Отправлено: 08.02.14 23:26. Заголовок: Беллиорские ёжики настолько суровы... (ТЗЗ)
Название: Беллиорские ёжики настолько суровы... (из цикла "Моё отражение") Автор: Саблезубая (ака Сущщщессство) Персонажи: НМП, персонажи канона (ТЗЗ) Дисклеймер: НМП мои, канонные - А. Волкова. Ноги некоторых идей растут из впечатлений от произведений Ассы Радонич и из самих произведений. Размер: макси Категория: джен Рейтинг: G Жанр: АУ, события, идущие параллельно с канонными, приключения, местами - юмор. Таймлайн: незадолго до Дней Безумия Вещей в Ранавире и далее по тексту ТЗЗ. Саммари: не было бы счастья... Статус: в процессе Примечание: в указаниях возраста рамерийцев использую земные числа - чтоб не запутаться.
Отправлено: 08.02.14 23:27. Заголовок: 1. Договор аренды
1. Договор аренды
- Эль, ну нет у меня сейчас свободных… в смысле, не занятых рабов! – Рей-Нар оторвался от микроскопа. – Сам знаешь, горячая пора, сенокос… Сенокосом начальник биологического корпуса Первой Беллиорской экспедиции немудряще называл сбор растительных образцов. - Потом всё это разбирать, оформлять… В общем, чего я тебе тут втолковываю, сам, что ли, на биофаке не учился? Никуда твои разлюбезные беллиорские крокодилы не денутся – как грелись все эти дни на отмели, так и дальше будут греться! А у нас веники вянут! - Рей… - произнёс зоолог с выражением бесконечного терпения на синеглазом лице, - Я вот буквально только что выбил из Мон-Со вертолёт и пилота на завтра для доставки экспедиции в нужную точку. А ты знаешь, насколько проблематично что-то выбить из комэска! И что, всё отменять? Из-за того, что у вас тут рук не хватает управляться с вашими гербариями? Нет, я, конечно, и один могу отправиться – меня не затянет! Но генерал распорядился не пускаться в одиночные экспедиции по Гудвинии, и я его вполне понимаю. Да и к тому же… кто мне будет таскать аппаратуру и управляться с ней? Разбиравшие тут же охапки «веников» ботаники Гин-Ол и Тай-Эн почти синхронно хрюкнули и уткнулись в душистые ворохи трав. Их помощники, арзаки Немир и Кираз, словно ничего не заметили, оставаясь по-прежнему бесстрастными, как и полагалось рабам. - Ну-у-у, Эль… Кто ж виноват, что с тобой техника не дружит! – протянул Рей-Нар и показал кулак развеселившимся младшим коллегам. Техника и правда «не дружила» с зоологом Эль-Суном. Капризничала, отказывалась работать, а то и внезапно ломалась, едва он только пытался её включить. То ли от Эля исходило какое-то вредоносное излучение, то ли просто у техники конкретно на него была какая-то своя особая аллергия – никто, даже сам Эль-Сун, не понимал, в чём причины такой странной аномальности. Под его рукой даже неприхотливые и ко всему привыкшие дверные звонки и кнопки лифтов срабатывали только раза со второго или третьего. О кухонной технике или там компьютерах и говорить было нечего. Правда, надо отдать ему должное, Эль-Сун никогда в такие моменты не терялся. Но то, что он делал в качестве приведения барахлящей техники в чувство, в свою очередь приводило в замешательство, а то и конкретный ступор всех, кто это видел. Зоолог брал капризный механизм в руки (если позволяли размеры) или просто клал ладони на его корпус и начинал… поглаживать. При этом он называл зловредное устройство всякими ласковыми эпитетами и уговаривал «быть умницей». Второй ступор у зрителей начинался, когда после таких вот «плясок с бубном» вырубившаяся, казалось бы, намертво аппаратура… вдруг начинала работать! И пахала безукоризненно, пока её не выключали. В чём была причина и этой аномальности – никто, включая самого «шамана», опять таки не знал. Коллеги-биологи полушутя прозвали этот феномен «гипнозом по-эль-сунски» и всё советовали товарищу однажды взять и начать исследовать самого себя и свои способности. - Глядишь – и ещё одну монографию напишешь! – говорил ушедший на втором курсе в медакадемию бывший сокурсник Эля Тен-Тра, но «шаман» только отмахивался. Изучать самого себя – да что он, неведома зверюшка, что ли?.. Лучше смотаться, к примеру, в пустыню – там такие интересные скорпионы ползают!.. В общем-то, в обычной жизни умственные задвиги техники Эль-Суну уже давно не мешали – ибо привык. Но вот в профессиональной… Вот так захочешь ты, допустим, сфотографировать или записать самозабвенно щебечущую на ветке птичку – а вместо этого тебе чуть ли не полчаса приходится умасливать отказавший фотоаппарат или диктофон. И к тому времени, когда эта зараза наконец-то соизволяет перестать придуриваться – птички уже и след простыл. Потому в свои вылазки зоолог и старался брать ещё кого-нибудь, чтобы самому не тратить время на шаманские пляски вокруг исследовательской аппаратуры. Но сегодня, как нарочно, все приписанные к био-корпусу арзаки были заняты по уши. Не вытаскивать же из медотсека Тен-Тра, опять таки как нарочно припаханного Лон-Гором на разбор и систематизацию данных сравнительного анализа крови арзаков и беллиорцев! - Я могу тебе дать ценный совет, - смилостивился над Эль-Суном Рей-Нар. – Дойди до тех, кто сейчас особо не занят и попроси рабов у них. Да вот хотя бы у связистов! Им по должности положено с аппаратурой возиться, заодно и будет, кому её чинить – если что! У них, вроде, пока нет запарки с работой, так что может, Ра-Хор и даст тебе напрокат своего арзака-невидимку. Ну а остальных, если понадобятся, ещё у кого-нибудь займёшь. Ра-Хором звали сурового пожилого майора, начальника экспедиционного узла связи. Про него было известно, что в своей области он был настоящим асом, что на Рамерии преподавал в одной из военных школ младших специалистов, не раз побеждал в квалификационных соревнованиях и просто на дух не выносил беспорядка и расхлябанности. Поэтому радиорубка «Диавоны» и узел связи в одной из замковых башен Ранавира смело могли в плане чистоты и порядка потягаться с операционной Лон-Гора, а пресловутый «арзак-невидимка» - помощник Ра-Хора и младший связист - отличался от прочих рабов ярко выраженными повадками домового. Вот, казалось бы, только что стоял рядом, слушал приказ, миг – и его уже нет. А искомая деталь появляется чуть ли не из воздуха, и какая-нибудь поломка устраняется как бы сама собой. Только и успеваешь заметить мелькнувшую тень и уловить шорох шагов. - Связисты, говоришь?.. - задумчиво проговорил Эль-Сун и кивнул. – Спасибо, Рей! - Всегда пожалуйста… - рассеянно пробормотал биолог, снова погружаясь в захватывающий мир амёб и инфузорий.
