический факт. Всё, что могут временщики - эвакуировать в будущее через синхротуннель не поддавшихся "зомбированию" подростков, ну и взрослых, которые свою субъектность маскируют. "Навеки двенадцатилетних", как они себя называют. Но их - только на последнем этапе, сейчас они организованы в подпольную сеть, которая вместе с временщиками обеспечивает эвакуацию таких, как мы, спаливших свою субъектность.

- "Таких, как мы"? - возмутилась Нома. - Озма, он сам был с подпольем связан! И эвакуацию Гилки вёл. А когда их засекли, прикрыл группу.

- Ой, ну хватит! Прикрыл и сам подставился. Причём по глупости, - Рей сердито замахал хвостом. Если бы не тёмная бронзовая кожа - покраснел бы, как пить дать. - Пришлось тоже эвакуироваться. Так что всё я правильно сказал, ничем моя история от их историй не отличается...

- Рей - герой, ты его не слушай! - возразила Нома горячо и почти без насмешки в голосе. - Я его, конечно, подкалываю постоянно, но он классный!

Гила повернулась к Озме с застенчивой полуулыбкой: "Ну ты же всё понимаешь, правда? И кажется, лучше, чем сама Нома, не говоря уж о Рее"...

Ребята водили её по своему крошечному посёлку, приглашали в дома, знакомили с глюкдадским бытом, непривычным и удивительным. Пацифида уже стала новой родиной возрождённых цвельфов, а теперь готовилась принять в свои гостеприимные объятия и глюкдадцев.

- Но нас пока мало, подпроект только развернули. Эвакуируют тех, кого нельзя оставлять. Временщики и субъектное подполье на Глюкдаде работают над тем, чтобы спасти как можно больше. Тем более, потребуется большая популяция, чтобы возродить здесь нашу расу.

Нома на этот раз мужественно удержалась от смешка, и Озме почему-то подумалось, что они с Реем действительно могли бы стать подходящей парой друг для друга. А вот у Гилы ушки порозовели. Смешные они всё-таки!

- Самое сложное, - продолжал Рей, - одновременно перебросить всех оставшихся субъектных непосредственно перед запуском Импульса. Это десятки тысяч могут быть. И растягивать слишком нельзя, потому что будет заметно, привлечёт внимание. Земляне и цвельфы усиленно бьются над этим вопросом.

- Цвельфы это вообще болезненно воспринимают, - добавила Гилочка. - Считают случившееся виной и преступлением своей цивилизации перед нашей. Но мы ведь их не виним, правда, ребята?

- Конечно, нет! - фыркнула Нома. - Монокосм - это же не они, а то, чем могли стать их далёкие предки в другой ветке истории. Но не стали же - иначе бы они и не родились. Так что они тут совсем не при делах!

Виола, встретив её, впервые за всё время выглядела спокойной и даже довольной. Не хмурилась, голубые глава блестели радостью, которой она спешила поделиться с Озмой.

- В общем так, коллега-принцесса, по существу и без лишних деталей, а то опять заснёшь. Заглянуть в Линзу Гуррикапа ты сможешь, если отправить тебя в другой хронопоток, соседний с твоим в X-диапазоне, где Баан-Ну её не находил. Это очень рискованно, и я бы на это не пошла, если бы не кое-какие обстоятельства, о которых я тебе пока что рассказать не могу по причине хронобезопасности.

- Ты получила информацию из будущего, что всё пройдёт благополучно? - понимающе кивнула Озма.

- Это ты сказала, а не я, заметь. Ты можешь толковать мои слова как хочешь, хронобезопасности это не нарушает и замыкателя не создаёт. Сложность ещё в том, что забрать тебя оттуда мы не сможем. Это билет в один конец.

Озма задумалась.

- Если это единственно возможный способ, значит, книга Виллины имела в виду именно это. А если так, то способ вернуться я найду.

- Найдёшь, - как ни в чём не бывало, кивнула Виола. - Способ, кстати, элементарный, хотя создаст много сложностей. Но если думаешь, что это последняя проблема, то зря думаешь. Следующим встаёт вопрос, в каком хронопотоке Баан-Ну не находил линзу. То есть какая цепь событий может ему в этом помешать. Понимаешь, другие хронопотоки, а уж тем более в X-диапазоне, доступны для нашего наблюдения и посещения только с большим смещением по термодинамической координате. У вас, например, мы были в далёком прошлом, которое с моей лёгкой руки сейчас называют "эпохой легенд". И не только сейчас... а впрочем, неважно.

- Это там ты общалась с Гуррикапом? - наобум брякнула Озма, но Виола спокойно кивнула.

- Что происходит в других хронопотоках в данный момент, мы знать не можем, потому что для нас их не существует. И чтобы не промахнуться с твоей отправкой, придётся руководствоваться косвенными подсказками. Возможно даже проектными, хотя не факт.

- Какими же? - застыл вопрос в хрустальном взгляде Озмы.

- А ты подумай, фея. Книга Виллины, направившая тебя сюда, постоянно формулирует свои пророчества в квантовой форме. Или - или. Здесь точки бифуркации, расхождения хронопотоков.

- Да, но она много чего пророчила...

- Это верно, - согласилась Виола. - Просто дополнительная информация, которой я располагаю, останавливает выбор на том, которое получила Элли во время первого посещения Волшебной страны.

- Та ветка, где Тотошка не разоблачил бы Гудвина, и Элли с друзьями пришлось бы идти к Бастинде?

- Совершенно верно. Есть аргументы в пользу того, что именно от этой точки началась цепь событий, благодаря которой менвитский генерал нашёл Линзу в твоём хронопотоке. И не нашёл бы в том, нереализованном.

- И ты собираешься направить меня туда? Что ж, это даже интересно.

- Наверное. Но есть ещё один нюанс. Немаловажный, хотя на этот раз действительно последний.

Нюанс, который объяснила Виола, оказался, мягко говоря, неожиданным. Но Озма колебалась лишь несколько секунд.

- Во-первых, мы же не знаем, что там произошло за четырнадцать лет. А во-вторых, на худой конец, мои Регалии там ведь тоже существуют?

- Существуют, - согласилась Виола, но каким-то скучным и отстранённым голосом. Было ясно, что она что-то недоговаривает. Но спрашивать бесполезно. Хронобезопасность.

- Не парься - с этой проблемой ты тоже успешно справишься. Мне лучше знать. Просто предупреждаю, чтобы она не стала для тебя сюрпризом. А так, кабину уже настраивают, можешь отправляться когда будет готово или ещё раз всё взвесить.

- Да нет, что там взвешивать. Только я вот что понять хочу... Монокосм, получается, не уничтожал планету Глюкдад? Физически, я имею в виду.

- Нет. Твой Глуа что-то напутал. Физически уничтожена была планета Яренара. Вот её пока что возродить невозможно, - добавила Виола грустно.

- И синхротуннель создан не Монокосмом, а вами. Руггедо туда напрасно рвётся.

- Да, его ожидал бы сюрприз сомнительной приятности. Как и Дру с Арахной и Бастиндой.

- А как вам это удалось? Ребята говорили, что их эпоха машинами времени недосягаема, а туннель создан через наш хронопоток. Ну это понятно, потому-то я и здесь. И к нему как-то причастен Гуррикап, да?

- Угу. Гуррикап и его магия. Когда мне в двенадцать лет пришлось подключиться к Проекту, в его рамках, как ты уже знаешь, началось освоение навигации по эвереттовым координатам. Я брала участие в Первой экспедиции "в эпоху легенд" - ваше прошлое и прошлое огромного пучка других хронопотоков X-диапазона. Минус двенадцать тысяч энергетических эквивалентов года по Шклярскому от нашей реальности. Там, как всегда, влипла в историю, в которой мне и пришёл на помощь Гуррикап. Он тогда ещё не был великаном.

Последние слова Озму немало удивили:

- Разве он не всегда был великаном?

- Нет, конечно. Он родом из Индии, ребёнком попал в плен, был продан в рабство. Его сильный магический потенциал заметил один старик-волшебник и взял в ученики. Потом он много странствовал по свету, впитывая опыт разных народов. Я встретила его в Эритродоре, столице Киммерийского края, в правление царя Карасуна. Тогда у него как раз возникло в силу некоторых причин стремление... подрасти, и он усиленно искал способ. А мне вдруг подумалось - мы ведь можем друг другу помочь...

- Размерная координата! - осенило вдруг Озму. - В гномьих летописях говорится, что у Гуррикапа были замедлены жизненные процессы в организме, поэтому и нанесенная Арахной рана оказалась смертельно болезненной. Я думала, это просто способ избежать старости, а оказывается, и его рост с этим связан? И это ваша работа?

- А то! Никакой магии, чистая хронофизика, - довольно кивнула Виола. - Но при этом его магические способности тоже многократно возрастали - что и позволило нам совместными усилиями проложить синхротуннель. Знала бы ты, чего мне стоило пробить эту идею в МИВе, как орал на меня Петров, называя малолетней авантюристкой... Хорошо, что Ричарда удалось увлечь, благодаря его авторитету смогли сокрушить эту крепость. Несколько лет бодались. Просто, Озма, после всего пережитого мне страшно, до боли хотелось спасти жителей этой планеты. И мы это почти сделали! Первых переселенцев ты видела. Заканчивать будут уже без меня. Мне ещё учиться надо, ксенобиофак заканчивать. У меня же амбициозные планы защитить в ВАКе свой диплом на уровне кандидатской. Благо, шестиногая фауна Глюкдада предоставила много уникального материала по коэволюции. Животных, кстати, мы тоже собираемся сюда переселить - правда, смущает то, что они оказались у вас в Пещере. Но думаю, разберёмся.

- Что ж, успеха тебе тогда, - улыбнулась Озма.

- И тебе, подруга. Я могу тебя так называть?

- Конечно! И спасибо тебе за всё.

И всё понеслось, как в калейдоскопе, бешеным темпом. Последние напутствия, белый, залитый светом зал, где не видно, как ни присматривайся, стыков между полом и стенами, красный вытянутый эллипс (для кентавров же), холодный металл поручней...

...шквал цифр, слепящий и оглушающий своей разноцветной пестротой, бомбящие мозг массивы бессмысленных данных...

Или не совсем бессмысленных?

Viola tricolor... Одно из названий этого цветка на родном языке Виолы - анютины глазки.

Но едва ли это прямая проектная подсказка. Скорее, дистрактор.

На этой мысли Озму словно повлекло по двум коридорам одновременно, и чем дальше, тем бесповоротней она теряла в каждом из них себя-другую.

 Отправлено: 11.11.21 09:10. Заголовок: Некоторые детали био..

 Отправлено: 14.11.21 17:38. Заголовок: Насчёт того, что в к..

Насчёт того, что в конце главы Билет в один конец Озма при перемещении по синхротуннелю ощутила, что она разделилась на 2 экземпляра самой себя и стала перемещаться сразу по 2 разным коридорам в разных направлениях - с чем это связано? Правильно ли я понимаю, что 1 экземпляр Озмы вернулся в ту её реальность - в подземелья под Волшебной страной - из которой она попала в 1-ый раз в этот синхротуннель - и именно в этой реальности её в верхнем мире все ждут - не дождутся, и там в замке Гуррикапа поселились пришельцы, которых Озма не так давно изолировала с помощью магии; а другой экземпляр Озмы переместился в некий альтернативный хронопоток, в альтернативный вариант реальности, в котором история Волшебной страны могла бы пойти по иному пути?

Похожим образом воспринимались перемещения во времени и пространстве через синхротуннели и в постканоне Юрия Кузнецова - в цикле произведений Изумрудный дождь - правда, для другого случая: там персонаж, попавший в сихротуннель, перемещался на планету, состоящую из антивещества, и при этом вначале делился на 2 экземпляра - причём 1 из этих 2 экземпляров данного персонажа тоже состоял из антивещества и попадал на соответствующую планету, а другой экземпляр попадал в некую Страну элмов, населённую волновой или полевой формой жизни. А при телепортации через синхротуннель в обратную сторону эти 2 экземпляра персонажа снова соединялись вместе. Правда, здесь в этом фанфике, несмотря на внешнее сходство, как я понимаю, суть этого процесса в другом, и все планеты здесь состоят из обычного вещества, а не из антивещества.

 Отправлено: 14.11.21 18:44. Заголовок: Ещё получается, что ..

Ещё получается, что по поводу дальнейших планов Озмы побывать в Волшебной стране в 1 из альтернативных хронопотоков, в 1 из альтернативных вариантах реальности, чтобы посмотреть в Линзу силы Гуррикапа, - многое в главе Билет в один конец не логично и сильно усложнено. Как я понимаю, Линза силы Гуррикапа - это одноразовый артефакт, и она испаряется сразу же, как только кто-то в неё посмотрит. При этом в основном варианте развития событий в этом фанфике в эту линзу посмотрел генерал Баан-Ну, а Озма не смогла даже всё это толком рассмотреть через волшебный телевизор, т. к. пошли помехи. Да и вообще, как мы знаем, по предсказанию Виллины далеко не факт, что изначально было бы достаточно посмотреть в Линзу силы дистанционно с помощью волшебного телевизора.

В общем, в альтернативной реальности, в альтернативном хронопотоке Озма должна посмотреть в эту линзу раньше, чем Баан-Ну.
При этом Озма знает, где именно, в какой именно скрытой нише в Замке Гуррикапа находится эта Линза силы, а до прибытия рамерийцев туда никто особенно не лез.

Так что же здесь сложного?

Почему для этого надо отправлять настолько далеко в альтернативное прошлое - аж во времена основных событий ВИГ - т. е. за 14 лет до основных событий ТЗЗ - когда Тотошка разоблачил Гудвина при 1-ом посещении Тронного зала, а мог бы не разоблачать - и тогда Элли и её друзьям пришлось бы идти в Фиолетовую страну и сражаться с Бастиндой, как это было в волковском каноне?

Почему нельзя было в альтернативной реальности, в альтернативном хронопотоке переместиться в прошлое Волшебной Страны совсем не так далеко, не на 14 лет, а всего лишь на несколько недель или месяцев раньше того дня, когда Озма впервые попала в синхротуннель - всего лишь на момент времени за неделю или за 2 недели до прилёта рамерийцев на Землю - и там, в этой реальности забраться в замок Гуррикапа и достать эту линзу из этой ниши?

Как я понимаю, общий смысл этих действий в том, чтобы обойти ограничения Гуррикапа, который сделал этот артефакт одноразовым.

