Форум Изумрудного города

Часть 1.

Всё же напрасно атланты считают, что мы, горяне, совершенно бесчувственны. Да, я уже привык не разделять магов Тьмы и людей, подвластных им, уже несколько веков, как люди острова Горн сплотились в один народ. Маги Света даровали свои знания не всем, только некоторым. И все, кто был обделён Светом, нашли у Тьмы недоданное им.
Каждый вечер я смотрю на небо в сторону Пояса Ориона. Там, около звезды, одной из тех, которые люди впоследствии назовут «железными», холодная планета, на которой я родился. Я оставил её так давно, что счёт идёт на эоны. Помню чёрное небо и синие леса. А ещё помню Её. Ту, единственную, которую по-настоящему любил. Она была своевольна и всегда считала меня назойливым. Говорила, что я навязываю Ей самое красивое. А я тот, кто всё красивое предпочитает. По самой своей природе.
Я прирождённый маг. Но ради Неё решил стать не просто магом, а сильнейшим из них. Мои соплеменники не разделяли моих желаний, даже самые близкие. До сих пор обиды остались.
А вскоре я встретился с самим Сокаром. Одно его имя приводило в ужас многих. Самый сильный из магов Тьмы именно мне решил передать свой опыт. Да, и маги Тьмы, даже величайшие, не лишены чувства опасности. Способность вечной жизни доступна сильным магам, но даже вечная жизнь не защита от насильственной смерти. Маги Света и маги Тьмы (да и другие великие маги, потому что многие, вроде Морефея или Эверона, не встали ни на чью сторону) живут долго, не стареют, не болеют и не умирают, но могут быть убиты.
Сокар предвидел, что маги Света готовят новую войну. С тех пор, как наших врагов возглавил Торн, они перешли в наступление. И поэтому глава Тёмных магов выбрал меня преемником на случай своей гибели. В этом он оказался провидцем, потому что в очередном сражении через триста лет (по счёту той планеты, на которой сейчас мы живём) он действительно пал от руки Торна.
Так я стал главным магом Тьмы.
Но …. Она не оценила этого. Я мог взять Её против воли, но не хотел этого делать. Видимо, Она была ошибкой этого мира. Ей нужно было родиться в каком-нибудь Светлом мире.
Нет, Она никогда не сочувствовала Свету. Даже когда маги Тьмы под моим предводительством оттеснили магов Света в очередном сражении на край Галактики, на эту планету. Равновесие было восстановлено, а мой учитель Сокар отмщён.
Но поражение Торна привело к тому, что кое-кто из нейтральных магов сблизились с Торном. В особенности этот Морефей, известный кочующий царь, вновь решил оставить очередную планету, где правил уже три тысячи лет. И перебраться на Землю. Только не на поверхность, а на облака.
Этого заносчивого мага я терпеть не мог. Ну, Торн – действительно достойный противник, хотя один на один сталкиваться с ним не приходилось. А этот … подобие Светлых магов, удачно примазавшийся к ним.
Даже не простившись с Ней, я решил последовать за Торном. Я знал, что именно на Земле есть целый народ, который встанет на нашу сторону.
Я помню, как разошлись пути Торна и Морефея. Это произошло во время восстания в Лемурии. Трон Лемурии тогда занимал случайный «преемник», ничем не примечательный, разве что зрелища он превратил в государственный культ. Знания при этом были совершенно заброшены. И это в государстве, которое поддерживали маги Света. Но и маги Тьмы ценят Знание, только считают, что не каждый его может воспринять.
Я помню, как мои воины принесли мне израненного лемурийца, ненавидевшего своего повелителя. А вот амбиции его мне понравились: он хотел свергнуть короля, причём не убить, а взять в плен, занять его место и – не много не мало – заполучить его тайную любовницу, заставив своего пленника смотреть на это.
Только небольшого усилия мне хватило, чтобы вернуть ему здоровье и силы. Я понял, что этого человека можно использовать в моих планах по завоеванию Лемурии. А когда я узнал о его воинских качествах, но поставил его во главе отборного полка моей гвардии – Чёрных Рыцарей. Среди них было очень много лемурийцев, хотя большинство – всё же горяне. Но главное, для чего мне был нужен этот человек, знал только я. В то время уже родился принц Баккар, и я знал, что он даже после своей смерти вернётся в новом рождении и будет мне мешать. Мне нужен был некто, равный ему и способный нейтрализовать его в будущем.
И пока я готовился к вторжению в Лемурию, Морефей и поссорился с Торном. Торн считал, что Лемурия, какая бы она не была, даже такая, предавшаяся зрелищам, оплот цивилизации Света на Земле. Морефей колебался, и уже был готов выступить со своим войском вместе с Торном, но вмешался другой облачный маг – Эверон, большинство подданных которого были не люди, а какие-то иные существа земного происхождения. И он отговорил Морефея, настояв на том, что лучше воздержаться и не рисковать людьми Облаков, и что Мир Облаков должен жить своей жизнью, а наземные королевства – своей. С этого времени политикой Морефея стало полное невмешательство в дела Земли. Торн, понятно, обиделся, но скрыл это.