Отправлено: 08.02.14 23:29. Заголовок: Продолжение
В башне связи Эль обнаружил только младшего связиста, что-то сосредоточенно паявшего из крошечных плат. Раб тотчас оставил своё занятие, неуловимо-быстрым движением стёк с табурета и согнулся в поклоне. - Где твой начальник? – осведомился Эль-Сун. - Он сейчас у господина генерала, господин. Скоро должен вернуться. Если пожелаете подождать его – это можно сделать вот здесь. И арзак учтиво указал в сторону оконной ниши, в которой стояло непритязательное, но удобное кресло. Видимо, хозяин радиоузла отдыхал в нём в часы досуга, любуясь заоконным пейзажем. - Хорошо, я подожду, – кивнул зоолог и погрузился в кресло. – Ты можешь вернуться к своей работе. - Спасибо, господин! Арзак поклонился и снова затих над платами и паяльником. Через какое-то время зоологу надоело таращиться в окно и он решил переключить своё внимание на более интересный объект для наблюдения – раба. Заодно и рассмотреть поближе этого почти неуловимого «арзака-невидимку», ведь если что – им придётся провести некоторое время вместе, в походных условиях. Эль-Сун хотел узнать, насколько его гипотетический будущий спутник вынослив. Раб на вид был почти ровесником самого Эля, ну, может, немного помладше – лет тридцати с небольшим. Как многие представители его расы - довольно привлекательным: правильные черты лица, блестящие зелёно-карие, «ореховые», глаза, густые вьющиеся волосы цвета тёмного шоколада… Простой рабочий комбинезон ловко сидел на гибком и поджаром, явно тренированном теле и казался неотъемлемой частью внешности арзака. Движения его, как мельком заметил Эль-Сун, были скупы, точны и исполнены какой-то очень знакомой зоологу пластики – не то звериной, не то ещё какой-то. Менвит остался доволен визуальным осмотром. Если всё сложится удачно – уже завтра он сможет проверить этого парня в деле. Наблюдать за рабом было интересно! Но где же, во имя всех духов пустыни, застрял его господин? Впрочем, если он пошёл к Баан-Ну – то это надолго: начальник экспедиции поговорить любил. А ещё существовала вполне реальная опасность попасться ему под чтение очередной главы его «Завоевания Беллиоры»… Сам Эль-Сун, когда слушал фантастические описания душераздирающих голосов беллиорской фауны, только ностальгически вздыхал: как раз он-то был бы не против, если б всё так и обстояло! По крайней мере, можно было бы поохотиться на обладателей этих голосов, сделать фотографии, записи, а может даже и добыть несколько трофеев! К счастью, генерал благосклонно отнёсся к идее примкнувшего к экспедиции известного зоолога-экстремальщика о сборе данных по беллиорскому зверью. Эль тонко сыграл на желании честолюбивого начальства прославиться, как-то почти вскользь обронив: - Я иногда представляю себе, господин генерал, как вы по возвращении на родину читаете своё замечательное произведение самому Верховному Правителю Гван-Ло, а иллюстрациями к вашим уникальным записям служат сделанные здесь слайды и, главное - записи со звуками беллиорской природы! Баан-Ну ухватился за идею и приказал всем ответственным службам всячески помогать и содействовать господину профессору («Как? Вы разве не профессор? Простой зоолог? Ну надо же! Ничего, вернёмся на Рамерию – я выхлопочу для вас место в Имперской Академии естествознания!») в его работах. Так что пресловутый вертолёт и пилота в своё распоряжение Эль-Сун мог бы получить в любое время, но ему не хотелось особо напрягать Мон-Со: у его вертолётчиков работы пока хватало и без воздушного извоза! …Раб уронил какую-то мелкую детальку, и она своим звяканьем отвлекла Эля от созерцания и мыслей. - Простите, господин! – потупился «арзак-невидимка» и проворно нырнул под стол, доставать упавшее. - Ничего страшного! – удовлетворённый результатами наблюдения, зоолог благодушно махнул рукой. – Чего паяешь-то? Раб выбрался из-под стола и дисциплинированно встал так, чтобы не заслонять своё творение от избранника. - Это будет синтезатор звуков, господин… - чуть смущаясь, сказал он. - Интересно… – менвит выбрался из кресла и приблизился. При этом стала видна солидная разница в их росте и комплекции. Раб едва доставал избраннику до подбородка и, несмотря на игравшие под комбинезоном мышцы, выглядел более тонким и хрупким. – И что, он сможет синтезировать абсолютно все звуки в мире? Раб мягко улыбнулся: - Что вы, господин! В мире столько разнообразных звуков, что нам никогда не узнать всего богатства их палитры! Разве что методично записывать их и составлять каталог. Да и то это будет лишь жалкая часть того, что дарит нам мир. То, что я пытаюсь сейчас делать – лишь имитатор. В зависимости от заложенной программы он сможет подражать очень многим звукам природы, музыкальным инструментам, голосам… что-то даже изобретать самому… Но никогда даже самой совершенной машине не встать вровень с природой – самым гениальным творцом звуков. ЖИВЫХ звуков! Мы можем ей только подражать – и не более. Эль-Сун в некотором обалдении уставился на арзака: он очень редко слышал, чтобы рабы рассуждали так… красиво и проникновенно! И этот арзак так неприкрыто, хотя и сдержанно восхищался природой... «Кажется, с ним будет интересно!» - порадовался зоолог. – «Остаётся уговорить майора».
Отправлено: 11.02.14 12:03. Заголовок: Продолжение
Начальник связи появился в башне минут через пятнадцать. - Мой господин, к вам пришли! – немедленно доложил раб, кланяясь. - А, это вы, Эль-Сун! – на обычно непроницаемом, даже хмуром лице майора появилась беглая улыбка. Менвиты пожали друг-другу руки. – Чем обязан визиту? До экспедиции они не были знакомы, но однажды в столовой зацепились языками за тему повадок хищников родной планеты. Ра-Хор оказался заядлым охотником, и Эля приятно удивило, что связист, оказывается, читал кое-какие его монографии по фауне Рамерии. Эль-Сун охоту ради развлечения не любил, но разговор как-то сразу свернул на проблематику четвероногих зубастых вредителей, наносящих ущерб животноводству, как частному, так и государственному. Вот такой подход к охоте для Эля – при всём его пиетете к дикому зверью - был вполне приемлем! - Я завтра отправляюсь в автономную экспедицию к местной большой реке, - ответил он. – На несколько дней. Доставка – на вертолёте. Мне нужен ассистент, который обеспечивал бы работу звукозаписывающей и фото-аппаратуры. Ну и чинил бы – на случай неисправностей. Не одолжите ли вы мне своего… помощника? Зоолог хотел сказать «раба», но почему-то в последний момент заменил слово. Ра-Хор приподнял бровь: - А у вас, биологов, что, все арзаки внезапно перевелись? - Да что им сделается… - проворчал Эль, - Просто сенокос у нас! И все рабы задействованы. - Что-что у вас?.. – переспросил связист, - Сенокос?.. Оттуда, где сидел его раб, донёсся странный тихий звук – будто арзак прыснул от смеха. Эль-Сун подозрительно покосился в ту сторону – нет, показалось. Раб с отсутствующим видом возился со своими платами. - Сбор образцов для гербариев, - пояснил зоолог. – Сенокосом этот процесс Рей-Нар называет. Учитывая толщину тех охапок, которыми ботаники таскают в лагерь образцы – название более чем подходящее! - Понятно! – хмыкнул майор, - Но почему вам нужен именно мой арзак? - Так аппаратура – это же его профиль, не так ли? Они, конечно, универсальны, но я лучше возьму с собой узкопрофильного специалиста, чем какого-нибудь… бурильщика с функциями радиотехника. Я бы и сам управился – но вы же знаете мои отношения с техникой. Ра-Хор кивнул. О странном свойстве известного зоолога выводить из строя техсредства, не прикладывая к этому никаких усилий, он был в курсе. - Да, тут действительно специалист нужен… - майор задумчиво посмотрел на своего раба. Тот всё так же прилежно корпел над паяльником. Как будто и не о нём говорили. - Кто ещё с вами отправится в эту автономку? - Вообще я планировал взять с собой двоих-троих ассистентов, но потом пришёл к мысли, что нечего там такой толпе делать. Мы отправимся фотографировать местное зверьё и записывать голоса, так что чем меньше народу – тем лучше. Зверь пугаться не будет. - Но это же незнакомая планета! – нахмурился майор. – Мало ли что за создания водятся в местных лесах! Эль-Сун пожал плечами: - Разведчики облетели Гудвинию вдоль и поперёк и пока не увидели ничего угрожающего. Конечно, меры безопасности – превыше всего, но ведь и я не в первый и даже не в десятый раз хожу в автономку! Кроме того… я тут немного пообщался с вашим арзаком – пока вас ждал. Кажется, от него одного будет больше толку, чем от целой толпы ассистентов. Во всяком случае, он – насколько я понял – довольно неравнодушен к природе. И вообще… неравнодушен. – Эль выделил последнее слово. - Я разрешаю ему испытывать чувства, – спокойно отозвался Ра-Хор. – Я не девчонка и не люблю играть в куклы. - Даже так? – слегка удивился зоолог, - Что ж, тем лучше. Думающий, слышащий и чувствующий помощник в автономке – это ценно! Он у вас, я вижу, ещё и в неплохой физической форме? - Да, спортом он не пренебрегает… Лан! – внезапно позвал майор. – Оторвись-ка! Раб немедленно вскочил и склонил голову. - Мой господин? - Господин зоолог хочет, чтобы ты сопровождал его в автономной многодневной экспедиции по Гудвинии. Ну, ты слышал, – раб кивнул, подтверждая, - Что скажешь? Эль-Сун приподнял бровь: майор интересовался мнением своего раба, как будто оно могло что-то значить! Арзак поклонился и поднял глаза на избранников. Эль увидел уже знакомую ему мягкую улыбку на его губах. - Я буду рад оказаться полезным господину зоологу! – последовал лёгкий учтивый поклон в сторону названного. Эль-Сун перехватил брошенный на них короткий взгляд арзака и с немалым удивлением понял, что тот был действительно рад: глаза его блестели! Эль в своей практике никогда ещё не встречал рабов, которым их хозяева позволяли иметь чувства. Поэтому неудивительно, что, глядя на этого «арзака-невидимку», он вдруг ощутил лёгкий исследовательский интерес. Этот раб был прелюбопытной зверушкой! И за ним стоило понаблюдать с более близкого расстояния. - Если что – разрешение от Баан-Ну я уже выправил. – Эль-Сун помахал в воздухе путевым листом, в котором, кроме прочих пунктов, было и обязательное в таких случаях разрешение для раба, сопровождающего избранника,на выход из лагеря. – Остаётся только вписать имя раба и поставить подпись его владельца или начальника, что не возражает. Ну и составить договор аренды - раз он ваша личная собственность. Ра-Хор посмотрел на зоолога… на своего раба (тот снова принял невозмутимый вид, но глаза блестели по-прежнему)... - Хорошо, - наконец сказал он. – Я отпущу Лана с вами. Но вы должны гарантировать мне, что будете аккуратно с ним обращаться и вернёте мне его в целости и сохранности. Лан вынослив и тренирован, но вы всё-таки не в увеселительный сад направляетесь. Эль-Сун коротко кивнул связисту: - Я присмотрю за ним, господин майор. Не беспокойтесь. - В таком случае - договорились. - Я могу сейчас дать ему некоторые распоряжения? - Извольте. - Значит, так, - Эль повернулся к рабу, - Вылетаем завтра в шесть ноль-ноль. О снаряжении и прочем обеспечении я уже позаботился. Возьми с собой кое-что из инструментария – на случай непредвиденных поломок аппаратуры. Если есть какие-то личные вещи – бери, что необходимо, но ничего лишнего: нам придётся много ходить пешком. Всё понятно? - Да, господин. - Остальное, что касается твоих функций, обсудишь с твоим господином. Всё, инструктаж окончен. - Всё будет сделано, господин! – раб поклонился с самым серьёзным видом. - Хотел бы я отправиться с вами… - мечтательно протянул Ра-Хор, - Так ведь кто ж меня с поста отпустит!.. Кстати, о птичках! Связь с лагерем, я так понимаю, будете держать через меня? - Так точно! – улыбнулся Эль. - В таком случае, настаиваю на обязательных сеансах в определённое время. Чтобы мы здесь знали, что у вас всё в порядке. Ну и насчёт экстренных случаев тоже следует договориться. …Примерно через полчаса Эль-Сун вышел из башни связи и, что-то насвистывая, направился к себе. Он был очень доволен собой!