Всё-таки не понимаю, как связана Линза силы Гуррикапа с Тотошкой и вообще со всеми основными событиями ВИГ!
К моменту основных событий ВИГ космический корабль Диавона с рамерийцами был уже в пути, правда, тогда ещё сравнительно недалеко улетел от Рамерии. Если получится так, что при другом развитии событий во времена ВИГ - если тотошка не разоблачит Гудвина - все последующие события пойдут один в один как в волковском каноне, так ведь это тоже на на что не повлияет! В замке Гуррикапа до прибытия рамерийцев всё равно ничего особенного происходить не будет, а потом рамерийцы всё равно в нём точно так же поселятся, и если генерал Баан-Ну захочет посмотреть в Линзу силы Гуррикапа и уже тем более если он знает о её существовании - то он это сделает. Конечно, Озма не знает, что такое волковский канон и как могут развиваться события в том или ином варианте, но всё равно я не понимаю - зачем так изначально усложнять себе задачу!

Далее по идее следующая задача для Озмы - это полностью вернуться в свою реальность из альтернативного хронопотока - так чтобы воссоединиться из 2 экземпляров самой себя - причём так, чтобы при этом не забыть всё то, что она увидит с помощью Линзы силы Гуррикапа. При этом Озма вроде бы даже уверена, что способна справиться с этой задачей - и это притом, что Виола и её товарищи не смогут помочь ей в этом возвращении, не смогут забрать её и доставить куда надо - в связи с ограничениями хронобезопасности.

 Отправлено: 15.11.21 04:28. Заголовок: Игорь Сотников пишет..

Игорь Сотников пишет:

цитата:

Правильно ли я понимаю, что 1 экземпляр Озмы вернулся в ту её реальность - в подземелья под Волшебной страной - из которой она попала в 1-ый раз в этот синхротуннель

Это, конечно, большой спойлер, но Скрытый текст

нет. Кое-какие намёки, почему разделились экземпляры, будут уже в следующей (после интермедии) главе, полные ответы - по окончании данной арки (как может догадаться проницательный читатель - после возвращения Озмы-1 на Ирэну Пацифиду)

Игорь Сотников пишет:

цитата:

Правда, здесь в этом фанфике, несмотря на внешнее сходство, как я понимаю, суть этого процесса в другом, и все планеты здесь состоят из обычного вещества, а не из антивещества.

Да, здесь не антивещество, но прослойка, подобная миру элмов у Кузнецова, ("аффинное пространство") есть по другой причине (в рамках описанной модели Вселенной).

Игорь Сотников пишет:

цитата:

В общем, в альтернативной реальности, в альтернативном хронопотоке Озма должна посмотреть в эту линзу раньше, чем Баан-Ну

Не совсем так )) Виола открытым текстом, насколько ей позволяет хронобезопасность, говорит: "Есть аргументы в пользу того, что именно от этой точки началась цепь событий, благодаря которой менвитский генерал нашёл Линзу в твоём хронопотоке. И не нашёл бы в том, нереализованном" Что это за аргументы, выяснится опять-таки позже, хотя у проницательного читателя тоже могут возникнуть кое-какие гипотезы по некоторым странным для Озмы фразам Виолы в предыдущей главе.

Игорь Сотников пишет:

цитата:

Почему для этого надо отправлять настолько далеко в альтернативное прошлое - аж во времена основных событий ВИГ - т. е. за 14 лет до основных событий ТЗЗ

Так не в прошлое же! Может быть, это несколько невнятно прозвучало (у Annie при тест-чтении тоже возник вопрос о времени), но "билет в один конец" возможен только в альтернативное настоящее (на практике из-за раздвоения выйдет даже незначительное смещение в будущее, но это не принципиально). То есть рамерийцы по-любому будут в Ранавире, и Озма попадёт в этот хронопоток именно в этот отрезок времени (и не раньше, чем Баан-Ну в её реальности нашёл Линзу), поэтому и приходится искать такую альтернативу, где он бы её гарантированно НЕ нашёл.

цитата:

Всё-таки не понимаю, как связана Линза силы Гуррикапа с Тотошкой и вообще со всеми основными событиями ВИГ!

Ну, вам-то известно больше, чем Озме )) Смотрите: Баан-Ну узнаёт о Линзе от голосов полуразвоплощённой Бастрахны (Озма этого не знает). В Волковском каноне Бастинда благополучно погибла, Арахна тоже (хотя и не факт...), Баан-Ну о тайне заброшенного замка Линзе понятия не имеет.

цитата:

Далее по идее следующая задача для Озмы - это полностью вернуться в свою реальность из альтернативного хронопотока - так чтобы воссоединиться из 2 экземпляров самой себя

Ну да. Но на этом пути её ждёт ещё немало сюрпризов и вотэтоповоротов.

 Отправлено: 15.11.21 04:31. Заголовок: Интермедия: В Пещере..

Интермедия: В Пещере

Проблемы взаимоотношений между двумя королевскими дворами начались к концу третьей недели-пятидневки.

Начались они, конечно, раньше, но на экваторе месяца стали Проблемами. С большой буквы "П".

На первых порах Голубой двор короля Бубалы развлекала новизна ощущений, новые лица и возможность приосаниться над ними своим ветеранством. Шутка ли - на цельный месяц раньше проснуться, вечность для тех, кто только начал свой отсчёт. Синий двор короля Эльяны и в самом деле поначалу присматривался, перенимая их опыт. Если для бубаловцев Радужный дворец внезапно стал тесным, то "синякам" сравнивать было не с чем, и эта сторона их совсем не напрягала.

Стало напрягать - далеко не сразу, по мере освоения во дворце - отношение к ним Голубого двора. Подчёркнуто снисходительное, как будто они не правящая династия, а их марионетки. С какой стати, спрашивается? Не такая уж у них и большая разница в "стаже", и с каждым днём всё сильнее нивелируется. Что уж говорить о фрагментарно восстанавливаемых собственной памяти и опыте прошлых пробуждений - они-то у Эльяны посолидней будут, чем у юного балбеса Бубалы.

Но Голубой двор не собирался поступаться своим привилегиями, а Синий - довольствоваться с тем, что им уделили от чужих щедрот.

- Вот что, дорогой брат, - не выдержал в конце концов Эльяна. - Если уж мы не в состоянии по-братски ужиться, давайте по-братски поделим нашу каноническую территорию во дворце. Чтобы реже приходилось встречаться.

- По-братски - это как? - уточнил Бубала с подозрением.

- Пополам, разумеется.

- А мне кажется, - возразил нахал, дерзко глядя снизу вверх прямо в глаза Эльяне, - что по-братски - значит, по справедливости. Зачем вам поровну, если вы ещё не спите? Вам спальные места не нужны.

- Так а вам они днём нужны, что ли? Пусть их убирают! - не сдавался тот.

- Они и в убранном виде место будут занимать.

- Вот пусть Хранитель Времени подсчитает, сколько они будут занимать в убранном виде, и вычтет из общей площади перед разделом. Мы по нашему монаршему великодушию согласны даже на такой вариант...

Но Бубала уступать не собирался:

- Не зарывайтесь, пожалуйста, дорогой брат. "Мы" правящий король говорит от имени всех семи дворов. А я как бодрствующий вам такого права пока что не делегировал. Кто проверит расчёты Ружеро, если всем известно, что он вам благоволит?

К несчастью, юнец был прав. На первых порах Хранитель Времени и Летописец пытались единым фронтом осторожно и с должной почтительностью вразумлять обоих королей. Но каждый из упрямых монархов считал, что они подыгрывают другому.

- А что если нам вспомнить старые добрые времена? - пришла вдруг Арриго в голову идея, показавшаяся блестящей. - Когда мы конкурировали за влияние и не доверяли друг другу так же, как сейчас эти болва.. я хотел сказать, их величества.

- И в чём смысл? - пожал плечами Ружеро, но тут же понял. В глазах блеснула надежда.

- Если станем играть - для вида, разумеется - за разные команды, может быть, к нашим советам станут прислушиваться?

Ружеро, разумеется, взялся курировать правящий двор, Летописцу остались "голубые". Понемногу дело начало сдвигаться с мёртвой точки. Но порой, как в данном случае, такое распределение ролей лишь загоняло глубже в глухой угол.

- Ничего, Арриго не даст вас обмануть, - парировал Эльяна. - Он тоже в математике должен хорошо разбираться, раз уж ведёт эту, хрено... хронологию, вот.

Бубала понял, что переупрямить его не удастся. Попробовал зайти с другого конца:

- А может быть, всё-таки попробуем по-братски ужиться? Ну что нам делить? Летописец говорит, что Источник может наполниться ещё до конца месяца.

- Хранитель Времени тоже так говорит. А если не наполнится?

- Тогда через три недели проснётся Ламенте с придворными, и мы сможем приосаниваться над ними вдвоём!

Столь долгий срок Эльяну совсем не вдохновлял.

- Что за странная мысль - приосаниваться над правящим двором? - неискренне нахмурил он брови. - Мы, конечно, можем и должны помогать нашему менее опытному брату, особенно на первых порах, но делать это следует с надлежащим уважением.

Для Бубалы такое морализаторство в белом плаще с табуретки (хотя ни в какой табуретке долговязый Эльяна совсем не нуждался, да и плащ у него был синий с монограммами) оказалось неожиданным, и он не сразу нашёл, что ответить.

- Я это и имел в виду, - сказал наконец вполне уверенным тоном. - Вы даже сарказма моего не поняли. Потому что это как раз таки вам постоянно кажется, будто над вами приосаниваются и не оказывают надлежащего уважения. А это совсем не так!

- Да неужели? - язвительно спросил Эльяна, закручивая ус.

Бубала окончательно встал в позу обиженки, очень выгодную против моралистов. Последние две недели заметно обогатили его жизненный опыт. До сих пор всё во дворце вертелось вокруг него - теперь же центром и полнотой видимой власти в Пещере стал Синий король. Разница, знаете ли, весьма ощутима и болезненна. Но длинноносому Эльяне её не понять, пока сам не испытает, передав власть проснувшимся "фиолетовым". Вот и кажется ему, что его чем-то обделяют, хотя всё, чего хочет Бубала - чтобы его уважали и помнили, что свою часть суверенитета он, в отличие от остальных пяти королей, безжизненно валяющихся в башне, как дрова в поленнице, делегировал добровольно. И не слишком задирали этот самый длинный нос.

Примерно это он Эльяне и изложил, хотя, разумеется, в куда более дипломатичных выражениях. Но его обида была намного искренней морализаторства "дорогого брата", поэтому он вполне уверенно чувствовал себя на её почве. И теперь уже Эльяне приходилось спешно искать контраргументы.

- Всё это звучит красиво и бла-ародно, - начал он с лёгкой, но ощутимой насмешкой, - да только вдребезги разбивается о факты вашего поведения и поведения ваших придворных.

- Это почему же?! - вскипел Бубала.

- Да потому что вы нагло вмешиваетесь в нашу жизнь, указываете, что делать. На всех уровнях - королевские семьи, придворные, не удивлюсь, если даже лакеи. Это нормальное отношение? А почему сёстры мне жалуются, что вы какой-то нашей младшей фрейлине прохода не давали? Как это прикажете понимать? К тому же мне кажется, - добавил Эльяна с желчной снисходительностью, - что ваш возраст слишком нежный для романтических приключений.

Багровый от злости Бубала, разумеется, не смог совладать с эмоциями. Но титаническими усилиями добился, чтобы его гнев выглядел как можно благородней.

- Мне вот тоже почему-то кажется, что в вашем солидном возрасте не пристало разносить девчачьи сплетни...

Теперь пришла очередь вскипеть Эльяне:

- А вот то, что вы сейчас позволили непочтительно отозваться о моей родне - это мне уже не кажется, а так и есть!

- Кажется, разумеется, - спокойно пожал плечами Бубала, внутренне ликуя, что переиграл дурака. - С чего это вдруг вы соизволили принять на счёт своих уважаемых сестёр слова, сказанные о той фрейлине? Может быть, она вам тоже родственница, да только я, признаться, понятия не имею, о ком именно речь. Будто сами не знаете, как это бывает: сказал пару дежурных фраз, тут же из головы вылетело, а девчонка поплыла - ах, король обратил внимание! Накручивает себе там что-то... а я почему-то должен теперь выслушивать её фантазьки от вас - видимо, из-за отсутствия серьёзных причин для обвинений.

Бубала врал вдохновенно, по-королевски, и сам был противен себе за своё враньё. Ну так, самую малость.

Под его напором Эльяна всё-таки дрогнул:

- Хорошо, возможно, я и впрямь погорячился. Обойдёмся на этот раз без размежевания. Но надеюсь, вы услышали мои претензии.

- Услышал. И тоже надеясь, что вы поняли безосновательность большей их части.

Они пожали друг другу руки и помирились.

Ненадолго, конечно.

Ружеро и Арриго давно не уповали на их стабильное примирение. Своим хитрым замыслом они пытались добиться хотя бы того, чтобы не стало хуже - а положа руку на сердце, просто смягчить и отсрочить неизбежное ухудшение. Вся надежда возлагалась на возвращение Усыпительной воды.

Но и тут пока что было мало утешительного. Огромный бур, изготовленный по чертежу Вильермо и с трудом доставленный в грот Источника, выглядел устрашающе - витки чудовищной спирали грозно щетинятся алмазными шипами. Первые кольца будущей трубы окружали бассейн, подобно чешуе изогнутой вдоль его края гигантской рыбы или рептилии. После долгого исследования щелей в скале, прикладывания к ним зеркальца в надежде уловить следы испарений, было наконец выбрано оптимальное место для монтажа бурильной установки Десятки подручных Вильермо, сменяя друг друга, круглосуточно ровняли площадку под её основание, затем собирали сложный механизм, напоминающий часовой. Хранитель времени скептично наблюдал за преображением Священной пещеры. Ему хотелось верить в успех, но он слишком хорошо разбирался в сопромате.

И оптимизм Вильермо был посрамлён. Жужжание, с которым сверло уверенно и бодро вошло в твёрдую породу, довольно скоро перешло в жалобный визг. Предвидя трудности в борьбе со скалой, бур постарались сделать максимально прочным, но это лишь переместило нагрузку на узлы механизма, который оказался к ней не готов. Треснул ведущий вал, сместилось зубчатое колесо, ломая шестерню в передаче. Конечно, все детали изготовлены в нескольких экземплярах, но их замена займёт почти столько же времени, сколько агрегат успел проработать.