Но и дружба Морефея и Эверона была обречена. Неприязнь между людьми, жившими в основном в северной половине Мира Облаков, и Сказочным народом, населявшим юг, возрастала. Она усилилась после взаимных территориальных претензий.
Я понял, что одного из этих двух магов я настрою против другого. Эверон был удобнее для этого. Но сначала я должен был закончить войну с Лемурией.
Лемурия сопротивлялась крайне ожесточённо, явно предпочитая гибель сдаче. Ну что ж, так и быть…
Уцелевшие лемурийцы влились в нацию горян.
Торн не смирился с этой катастрофой. Он облюбовал континент, который позже назвали Атлантидой. Населяли его очень сильные и высокие светловолосые (терпеть не могу!) люди. И именно они стали его опорой. Тем более, что атланты по численности превосходили горян значительно.
А это значило, что Земля может достаться Торну и его свите. И мне на ней может не найтись места. Торн же продолжал с небольшими изменениями повторять свои прежние ошибки, заботясь исключительно о понравившемся ему народе и не считаясь с тем, что и другие народы Земли хотят жить как атланты. Но атланты предпочитали обманывать доверчивых людей из других земель. Они воспользовались тем, что другие не знали ценности того, какими богатствами располагают их страны, и за бесценок отдавали их атлантам. И маги Света наказывали непокорных, обвиняя их в связях с нами, магами Тьмы, хотя никто из нас не вмешивался, мы выжидали. Маги Света умели управлять погодой и высушили огромный район на Чёрном континенте, к юго-востоку от Атлантиды, превратив его в пустыню.
Поняв, что собственных сил острова Горн недостаточно, а другие народы, даже обделённые магами Света, будут им верить, а значит – не поддержат меня, я решил призвать помощь с Тёмных Звёзд.
Но на своих последних переговорах между магами Света и Тьмы при посредничестве Морефея ещё до основания Лемурии было принято решение закрыть порталы – и Врата Света, и Врата Тьмы. Я был против, но зная, что другие маги Тьмы не уверены в своих силах (эх, лучше бы Сокар был жив – он-то сумел бы настроить их как следует!), уступил. О чём жалею и сейчас.
Тогда я решил разведать положение дел в Мире Облаков. Сокар научил меня способности слияния разумов. И, вспомнив эти уроки, я каждую ночь по счёту Мира Облаков направлял своё сознание и понемногу подчинял своей воле Эверона. К тому времени Сказочный Народ всё больше выказывал неприязнь к людям, и я просто воспользовался уже готовым. Поддаваясь моему внушению, Эверон заносился всё больше, я даже опасался, что переколдовал – потому что в узком кругу своих придворных Эверон даже поговаривал, что сам бы мог стать Солнечным Императором Мира Облаков.
Но и это было уже достижением: раскол внесён. Хотя – это только половина дела, притом не главная…
День, назначенный мной для встречи с Морефеем, настал. Я готовился к этому долго. Но сегодня чувствовал себя взволнованным, как никогда. Даже для великих магов внушение другим, особенно тоже магам, как Эверон, отнимает много сил. Зато я теперь знаю, как я появлюсь перед Морефеем. Да, я приму вид Эверона. У него есть страсть к превращениям. Но разве я не владею этой способностью? Причём равных мне в этом нет, даже Торн здесь не сравнится со мной! Я выбираю вид по настроению. Когда мне хорошо во всех отношениях, я люблю выглядеть сорокалетним человеком с тёмно-пепельными волосами и стальными глазами.
Лишь один вид я никогда не приму, хотя и могу. Это Она, оставшаяся на моей родной планете. Сто тысяч лет назад я видел её в последний раз.
Правда, сейчас я стал подумывать о другой. Из людей – и Облаков, и Земли вообще – ни одна не может сравниться с Иринией. Но Ириния любит Баккара, этого инфантильного бездельника, который даже простых заклинаний не знает. Он единственный сын императора… Ну и что? У меня на Земле тоже есть своё королевство – Остров Горн, в этом отношении я превосхожу не только Баккара, но и самого Морефея.
Конечно, я могу обмануть Иринию, приняв вид Баккара. Мне это ничего не стоит. Но я предпочитаю действовать иначе. Я перенесу её в мой дворец, воспользовавшись любым удобным случаем, правда, я должен находиться рядом с ней для этого случая. Но если Баккар в этот момент тоже окажется рядом с ней, колдовство может не сработать. Впрочем, если незаметно внушить ему мысль о развлекательной прогулке, чтобы удалить его из дворца Морефея? А самому прибыть не вечером, а днём?
Итак, я знаю, чего я хочу и что я скажу Морефею перед всем его двором и вассалами заодно.
Бояться мне нечего: горяне запросто могут разгромить людей Мира Облаков. Даже атланты нас побаиваются: уже три равные им расы людей были уничтожены горянами. Атланты будут четвёртыми. Перед жителями Тёмных Звёзд они не устоят. И Люди Облаков разделят их участь. Нет, я всё же сделаю с ними кое-что пострашнее: я открою их истинную сущность. Животную. Пусть поживут не на облаках, а под землёй!
Что же, план мне понравился. И я приступаю к его осуществлению немедленно...