Ну, та история потому висит в рейтинговом, что там есть кое-какие "недетские" моменты. Конечно, без подробностей и странных пейрингов (первое не считаю нужным и не люблю описывать, второго искренне не просекаю), но из песни слов не выкинешь, а из биографии человека - событий.
Отправлено: 18.02.14 07:38. Заголовок: Чего-то продолжение ..
Чего-то продолжение пишется как-то странно: кусками из разных мест. А следующая глава зависла, едва начавшись. Зато потихоньку возникает стройная привязка к событиям канона - вот только надо разобраться с их хронологией и протяжённостью...
Отправлено: 20.02.14 11:07. Заголовок: 2. Первый день автономки.
2. Первый день автономки.
Беллиорское утро было по обыкновению солнечным и красивым. Словно стыдливая девушка, нежно розовела заря, а в небе спешно бледнели и гасли заигравшиеся и прозевавшие восход звёзды. Покрытые обильно выпавшей росой трава и кусты блестели и переливались, словно усыпанные бриллиантами фамильные драгоценности. Мелодично пересвистывались птицы. Эль-Сун сбросил на плиты взлётной площадки два рюкзака со снаряжением (себе и рабу-связисту) и с наслаждением потянулся. Воздух этой планеты был настолько чист и вкусен, что хотелось не дышать им, а пить, как изысканнейший напиток. Ра-Хоров «арзак-невидимка» был уже на месте – скромно сидел неподалёку от дежурного вертолёта и наблюдал, как бортмеханик проверяет машину перед вылетом. Завидя зоолога, он что-то тихо сказал технику и вскочил. - Доброе утро, господин! – почти синхронно поздоровались оба арзака и поклонились. Эль-Сун ответил небрежным кивком и сделал знак технику продолжать работу. Сам же повернулся к связисту: - Покажи мне своё снаряжение! – велел он. Раб с готовностью повернулся, продемонстрировав небольшой, вроде школьного, рюкзачок-ранец с притороченным к нему туго свёрнутым спальником. - Что в нём? - Кое-какой инструмент, запчасти – как вы велели, господин, - начал перечислять арзак, - Несколько сухпайков, предметы гигиены… - …семь килограммов косметики… - с невозмутимым видом продолжил за него менвит. - Э… простите, господин?.. – опешил раб. - Я шучу! – сообщил довольный его выражением лица Эль. - А я уже подумал, что что-то забыл... – пробормотал арзак с видимым облегчением, - Простите, господин, я не сумел понять вашу шутку. - Где уж вам! – бросил менвит. Раб согласно поклонился и слегка развёл руками: мол, и верно, где уж нам, низшей расе, понимать шутки избранников! Вышло это у него настолько комично-печально, что Эль едва не заржал в голос. Он заставил арзака ещё раз – но под своим чутким руководством – перепроверить его рюкзачок и остался доволен: раб явно был хорошо знаком с походной жизнью! Из стоящей неподалёку палатки появился пилот, который должен был доставить экспедицию на место. - Готовы лететь? – спросил он зоолога, здороваясь. - Всегда готовы! – бодро ответил тот. Бортмеханик закончил проверку, доложился своему шефу, экспедиция загрузилась, и вертолёт поднялся в воздух. Видеть Беллиору с воздуха Эль-Суну уже приходилось – как-никак Гур-Шан уже неоднократно до этого гонял своих младших коллег на «сенокос». Но в той местности, куда держал путь вертолёт, биологи ещё не были. Объектом интересов Эля была самая широкая река Гудвинии. Не так давно разведчики заметили на ней широкую песчаную отмель, на которой нежились какие-то интересные существа, похожие на хвостатых ящеров. - Это ж крокодилы! – воскликнул Эль-Сун, едва бросив взгляд на фотографии, сделанные с борта вертолёта-разведчика. – У-у-у, красавцы! Климат на Рамерии был довольно засушливым, а капризы моды среди менвитской аристократии и подражавших ей кругов – непредсказуемыми, поэтому водяные рептилии там считались если не вымершими, то уж точно весьма редкими. В своё время самому Эль-Суну, чтобы отыскать на родной планете хоть какого-нибудь завалящего крокодильчика, пришлось забраться в такие дебри, что он потом сам удивлялся, как ему удалось оттуда выбраться. Крокодила он тогда всё же отыскал и даже сделал серию снимков, но этим дело и ограничилось – поскольку из той гнилой местности пришлось спешно убираться из-за какой-то зловредной хвори, подцепленной его проводником-арзаком. И больше Эль в те края не возвращался, о чём впоследствии неоднократно жалел. Но другие планы и дела мешали ему повторить вылазку. А тут эти рептилии – толстые, важные, наглые, не чета жалким и зашуганным человеком рамерийским сородичам! - чуть ли не десятками нежились на песчаных отмелях у Реки, грелись на местном солнышке и, похоже, чувствовали себя истинными хозяевами Гудвинии! Одним словом, после тех фотографий Эль-Сун просто загорелся идеей смотаться в места, так сказать, массового скопления водных ящеров и понаблюдать их в естественных условиях обитания. …Зоолог с интересом разглядывал проносящиеся под брюхом вертолёта пейзажи Гудвинии и совсем забыл о своём спутнике и о том, что позабыл разрешить ему тоже смотреть в иллюминатор. Впрочем, арзак, запихнутый им вместе с вещами в пассажирско-багажный отсек, весь полёт просидел, обняв рюкзак, почему-то на полу, и вид у него при этом был самый отсутствующий, как у только что загипнотизированного. Хотя вот уж чего – а этого перед отлётом Эль не делал. Не его это был раб, всё-таки. Менвитские законы запрещали – во избежание недоразумений с хозяевами и порчи их собственности - без особой надобности применять гипноз к чужим рабам. Часа через три они прибыли в намеченный квадрат. Пилот опустил вертолёт на лесную поляну недалеко от реки. Выгрузили вещи. Эль-Сун планировал, что автономка продлится как минимум неделю. Контрольные сеансы связи с Ранавиром (точнее – с Ра-Хором, кажется, дневавшим и ночевавшим в своей башне, подобно какому-нибудь древнему звездочёту-затворнику) по договорённости должны были проходить каждый день в полдень по местному времени. В экстренных случаях договорились давать «SOS» веером по всем каналам связи, но Эль надеялся, что обойдётся без экстренных случаев. Уж слишком мирной и беззащитной выглядела Гудвиния по данным разведки! Пожелав «чумовым экстремальщикам» доброй охоты, пилот улетел. - Так! – Эль-Сун огляделся, прикидывая удобное место под палатку, - Сейчас ставим лагерь, потом – обследуем окрестности. С поляны без меня – ни ногой! Гудвиния Гудвинией, а лишняя страховка не помешает. - Да, господин, – послушно склонил голову арзак и занялся распаковыванием снаряжения. Вскоре на поляне был разбит небольшой походный лагерь – палатка и «костровое» (у них была с собой портативная плита, так что можно было обойтись и без костра) место. Эль-Сун с интересом понаблюдал, как раб аккуратно вырезал вокруг палатки ровную канавку и обложил её дёрном; эта повадка выдавала в нём бывалого и бережливого походника. - Я что-то не так делаю, господин? – спросил арзак, перехватив его взгляд. Руки его замерли. - Отнюдь! – зоолог мотнул головой. – Я смотрю, у тебя есть кое-какой опыт походной жизни? - Мой господин часто выбирался на природу, – охотно пояснил раб, - и меня с собой брал. Так что, мне было, у кого учиться. - Ну, по крайней мере, я не прогадал с выбором ассистента! – хмыкнул довольный менвит. И тут же распорядился: - Поставь по периметру датчики сигнализации. Они в твоём рюкзаке, в верхнем клапане. - Простите, господин… - раб смутился, - А… какой из этих двух рюкзаков… мой? В самом деле, размерами и цветом они ничем один от другого не отличались. - Этот! – ткнул пальцем менвит, сообразив, что без приказа или хотя бы разрешения ни один раб не осмелится трогать хозяйские вещи, а уж тем более – рыться в них и что-то искать. – Фотоаппарат и прочая техника – там же. Разберёшься, короче. - Да, господин. Вскоре маленький лагерь был обнесён системой сигнализации – не такой мощной и громкой, как в Ранавире, но тоже действенной. Датчики представляли собой что-то вроде садовых фонариков, втыкавшихся в землю и заряжавшихся в том числе и от солнечных батарей. Сигнал от них шёл на наручный датчик, который Эль закрепил на своём запястье. В случае нарушения границ лагеря каким-нибудь крупным живым существом начинала мигать крохотная лампочка и раздавался писк. - Проверка! – менвит кивком приказал рабу пройти через периметр. Сигнализация послушно на него среагировала. - Порядок. На вот, надень тоже, – зоолог бросил арзаку такой же датчик, как и у себя. Теперь маячки на него не реагировали – что было очень кстати, учитывая беготню и хлопоты раба по обустройству лагеря. Правда и смыться – при случае – из лагеря арзак мог бы столь же незамеченно, но на этот счёт у избранников методы были отработаны уже давно. - Подойди! – бросил Эль-Сун, когда его спутник закончил возню с бытоустройством. Тот послушно приблизился и уставился на него в ожидании следующего приказа. - Гм… - менвит едва не поперхнулся уже готовой слететь с языка традиционной установкой. Такого он ещё ни разу не встречал – чтобы раб вперёд приказа поднимал глаза на избранника. Тем не менее, зоолог не растерялся. - Повинуйся мне, раб! – он вперил тяжёлый взгляд в беспомощно дрогнувшие зрачки арзака, - Запрещаю тебе покидать лагерь без моего разрешения. Запрещаю тебе замышлять против меня зло. Приказываю на время экспедиции повиноваться мне, как единственному твоему господину… - Да, господин… - эхом отозвался раб. - …Что, в общем-то, ничуть не отменяет данное тебе твоим господином разрешение испытывать чувства и эмоции! – закончил Эль-Сун и с непонятным даже самому себе удовольствием увидел, как погасшие было и подёрнувшиеся пеленой покорного равнодушия ореховые глаза сперва изумлённо расширились, а потом вспыхнули и налились жизнью. Положительно, на это было куда приятнее смотреть!