Летописец Арриго, между тем, не тратил время даром. Перелопатив весь архив, он предоставил подробную схему известных коридоров в районе Священной пещеры и свои соображения по поводу того, где стоило бы провести их дальнейшую разведку:

- Всё-таки горизонтальный или наклонный штрек пробить легче будет. Если, конечно, нам удастся опуститься на уровень водоносного слоя и подойти к нему на вменяемое расстояние.

Вильермо, который сам был автором этой идеи, не без сожаления глядел, как подручные чинят механизм, ласково называя его "Вилера" и отпуская в его адрес совсем не ласковые эпитеты.

Кажется, и впрямь пришла пора параллельно разворачивать план "B". Жаль, что этого не начали раньше - столько времен потеряли.

Король Бубала на самом деле не слишком кривил душой, когда отрицал свой интерес к Майре. Соперничество с Синим двором увлекало его теперь куда сильнее, будоража юную кровь. Уж всяко интересней, чем вникать во всякие девчоночьи выбрыки и вести скучные светские беседы. Это заводит даже сильнее, чем охота на Шестилапых, это почти что война! Пусть междоусобная и (пока что?) бескровная. Поэтому он с головой погрузился в междворовые интриги, и Лориэль могла бы быть вполне довольна. Если бы не два обстоятельства. Во-первых, охлаждение короля к Майре отнюдь не означало вернувшегося благоволения к ней - напротив, всё сказанное относилось к ней ещё в большей степени. А во-вторых, саму Лори это, как ни странно, совершенно не огорчало. Оказывается, королевской фавориткой быть приятно только тогда, когда у короля нет конкурентов. Тогда тебе все завидуют, некоторые даже ненавидят, но пакостить никто не решится. А когда два королевских двора находятся в конфронтации... Нет уж, в таких условиях лучше держаться подальше от Семьи!

Зато с Майрой они и в самом деле крепко подружились. Настолько, насколько это было возможно в таких условиях. В периоды ссор между королями они не общались вообще - если кто увидит, будет скандал политического масштаба. А вот с каждым примирением оттягивались по полной. Поэтому и сейчас, едва короли подали друг другу руки, Лори напомнила о запланированной ещё до их раздрая вылазке в город. На самоволку теперь глядели совсем сквозь пальцы - во дворце и так стало слишком тесно, а обязанностей у девочек было не очень уж и много. Май уже несколько раз закидывала идею выбраться и дальше, за стену, но тут подруга была непреклонна. А одной всё-таки страшновато и неприлично.

Город Семи владык был совсем не обширен, но путь от Радужного дворца до городской стены выглядел занятным и разнообразным. Несмотря на то, что крыши всех домов строго подчинялись единому Генеральному плану - острые конусы разной высоты (вблизи разница кажется стихийной и хаотичной, но при панорамном охвате, будь то из-за стены или из дворца, внезапно обнаруживается чёткий ритм) со светящимися шарами на верхушке, покрытые чешуёй одинаковой ржавой черепицы, эффектно оттеняющей пестроту дворцовой кровли - внизу разнообразия было куда больше. Значимостью и достатком горожан строго определялись как близость их жилищ ко дворцу, так и обустройство придомовой территории, поэтому в планировке города отчётливо выделялись концентрические пояса.

Ближние усадьбы, образующие ансамбль дворцовой площади, и дальше, вглубь кварталов - настоящие крепости. Глухие стены почти что до оснований крыш. Сам город в миниатюре, разве что стены по периметру не семиугольны, а вписаны в планировку кварталов. С улицы не заглянешь - впрочем, девочки без проблем видели всё с верхних этажей дворца, нет там ничего интересного, чаще всего абсолютно пустые дворы или свалка всякого скучного хлама.

Но чем сильнее удалялись они от дворца, тем ниже становились стены, затем и вовсе сменялись штакетниками, а ещё дальше - плетнями. Лори не упускала возможности заглянуть в их просвет, и любопытство часто вознаграждалось. То старушка дремлет на крыльце, то маленькие дети возятся в пыли с какими-то ржавыми железками вместо игрушек, а то и на грядке кто-то роется. Ага, здесь даже крошечные грядки были - полоски вокруг стен домов и вдоль самих оград. И даже цветники! По большей части, правда, заросшие серым бурьяном, но там, где за ними было кому ухаживать, радовали глаз хозяев и прохожих. Скудна растительность Пещеры, и цветовая гамма не отличается разнообразием, но кому-то удавалось вырастить рыжие бархатцы-чернобровцы, ржаво-бурые мальвы и менее прихотливую жёлтую мелочь вроде одуванчиков и осота в такой палитре, что невозможно было пройти мимо, не замерев хотя бы на несколько секунд. Лори застыла и на дольше, заметив, как цветы тоже высунули свои головки под плетнём им навстречу, словно знакомясь с девочками. И не сразу обратила внимания, что подруга уже пошла дальше и была почти у изгиба улочки.

- Май, постой!

Лори почему-то оглушала конечные согласные, и громким голосом это было особенно заметно. Теперь тоже прозвучало "Махь, постохь!" Майра, впрочем, ей уже как-то в шутку высказывала - что это, мол, за "Мах"? На что та парировала, что ей такое прозвище как раз вполне подходит. У Майры в самом деле была широкая размашистая походка, резвая, словно не юная придворная дама, а фермерша какая-то. Вот и сейчас - рванула, понимаешь...

В конце концов ограды вокруг домов совсем исчезали, а вместе с ними и сами улочки. Просто растворялись в хаосе натыканных, словно грибы после дождя, неказистых низких домишек, покрытых, однако, всё той же аккуратной ржавой черепицей. Петлять в лабиринте между ними приходилось очень осторожно: быть сбитыми с ног носящейся здесь детворой - наименьшая опасность и даже немного весело. А могут и ведро помоев выплеснуть из дверей прямо под ноги!

Но именно за этим лабиринтом распахивалась конечная цель их пути - широкое пространство вдоль городской стены, называемое, в отличие от такого же вокруг дворца, не площадью, а бульваром. Такое же да не такое - не вымощено камнем, а вытоптано и отполировано сотнями ног. Две галереи наверху между башнями словно вымерли, почти все двери заперты. Стражники на драконах патрулируют пещеру по огромному периметру, надзиратели контролируют шахты и ход выполнения сельхозработ, городская полиция рыскает тут же в толпе, следя за порядком. Зато лавочки и мастерские первого этажа буквально бурлят и фонтанируют жизнью, выплёскивают её из недр на бульвар в пестроте и многообразии своего содержимого.

Возле съестного ряда девочки долго не задержались. Фруктовые лавчонки совсем не впечатляли - заметно, что Торговый день был давно, так что свежая жевунская зелень, хотя и выдвинутая старательно на первый план, плохо маскировала тот факт, что ассортимент состоит в основном из солёного, мочёного и сушёного. Толстые огурцы плавали в чане, как дохлые рыбины, совсем не аппетитно, под ними в этом же рассоле, подобно водорослям, угрожающе покачивались стебли черемши. Была здесь, конечно и гора румяных яблок, и тщательно вымытая оранжевая морковка, и даже неплохо сохранившиеся сливы - тёмно-синие до свинцовой черноты, поэтому кажутся очень тяжёлыми. Но дворцовым всё это не в диковинку. Приятно, хотя и с кислинкой, пахло из дверей пекарни, совсем иначе - из монопольной королевской распивочной с рюмкой в кольце из семи корон вместо вывески.

Пирамиды жестяных и замочно-скобяных изделий отечественного производства также не привлекли внимание юных леди. Даже эмалированная посуда. Вкусы у горожан были неприхотливы, грубость и уродство её форм, казалось, никого не смущали. Тут ведь не сразу и поймёшь, что на стол, а что под кровать. Хотя некоторые сосуды даже расписаны, да так, что лучше бы не надо. Это, насколько поняла Лори, цветок хотели изобразить - а напоминает больше детский рисунок Шестилапого с растопыренными во все стороны ногами. Ну а красное пятнышко в середине кружка, получается, кровавая рана. Очень мило!

Цирюльня, где лысый мастер бреет клиента, сердито глядя в дверной проём - чего уставились? Ещё более узкая сапожная мастерская, заваленная обувью в починку, так что хозяина за колодкой не сразу и разглядишь.

А вот в следующей лавке девочки зависли. И было от чего.

Торговали здесь разнообразной женской мелочёвкой, как местной - но очень качественной! - так и жевунской работы. И всё хотелось тщательно рассмотреть - а если разрешат, то и потрогать.

- Что-то подсказать? - услужливо, но без особого энтузиазма спросил старик-хозяин.

- Нет-нет, мы так, вообще посмотреть, - торопливо ответила Лори.

Лавочник утратил к ним остатки интереса. Торговля в Пещере проходила в форме натурообмена, хотя чаще пользовались расписками-обязательствами на предъявителя предоставить определённое количество товара или оказать столько-то таких-то услуг. Ими удобно было расплачиваться дальше по цепочке, если тебе данные товары и услуги без надобности, и даже обменивать друг на друга - это называлось рынком ценных бумаг, грамотно играя на курсе которых можно было неплохо поднять свой торговый капитал (а неграмотно - разориться). А ещё в ходу были королевские жетоны, которыми сверх общего материального довольствия получали жалование, согласно ранжиру, и обитатели верхних галерей городской стены, и более серьёзные служащие. Тоже ведь удобно - сам выбирай предметы роскоши под свои запросы и покупательскую способность. Жетоны были обязательны к принятию всеми по оговоренному курсу, зато налоги и пошлины тоже можно было платить ими, а не натурой или трудовой повинностью, да и в тех же распивочных расплачиваться. Правда, только жетонами с печатью-монограммой правящего в данный месяц двора - но это означало, что в течение года их курс между собой стабильно менялся, и грамотные люди на этом тоже могли неплохо играть. А неграмотные... ну, вы в курсе. Среди казарменно-плановой жизни остальной Пещеры город был островком рыночных отношений, образующих с ней взаимовыгодный симбиоз.

У придворных жетоны, конечно, тоже водятся - но не у таких соплячек. Они чисто на довольствии. Если какие-то накопления и были, давно их потратили на сладости. Разве на что-нибудь обменять - но они об этом явно не позаботились. "Вообще посмотреть". Ну и пусть смотрят - тоже ведь реклама, внимание привлекают.

- Ну почему же? - возразила вдруг девочке его обычно неразговорчивая помощница. - Вот, например, кружева, ленточки, платки. Вам же строго под цвет нужно? Я сейчас...

Она раздвинула занавес ниспадающих лент и шалей, куда-то нырнула, вернулась с голубым облаком в руках.

- Ух ты! А потрогать можно?

- Конечно, - улыбнулась женщина как-то по-особенному ласково и располагающе.

Лори начала перебирать платки, любуясь оттенками, и вдруг обомлела. Узкая василькового цвета накидка (ну или короткий шарф) под лучом света вдруг вспыхнула по краям растительным узором.

Вышивка! Серебряными нитями!

В Пещере искусство вышивания было неизвестно совершенно. А от жевунов вышитые вещицы нередко перепадали. Из-за цветового дресс-кода оседали, разумеется, именно в их двух дворах. И, разумеется, у принцесс и старших фрейлин. Они с Майрой о таком могли только мечтать и вздыхать.

Здесь, конечно, вышивка была довольно простенькая, контурная. Но для Лори всё равно настоящее сокровище. Да и орнамент симпатичный, зубчатые такие листики.

- А вам очень подойдёт! - сказала женщина.

- Думаете?

- Конечно! Это же цвет такой - с большинством оттенков голубого будет гармонировать. Даже с этим платьем. Можно?

Она аккуратно, почему-то мелко дрожащими пальцами, положила накидку ей на плечи. Протянула зеркальце:

- Ну как?

- По-моему, ничего, - вздохнула Лори, повертевшись.

- Очень здорово! - подлила масла в огонь Майра.

- Да, но...

- А можно посмотреть вашу заколку? - спросила вдруг женщина, с такой же дрожью коснувшись причёски Лориэли.

- Эту?

Обычная заколка, местной работы, тоже растительный узор, не сказать, чтобы очень уж изящный, камешек тоже простенький. Но женщина впилась в неё глазами, словно в драгоценность. Впрочем, рассматривала недолго.

- Могу поменять на неё.

- Что, правда? - дрогнувшим голосом прошептала Лори, не веря своему счастью.

Женщина кивнула, даже не глянув в сторону старика, который давно уж настороженно прислушивался к их разговору.

Сияющая Лори снова повертелась перед Майрой, чьи глаза цвета её (да, уже её!) накидки ни на миг не омрачились завистью, а лишь радовались за подругу. И от такой её реакции на сердце было ещё радостней.

- Скажите, - спросила она женщину, сгорая от стыда из-за собственной наглости, - а у вас ещё вышивки бывают?

- А какие именно узоры вас интересуют?

Нет, так не бывает! Теперь Лори поняла: это просто сон, она их иногда видит с тех пор, как начала спать. Сейчас она проснётся и расстроится. Может быть, даже тихо поплачет.

Но пока что счастливый сон продолжается, и надо что-то отвечать.

- Ну не знаю... Растительный тоже... и чтобы кроме листьев ещё цветы были, вот!

Женщина на секунду задумалась.

- Трудно, но возможно. В крайнем случае, можно заказать в Торговый день. Но только придёт уже в следующий. Если вы к тому времени не заснёте...

- Ой, и Майре тоже что-нибудь подберите! Только ей же надо потемнее... и можно, если что, без цветов - да, Махь?

- Можно и без цветов, - вздохнула Майра. - Но это всё равно, наверное, цены не сложишь...

- В общем, девочки, давайте так. У вас же наверняка полно всякой бижутерии. Выберите то, с чем вам самим расстаться было бы жалко, но за вышивку - не очень. Думаю, это и будет адекватная цена. А там уж разберёмся.

Дождавшись, пока ошалевшие от чуда Лориэль и Майра скроются из вида, старик накинулся на помощницу, которая продолжала разглядывать заколку счастливым и странно блестящим взглядом.

- Ну и как это понимать? Можно, гляну? Заколка как заколка, да, дворцовый эксклюзив, не штамповка, но эта шаль как минимум в два раза дороже.

- Ой, тебе ли не всё равно? - огрызнулась женщина, осторожно отбирая у него заколку. - Я же собственную накидку ей отдала.