Отправлено: 20.02.14 15:39. Заголовок: До наступления вечер..
До наступления вечера они успели облазить ближние окрестности лагеря, нанося на топографическую карту (небольшая услуга картографам) все более-менее примечательные объекты. В полдень, как и договаривались, устроили сеанс связи с Ранавиром. - Вы там поосторожнее! – между делом предупредил их Ра-Хор. – Пел-Рен, возвращаясь на базу, едва не наткнулся на очередного гиганта! Еле успел укрыться за рощей! Пел-Реном звали пилота, доставившего их в эту точку. - Надо же! – разочарованно протянул Эль, - Опять я мимо самого интересного пролетел! Ну ничего! Отыграюсь на крокодилах!.. Кстати, Ра-Хор, вам поймать одного или парочку? - На кой хрен они мне сдались? – проворчал связист, - Тут этих крокодилов – целый Ранавир!.. Вы лучше сами вернитесь - живые и здоровые! Это, кстати, вас обоих касается, Эль-Сун! Кстати, как там мой помощник? - Что вы имеете в виду? – усмехнулся зоолог, про себя отметив, что майор не сказал «мой раб», и кинул взгляд на арзака, тихо сидевшего над портативной радиостанцией и делавшего вид, что его здесь вообще нет, а рация работает сама по себе, - Послушание или состояние здоровья? На оба пункта ответ: удовлетворительно! - Лан?.. Где ты там, отзовись! Прежде чем ответить, арзак метнул вопросительный взгляд на своего нынешнего начальника. Тот кивнул, разрешая. - Со мной всё в порядке, мой господин, – как-то мягко и задушевно произнёс раб в микрофон. И улыбнулся далёкому хозяину. – И здесь очень даже интересно! - Ну, добрО… - проворчал Ра-Хор. – Эль-Сун, вы там со своими крокодилами завтрашний сеанс не пропустите! А то знаю я таких… увлекающихся… Из приёмника послышалось фырканье – связист засмеялся. - Не извольте беспокоиться, ваше превосходительство! – ухмылка Эля сейчас напоминала тех самых крокодилов. – Не пропущу! Отбой связи! Связисты отключились, и зоолог с задумчивым интересом уставился на своего ассистента. Арзак всё ещё продолжал чему-то улыбаться, весело и загадочно поблёскивая глазами и покусывая губы. Впрочем, поймав на себе пристальный взгляд избранника, он смутился. Улыбка его поблёкла, блеск глаз спрятался за ресницами: раб привычно опустил глаза. - Ну, и чему ты сейчас лыбился? – осведомился менвит. Теплота и задушевность, с которыми этот раб разговаривал со своим господином, не укрылись от него. Это было непривычно и необычно настолько, что… цепляло. Хотелось в этом разобраться. - Простите, господин… - отозвался арзак, - Я только представил, как по усадьбе моего господина вместо сторожевых собак ползают сторожевые крокодилы… и как Алита, наша кухарка, ходит за ними с кастрюлей еды и уговаривает их скушать ещё кусочек. А они от неё прячутся, потому что в них уже… – арзак не удержался и фыркнул, - …не лезет! Эль-Сун и сам вдруг – как смог – представил эту картину и…чуть не рухнул на траву от смеха. Прохихикавшись, он поинтересовался: - А что, ваша кухарка настолько сурова, что от неё и крокодилы будут прятаться? - Если она начнёт их закармливать в своей обычной манере – то думаю, что да, господин. - Какой ужас… - зоолог сделал «страшные» глаза, - А что по этому поводу думает твой господин? Раб слегка развёл руками. - Откуда же мне знать, что он думает, господин? Крокодилов в доме господина Ра-Хора до сих пор не водилось… - Нет, всё-таки надо будет ему парочку поймать! – хохотнул Эль, предвкушающе потирая руки, - и по возвращению напроситься в гости, посмотреть их кормление, вернее – закармливание! На губах арзака неожиданно появилась тонкая улыбка опытного дворцового интригана: - А как отнесётся господин генерал Баан-Ну к тому, что обратно на корабле полетят ещё и беллиорские крокодилы? - Нормально отнесётся, можешь мне поверить! В конце концов, это будут живые образцы местной фауны! А если поймать самца и самку – можно будет потом попробовать их разводить! - Простите, господин, но... вряд ли мой господин Ра-Хор станет разводить в своей усадьбе... крокодилов! – расширив глаза, осторожно возразил Лан, - К тому же, как они перенесут анабиоз? И, главное – где? На корабле есть свободные крио-ячейки? Эль задумался над проблемой транспортировки земноводных, а потом ему вдруг привиделась картина маслом по скатерти: Баан-Ну лежащий в своей капсуле в обнимку с двумя очаровательными крокодильчиками и своей книгой. И морды… лица… эээ… физиономии у всех троих при этом такие довольные-довольные!.. Этого хватило. Зоолог, забыв о приличествующей избраннику сдержанности, хрюкнул, повалился на траву и зашёлся в неудержимом хохоте. Вслед за ним, не особо поняв, чему конкретно смеётся господин, но заразившись его весельем рассмеялся и арзак. Ржали долго и дружно, забыв про все расовые и социальные различия.
Отправлено: 20.02.14 23:58. Заголовок: Вечером при свете фо..
Вечером при свете фонаря разгребли и упорядочили первые полевые записи. Лан оказался прилежным учеником: внимательно слушал все указания своего начальника и время от времени даже набирался храбрости что-нибудь уточнить или переспросить непонятное. Эль был доволен такой дотошностью и всё больше проникался уважением в Ра-Хору, воспитавшему себе такого толкового помощника. Пожалуй, Эль бы и сам теперь не отказался от подобного ассистента. Причём - на постоянной основе! Арзаков он не любил, но с существованием некоторых особо адекватных и разумных представителей этой расы готов был мириться. Этому «арзаку-невидимке» удалось попасть в число редких исключений! Чуть позже поужинали, разогрев на походной плитке концентраты. Лан собрался было прислуживать избраннику за столом, но тот отмахнулся: - Я что, не в состоянии сам положить себе еды? Ты ещё с ложечки меня начни кормить, как это делают няньки господских детей в некоторых знатных семействах! – по лицу Эль-Суна вдруг пробежала тень, губы на мгновение сжались от некоего неприятного воспоминания. – Сядь и ешь! Мы не во дворце Гван-Ло! - А вам доводилось бывать во дворце самого Верховного, господин? – тут же заинтересовался арзак, но тут же испуганно осёкся и сам себя хлопнул ладонью по губам: - Простите, господин, я задал вопрос, не спросив вашего позволения… Эль мрачно зыркнул на него, и раб прикусил язык. - Доводилось. – коротко и недружелюбно ответил менвит. От недавнего его веселья не осталось и следа. «Дворец Гван-Ло!..» - с горечью и злостью подумал он, - «Высокородное семейство, древняя благородная кровь… демоны бы их всех побрали!» Почти никто в экспедиции – за исключением кое-кого из командного состава и, может быть, пары-тройки пилотов – выходцев из аристократии – не знал и даже не подозревал о том, кем по происхождению был Эль-Сун, знаменитый зоолог-экстремальщик, не боящийся ни трудных маршрутов, ни дурной погоды, ни грязной, больше подходящей рабам-арзакам, работы. Сам Эль на эту тему никогда не распространялся, а слухи, иногда всплывавшие в обществе после какой-нибудь очередной его героической вылазки, выхода монографии или видеохроники, как-то быстро затухали, словно подавляемые искусственно. И Эль был склонен думать, что так оно и обстояло на самом деле: род, к которому он принадлежал по праву крови, не хотел ничего знать о нём – отпрыске порченой, неполноценной ветви, позорящей всё древо. Верховный правитель Рамерии приходился ему троюродным дядей. И Эль мог бы с самого рождения пользоваться привилегиями происхождения из столь благородного рода… если бы не его беспутная бабка Ли-Ран, некогда спутавшаяся с арзаком и даже – к вящему ужасу и негодованию родителей и всего остального клана – едва не вышедшая за него замуж! Правда, в те времена арзаки ещё не были рабами, но для ксенофобски настроенной менвитской знати такой поступок юной Ли-Ран был просто чудовищным. Легкомысленная дщерь великого рода едва не поплатилась за своё вольнодумство полным разрывом с родными и отречением от неё семьи, но скандал как-то замяли, а родившегося вскоре ребёнка-полукровку (отца Эля) всё же воспитали, как подобало отпрыску родовитой фамилии и позже, когда тот вошёл в пору, по-тихому женили на представительнице столь же древнего, но крайне бедного и невлиятельного рода. И после этого чистокровные родичи постарались как можно скорее забыть и стереть всякую память в генеалогических хрониках о том, что эта «порченая семейка» принадлежит к их славному клану. Эль с самого детства чётко усёк статус своей семьи и свой личный и, поскольку обладал довольно гордой и честолюбивой натурой, всегда очень переживал по этому поводу. Ему хотелось совершить какой-нибудь подвиг, чтобы сиятельный дядюшка и его окружение наконец-то заметили его и приняли, как достойного… Но что бы он ни делал – его так и не впустили в круг избранных. Тогда он плюнул и однажды демонстративно подался