- Да уж заметил. У меня такой не было - да и едва ли осталась бы в голубой-то месяц. Просто когда твой брат за тебя просил, договора о том, что ты станешь вести через мою лавку собственную коммерцию, у нас вроде не было.

- Какая тут коммерция себе в убыток, не смеши! Просто я давно о такой заколке мечтала, а тут увидела, когда она крутилась в прошлый раз, и... На вышивку любая клюнет.

- Ну, допустим, - всё это звучало странно, но более-менее правдоподобно. Бирхо, дожившего до седых волос, всё ещё приводили порой в замешательство женские причуды. - А что это ты им следом наобещала?

- Да вот и сама не знаю, - вздохнула помощница, держа заколку зачем-то у самого сердца. - Ляпнула на радостях, а теперь неудобно девчонок разочаровывать. Ты не мог бы поискать? Мелочёвку - платки, ленты, салфетки какие-нибудь. Даже не обязательно голубое - лишь бы с вышитыми цветами. Я ламентиками заплачу по курсу!

Последняя фраза звучала для старика ещё фантастичней, чем для девочек обещание достать вышивку. За полмесяца до пробуждения очередного королевского двора курс его жетонов предсказуемо начинал возрастать по экспоненте. Нет, в этом году, похоже, так не будет: ходят слухи, что со следующего месяца налоги станут собирать все бодрствующие дворы, а не только правящий. Так ли это на самом деле, неважно - на курс повлияют именно слухи. Но ниже номинала всё равно не остановится, а значит, чем быстрее он выполнит её просьбу, тем больше навар.

Только всё это начинало выглядеть крайне подозрительно. Когда смотритель плотины попросил его взять в помощницы свою сестру, Бирхо с радостью согласился: услуга, оказанная обладателю такой должности - ценное вложение. И до сих пор не было причин об этом сожалеть. Циана исправно трудилась буквально за харчи и за всякие дешёвые безделушки, в жилище не нуждалась, приходила в лавку через выход за стену, когда она уже начинала работать, и уходила до закрытия. Но сегодня...

Они-то хоть и малявки, но всё равно фрейлины. Да ещё и разных дворов. А слухи об отношениях между двумя королями разные ходят. У старого Бирхо бывают очень солидные покупатели, а среди них бывают очень болтливые. Выводы напрашиваются тревожные. Взять и заявить Ройо "мы так не договаривались"? Но если это какой-то политический заговор, он с большой вероятностью сам в него замешан - и что тогда? Бирхо ещё хочет пожить. Обратиться к стражникам? Ещё хуже. Даже если окажется, что он зря всполошился, к нему после этого обязательно нагрянут с проверкой. И обязательно отыщут (сиречь молвить, придумают) какое-нибудь нарушение или недоимку - просто потому, что проверка не может работать впустую. И добро, если ограничатся законным штрафом. А ежели начнут грозить лишением патента на самостоятельную торговлю с жевунами, вымогая взятку, размер которой ограничен лишь наглостью проверяющих? Всё, прощай, коммерция. Да ещё в это тяжёлое время, когда после камней с неба короли просыпаются один за другим, а Источник пуст...

Рассказать всё Хранителю времени? Он слишком высоко. Летописцу Арриго не так страшно, но он в городе бывает редко, и шпионов его Бирхо не знает.

Ладно, он всё равно ничего не предпримет, пока не разыщет для Цианы эти дурацкие тряпки с вышивкой. Ламентики в дорожной пыли не валяются, особенно когда до фиолетового месяца меньше трёх недель.

 Отправлено: 17.11.21 08:57. Заголовок: Судьба так редко даё..

Судьба так редко даёт второй шанс

- Хозяин, хозяин! - ухал прямо над ухом хриплый голос Гуамоколатокинта.

Озма открыла глаза - и осознала, что она больше не Озма.

Осознала поначалу не физически, не от забытых ощущений чужого мужского тела. Ещё прежде нахлынули воспоминания этого хронопотока - чудовищным, захлёстывающим шквалом. Они окончательно заставили проснуться и вскочить с кровати.

- Ты так страшно стонал во сне, - пробормотал извиняющимся тоном филин, - тонким голосом, как будто девчонка.

Урфин не осмелился ему ответить, прежде чем сам не услышит, как звучит его голос. Просто помотал головой неопределённо - всё в порядке.

Это и был нюанс, о котором предупреждала Виола. Отправить Озму в другой хронопоток можно было лишь в то же самое время. А значит, там должен существовать её кванк - квантовый двойник. То есть сама Озма в этой ветке истории.

А с "билетом в один конец" один субъект не может существовать в двух экземплярах. Замыкатель получится. Замкнутые же траектории, как гласит лемма Петрова, невозможны. Если переход произойдёт, то только ценой слияния двух кванков.

Конечно, возможны варианты. Если бы здешний кванк, не дай мироздание, погиб или спал после Усыпительной воды (внесубъектное состояние, которое мало отличается от временной смерти), у неё не было бы препятствий появиться здесь так же просто и телесно, как на Пацифиде. Оставался также крошечный шанс, что Озма в этом хронопотоке тоже была расколдована. Но судя по некоторым обстоятельствам вроде старого тела и лезущей в голову чужой памяти, этого не случилось. Бастинда, которую Элли в отчаянии окатила ведром воды, погибла и унесла её тайну.

Джюс мобилизовал всю свою большую силу воли, чтобы до поры оградить себя от воспоминаний этого хронопотока. Иначе она просто сойдёт с ума и окончательно потеряет свою идентичность. С ней и дома за тринадцать лет бывали трудности. Не хватало, чтобы сейчас память "той" прожитой ветки начала казаться сном или мечтой. Так всегда бывает, когда в окружающей реальности не остаётся зацепок, когда все ощущения и весь опыт подсказывают: "Так не бывает". Виола даже объясняла ей этот процесс с позиций психологии и хронофизики как частный случай на вечной основе метаматематических законов. А тут не только окружающая реальность, но и зеркало кричит то же самое. Да и без зеркала, чего уж там…

Была у них ещё одна призрачная надежда. Озма ничего не смыслила в хронофизике, а Виола - в магии. Поэтому обе теоретически допускали, что при слиянии кванков здешний Урфин может быть расколдован. Это тоже оказалось тщетным ожиданием. Вот был бы хотя бы полный комплект Регалий… Но свисток она оставила друзьям для связи с Раминой, поэтому даже с чудесно обретенными в Подземье башмачками комплекта не получалось.

Одно утешало: это тело воспринималось Озмой совершенно чужим. И дело не в том, что она в нём ещё не освоилась - то-то Гуамоко изумлённо таращился ему в спину, когда выходил из дома, казалось, дыру прожжёт. Надо поработать над походкой, не так припадать на бёдра. Но ведь у местного Джюса должна сохраняться не только память, от которой она пока что усиленно отмахивается, но и моторика. Сорок лет с ней прожил, не шутка. Тем не менее, она ощущает себя сейчас совершенно дискомфортно. Узнав от Виолы о "нюансе", предполагала если не ностальгические чувства, то хотя бы узнавание. Но даже Урфин этого мира, слившись с ней в сознании, не сделал ей своё тело своим - зато она дала ему ясно понять, что оно чужое. Подобно фарфоровой пастушке, в которую превращал её Руггедо. Побывав собой настоящей, она понимает разницу и уже не примирится с подделкой. Вопрос её гендерной и возрастной идентичности решён окончательно. Если она отсюда вернётся, едва ли продолжит маяться этой дурью.

Ах да, не "если" - Виола откуда-то знает, что вернётся, причём в "натуральной форме". Очередная информация из будущего - как всегда, бесполезная. Займёмся лучше прошлым. Здешним прошлым. Судя по пробившимся обрывкам, оно довольно-таки мрачное.

Урфин наконец открылся воспоминаниям и окружающей действительности, убедившись, что потерять себя Озме не грозит. Домик такой же непривычной для Волшебной страны четырехугольной формы, как и старый неподалёку от Гингеминой пещеры, из которого он в этой реальности запалил весёлый костерок, когда отправился к марранам, оставив в блеске пламени прежнюю жизнь. Только не коричневый, а разноцветный, самых ярких оттенков. Длинное и узкое поле с аккуратными грядками убегает вдаль прямой стрелой и упиралось в речку - быструю и прозрачную, весело бурлящую по долине, наполняясь потоками с Кругосветных гор. Прямо за речкой - густой лес. Лес карабкается на горный склон.

Четыре года назад они с филином брели к горам подальше от людей, чьё снисходительное сочувствие было для Джюса невыносимей презрительных взглядов, которые сопутствовали ему в первом изгнании. Стыд, неспособность вынести бремя своей вины и нежелание принять прощение от других, гнали его прочь от самого себя, чего он тогда не понимал. Здесь свалился без сил от морального изнеможения, да так с тех пор и осел.

Кое-что Озма, размышляя порой о Виллининой альтернативе, предугадала довольно точно. Урфин Джюс, который не осмелился пойти на Изумрудный город, захваченный Бастиндой, в этом хронопотоке действительно без особых раздумий двинул войско на Страшилу. Борьба за сердце или хотя бы уважение Нимми Эми его здесь тоже не отвлекала: пока Элли с друзьями томились в плену Бастинды и добирались к Стелле, кузнец Ку Клип успел сделать Нимми предложение, а она ответить согласием. Послы от Железного Дровосека оказались гостями на свадьбе. Как минимум, вторая потеря этого хронопотока после погибшей вместе с Бастиндой тайной Озмы. Хотя если не забывать о Стелле, которая из-за нерасколдованной Озмы до сих обречена оставаться запертой в границах Розовой страны, то и третья. К глубокому сожалению, не последняя.

Элли и Чарли, таким образом, уже не застали его в стране жевунов. Да и спасать Страшилу с Дровосеком в этой истории требовалось уже не от Бастинды, а от самого Урфина. Вместо тактического союза им с самого начала суждено было стать врагами.

А затем десять лет спустя после честной попытки просто жить никем не любимым и никого не любя - нелепый реванш, второй поход на Изумрудный город с марранами. И клеймо врага теперь для Энни. Нет, до таких изгибов и поворотов Озма уже не додумалась, хотя ничего в них удивительного.

Отношение к нему в Волшебной стране стало меняться к лучшему после его отказа служить проснувшейся Арахне. Забавно, но его опять не поняли. И оказывается, когда ошибаются в лучшую сторону, от этого ещё печальней. Откройся ему тогда третья возможность попрать сапогами Вселенную хотя бы в масштабах Волшебной страны - пожалуй, согласился бы. А должность главного вылизывальщика чужих сапог ему слишком мала, это для таких ничтожеств как Руф Билан. При всём своём тщеславии (или как раз по его причине) Урфин ценил почести только тогда, когда добивался их сам для себя, а не получал от чужих щедрот за верную службу. Арахна со своим заманчивым предложением не поняла его тоже.

Да, ещё он импульсивно, на эмоциях сжёг те самые растения, снова выросшие на пепелище старого дома. Но даже филин не знал (а если знал, то помалкивал), сколько раз потом Урфин об этом жалел, с какой злостью долбил мотыгой землю под огород и корчевал на нём пни. По глупости, из-за раздёрганной совести и капельки крови на пальце сказать "это не чудо, а искушение", собственными руками уничтожить подарок судьбы, источник власти и могущества. Ах, он правильно поступил! Ну и что ему дала эта "правильность"? Жди теперь настоящего чуда, балда! Награду за свою высокоморальность. Долго жди, до посинения. Трупного.

Но когда во время Жёлтого тумана деревянный курьер Реллем принёс в его берлогу листья рафалоо с инструкцией по применению, а заодно приглашение Страшилы переселиться в Изумрудный город, Джюс оттаял. Да, о нём думают лучше, чем он есть, не до конца понимая причины его "нет" Арахне - но одного этого короткого "нет" оказалось достаточно, чтобы перевесить всё зло, которое он принёс Изумрудному городу и лично Страшиле. И когда в ответ описывал собственный способ борьбы с Туманом, буквально уронил на бумагу слезу от незнакомого прежде счастья быть кому-то полезным. Не совсем такого чуда ждал Урфин, но оно пришло.

Разумеется, никуда он не переселился - ни тогда, ни потом, хотя Страшила повторял своё приглашение после победы над Арахной. Во-первых, дважды воссев на трон Изумрудного творца, видеть на нём кого-то другого слишком тяжело. Во-вторых, жить одному было для Урфина так же естественно, как пить или есть. Гуамоко не в счёт - он умел не надоедать и не навязывать своего общения. И всё же с уходом Тумана в Джюсе что-то переменилось. Совсем с другим настроением занимался он теперь своим огородом - и огород в ответ тоже удивлял.

Сейчас он, напряжённо упорядочивая здешние воспоминания, успел пройти длинными грядками от дома до самой реки. Разглядывал голубые огурцы и дыни-финики, жёлтые орехи и апельсиново-солнечные яблоки. Странно, что даже с такими невиданными плодами своих трудов он не заподозрил в себе латентного волшебника, хотя в своё время так хотел им прослыть. Просто не задумывался об этом. Четырежды в год выходил из затвора с полными тачками своего урожая, которым щедро кормил жевунов и изумрудников, а они кормили его честолюбие радостью и обожанием. Парадоксальный его характер нуждался в них так же, как в уединении - и только теперь, познав свою истинную сущность, Урфин начинал понимать его причины.

И когда с прилётом "Неуловимой" всем стало не до его угощений, Джюса снова захлестнула обида. Выросла из чувства ненужности и бесполезности, заглушила ум, как сорняки непрополотую грядку. Я для вас столько сделал - а теперь обо мне забыли? Ну и ладно! Не цените вы - оценят другие. Те же Пришельцы. А я вам всем ещё покажу и докажу!

Менвиты, надо сказать, и в самом деле оценили чудо-фрукты отважного беллиорца, который по доброй воле пожаловал с тачкой в Ранавир. Генерал Баан-Ну даже согласился расплачиваться за них изумрудами - один камень за десять тележек.

Почему именно изумрудами, спросите вы? Урфин, пожалуй, и сам бы толком не ответил - даже до того, как в его несчастной головушке смешалась память двух реальностей. Во-первых, просто катил свою тачку мимо изумрудных копей - тех самых, которые в Озмином хронопотоке Баан-Ну запретил разрабатывать. Во-вторых, та же тоска по Изумрудному городу, из-за которой он после первого его посещения и по сей день носит зелёное (с перерывом на красный прикид "огненного бога", но не напоминайте, пожалуйста).