в трудовые низы общества. До этого он успел выучиться в университете, был на хорошем счету у преподавателей… Но бросил все кабинетные бдения над бумажками и пробирками, посвятив жизнь путешествиям и полевым исследованиям. Работы, даже тяжёлой и грязной, он не боялся. И даже после покорения арзаков мог в экспедициях пахать наравне со своими подчинёнными, демонстративно плюя на знатное происхождение и статус менвита-избранника. После Дня Величия бабушка и дед Эля (они всё-таки поженились тайно от родственников-менвитов) пропали без вести при невыясненных обстоятельствах, а родители, опасаясь репрессий со стороны чистокровных родичей, спешно уехали под другими именами в какую-то отдалённую провинцию. Самого Эля – в силу того, что он уже давно не имел дел с породившей его семьёй и чуть ли не со школьной скамьи постоянно мотался по всяким хрен-доступным гребеням, - чересчур пристальное внимание дядюшки Гван-Ло и прочих родственничков, к счастью, не затронуло. К моменту набора экспедиционного корпуса Эль-Сун уже был довольно известным на Рамерии учёным-зоологом, исследователем и фотокорреспондентом-натуралистом, автором нескольких популярных монографий по редким и опасным животным, а также – по экстремальному выживанию в дикой природе. Такого специалиста – даже с пятном на происхождении – в условиях неосвоенной чужой планеты оторвали бы с руками. И действительно: когда он пришёл в комиссию по отбору участников экспедиции, его там приняли с распростёртыми объятиями. Ну и знатные родственники, как небезосновательно подозревал Эль, явно подсуетились. Ибо у них наконец-то появилась возможность сплавить этот «позор рода» куда подальше и сделать вид, что они никогда не имели к нему никакого отношения. «Позор рода» на много лет покинул Рамерию, и благородные родственнички в кои-то веки вздохнули с облегчением. …Рука вдруг наткнулась на что-то мягкое, пушистое, живое. Эль рассеянно опустил глаза и увидел, что касается пальцами волос арзака. Раб, оказывается, пока он размышлял о несправедливости мира, тихонько опустился на колени рядом с его походным креслом и склонил голову под свесившуюся с подлокотника руку избранника. - Я вас разгневал, господин… - с грустью и явным сожалением проговорил он, - И, кажется, расстроил… Честное слово – не хотел того!.. Как мне искупить свою вину перед вами? Эль-Сун в раздражении стиснул пальцы, сжимая в кулак его волосы. Раб тихо и коротко вздохнул – больно! – но не шелохнулся. Менвит запрокинул ему голову и вгляделся в лицо. - Вину? – переспросил он со смешком, слегка встряхивая его, - Вину… Что ты можешь знать о вине, раб? В чём была его, Эля, вина, что родня так и не признала его, несмотря на все его подвиги? Только ли в том, что родился с кровью, осквернённой распутством бабки и семенем низшего существа? Арзаки… Ненавижу!!! Эль снова посмотрел на коленопреклонённого раба. Хотелось закричать на него. Унизить. Ударить. Избить. Лан вдруг поднял глаза, и Эль-Суна словно током ударило: во вгляде раба светилось… понимание! Это было уже чересчур! - Не смей так на меня смотреть, животное! – сквозь зубы процедил менвит, остро жалея, что этот поганец – чужой раб, а не его, а то бы... - Простите, господин… - прошептал арзак и покорно опустил ресницы. Тогда Эль раздражённо отпихнул его ногой и встал. Боги, как же трудно было сдерживаться и сохранять приличествующую избраннику невозмутимость! Избраннику… А достоин ли квартерон с нечистой кровью считаться таковым?.. - Я иду спать. – холодно сообщил он и, не сказав больше ни слова, скрылся в палатке, оставив раба стоять на коленях у хозяйского кресла.
Утро – по-беллиорски солнечное и с уютными белыми облачками на пронзительно-лазурном небе - показалось Эль-Суну хмурым и невыспавшимся. Зоолог вылез из палатки и окинул мрачным взглядом лагерь. Раб уже был на ногах, колдовал у плиты над завтраком. Почувствовав взгляд менвита, он поднял голову, молча поклонился и снова спрятал глаза. Вид у него был донельзя виноватый. Эль так же молча сделал привычный комплекс утренних упражнений, окатился с головы до ног водой из реки (арзака он не стеснялся, ещё чего не хватало!), неторопливо оделся и сел составлять план на день. Общаться с рабом после вчерашнего не хотелось, и он делал вид, что вместо арзака перед ним - пустое место. Этой ночью он спал плохо. То ли сказалось краткое нервное напряжение, то ли организм ещё не настроился на автономку в новых, непривычных условиях… Эль ворочался, засыпал, просыпался, снова ворочался… И думал, думал… В какой-то момент ему стало даже неловко за то, что он так сорвался. В конце концов, он уже давно не мальчишка, чтобы рефлексировать из-за своих проблем с происхождением и тёрок с родственниками. Обидно, конечно, несправедливо, да… Но ведь и этот конкретный раб… как там его? Лан?.. Он же, как ни крути, совершенно тут ни при чём. Не с ним же путалась бабка, не ему и отвечать за его, Эля, неприятности по поводу чистоты крови. «А ведь мы, кажется, ровесники!..» - вдруг подумалось менвиту, и мысли сразу же потекли в другом направлении. Если бы не День Величия – как знать, может, однажды они встретились бы как равные один другому. Возможно, даже нашли общий язык, подружились… И вместе катались бы по экспедициям – ибо в Лане Эль нашёл то, что всегда ценил в людях своей профессии: умение адаптироваться, терпение и выносливость. Спустя некоторое время, не выдержав наплыва дум, зоолог выбрался из палатки в дышащую прохладой беллиорскую ночь. Он сразу увидел, что на «кухне» царит идеальный порядок – миски, кружки и котёл тщательно вымыты и расставлены вверх дном для просушки, продукты убраны от расхищения какой-нибудь местной мелкой живностью, фонарь над столом погашен. Как видно, после его ухода раб не ложился ещё некоторое время. Сам арзак отыскался тут же. Устроив неподалёку косой навес из квадратной непромокаемой плащ-накидки (Эль видел её в вещах раба перед отправлением) и пары тонких жердей, Лан ютился под ним, закутавшись в спальник. Из-под мешка виднелись нарезанные веточки подстилки. Рядом, предусмотрительно убранные от росы в непромокаемый пакет, лежали аккуратно свёрнутая одежда и ботинки. Эль-Сун некоторое время стоял над спящим, рассматривая его самого и его импровизированную палатку. То, что этот раб, оказывается, обладал навыками жизни в походе и даже некоторой самостоятельностью мышления, менвита сперва удивило, затем – порадовало. Надо будет по возвращению отдарить Гур-Шана за более чем удачную идею арендовать раба у Ра-Хора! Лучшего спутника в автономке ему было просто не найти. Даже несмотря на то, что этот раб иногда вёл себя просто возмутительно и позволял себе больше, чем ему разрешало его незавидное положение. А вот, кстати, почему так? Ра-Хор, как человек и как хозяин, не произвёл на Эль-Суна впечатление мягкохарактерного – даже наоборот. И избаловать раба просто не мог. А вот поди ж ты – его «арзак-невидимка» не только обладал многими совершенно нетипичными для раба качествами, но ещё и – это было видно невооружённым взглядом – был предан своему господину, как собака. Причём, что интересно, предан вовсе не из-под палки! Как Ра-Хор добился такого интересного результата? Попробовать, что ли, разузнать? Хотя бы даже и у самого раба! …Арзак заворочался в своём спальнике, вздохнул и зябко съёжился, свернувшись чуть ли не в клубок. Элю вдруг захотелось разбудить его и прогнать спать в палатку – там было всё-таки теплее. Он уже протянул руку… но в последний момент остановился. Лицо Лана даже во сне сохраняло выражение напряжённой усталости. Между бровей залегла едва заметная складочка – словно, даже уснув, арзак не переставал думать о чём-то тяжёлом и неприятном. Вот он снова вздохнул, слегка мотнул головой, отгоняя какие-то неясные, может быть, тёмные видения. Губы дрогнули, на миг складываясь в болезненную полуулыбку. Арзак что-то неразборчиво прошептал сквозь сон и перевернулся на другой бок, ухитрившись не запутаться в спальнике. Эль-Сун почему-то на цыпочках вернулся в палатку и некоторое время снова лежал без сна. Ему и ранее доводилось наблюдать спящих рабов, но только сейчас ему открылось, что во сне они… другие. Сон сбрасывал с них оковы гипноза, освобождая подавленную внутреннюю сущность. Проснувшись, они снова становились безвольными куклами с неестественно-равнодушным взглядом, но во сне… Во сне они были настоящими! Раб по имени Лан даже днём не был безвольной куклой – его господин не подавлял его эмоциональность. Но сейчас, ночью, когда Эль смотрел на него, ему вдруг подумалось, что лучше бы Ра-Хор поступил как прочие менвиты! Не закрепощённый эмоционально, Лан не мог расслабиться даже во сне. Эта ноша была слишком тяжела для него!