А в-третьих… глупое и иррациональное желание построить для себя собственное подобие Изумрудного города прямо здесь на огороде, в хижине у реки. Раз уж в настоящем городе забыли и больше не приглашают.

Ну а чего вы хотели от тринадцатилетней девочки в теле дяденьки за сорок?

В Озмином хронопотоке Урфину именно такой диагноз поставила Нимми Эми, что и стало для него инсайтом, ключом к собственной тайне. Здесь сказать это было некому, да он бы и не понял. И девочка ведь, в сущности, неплохая. Наверное. Во всяком случае, добрая фея из неё неплохая получилась. Но здесь реализоваться не смогла - в чужом облике и не зная правды о себе. Бывает.

"По крайней мере, спасибо тебе, мужик, что протоптал дорожку в Тайный лагерь, не с нуля начинать", - мысленно сказала Озма самой себе. Никакого "мужика" на самом деле, конечно, не было. Никогда. Просто в анамнезе у Озмы теперь гораздо больше сделанных ошибок и глупостей, а значит, больше собственного опыта.

Урфин постоял у речки, вглядываясь в синеву елей на том берегу, и медленно поплёлся к хижине. До постройки большого дома на другом конце огорода он обитал здесь, потом хранил инструменты, во время Жёлтого тумана открывал и испытывал здесь своё средство борьбы с ним. Сейчас иногда ночевал, когда хотел полного уединения. Филину строго-настрого было запрещено здесь его тревожить.

Плотно закрыв за собой дверь, с тех событий трёхлетней давности тщательно обитую кроличьими шкурками, Джюс сосредоточился на неразрешённых вопросах и дальнейших своих действиях.

1. НЕПОНЯТКИ. Их две.

Во-первых, Пришельцы в Волшебной стране уже несколько месяцев. Летают кругом на своих вертушках, как у себя дома. Начали укреплять цепь Кругосветных гор со стороны Тайного лагеря хломпупаторами и системой слежения - магической защиты им, идиотам, мало! Боятся оружия Большого мира. Но радары не смогли защитить их от доставленных драконом Ойххо гостей из-за гор - Энни Смит, её троюродного брата инженера Фреда Каннинга и приятеля Тима О'Келли, вместе с которым в этом хронопотоке Энни уже дважды посещала Волшебную страну.

Вездесущие птицы рассказывали филину, что для отключения радаров был снаряжён отряд дуболомов - глупая техника не реагировала на искусственных существ. Более того, радары и хломпушки в горах уже пытались разгромить живущие в ущелье странные существа, похожие на чёрных драконов, вместе с призванными на помощь Гигантскими орлами. После этого менвиты вынесли их в пустыню и установили на Чёрных камнях Гингемы. Которые, конечно, с трудом их отпустили обратно в сторону Волшебной страны. Но двигатели у их машин мощные, смогли в конце концов оторваться. Так что дуболомам, не испытывающим ни жары, ни жажды пришлось совершать рейд через пески и дважды выводить установки из строя, а затем снова подключать. Пришельцы, похоже, так ничего и не заметили. Слушая об этом, Урфин-здешний наполнялся гордостью за творение своих рук и радовался, что снова смог оказаться полезным. Вот только помнит ли ещё хоть кто-то в Изумрудном городе о том, кто создатель дуболомов?

Гости из Большого мира обосновались в Изумрудном городе и, видимо, развернули свой план борьбы с Пришельцами, Урфину неведомый. Совсем недавно Энни попала в плен к Пришельцам - или, что более вероятно (это же Энни!), внедрилась к ним в компании ранее похищенного ткача Ментахо с женой.

И при всей этой куче успевших случиться событий "Неуловимая" прибыла на Землю тогда же, когда и в их хронопотоке. Просто сейчас на несколько месяцев позже того дня, когда Озма спустилась на Ойххо в Подземную страну. И это более чем странно, поскольку Виола подчёркивала, что в расходяще-сходящийся хронопоток с билетом в один конец можно попасть только в то же самое время. А в будущее, как гласит Первый постулат хронофизики, попасть вообще невозможно - его ещё нет. Но её же отправили не напрямик из своего хронопотока, а через другой, к тому же через будущее. Видимо, при таких условиях возможны сдвиги. Вот лучше бы её сдвинуло в другую сторону, до прилёта Пришельцев, когда доступ в замок Гуррикапа к Линзе силы был совершенно свободен! Но не судьба.

А вторая странность волнует намного сильнее, пульсирует в висках и заставляет учащённо биться сердце.

В этом хронопотоке Элли вместе с Фредом Каннингом (тем самым, что возглавляет сейчас Канзасскую военную миссию в Волшебной стране) тоже завалило в пещере. Но оказалось, что эта пещера связана с Волшебной страной, что Подземная река берёт начало в Большом мире! По ней ребята и добрались на складной лодке сюда, где им оказали помощь и вернули домой. Заодно поспособствовали возвращению наверх Подземных рудокопов - Ружеро и Арриго почему-то оказались сговорчивей, чем с ней.

Не могли ли они и в настоящем, в смысле, в Озмином хронопотоке добраться до Волшебной страны?

Нет, не могли!

Здесь у Элли, как и в прошлые разы, как теперь у Энни, был с собой свисток Рамины - пространственный ключ, открывающий доступ в Волшебную страну. В "настоящем" же хронопотоке свисток в это время был не у Хранительницы Регалий, а у самой Озмы. Путь в Волшебную страну для Элли и Фреда был абсолютно закрыт.

Прояснилась ли феерическая уверенность Озмы в том, что Элли жива?

Как ни парадоксально, тоже нет. До сих пор у неё не было никакого объяснения, но была надежда. Теперь объяснений появилось целых два, и оптимистическое, как водится, уравновешено пессимистическим.

Возможно, Элли выбралась из пещеры хоть и не в Волшебную страну, но куда-то ещё, откуда за двенадцать лет не могла подать весточки. Но возможно, это была всего лишь проскопия, воспоминание о будущем. Озма сейчас попала в хронопоток, где Элли жива - и именно это знание было передано в прошлое, вселяя ложную надежду.

Во всяком случае, теперь ей известно об этом больше, чем раньше. Мысль о том, что пещера в Айове могла иметь другой выход, из безумной надежды стала географическим фактом. И на этом по первому пункту пока всё.

2. СОЮЗНИКИ. Здесь всё печально.

Гуамоко, в смысле, латокинт. Рядом, но, к глубокому сожалению, совсем не союзник. Поворота Урфина направо не принял и не смирился с ним. Хотел даже бросить его, когда тот сжёг растения, но передумал. И не стоит обольщаться тем, что передумал - просто кроме Джюса он никому не нужен. Обидку на забытый из-за Пришельцев праздник всячески поддерживал и раздувал. Право, от Гуамоколатокинта родного хронопотока, ударившегося в ханжеское лжесмирение, сейчас и то было бы больше толку. Он хотя бы видел непроницаемую Тьму Чёрного пламени в глазах Бастрахны, поэтому не встанет сознательно на сторону зла.

Виллина. После вмешательства в ураганное заклинание Гингемы, безнадёжный сквиб. Волшебная сила восстанавливается крайне медленно. Разве что книга чего подскажет, и она тогда сама к нему телепортируется. Но слишком рассчитывать на это и сидеть сложа рук не стоит. Тем более, за все годы книга не подсказала ей, что Урфин Джюс - это Озма.

Стелла. Заперта в границах Розовой страны, пока Озма не расколдована. Даже ящик свой отдала Страшиле (у Урфина-здешнего о нём не самые приятные воспоминания). Но, в отличие от Виллины, по-прежнему могущественная фея. Однако ему до Розовой страны добраться так же малореально, как до Жёлтой. Да и что она ему посоветует? Разве что может быть в курсе судьбы серебряных башмачков в этом хронопотоке, где после первого путешествия Элли о них ничего не слышно. Возможно, они понадобятся для превращения Озмы в саму себя. Но с Линзой надо раньше решать, пока Баан-Ну её не нашёл. Если ещё не нашёл... Как цепочка невообразимых и малоприятных изменений, вызванная тем, что Элли пошла к Гудвину без Тотошки, могла на это повлиять и откуда у Виолы такая уверенность, что повлияла, Озма не представляла. Но Линзу надо добыть безотлагательно. А уж потом решать вопрос своего превращения и освобождения Стеллы. После чего спокойно вернутся домой (если верить Виоле, к тому времени станет ясно, как). Она здесь не нужна ни в качестве Урфина, ни в качестве Озмы. Успешно справляются без неё. А вот Стелла лишние тринадцать лет в своём затворе пересидела. Для вечной юности пустяк, но всё же. Волшебной стране нужны волшебницы.

Энни. Вот она-то совсем близко, в Тайном лагере. Милая, славная сестрёнка, Вторая Хранительнца Регалий. Но это в её хронопотоке. А здесь Урфин стал невольным свидетелем её поимки. Полковник Мон-Со вёл её к генералу, совсем рядом столкнулись. Каким презрением блеснула глубина огромных серых глаз! Конечно, она, как и все в Волшебной стране, считает его предателем и коллаборантом, который добровольно поставляет менвитам плоды со своего огорода. Ей невдомёк, что убедившись в агрессивности намерений Пришельцев, Урфин стал считать себя разведчиком в стане врагов. Всюду высматривал, всё замечал. Многое мог бы рассказать, если бы спросили. Но его не спрашивали - видно, в Изумрудном городе без него разведчиков хватает. А навязываться самому не в его принципах.

Так что объяснение с Энни предстоит непростое. Но Урфин был уверен в его успехе. Это же Энни, умная и чуткая, она поймёт, что он говорит правду. Главное, он тогда заметил на её шее серебряную цепочку и сразу узнал, потому что уже видел у Элли во дни своего первого позорного поражения. А теперь и Озма подтверждает: да, это свисток Рамины! Вот подаренного королём Тонконхом обруча на голове не было, но это ничего не значит. В Озмином хронопотоке Энни предпочитала носить его на пальце в виде колечка, наверняка и здесь додумалась до такого способа. А руки были связаны за спиной.

Получается, план такой. Урфин проникает в Синий домик и уговаривает Энни дать ему надеть на шею серебряный свисток. Весьма вероятно, что это расколдует Озму - ведь башмачки и обруч были на ней, когда она отправилась в этот хронопоток. Значит, они и сейчас на ней, только заколдованы. Для расколдовывающего комплекта не хватает только свистка. Если же это не сработает, он вызовет в свисток Рамину. Ему есть что рассказать мышиной королеве, истребив все возможные сомнения в том, что он действительно Озма. А Рамина убедит в этом Энни.

В обоих вариантах Озма или Урфин, независимо от своего квантового состояния, как сказала бы Виола, или, как говорят волшебники, акциденции, берёт у Энни серебряную диадему, невидимкой проникает в замок и в кабинет Баан-Ну, дожидается, пока он его надолго покинет, ломает стену и заглядывает в линзу. А дальше по обстоятельствам. Что-то важное она там в любом случае должна увидеть. И кстати, книга Виллины не оговаривала ведь, что это поможет одолеть Пришельцев только в родном хронопотоке...

Но к непростому разговору с Энни надо морально подготовиться. Настроить себя снова встретить опаляющее пламя презрения и недоверия в родных глазёнках, обдумать, как лучше и вернее его подавить, какими словами достучаться. К тому же за всеми этими воспоминаниями и размышлениями солнце уже высоко поднялось, а до Ранавира с тачкой несколько часов пути. Завтра. Откладывать, конечно, нельзя, но и пороть горячку нечего.

Весь день Урфин возился с огородом, отдыхая душой - дома такой шикарной возможности не будет. Вечером аккуратно сложил в тачку сливовый виноград (названный так не за цвет прозрачных ягод, а за их размер), золотистые мангодыни и ящики клубники, похожей на цветы роз, а с первыми лучами рассвета покатил её наезженной тропой.

Тачка весело поскрипывала, скользя колесом по утренней росе. Руки у Урфина были всё-таки золотые, а тачку эту он мастерил на пике душевного подъёма, специально для праздников Урожая. Поэтому она получилась не только добротной и крепкой, но и немного волшебной. На горные тропы бежала сама от лёгкого импульса, нагрузку на руки давала минимальную, и вообще складывалось впечатление, будто с ней расстояние преодолевается быстрее, чем без неё. Озма вспоминала сон, который видела несколько раз, и даже Чарли Блеку о нём упоминала - как она, снова Урфином, носится с тачкой по горам. Вот это, похоже, и в самом деле проскопия, а не просто сон. Правда, всё-таки не в пустыню к камню Гингемы, хотя... Какая-то важная мысль мелькнула у него, когда разбирался со шквалом воспоминаний из этого хронопотока, на птичьих сплетнях о походе к этому камню дуболомов. В течение пути он несколько раз пытался её вспомнить, но до самого Ранавира так и не удалось.

Джюс специально выбрал дорогу, которая вела к воротам со стороны Синего домика. Ему давно доверяли и пропускали на любых воротах - тем более, в обмен на фрукты из тачки. Но в этот раз дежурили почему-то сразу двое менвитов, которые долго переговаривались между собой, впускать его или нет, и пропустили в итоге с неохотой.

Второй странностью было ощущение беспорядка и едва ли не погрома, всюду встречающее его на пути. Третьей - тревога на лицах менвитов и арзаков, которые озабоченно сновали по территории. На Урфина или вообще не обращали внимания, или встречали так же неприветливо, как на воротах. Непонятно, что здесь произошло, но может быть, оно и к лучшему. Во всяком случае, последствия погрома дают ему повод свернуть ближе к Синему домику, как бы объезжая. А если Пришельцам и дальше будет не до него…

Он был уже недалеко от домика, когда увидел, как высокий менвит выводит из него Энни. Урфин замер, стараясь понять, куда её поведут. Менвит с пленницей направились в сторону замка. Это было очень на руку - путь Джюса лежал туда же. Он поднял ручки тачки и собрался катить её дальше, но тут на плечо легли чьи-то цепкие пальцы.

- Король-огородник? - прозвучал над ухом насмешливый голос. - Очень кстати.

Этого менвита с золотой стрелой на шлеме Урфин-здешний раньше не встречал. Зато Озма сразу узнала. Наблюдая за Пришельцами по ящику, она дала ему прозвище Упрямец. А перед самым отлётом от Ильсора через Железного Дровосека узнала его имя. Полковник Кау-Рук, координатор штаба, второе лицо после генерала.

- Нет, тачку поставьте, не до неё сейчас.

Что ж, это ещё лучше. Его ведут в замок на законных основаниях - и вероятно, на допрос к Баан-Ну, как и Энни. Может быть, удастся перекинуться с ней парой слов. А если нет, будет повод вернуться к домику за тачкой.

Урфин даже набрался наглости ускорить шаг, чтобы держаться на оптимальной дистанции от Энни - не очень близко, но и не слишком далеко. Кау-Рук был не против.

Энни с конвоиром были уже у циклопических дверей замка, которые охраняли двое менвитов (опять!), как вдруг произошло удивительное. Девочка исчезла, а сопровождающий её менвит согнулся пополам.

- Вы это видели? - прохрипел он охранникам, не разгибаясь.

- Видели!

- А теперь не видим!

- А топот?

- Да! В ту сторону...

- Всем сюда! Быстро! Невидимки!

- Держите невидимок! Всё прочесать! Они здесь недалеко!

Перед замком стало сразу как-то слишком много невесть откуда взявшихся менвитов и арзаков. Топот невидимых ног растворился в их шуме.

Урфину, то есть Озме, происшедшее было абсолютно понятно. Энни смогла незаметно нажать рубин на серебряном колечке и нанесла растерянному конвоиру удар в стратегическую точку. Вот только убегала слишком громко, шума как от двоих минимум. Остаётся надеяться, что улизнёт.

А вот реакция Кау-Рука выглядела неожиданно. Исчезновение пленницы его как будто обрадовало, а не огорчило.

- Я же говорил! - повторял он довольным голосом несколько раз дворцовым коридором по пути в кабинет Бан-Ну.

В кабинете Урфину-здешнему бывать до сих пор не доводилось, поэтому Озма первым делом скосила взгляд в угол, где находился тайник. Стена цела и никаких следов недавнего ремонта. Линза на месте!

- Где она? - вызверился на неё генерал, и Урфин не сразу сообразил, что он спрашивает Кау-Рука об Энни.

- Понятия не имею, - спокойно пожал полковник плечами. - Растворилась в воздухе, как вам уже наверняка доложили. Я вам нового свидетеля привёл - он точно с Мен-Тау не в сговоре.

- Отлично! - встряхнул Баан-Ну всклокоченной рыжей бородой. - Ты! - длинный палец уткнулся Урфину в солнечное сплетение. - Отвечать честно и не раздумывая! У вас бывают... как их там... Критические Дни?

- Чего? - растерялся Джюс.

- Дни Безумия Вещей, - подсказал Кау-Рук.

- Так точно, ваше высокоблагородие, - ответил ему Урфин, по-прежнему ничего не понимая. - Дни Безумия Вещей бывают у нас в Гудвинии, - память кстати подсказала странное слово, которым генерал называл Волшебную страну. Откуда он его выкопал? При Гудвине её, правда, называли Страной Гудвина, но с тех пор и это название успели забыть.

- И что же в эти дни происходит? - Баан-Ну подозрительно прищурился, и его круглые жёлтые глаза превратились в продолговатые щели.

- Осмелюсь доложить вашему высокопревосходительству - вещи.

- Что - "вещи"?

- Они это… Безумствуют!

- Вы слышали? - генерал торжествующе обратился к Кау-Руку. - Их показания полностью совпадают!

- Да? А как быть с отпечатками пальцев на стекле кабин геликоптеров, которые обнаружил Мон-Со? Вот такая размашистая пятерня. Я уверен, что Мен-Тау врёт и с ней в сговоре. Если она способна становиться невидимой - значит, это она всё тут и громила! Проскальзывала мимо часового…

Озма подумала, что с Эннички такое станется. Но теперь надо срочно её выручать.

- Да не прогневается ваше высокопревосходительство, что я вмешиваюсь, - начал Урфин, - а только в Гудвинии отродясь никаких невидимок не было. А вот кто у нас действительно водится, так это исчезайцы.

- Кто?!

- Исчезайцы, - повторил Урфин обречённо.

- И что же они делают? - недоверчиво спросил Кау-Рук.

- Вы не поверите - исчезают!

- В смысле?

- В смысле, телепортируются. Аппарируют. Трансгрессируют. Нуль-транспортируются. Совершают гиперпрыжок. Так что ежели она исчезла, то уже - фьюить! - за многие мили отсюда.

Баан-Ну и Кау-Рук переглянулись.

- Она вообще взрослая или ребёнок? - уточнил полковник. - У вас тут такой разбег в росте...

- Взрослая. А пропорции как у подростка. Я поэтому сразу и понял, что она исчезайка. Вы же её, наверное, за Большой рекой подобрали, возле Жёлтой дороги? Вот там-то они и обитают. Большое поле такое с красными цветами видели в тех краях? Это и есть исчезаячья страна. Только, - добавил он поспешно, опасаясь, что сейчас побегут расспрашивать об исчезайцах Метахо и Эльвину, - о них мало кто знает. Как раз из-за этой их черты: они здесь - и сразу там...

- Ладно, - вздохнул Бан-Ну, - вы свободны.

- А…

- Свободны! - повторил Кау-Рук.

Провожать его к выходу из замка никто не собирается. Это хорошо - можно рассмотреть дорогу.

Путь лежал мимо одной из башен замка. Огромная арка, ведущая в неё, была зашита гипсокартоном, оставлен лишь проём в рост менвита. И проходя мимо него Урфин ощутил - нет, ощутила Озма! - магический зов.

Зов её Регалий.

Энни всё-таки большая умница. Когда перед замком началась толчея, она поняла, что самое безопасное в её ситуации - прошмыгнуть внутрь. И нашла укромное место, где ни с кем случайно не столкнётся.

Урфин заглянул в проём. Шаткие деревянные леса, что-то Пришельцы начали здесь обустраивать да и забросили. Вверх ничего толком не просматривается, но это и не нужно - Энни же всё равно под обручем. Зато наверху отчётливо слышен шорох.

- Энни, - Урфин начал подниматься по неустойчивой лестнице, - я друг, доверься мне. Я Озма, - он не думал о том, что это имя ей ни о чём не скажет, говорил лишь бы не молчать, расположить к себе самой интонацией.

Высунул голову на первую площадку, огляделся по сторонам, скорее прислушиваясь. Дыхание совсем рядом - но это не Энни...

Сильный удар в грудь обрушился на Урфина. Он разжал руки и полетел вниз. Услышал громкий треск, сливающийся с испугано-возмущённым - теперь уже точно Энниным! - вскриком сверху, и успел понадеяться, что это трещит лестница, а не шея.

 Отправлено: 19.11.21 08:29. Заголовок: Секрет Чёрного камня..

Секрет Чёрного камня

Приложила его, конечно, не Энни, это немного утешало. Совсем не девчоночий удар - и кажется таким знакомым... По иронии судьбы, Урфин стукнулся тем самым местом, где когда-то долго не сходила шишка от ящика Стеллы. И Энни сверху кричала "Тим!" - последнее, что он услышал, прежде чем отрубиться. Что ж, за четыре года мальчик окреп и набрался сил - а ума, как говорится, не надо.

Урфин огляделся по сторонам. Маленькая уютная комната, стол, посудный шкаф. Ткача Ментахо он как-то встретил во время его прогулки, поэтому сейчас сразу узнал. Значит, он в Синем домике, куда так стремился попасть, а теперь уже и незачем, старушка в чепце, вместе с Ментахо не сводящая с него настороженного взгляда - его жена Эльвина, блестящий ящик в углу - таинственная Говорильная машина, а кровать, на которой он лежит, раньше служила Энни.

Остаётся надеяться, что уже не послужит. В хорошем смысле. Если его грохот тогда заглушил её писк, если им с Тимом удалось переждать, а затем благополучно прошмыгнуть - то ли потому, что менвиты поверили его слабенькому экспромту про "исчезайцев", то ли просто решили, что ребята сделали это раньше... Будем уповать на то, что так и есть. Хотя это значит, что и свисток, и обруч уходят от него всё дальше. Ну так сам виноват, мог бы вчера выдвинуться, не откладывая. Расплачивайся теперь за малодушие и думай, как попасть в кабинет Баан-Ну без обруча.

Однако странно. Выходит, обруч был у Тима ("размашистая пятерня на стекле" - это скорее о нём), а Энни просто сидела и ждала, пока он её освободит, как стереотипная принцесса-пленница? На неё это совсем не похоже.

- Ментахо, скажите пожалуйста, - голос Урфина поначалу зазвучал как стон, но быстро окреп, - у Энни был серебряный обруч?

Ткач задумчиво покачал головой. О бывшем диктаторе его расспрашивал Ильсор, который пытался понять, чего стоит ожидать от этого мрачного типа с фруктами. Ментахо вываливал ему всё, что знал об Урфине Джюсе, плохое и хорошее - с упором на хорошее, потому что оно было больше на слуху в последнее время. Парадоксальным образом, сидя в плену в Ранавире, он не слышал разговоров, разносимых по всей Волшебной стране вокруг него - о новом предательстве Урфина. Ни от Ильсора, ни от Энни негатива в его адрес тоже не звучало. А сам Джюс его чем-то неуловимым к себе располагал - и не только тем, что у них обоих густые брови срастались на переносице.

- Ну а серебряное колечко с рубином? - не отставал Урфин. - Или, может быть, браслет на руке?

Ментахо посмотрел на Эльвину, та тоже отрицающе замотала головой.

- А свисток хоть был? Мышей она вызывала?

Старики заулыбались и радостно закивали, хотя Эльвина - несколько напряжённо.

- Угу, - красноречиво добавил Ментахо.

Чудно всё как-то. Если Энни не внедрялась, а действительно попала в плен... Допустим даже, у неё с собой не было обруча. Что проще - вызвать Рамину, отправить её в Изумрудный город, она надевает обруч, который уменьшается под её голову, снова телепортируется по свистку в Синий домик... Энни до такого не додумалась? Предпочла сложа руки дожидаться с обручем Тима? То и другое совершенно "вне характера" Энни, как сказал бы любитель колдовских терминов Гуамоко.

Хотя здесь многое "вне характера". Страшила изрекает под видом мудростей банальности, борется со скукой малополезными прожектами вроде канала вокруг Изумрудного города и раздаёт ордена. Железный Дровосек живёт так, как будто в его жизни не было Нимми Эми, а та отвечает ему взаимностью. О Льве все, кажется, вообще забыли. Элли не посещает Волшебную страну, хотя оба её спутника побывали здесь по второму разу, с Энни и Тимом. О самой Озме, то есть Урфине, и говорить не приходится. Как и о "подарках", которые на этот раз привезли из Большого мира.

Очень странный и неуютный хронопоток. Но живя в нём вторые сутки, Озма думает не о том, как поскорее отсюда свалить, а перебирает способы одолеть Пришельцев и здесь. Хотя первым делом всё равно Линза. И как раз насчёт неё начинают рождаться некоторые идеи. Удар затылком пошёл на пользу, нечего на Тима сердиться!

И кстати...

- Ментахо, Эльвина, вас ещё не спрашивали об исчезайцах?

Старики удивлённо переглянулись и снова замотали головами.

- Отлично. Тогда запоминайте: у нас в Гудвинии (это вы такое дурацкое название дали?) водятся исчезайцы, - Урфин сделал паузу, Ментахо напрягся, чтобы ничего не пропустить. - И они исчезают! Остальное придумайте сами...

Если между их рассказами будут расхождения, им скорее поверят.

- А теперь главное. Если меня сейчас отпустят, передайте, пожалуйста, Ильсору и Страшиле: я веду здесь свои наблюдения, всё замечаю, ищу способ борьбы с менвитами. Полагаю, нам надо объединить усилия. Если они в этом заинтересованы, пусть со мной свяжутся.

- Угу, - заверил его Ментахо.

Обед пленникам на этот раз принесла не арзачка Морни (она же, как успел рассказать Ментахо, оператор Говорильной машины), а менвитский повар-распорядитель. Джюс воспрянул духом: менвита в Синий домик погнали наверняка ради него. Но раз ограничились поваром, то скорее всего отпустят.

Так и случилось. Однако прежде повар прямо на крыльце учинил ему форменный допрос. По заданию или по собственной инициативе, что-то заподозрив - но Урфин понял, что план, который к этому времени окончательно сложился в его голове, пора реализовывать прямо сейчас.

- Почему вы туда полезли? Что искали? - грозно пялился на него повар круглыми жёлтыми глазами.

- Выход я искал. Просто заблудился, - бормотал Урфин, старательно бегая по сторонам опущенным взглядом, чтобы даже у инопланетянина не могло не зародиться сомнение в его правдивости. Хотя не заподозрить было трудно уже по нелепости оправдания.

- Хорошо, - подозрение во взгляде повара лишь усилилось. - Тачка ваша стоит там, где оставили. Фрукты мы забрали, но в счёт они не пойдут. Это вам будет штраф от генерала, чтобы не лазили, куда не надо. И радуйтесь, что легко отделались!

Теперь уже у него взгляд бегал совсем по-земному, и Урфин решил, что содержимое тачки, вероятно, просто размародёрили. Но это неважно - у него появился отличный повод закинуть удочку поглубже.

- Скряжничает ваш генерал, вот что я вам скажу! - проворчал он сердито и громко, так, чтобы и часовой на крыльце услышал. - Несчастного изумрудика ему жалко. А того не знает, какие сокровища спрятаны прямо в замке, в тайнике Гуррикапа!

- И где же этот тайник? - прищурился повар. Часовой тоже внимательно прислушивался к их разговору.

- Никто этого не знает, - вздохнул Джюс. - Тайник тщательно замаскирован. Мудрый странник прочёл о нём в старой книге, но до вас в замок никто не пытался проникнуть - боялись колдовства.

- Так значит, - осенило повара, - вы этот тайник в башне и искали?

- Я выход искал, - повторил Урфин, направляясь к тачке.

Ещё в дороге, на полпути к дому, план перестал казаться таким уж однозначно блестящим. Всё-таки Тим чересчур его припечатал, правильно Джюс на него сердился. По замыслу эти двое должны начать потихоньку шарить в замке, привлечь внимание Баан-Ну, он их расколет, заинтересуется слухами о кладе... Но что если заинтересуется сильнее, чем рассчитывал Урфин? Начнёт искать сам, не дождавшись его и не расспросив. И начнёт, чтобы далеко не ходить, с собственного кабинета. Достучится до полости в стене и обнаружит настоящий тайник Гуррикапа. Получится, что сама Озма его к этому и подтолкнула.