Погружённый в мысли, Эль не сразу заметил, что арзак уже несколько минут стоит рядом с его рабочим местом. - Чего тебе? – осведомился он. Прозвучало это довольно резко, хотя Эль и не хотел того. Но он чувствовал странную неловкость перед Ланом. Оттого, может быть, и был с ним груб. - Господин, может быть, вы желаете позавтракать? – тихо спросил арзак. – Всё готово. Менвит хотел уж было послать раба вместе с его завтраком куда подальше, но…внезапно он представил себя со стороны – мрачного и напыжившегося, как филин в зоопарке, и ему вдруг стало смешно. Но зоолог сдержался и ограничился лишь беглой усмешкой. - Тащи! - буркнул он. – И свою миску тоже! Небось, сам ещё не ел, знаю я вас… Арзак, заметно просветлев лицом (вот шельмец, не иначе просёк изменение в настроении господина!), метнулся за тарелками. Завтракали по-прежнему в молчании, однако, оно уже было не таким напряжённым и глухим. В процессе Эль несколько раз ловил на себе короткие, исподтишка, осторожно-изучающие взгляды арзака. - Хватит меня сканировать! – наконец, не выдержал он, - Хочешь спросить – спрашивай! - Да, господин. – Лан смутился и на миг опустил глаза. Потом снова поднял. – Господин… Мне это кажется, или вы уже… не настолько сильно сердитесь? Эль-Сун уставился на него с задумчивостью сытого хищника, решающего непростую дилемму: сейчас дожрать пойманную добычу – или сперва нагулять новый аппетит. - Будь ты моим рабом… - прямо сказал он, - я бы ещё вчера тебя, нахала, прямо тут же придушил и прикопал! Но ты – к моему великому сожалению и к твоему счастью – не мой раб. И по договору с твоим господином я обязан вернуть ему тебя в целости и сохранности. Только это сейчас и спасает тебя от заслуженной трёпки. Но меня так и подмывает довести до сведения господина Ра-Хора то, что ты тут вытворяешь. - Это ваше право, господин, - раб склонил голову. – И я готов понести любое наказание за то, что вызвал ваше недовольство. - Так уж и любое? – хмыкнул зоолог, начиная плести сети добычи информации - По-моему, твой господин разбаловал тебя просто до неприличия! И, думается мне, вряд ли станет наказывать вообще! - Он не разбаловал… - тихо, но с какой-то внутренней силой возразил мигом купившийся на провокацию арзак, - Мой господин просто позволил мне… быть собой. Эль поперхнулся следующей коварной подначкой и во все глаза уставился на это непостижимое, не укладывающееся в привычные рамки существо. Раб, которому позволили быть собой, которому позволили сохранить относительную свободу мышления… ох, ничего себе!.. - Когда твой господин в последний раз тебя гипнотизировал? – вдруг резко спросил он. И тут же повысил голос, видя, как замялся раб, - Правду отвечай! - Мой господин… - арзак съёжился. – Мой господин меня вообще… не гипнотизирует… Ни меня, ни других своих рабов… Эль-Сун вытаращил глаза. - Но… почему?.. – только и сумел выдавить он. Раб поднял взгляд и вдруг посмотрел прямо в глаза избраннику. - Потому что мы не даём повода, – просто и серьёзно сказал он. – Наш господин – очень суровый и требовательный хозяин, и угодить ему не так легко… Но тем не менее мы любим господина Ра-Хора и ни за что не позволим себе огорчить или разгневать его. - Кгм… - кашлянул Эль-Сун, почти выбитый из привычной колеи нестандартностью ситуации и того, что ему довелось узнать. Впрочем, он быстро взял себя в руки. - Хорошо, допустим! – кивнул он, - Но разве ты не огорчишь и не разгневаешь своего господина, если на тебя поступит жалоба от кого-нибудь другого? Например, от меня? - Если мой господин сочтёт, что я сделал или сказал что-то неподобающее – то, конечно же, да, – согласился арзак. – Другое дело, что я-то не могу вам сказать, что именно из моих поступков мой господин сочтёт неподобающим. А оттого – как за это накажет, и накажет ли вообще. Эль-Сун внимательно оглядел его, и, наконец, не выдержал и расхохотался. - Первый раз встречаю столь изощрённый способ отмазаться от хозяйской трёпки! - смеясь, сказал он, - Признайся, тебе ведь очень не хочется, чтобы я пожаловался на тебя твоему господину? Потому-то ты мне и заговариваешь сейчас зубы про то, что не хочешь его огорчать? Арзак улыбнулся. Это была хорошая улыбка – светлая, спокойная, но где-то в уголках губ таилась лёгкая грусть. - Я и правда не хотел бы огорчать своего господина, - признал он, - Но пусть всё будет по справедливости. Если вы считаете, что я дерзок и недостаточно покорен – вы конечно же имеете полное право уведомить об этом господина Ра-Хора. И поверьте, он примет меры! А мне будет повод впредь тщательнее следить за собой, чтобы не вызывать нареканий других господ. Я хоть и чувствующий раб, но проблемой быть не хочу. Особенно для господина Ра-Хора! И раб поклонился. Эль-Сун посмотрел на его согнутую спину и про себя отметил, что рабской униженности в этом движении не было ни капли. Поклон Лана был исполнен спокойной, выдержанной почтительности. - Вольно! – проворчал менвит уже без раздражения (куда всё делось?). Раб выпрямился. - Какие будут ваши распоряжения на ближайшее время, господин? – деловито осведомился он, - Технику я уже настроил.
Крокодилы были выше всяческих похвал! Несколько великолепных и, как показалось Эль-Суну, непуганых экземпляров нежилось на песчаном пляжике у реки. Время от времени звери лениво шевелили хвостами и разевали впечатляющие зубастые пасти. - Ай, вы мои красавцы! – восхищённо присвистнул зоолог и тут же предостерёг изготовившего фотоаппарат раба: - Не суйся к ним близко! Могут броситься и схватить за ногу! Видишь, какие зубы? Арзак кивнул и сделал пробный снимок. - В воде это очень вёрткие и опасные звери, - продолжил краткую лекцию зоолог. – Но и на суше с ними тоже нужно держать ухо востро: бегают хоть и неуклюже, но довольно быстро! А уж если вцепились – вырваться практически невозможно. - Вы так хорошо знаете их повадки, господин? – спросил раб, и в голосе его мелькнуло нешуточное уважение. Арзак во все глаза смотрел на зубастых беллиорских чудовищ и, судя по коротким оценивающим взглядам на окружающую местность, прикидывал удачные и безопасные точки для съёмки. - Я знаю повадки их рамерийских… эээ, родственников, – ответил Эль. – Не думаю, что беллиорские от них разительно отличаются. Но это станет ясно только после долгого наблюдения и более подробного изучения. - Они чем-то похожи на наших легендарных драконов, - поделился Лан. – Только без крыльев и живут в воде. - Ну да, - кивнул Эль. – Ящеры есть ящеры!.. Я вот думаю, что нам будет разумнее перенести лагерь поближе к этому месту. - А это не опасно, господин? - Если не ставить палатку посреди их пляжа – думаю, что нет. А крокодилы обычно далеко от реки не отходят. - Но это же… беллиорские крокодилы, а не рамерийские, господин… - осмелился возразить арзак. – Мало ли чем они отлича… Ой!.. Эль внимательно посмотрел ему в глаза. Раб закусил губу, но взгляда - сомневающегося и тревожного – не отвёл. - Суть улавливаешь! – одобрительно кивнул менвит. – Молодец. Что касается ящеров – будем действовать по обстановке. Но напоминаю: близко к ним не подходи, для съёмки используй зум. - Да, господин!.. А… можно задать вопрос? - Можно. - А как вы планируете изучать их? - Сперва перенесём лагерь. Займёмся этим после обеда. Потом надо будет соорудить какое-нибудь укрытие, чтобы наблюдать за ними, не тревожа их. Хотя, конечно, я бы предпочёл приучить их к нашему присутствию. Чтобы подпускали к себе. - Неужели это возможно? – арзак расширил глаза и опасливо посмотрел на ближайшего к ним крокодила, который как раз в этот момент смачно зевнул. - Попробуем. По идее, хорошо бы их чем-нибудь прикормить… Подстрелить какую-нибудь антилопу… или что тут у них водится? - Наверно, эти хищники могут таскать на водопое и скот у беллиорцев… - заметил Лан. – Там, где места населённые. - Ну, это уж как водится! – Элю всё больше и больше импонировало общение с этим арзаком. Толковый, сдержанный, осторожный – идеальный ассистент. Вот только, правда, чересчур самостоятельно для раба мыслящий – ну да это пока даже на руку. Во всяком случае, с ним… хотя бы не скучно! Подумав об этой не рабской чёрточке своего спутника, Эль-Сун всё-таки не удержался от подначки. - А в седой древности на Рамерии, когда эти звери водились во множестве, их приручали для охраны ценных объектов и для аренных боёв, – сообщил он, следя за реакцией арзака, - И кормили – помимо прочего – ещё и непокорными рабами! Реакция Лана была интересная. Он ожидаемо вздрогнул, напрягся, судорожно вздохнул и стиснул зубы. И вдруг прошёлся стремительным и жёстким, настороженно-оценивающим и почти (Эль едва не потянулся протереть глаза) звериным взглядом по менвиту, окрестностям, крокодилам и подобрался, как перед дракой. Волк! Ну, вылитый волк! Эль с растущим интересом разглядывал стоящего чуть ли не в боевой стойке раба и начинал понимать, почему пластика его движений с самого начала их общения показалась ему до боли знакомой. Перед ним был человек, явно не понаслышке знакомый с боевым искусством! «Вечер становится всё интереснее и интереснее!..» - подумал менвит, в очередной раз за сегодня чувствуя знакомый исследовательский зуд. На этот раз причиной его были не крокодилы, а раб. Арзак спохватился и расслабился, поник плечами. Метнул на избранника новый взгляд – уже опасливо-виновато-беспомощный, опустил голову и крайне осторожно поинтересовался: - Мне следует воспринимать это… как предупреждение, господин? Зоолог зафыркал, а потом и вовсе рассмеялся. - Вообще-то я пошутил… - сообщил он, весело блестя глазами, - Но идея и правда хороша! - Как будет угодно господину… - смиренно и как-то очень печально отозвался раб и согнулся в поклоне. Это выглядело почему-то настолько забавно, что Эль снова расхохотался: - Вот шельмец! Знаешь ведь, что я ничего не могу с тобой сделать – поскольку ты не мой раб, а я связан условиями договора аренды с твоим господином! Но на твоём месте я бы не обольщался! - Я помню, господин! – арзак поднял на избранника серьёзные глаза. – Не беспокойтесь, я слежу за своим поведением. В конце концов… вы ведь всегда можете применить гипноз… Насколько я понимаю, условиями договора это не запрещено… - Может и не запрещено… - проворчал менвит, уже начавший немного привыкать к своеобразной манере общения с господами этого необычного раба. – Но знаешь, мне сейчас как-то важнее, чтобы мой ассистент оставался в здравом уме, твёрдой памяти и при всех своих реакциях! Всё-таки кругом – незнакомые леса чужой планеты, а рядом - хищники! - Спасибо, господин! – арзак снова поклонился. - «Спасибо» - за что? – не понял менвит. - За доверие, господин. Это такая честь для раба. Я... не буду для вас проблемой! - Гм… - только и пробормотал менвит, вдруг некстати вспомнивший, что с утра ещё не давал рабу установку на повиновение и традиционные запреты. Впрочем, вчерашней должно было хватить как минимум дня на три-четыре… Он пристально посмотрел в лицо арзаку. Тот немедленно ответил на его взгляд своим. В глазах его теплилась еле заметная благодарная улыбка. «Хрен с ним, с гипнозом!» - решил Эль-Сун, который и после Дня Величия предпочитал в экспедициях работать с арзакскими проводниками и ассистентами без этой сомнительной подпорки. – «Тут объект для исследований отыскался – не хуже всех этих крокодилов вместе взятых! Подождём и посмотрим, что будет дальше!»
В полдень по местному времени внезапный и неприятный сюрприз автономщикам преподнесла… связь. - Я ничего не понимаю, господин! – Лан оторвался от рации, по которой он уже битых десять минут пытался вызвать на запланированный ежедневный сеанс связи базу. – Они не отвечают! В эфире глухо, словно в старинном телефоне провода перерезали! - Попробуй ещё раз! – велел Эль-Сун. - Да, господин! Но и через пять, десять, двадцать минут ситуация осталась прежней: гробовое молчание в эфире! Лан скрупулёзно прокрутил тумблер настройки на другие частоты – ничего! Даже переговоров пилотов не слышно! А ведь наверняка сейчас в воздухе кто-нибудь да был! - Да что же это такое… - с тихим отчаянием прошипел арзак, пытаясь применить к молчащей аппаратуре все известные ему способы устранения нештатных ситуаций. - Что? – оторвался от созерцания свежих крокодильских кадров Эль-Сун, - По-прежнему молчат? - Молчат! – раб расстроенно развёл руками, - Простите, господин, я совершенно не могу понять, что происходит! Техника исправна, наш сигнал идёт, как ему положено… Но вот ответных сигналов нет! Я так думаю… - он нервно сглотнул и передёрнул плечами, - как бы чего там не случилось! - Думаешь, на Ранавир могли напасть беллиорцы? – Эль-Сун подобрался. Взгляд его стал цепким и недобрым. - Я не знаю, господин! – отчаяние появилось и в глазах раба. – Но явно что-то случилось, я чувствую… - Чувствует он… - пробурчал менвит. – Попробуй дать запрос веером по всем частотам. Может, кого и зацепим! - Слушаюсь! Лан снова закрутил ручки настроек: - Все, кто меня слышит, это Шаман! Кто слышит, ответьте! «Шаман» было традиционным позывным Эль-Суна. На базе это знали все, кто должен был знать. - Я – Шаман! У нас - нештатная ситуация! Пропала связь с Ранавиром! Кто слышит меня – отзовитесь! К великому облегчению автономщиков, вскоре издалека донёсся ответ! - Слышу вас, Шаман! Говорит наземный пост охраны изумрудной шахты! Где вы находитесь? Что у вас случилось? Эль-Сун знаком потребовал пододвинуть ему микрофон. Сам, впрочем, памятуя о своих сложностях с аппаратурой, к нему не прикоснулся. - Шахта, это Шаман! Мы в лесу у Большой Реки. Автономная зооэкспедиция. Говорит Эль-Сун, руководитель. У нас пропала связь с Ранавиром. В оговоренное время в 12.00 они не вышли в эфир и до сих пор молчат. Аппаратура у нас в исправности. Такое ощущение, что случилось что-то у них. Шахта, вам что-нибудь известно? - Шаман, мы не в курсе. Но сейчас попробуем всё проверить. Ждите, не отключайтесь! Далее несколько минут было слышно, как связист горняков столь же безуспешно, как и зоолог, пытается достучаться до основного лагеря. - Шаман, я – Шахта! – затем переключился он. – У нас – та же хрень! Ничего не понимаю! - Шахта, вы можете отправить кого-нибудь, чтобы разузнали, в чём причины сбоя связи? А потом сообщить нам на нашей частоте? - Дельная мысль! – одобрили почти на другом конце Гудвинии. – Сейчас сообщу начальству, пусть примут меры. Наш канал – 2418. - Принято, Шахта! Наш канал – 2460! Ждём вас! Отбой! - Отбой! - Ффух! – Эль откинулся на ствол дерева, у подножья которого сидел. – Хоть какая-то определённость! Теперь остаётся только ждать. Ждать… От копей до замка было не так уж и далеко, бригады горняков гоняли туда и обратно пешком. Но в распоряжении коменданта рудника на случай разных нештатных ситуаций был также и вертолёт. - Если они пошлют вертушку, - сказал Эль-Сун, - то следующего сеанса связи с Шахтой нам нужно будет ждать часа полтора – два. Если пошлют кого-нибудь из рабов – то и того дольше. Надеюсь, у них там, в комендатуре не идиоты сидят! - В таком случае, господин, я, пожалуй, не стану пока выключать рацию, – арзак вопросительно посмотрел на избранника, и тот кивнул. Следующие час или полтора прошли в напряжённом ожидании. Чтобы как-то скоротать время, занялись делом: приготовили еду, пообедали, просмотрели снимки крокодильчиков, отобрали самые удачные на взгляд Эль-Суна. И никто из двоих даже не заикнулся о своих опасениях, что, может быть, все эти снимки теперь окажутся бесполезны. И если вдруг в Ранавире действительно случилось что-нибудь непоправимое (например, внезапное нападение беллиорцев), и самого лагеря (а также и тех, кто прилетел вместе с ними) больше нет… Думать о страшном не хотелось. Но то Эль, то Лан нет-нет, да и бросали тревожный взгляд на молчащую рацию. Иногда эти взгляды встречались… Наконец, к исходу второго часа эфирного молчания, когда нервы обоих были уже напряжены до такой степени, что впору было плюнуть на всё и попытаться рискнуть и через пол-Гудвинии пробиться к оставленному лагерю, зашипел динамик. - Шаман, я – Шахта, приём! Слышите меня? - Слышу вас, Шахта! – более лёгкий и гибкий Лан одним кошачьим прыжком очутился у рации, опередив Эля. Бросил на него виноватый взгляд – мол, всё понимаю, но давайте с наказаниями потом? – Какие новости? - Только что вернулся наш гонец. База на месте, все живы… – Эль и Лан, не сговариваясь, синхронно выдохнули, - Только у них возникли очень серьёзные проблемы! В голосе неведомого собеседника была слышна явная растерянность. - Что у них там стряслось, Шахта? - Мыши! – в некотором офигении отозвались горняки, - Беллиорские мыши! Целые полчища пришли ночью в Ранавир и погрызли и разбили всё, что можно было погрызть и разбить! Пострадали все службы, включая медиков, электриков и связистов! Так что связи не будет ещё какое-то время – пока не заменят провода! Кстати, мы передали, что вы связались с нами. Башня (позывной Ра-Хора) просит вас пока не дёргаться и если что – передавать всё через нас. К вечеру обещают закончить ремонт и связаться с вами. Ориентировочное время проверочного сеанса – двадцать ноль-ноль по местному, если Башня не успеет с ремонтом – включайте рацию на приём через каждые полчаса до полуночи. - Принято, Шахта! Спасибо вам за помощь! Будем на связи! - Служим Рамерии, Шаман! Ладно, давайте там, не пропадайте! Отбой! Лан выключил рацию и поднял взгляд на Эль-Суна. В глазах арзака зоолог прочёл то же самое, что чувствовал сам: недоумение, удивление, замешательство и… облегчение. - Значит, мыши… - протянул менвит. И покачал головой. – Суровые, однако, на Беллиоре мышки!..