Нет, должно сработать. Урфин ясно ориентировал их на поиски в этой башне. Она огромная, великанская, шарить долго придётся. На худой конец, пойдут по другим башням. А наугад обстукивать исполинский замок - за такое никто не возьмётся. Если они начнут свои поиски не сообща (зачем с кем-то делиться?), а генерал допросит обоих - это будет уже выглядеть подтверждёнными слухами. Главное, чтобы эти слухи ориентировали его внимание на башню, а уж Урфин, когда всё будет готово, переориентирует. Удочки с крючками он расставит в других башнях, подальше от генеральского кабинета.

Главная проблема и настоящее слабое место всего плана как раз в "крючках". О них он и заговорил с филином, едва закатив тачку в сарай.

- А что, друг Гуамоко, правильно ли я помню, что камни Гингемы - обычное охранное заклинание?

- Угу, - важно кивнул филин. - Только от чужаков и только на вход.

- Значит, к местности они не привязаны? Если их, допустим, куда-то перевезти, будут так же охранять новый объект? От чужаков и на вход?

Гуамоко удивлённо вылупился на хозяина.

- Не привязаны, наверное. Заклинания на местности надо постоянно обновлять, а Гингема этого никогда не делала на моей памяти.

- Да понятно, раз уж они после её смерти исправно работают. Но может быть, там какое-то особое злое колдунство?

- Не думаю, - филин покачал головой. - К чему такие сложности? Они же поэтому и огромные такие, чтобы никто на них не позарился и не умыкнул. Разве что какой-нибудь великан Дурбан, с Гуррикапа ростом.

- Это ещё кто? - удивился Урфин.

- Понятия не имею, просто к слову пришлось, для рифмы. Кто и как их перевезёт, ты о чём вообще?

- Да я же так, теоретически...

На самом деле Озма разбиралась в волшебстве гораздо лучше Гуамоколатокинта. Все охранные заклинания имеют фрактальную структуру и плотно пронизывают материальный объект, на который наложены. Сам объект при этом становится в разы прочнее и крепче, чем был, но отнюдь не абсолютно неуязвимым. И огонь должен действовать на них так же, как на обычные камни.

Оставалось выяснить последнюю деталь, в которую всё упирается.

- А напомни ещё - что там говорили птицы о сигналах с радаров на систему слежения?

Филин прищурился, вспоминая.

- Говорили, будто бы они подают ей сигналы двух типов. Тревога с координатами - когда кто-то пересекает охраняемую им границу. Тогда пушка с гор лупит прямо в эту точку, - Гуамоко поёжился, взъерошив перья. - А в полдень и полночь просто сигнализируют, что работают, что их не вывели из строя.

- Ты ещё рассказывал тогда, - напряжённо вспоминал Урфин-здешний, - что дуболомы не знали точного времени, когда будет возвращаться Ойххо с гостями из-за гор. Поэтому держали радар выключенным, включали только на время отправки сигналов...

- Они даже не сами его включали! Просто оставались возле камня с радаром на случай, если автоматика выйдет из строя и придётся включать-выключать вручную. Но Ильсор собрал для них реле, которое делало это само. Лан Пирот его просто установил.

- И оно работало?

- Вроде бы да.

- А когда Ойххо вернулся и дуболомы ушли, они его отключили?

- Вот этого уж я не знаю, - развёл филин крыльями. - Проверять с тех пор дураков не нашлось.

"Один нашёлся, - мысленно усмехнулся Урфин. - Вернее, одна".

- Послезавтра с утра я планирую прогуляться в те края. Составишь мне компанию?

Гуамоко некоторое время молча таращил на него глаза-блюдца.

- А кто тебе за огородом следить будет? - сказал он наконец. - Выклёвывать гусениц, птиц отгонять?

- Нет - значит, нет. Я просто так спросил.

День он оставил себе на серьёзную подготовку к походу. Подбивал обувь шипами, сделал несколько сменных шипованых колёс для тачки, покрасил большой кусок парусины в песчаный цвет. Филин наблюдал за всем этим с гробовым молчанием.

Возлагал Джюс на этот день ещё одну робкую надежду. Ментахо должен был уже передать Ильсору его слова. Если они вдруг заинтересовали его (а также Страшилу, Фреда и так далее), у них есть сутки, чтобы с ним связаться. Способы для этого у них тоже есть - мыши, гномы, было бы желание. Дольше суток он ждать не может. Пересидел уже в прошлый раз, упустив Энни со свистком и Тима с обручем. Если оттягивать ещё и сейчас, то Баан-Ну и в самом деле может отыскать Линзу силы вместо мифического сокровища. Хотя Урфин был бы совсем не против отправиться к камню с ветерком на Ойххо, в компании дуболомов под предводительством Лана Пирота (которого сделал в этом хронопотоке из палисандрового дерева вместо головы Тилли-Вилли - и неплохой, говорят, получился учитель танцев, а теперь вот и электротехник по совместительству), чтобы гарантированно включили и проверили реле, а может быть, и со взрывчаткой, которую, по слухам, готовит Альфред Каннинг (ох, не нравится Озме эта взрывчатка, как и оружие, которое они сюда якобы навезли)...

Разумеется, никто так и не появился.

Ранним утром Урфин снова взялся за тачку, в которую всё было аккуратно сложено ещё с вечера: запас еды и воды на четыре дня (за это время планировал преодолеть перевал и выйти в долину чудесного винограда, где пополнить запасы), пила и топор (дров для костра сбирался нарубить там же), сменные колёса, парусина для тени и маскировки от менвитских геликоптеров, если вдруг появятся.

- Не передумал? - бросил филину через плечо.

- Стар я для таких приключений, - вздохнул Гуамоко. - А ты возвращайся. И поскорее. Пожалуйста.

Урфин едва ли решился бы на подобную авантюру, если бы не категорическое утверждение Виолы, что он (вернее, уже она) отсюда успешно вернётся. Благодаря этой уверенности (нет - знанию...) она рискнула отправить Озму сюда. А значит, незазорно рискнуть и самому Урфину. Это же не просто бессмысленные и опрометчивые поступки совершать, а идти к намеченной цели единственным пока что видимым путём, каким бы опасным он ни был. И здесь знание о будущем, при всей его практической бесполезности, может дать надежду. А точнее, веру. Ну или суеверием, если ты сделал из него неадекватные выводы и полез туда, где тебе никто не гарантировал ни успеха, ни безопасности.

В мире Виолы проще - там понятие веры вообще переросли, там руководствуются чистым научным знанием, формализируемым в метаматематических символах и формулах. Но у нас тут свои законы.

Хотя по существу это, конечно, одно и то же.

Урфин-здешний понятия не имел о дороге, но достаточно удобный маршрут через пару ущелий и перевалов был известен Озме. Теоретически был известен, на карте. В некоторых точках она в своё время побывала с помощью серебряных башмачков и была уверена, что узнает их, не промахнётся.

Только к концу второго дня пути до Джюса начало доходить безумие затеи. Нет, он пока что не заблудился в горах и темп держит весьма неплохо, но не разумнее ли будет повернуть именно сейчас, пока не поздно? Неужели нет менее закрученного способа проникнуть в кабинет Бан-Ну? Не ошибка ли это, не дистрактор ли? Как он вообще собирается проделать обратный путь с камнями, даже если реле зачем-то оставили включённым, и его не поджарит лучевая пушка в спину? У него и налегке-то ноги отваливаются.

Если бы не упрямство двух хронопотоков в одной башке, здравый смысл мог бы и победить. А так Урфин лишь плюнул под ноги и быстро покатил тачку вперёд.

На третий день, когда возвращаться было уже однозначно поздно, он то и дело глядел в небо, высматривая Ойххо с дуболомами. Это стало какой-то навязчивой идеей. В самом деле, разве не доказал он мирозданию свою готовность и непреклонность? Почему бы не пойти ему навстречу и не подвезти, а главное - избавить от страха перед радаром. Что за фигня, мироздание?!

И когда вместо дракона его взгляд выхватил в вышине пушку на горном склоне, направленную в сторону пустыни, накатило отчаяние. Если ему не будет ясного знака, что реле работает, он дойдёт до долины, затарится виноградом и вернётся обратно. Хватит! Он всего лишь маленькая девочка в чужом теле, напрочь лишённая волшебной силы и, в отличие от прошлой своей сквибанутости, без друзей вокруг. Его не хватает на "прыжок веры" выше головы.

Но стоило Урфину оттолкнуть в сердцах тачку, устраиваясь на очередной привал, как на скале, к которой он в изнеможении прислонился, возникло из пустоты удивительное создание. Из крапчато-коричневого бычьего туловища вырастала длинная шея, покрытая разноцветными перьями, с высоты которой на Урфина сочувственно глядела голова с приплюснутым закруглённым клювом. Существо возлежало на камне, прижимая к боку длинное острое крыло, второе же безжизненно свисало со скалы и казалось подбитым.

- Ты дошла до этого места, принцесса, - будничным тоном, словно продолжая прерванный разговор, сказала невидаль. - А значит, дойдёшь и до конца.

- Что-то сильно сомневаюсь, - хмыкнул Урфин, который счёл за лучшее ничему не удивляться. Но всё-таки не удержался от вопроса: - Откуда тебе известно, кто я на самом деле?

- Мне известно неизвестное тебе и неизвестно известное тебе. Твоё будущее - моё прошлое. Моё будущее - твоё прошлое.

- Ты контрамот? - догадалась Озма.

- Именно так. Мы, Ара-Оксы, живём в направлении, противоположном вашему, но прерывно. Ровно в полночь переносимся не в завтрашний день, а во вчерашний.

- Но ведь я не из этого хронопотока и собираюсь его покинуть...

- Это не имеет значения. Я не нарушу хронобезопасность, если скажу, что знаю о тебе от Стеллы. Кстати, в Розовую страну мы не летаем.

"Намекает, что я буду расколдована, а Стелла освобождена, - поняла Озма. - Значит, Стелле станет известна правда об Урфине Джюсе? Откуда и как?"

Но спрашивать такое бесполезно. Да и волновало её сейчас больше другое.

- Значит, я правильно иду?

- Путь один, и он правильный всегда, - ответил Ара-Окс.

- Это я и сама знаю, - буркнула Озма. - Реле на радаре включено?

- Было включено.

- Прости, но можно ли чуть расширить ответ? Хотя бы на одно слово.

- Было включено мною. Не сегодня.

- А-а, - понимающе протянула Озма. Кое-что начало проясняться.

- Остальное не имеет значения, принцесса. Следуй этой частью Пути без колебаний.

- Нет, имеет. Как тебя зовут?

- Крон.

- Что у тебя с крылом? Помощь нужна?

- Всё в порядке, принцесса. Теперь уже всё в порядке. Спасибо за заботу, - ответил Ара-Окс и растаял в воздухе так же внезапно, как появился. Или просто стал невидимым, что намного правдоподобней. В отличие от придуманных Урфином исчезайцев, прерывные контрамоты могут переноситься в любую точку пространства только в полночь, переносясь во времени.

Урфин подхватил тачку и быстро покатил вперёд от скалы. Мироздание порой загоняло Озму в тупик своим чувством юмора: оно редко даёт ответ так, как ожидаешь его получить.

Но даёт всегда. Особенно если учесть, что "Жди завтрашнего дня, делай своё дело и не страдай фигнёй" - тоже вполне себе ответ.

(Продолжение ниже)

 Отправлено: 19.11.21 08:36. Заголовок: (Продолжение) В дол..

(Продолжение)

В долине чудесного винограда Джюс провёл больше суток, приходил в себя и набирался сил. В основном, моральных. Рубка дров и сбор винограда входили в программу активного отдыха.

К камню отправился с рассветом предположительно кратчайшим путём, имея примерное представление о том, где он должен находиться. Из долины его, конечно, видно не было. К вечеру замаячил вдали, позволив скорректировать курс, и вскоре растаял в чернильной ночи, которая несла в пустыню долгожданную прохладу.

Урфин разбил палатку на ночлег. Сна не было. Виноград чудесным образом снимал усталость. Поэтому рёв в ночи и ослепительная вспышка впереди вырвали его не из дрёмы, а из раздумий. Луч хломпупатора с горной вершины ударил прямо в направлении Чёрного камня.

Всё утро Джюс не высовывал носа из-под тента, которым накрыл и тачку. Оставалось надеяться, что с воздуха он сольётся с песком. Но никаких машин так и не появилось. К полудню он осмелел, приблизился к скале на пару миль, оставаясь всё ещё на солидном расстоянии, снова раскинул тент. Если ночным ударом повреждён радар, то в полдень это станет понятно, когда на систему слежения не придёт сигнал. Так что начиналась вторая волна тревожного ожидания геликоптеров... но оно снова окончилось ничем, а с ним окончательно ушёл страх.

Когда спустя несколько часов Урфин добрался до Чёрного камня, то увидел отколотый от него огромный кусок. Луч пушки с горной вершины ударил довольно далеко от радара, поэтому тот не имел видимых повреждений и, судя по всему, продолжал работать. Место скола было оплавлено как на самой скале, так и на обломке, на котором, однако, поверх копоти проступили глубокие трещины. Так же, как и на скале, они чётко складывались в кривые буквы "Гингема". Рядом лежало огромное синее перо, обгоревшее с одной стороны и наполовину засыпанное песком.

Джюсу была совершенно ясна картина того, что произошло этой ночью. В полночь Ара-Окс Крон, совершая прыжок во вчерашний день, перенёсся к камню и включил реле. Луч, однако, успел задеть ему крыло, прежде чем он исчез для наступивших суток.

Обложив обломок дровами, Урфин разжёг костёр. Перо хотел закопать в песок, но передумал и положил в тачку.

Костёр разгорелся на славу. Языки пламени доходили почти до вершины большой скалы, до платформы с радаром. Вдруг надпись "Гингема" на обломке начала расплываться и пропадать. Урфин успел не на шутку испугаться: не записана ли в заклятие функция самоуничтожения при успешной попытке расколоть камень? Но когда дрова полностью выгорели и огонь погас, сквозь горячую золу виднелись грозные буквы - как на самом обломке, так и на каждом из отколовшихся от него осколков.

Скрытый текст


Дождавшись, пока камни остынут, Джюс уложил в тачку десяток булыжников поменьше и быстро, насколько позволял тяжёлый груз, покатил её к горам. Долго оставаться у Чёрного камня было опасно: хотя полуденный сигнал убедил менвитов, что радар работает, они обязательно проверят, на что сработала тогда система и в каком состоянии радар после того, как хломпупатор ударил по самой скале.

Перо Ара-Окса бесследно исчезло из тачки ровно в полночь. Как и следовало ожидать.

Путь с камнями в долину занял по песку гораздо больше времени, с двумя ночёвками. По горам - пять с половиной дней. На скале, где его в прошлый раз встречал Крон, Урфин размашисто написал "Спасибо". Если Ара-Окс бывал здесь раньше, то увидел и догадался. А скорее всего, так и было, поскольку он знал, что ждать Джюса надо именно здесь.

Всю оставшуюся дорогу Урфин снова поглядывал в небо, надеясь увидеть там уже не Ойххо, а Крона. Но увидел лишь геликоптер, летящий в пустыню. Что-то долго раскачивались! Интересно, они ограничатся облётом и беглым наружным осмотром или всё-таки обнаружат работающее реле? Но это уже не его забота. Даже если обнаружат, то решат, что луч испепелил того, кто его устанавливал.

- Ой, хозяин, тут без тебя столько всего произошло! - встретил его с порога Гуамоко. - Пришельцы решили напасть на Изумрудный город...

- Этого следовало ожидать, - сердито проворчал Урфин, разгружая чудом не развалившуюся тачку. - Их не надо было злить со всякими Днями Безумия. Мы в своём хронопотоке это вовремя поняли.

- Чего? - вытаращился филин.

- Неважно, продолжай.

- А всё уже!

- Что - всё? - у Джюса похолодели ноги от предчувствия большой беды.

- Нет-нет-нет, в хорошем смысле "всё", - поспешил успокоить его Гуамоко. - В хорошем не для Пришельцев, я имею в виду. В Изумрудном городе об этом узнали, и Страшила догадался позвать на помощь Летучих Обезьян. Лучше них с этими адскими вертушками никто не справится. Карфакс ещё предлагал помощь своего племени, но Гигантские орлы - слишком уязвимая мишень для их лучемётов, ты же понимаешь.

- Это да. А с Обезьянами-то они как связались?

- Через Стеллу, конечно. Отправились к ней на драконе Ойххо - Железный Дровосек, Энни и Тим. Ну а она уже послала им какой-то знак. Летучие Обезьяны признательны ей за возвращённую свободу и считали себя в долгу перед ней. Хотя теперь они его вполне оплатили...

- Что, много погибло? - понял Урфин.

- Говорят, было настоящее кровавое месиво прямо в воздухе! Ты же знаешь, какие отчаянные бойцы эти Обезьяны. Половина машин Пришельцев разбита, много погибших и раненых. Но и Обезьян полегло немало. Они же бросались прямо сверху на винты, ломали лопасти - ну и многих попросту рубило пополам. Кое-где, птицы рассказывали, в обломках так всё обгорело, что не понять, где Пришелец, а где Обезьяна. Так вместе и хоронили...

Филин, казалось, был готов ещё долго смаковать подробности, но Урфин резко его перебил:

- Море крови, слёзы с обеих сторон... Война, по сравнению с которой мои марранские походы - детская игра с синяками и шишками. И дальше будет только нарастать... Почему Стелла не предложила им другие варианты? Хотя что она там могла взаперти в Розовой стране...

- Тебе тоже известно, что Стелла заперта? - изумлённо вылупился Гуамоко. - От Гингемы?

- Неважно, - отрезал Джюс. От Гуамоколатокинта в Озмином хронопотоке он знал, что тому самому известно не многое. Знает, что Стелла пыталась защитить Пасторию, об Озме совсем не в курсе. - Битва же была уже с неделю назад, да? - теперь понятно, почему не сразу нашёлся геликоптер для проверки радара - не до того им было.

- Угу. А позавчера тебя этот Ильсор разыскивал. Он, оказывается, знает наш язык и знает, что животные у нас разговаривают. Я сказал, что ты ушёл, но, может быть, вернёшься.

- Очень оптимистично! - хмыкнул Урфин. - Нет, Ильсор - это хорошо...

Весь день он чинил тачку, а утром, нагрузив её овощами и фруктами поверх камней, покатил в Ранавир. Боялся, что после случившегося его захотят обыскать, но до сих пор, видимо, не утратил доверия.

А почти сразу за воротами его встретил Ильсор.

- Я провожу вас к генералу.

- Не возражаю. Но наверное, не самым коротким путём, да? Вы ведь хотите мне что-то сказать... а я хочу по дороге кое-что спрятать.

- Да, мне надо с вами поговорить, Урфин. Я слышал о вас много разного и противоречивого, а из слов Ментахо понял, что вы "третья сила", которая хочет нам помочь, но не связана с Изумрудным городом. Возможно, я сейчас совершаю большую ошибку, но мне больше не к кому обратиться.

- Так, прелюдия ясна, теперь ближе к сути, пожалуйста.

- Альфред Каннинг дал мне мину, чтобы я установил её на борту "Неуловимой"...

- Он с ума сошёл? - Урфин от неожиданности возмутился во весь голос и, спохватившись, перешёл на шёпот. - Это вот чем он занимался тут полтора месяца?

Ильсор замотал головой:

- Нет, основной его план - напоить менвитов Усыпительной водой из Пещеры...

- Тоже не ахти идея, - проворчал Урфин. Ильсор продолжал:

- Но во время приземления "Неуловимой" вода ушла. До неё пытаются добраться, тем более, что-то подобное больше десяти лет назад уже было, но пока что никаких результатов. А после разгрома операции "Страх" он боится реванша и эскалации. Сейчас менвиты пока что приходят в себя, но неизвестно, что предпримут завтра...

- Ну а что же вы, Ильсор? Вы ведь понимаете, что взрывчатка не будет разбирать, кто менвит, а кто арзак. И кто заложники в Синем домике, кстати. А что ваше подполье? Какова вообще его цель? Я ведь знаю, что больше половины арзаков здесь - его члены...

Вопрос "Откуда?" так и завис в антрацитовых глазах арзака. О подполье он не говорил никому из землян, потому что Морни не поддержала решения вступить с ними в союз. Ещё сильнее удивил бы его честный ответ - нет, он рассказывал о нём Железному Дровосеку, только не в этом хронопотоке.

Но не было ни ответа, ни вопроса.

- Цель подполья здесь - провалить разведэкспедицию "Неуловимой". Добиться того, чтобы свернули проект завоевания Земли. Это дестабилизирует политическую и экономическую Систему на Рамерии, что даст возможность арзакам совершить революцию. Башня падёт. Излагать подробности было бы слишком долго, да и не думаю, что они вам нужны, но в целом план таков.

- А как именно провалить - зависит от обстоятельств?

- Совершенно верно, - кивнул Ильсор. - И подрыв корабля с экипажем был в числе рассматриваемых вариантов. И все члены подполья знали, на что шли. Поэтому если бы дело было только в этом, я бы не колебался.

- А в чём ещё? - нахмурил Урфин сросшиеся брови.

- Видите ли... Альфред... он не до конца понимает последствия взрыва. Земная наука ещё недостаточно продвинулась в изучении строения вещества и принципов, на которых работает двигатель "Неуловимой". Если на борту произойдёт взрыв... на мили вокруг всё превратится в пепел, на многие десятки миль будет заражено радиацией.

- Что это значит?

- Люди и животные начнут болеть. Сильно болеть, Урфин. Умирать в мучительных болях. А потомство рождаться уродами. И вся ваш чудесная страна будет обречена на вымирание.

Урфин зло усмехнулся:

- Боюсь, Ильсор, вы и сами понимаете последствия не до конца. Вот это всё, что вы видите вокруг - вечное лето, говорящие животные, всякие чудеса вроде живых искусственных существ или обруча-невидимки - откуда оно?

- Ну, мне рассказывали, что много тысяч лет назад вашу страну сделал Волшебной хозяин этого замка...

- Правильно. Я вас тоже не стану грузить подробностями, потому что они посложнее рамерийской политики будут, но суть в том, что магическую разность потенциалов создаёт размежевание полюсов Порядка и Хаоса. Хаос заточён в огромной подземной пещере - не той, о которой вы могли слышать от Альфреда и Ментахо, то всего лишь сравнительно небольшая верхняя камера. На самом деле там полость под большей частью Волшебной страны, а главная связь с поверхностью - здесь неподалёку, под Утёсом Гибели. Если взрыв будет такой силы, как вы описываете... Возможно, купол Подземья и выдержит, полстраны не провалится в тартарары. Но уж Хаос точно выйдет на поверхность, и тогда... Все животные станут немыми и неразумными, правитель Изумрудного города превратится в мешок с соломой, волшебницы Жёлтой и Розовой стран - в мумифицированные трупы. Ну и плюс все те прелести, о которых вы рассказывали. Но они в масштабах планеты не так фатальны, как уничтожение последнего оазиса сказки и волшебства.

- Я понимаю, - вздохнул Ильсор.

- Понимаете? Так какого же, спрашивается, рамерийского Гван-Ла, вы с Альфредом считаете себя вправе распоряжаться судьбой моей страны? Чем вы тогда лучше Баан-Ну?!

- Но ведь если на кону стоит судьба всей вашей планеты...

- Планеты? Мы от этой планеты огородились горами и пустыней, чтобы к нам не лезли некоторые "блага" её цивилизации! А вы нам тут чего навезли? - Урфин продолжал кричать и не мог остановиться. - Угробите сначала нас, а потом и планету. Признавайтесь - кому пришла в голову столь "блестящая" идея послать в Канзас за оружием из Большого мира? Неужели Страшиле?

Ильсор опустил голову:

- Признаться, мне...

- Вам? - Урфин всё-таки заставил себя понизить голос, чтобы не привлекать внимание менвитов. - Вы гений, Ильсор! Сумеречный гений!

- Просто, я тогда ещё мало знал об особенностях вашей страны. Поделился своими соображениями с Ментахо, а он передал гномам...

- Как это Каннинг ещё не додумался вооружить своими револьверами и ружьями Летучих Обезьян? - не мог успокоиться Урфин. - Или просто времени не было обучить их стрелять? Мироздание всё-таки хранит нашу страну.

- Я в самом деле не хотел...

- Понимаю. Поэтому будем разгребать ваши косяки вместе. Ну и планету спасать, чего уж там. Но для начала давайте спрячем эти камни.

Баан-Ну лично встретил Джюса перед замком и не скрывал своей радости.

- Что-то давненько вас не видать было, Ур-Пин! Я уж волноваться стал.

- Я, ваше высокопревосходительство, целебные растения искал для ваших раненых. Женьшень, мандрагора...

Он действительно захватил несколько десятков корешков - повод навестить Лон-Гора. Лазарет ведь находится на противоположном конце замка от кабинета Баан-Ну. Так что по пути можно было бы присмотреть укромные местечка для камней, а если повезёт, то и разместить.

Приветливость тотчас испарилась из жёлтых глаз генерала, которые начали наливаться гневом:

- Вы пришли сюда распространять вражеские слухи? Раненых у нас было раз-два и обчёлся, и те давно в строю!

Джюс почтительно склонил голову:

- Просто слухи ходили - совсем не вражеские, а среди ваших же - что после Дней Безумия Вещей у вас с лекарствами проблемы.

Кое-какие подробности Ментахо ему тогда успел рассказать.

- Всё у нас в порядке с лекарствами! Если что - запасные установки для химического синтеза на борту имеются в сжатом виде, а уж протоформы будут не по зубам этим мелким тварям, любителям грызть чужие гениальные рукописи! - генерал запнулся, осознав, что слишком разоткровенничался перед беллиорцем, а главное - дал волю эмоциям. Резко перешёл на шёпот, склонившись над самым ухом гостя. - А вот насчёт слухов - что вам известно о сокровищах, которые якобы спрятаны в замке?

Урфин, которого всё ещё трясло после разговора с Ильсором, внутренне возликовал. Прикорм подействовал, пора расставлять удочки.

- Да что известно, ваше высокопревосходительство? Ничего и не известно. Люди болтают, что тайник находится в одной из башен.

- То есть неизвестно, в какой именно? - уточнил генерал. Кажется, поиски до сих пор не вышли за пределы той башни, где прятались Энни и Тим. Это хорошо. Главное, чтобы в собственном кабинете от отчаяния искать не додумался. Но видно, не до того было с операцией "Страх" и её последствиями.

- Неизвестно. А только известна верная примета: тайник спрятан за камнем с надписью "Гингема"...

Расставлять удочки предстояло Ильсору, который взялся за дело с энтузиазмом.

- Просто мысленно приказать камню охранять место за ним? Неважно, какими словами?

- Да. Никаких особых слов не нужно - заклинания в самих камнях. Только намерение, интенция.

- А тайник с Линзой точно в том месте, где вы отметили? - Ильсор внимательно рассматривал рисунок, прежде чем уничтожить.

- Да, я это место хорошо помню. Оно в любом случае простукивается. Когда Баан-Ну прилипнет к камню, время вскрыть тайник у вас будет. Самое главное - ни в коем случае не заглядывайте в линзу. Даже не смотрите в её сторону, сначала тщательно укутайте тряпками. Я не хочу вас заранее обнадёживать, но очень вероятно, что именно в ней решение наших общих проблем.

Договорились встретиться через три дня в павильоне Гуррикапа. В Ранавире Урфину появляться после того, как генерал клюнет на крючок, было бы опасно - большие шансы оказаться под подозрением. Ильсор заверил, что сможет оттянуть установку мины ещё на три дня.

А к концу второго дня, когда Урфин отдыхал после огорода в хижине у реки, поток его раздумий прервал тонкий мышиный писк. Он скосил взгляд на голос, и в тёмном закутке блеснула крошечная золотая корона.

Рамина!

- Я пришла к вам по поручению феи Энни, - важным тоном заявила мышиная королева.

- От Энни? - изумился Джюс. - Погодите, кажется, я понимаю... Она запомнила имя, которым я назвался тогда в башне? И назвала его Стелле, когда была у неё? А та сказала ей поручить мою проверку вашему величеству?

- Да, да и да, - кивнула мышка, и требовательно уставилась на него чёрными глазками.

По лицу Урфина впервые за много дней расплылась счастливая улыбка. Милая умненькая Энни не разочаровала и не подвела.

 Отправлено: 19.11.21 15:55. Заголовок: Имеются отсылки на &..