В свете последних событий Эль-Сун решил пока не переносить лагерь на другое место, а отложил эту акцию на утро следующего дня. Вместо перебазирования снова сходили «в гости» к крокодилам, сделали несколько видеозаписей – в том числе и редкостную запись потрясающе яростной драки между двумя крупными самцами. В процессе наблюдения за этим захватывающим зрелищем обнаружили, что беллиорские крокодилы небезголосы! - Вот это, я понимаю, настоящий шестнадцатиэтажный мат! – Эль с восхищением вслушивался в разносящийся над рекой свирепый, с явственно оскорбительными интонациями рёв хвостатых бойцов. – Лан, подкрути зум и поищи, нет ли там поблизости самки. Вероятно, драка из-за неё. И тут же невольно отметил, что за всё это время он, кажется, впервые назвал арзака по имени. Раб, впрочем, никак не отреагировал на это. Молча исполнил требуемое и плавно провёл видоискателем камеры по прибрежным камышам. - Никого, господин, - доложил он чуть погодя. – Хотя, впрочем, я не знаю, кто из вон тех зрителей… – он, не отрываясь от камеры, махнул рукой в сторону остальной крокодильей тусовки, чинно наблюдавшей шоу, - …самка. Я их как-то не умею различать. Тем более, на расстоянии. Не под хвост же им лезть, для этого их хотя бы как-то обезвредить надо!.. - Обезвредить не проблема… - отмахнулся Эль. – Пара выстрелов из парализатора… Но этим мы лучше займёмся немного позже. Я всё-таки хочу попробовать их приучить к нашему присутствию. А если сейчас начать стрелять – они потом хрен вылезут. Зоолог бы и дальше сидел на берегу, наблюдая за грозными речными хищниками, если бы не время. Приближались оговорённые с Башней часы для проверочных сеансов. Без пяти минут восемь вечера Лан с волнением включил рацию и настроил её на нужную частоту. Эль уткнулся в часы. - Внимание! – чуть погодя поднял он руку. – Время! Арзак нажал кнопку вызова. - Ранавир, это Шаман! – чуть хриплым от напряжения голосом позвал он. – Башня, вы слышите меня? Это Шаман, приём! Некоторое время в эфире царила прерываемая лишь потрескиванием помех тишина, а потом вдруг из динамика раздался знакомый голос Ра-Хора: - Башня на связи! Рад слышать вас, Шаман! Как вы? Лан просветлел лицом и пододвинул микрофон Эль-Суну. - Мы вас тоже рады слышать, Башня! – сказал тот. – У нас – полный порядок! Работаем. Что там у вас случилось? Горняки с шахты говорят, нашествие грызунов? - И ещё какое! – с ещё не остывшим раздражением отозвался начальник связи. – Перекурочили и погрызли всё, что можно и нельзя! Мы с электриками уже заманались кабели менять! У ваших биологов от гербариев сплошная труха осталась, а уж что творится в медотсеке – так это просто ...! - Ра-Хор употребил крепкое армейское словцо, и зоолог краем глаза увидел, как удивлённо и озабоченно расширились глаза у арзака, - Лон-Гор просто в отчаянии! Лекарства перемешаны, всё его медстекло перебито… Так эти грызуны пошли ещё дальше – сожрали одежду в шкафах, обувь, шторы, ковры… Да и хрен бы с ними, с тряпками! Но представляете - они сожрали генеральскую рукопись, которую тот умудрился забыть на столе! Короче, Баан-Ну рвёт и мечет, а люди прячутся от него по углам, чтобы не попасться ему под горячую руку! Правда, командный состав уже огрёб по полной, когда они к нему с докладами сунулись… В общем, не денёк у нас сегодня был, а воистину репетиция конца света! - Генеральская рукопись погибла?.. – медленно переспросил Эль. «Плакали теперь мои автономки крокодиловыми слезами!» - мелькнула у него мысль. Между тем он чувствовал немалое облегчение: теперь менвиты «Диавоны» были, по крайней мере избавлены от повинности присутствовать на традиционных чтениях новых глав генеральского опуса! Да за такое дело беллиорским мышам – невзирая на все их остальные выходки, - надо памятник ставить! - В труху! – с явственно слышимым удовлетворением подтвердил Ра-Хор. – Последнюю страницу, как утверждает наш штурман, какая-то наглая мышь сожрала практически в присутствии генерала и почти всего командного состава! А потом так же нагло смылась!* - Офигеть… - Эль попытался было представить масштаб разрушений. Беспокоила его, конечно, и сохранность собственных вещей, оставленных в Ранавире, но там были только несколько книг и кое-какая одежда. Эль-Сун был крайне неприхотлив в быту, и бОльшая часть снаряжения, взятая им в полёт, сейчас находилась здесь, в полевом лагере. Остальное было, как он выражался, неходовой частью. - Так что, ребята, вам и горной службе крупно повезло, что вы оказались так далеко от лагеря! – сказал Ра-Хор. – Кстати, Лан, за свой синтезатор можешь не беспокоиться, он почти не пострадал. А что пострадало – починишь, запчасти я тебе найду. - Спасибо, мой господин! – прежде чем ответить, раб взглядом спросил разрешения у Эль-Суна, и тот кивнул. – Но синтезатор – дело десятое… Могу ли я поинтересоваться, как вы сами? Всё-таки такой нервный день… - Да всё в порядке со мной! – хохотнул начальник связи, - Ну, понервничал немножко… Но спасибо за беспокойство. Кстати, надеюсь, ты там сам не доставляешь беспокойств господину Эль-Суну? Арзак посмотрел куда-то внутрь себя. - Пусть господин Эль-Сун сам скажет вам об этом, мой господин, - сказал он и опустил голову. Зоолог окинул раба пронзительным взглядом, от которого тот сник ещё больше. - Не хочу скрывать, господин майор, – начал он, – ваш, так сказать, чувствующий раб весьма… эээ… своеобразная натура! На мой взгляд, вы его очень ммм… нестандартно воспитали! Мне приходится чуть ли не на ходу пересматривать кое-какие установки. Но в целом, как ассистентом я им вполне доволен. Надеюсь, в дальнейшем он не преподнесёт мне каких-то незапланированных сюрпризов! – последовал новый взгляд на арзака, тот прикусил губу и опустил ресницы: мол, намёк понял! - В общем, пока всё идёт нормально, – закончил зоолог. – Я, правда, ещё ни разу не работал с такими, как он, но это даже интересно! Так что спасибо вам за возможность провести интересное исследование! - Всегда пожалуйста! – довольно сдержанно откликнулся Ра-Хор. – Но я прошу вас не подвергать моего раба особо уж экстремальным… исследованиям, - майор с каким-то намёком выделил последнее слово. – Он мне нужен в добром здравии – как физическом, так и психическом. - Разумеется. - Эль пропустил намёк мимо ушей: всё равно он его не понял. – Всё в соответствии с буквой договора, можете не сомневаться! - Ну, добрО! – Ра-Хор на том конце связи явно кивнул. – Тогда на этом предлагаю закругляться. Сеансы оставляем как есть – в двенадцать. Экстренная связь – раз уж так всё вышло – пусть будет через горняков. Надеюсь, в будущем такого безобразия, как сегодня, не повторится, но подстраховка будет не лишней. Я приму все необходимые меры. - Понял вас, Башня. Даю отбой. - До связи! Отбой! Эль-Сун понаблюдал, как Лан отключает и убирает в чемоданчик рацию и только потом осведомился самым что ни есть скучающим голосом: - Ну? И какие ты сделал из всего этого выводы? Раб залился румянцем и опустил голову. - Отвечай. - Да, господин… Первый вывод – что у вас… очень крепкое терпение. И мне не стоит его испытывать своими… своеобразными выходками. - Это хороший вывод! – немного подумав, кивнул Эль-Сун. – Но ты сказал «первый»… Дальше. - Второй вывод – то, что случилось в Ранавире – это очень серьёзно! Сужу по тому, что мой господин обычно не выражается столь… эээ… многогранно. Только в самых нервных ситуациях. - Ты наблюдателен, раб! Дальше. - Третий вывод… - арзак вздохнул, - Боюсь, что ваши коллеги-биологи сейчас точно так же кроют нехорошими словами местных грызунов-вредителей. Вы помните, что сказал мой господин про гербарии? - Сияющий Сириус! – Эль с размаху уткнулся лицом в ладонь, - И в самом деле! Это ж несколько недель работы коту под хвост! Представляю, как рвёт и мечет Гур-Шан! - И четвёртый вывод, господин… - арзак слегка улыбнулся, - Мне почему-то кажется, что возвращаться обратно в ближайшие два дня – это гарантированно поиметь все шансы попасть под горячую руку либо господина главного биолога, либо вообще – господина генерала Баан-Ну! Зоолог уставился на раба, словно на какую-нибудь новую форму жизни. Потом ухмыльнулся: - А голова у тебя варит! Пожалуй, твой господин был прав, когда однажды решил не подвергать тебя частому гипнотизированию! Раб отчаянно покраснел и смущённо потупился. - Спасибо, господин… - прошептал он. - За комплимент? – невольно улыбнулся менвит. - Нет. За то, что не усомнились в действиях моего господина. И раб ответно, тепло и благодарно улыбнулся избраннику.
Продолжение следует.
------------------------------------ * Сцена из сценария фильма "ТЗЗ" Ассы Радонич (прим. Саблезубой)
Отправлено: 06.03.14 15:33. Заголовок: После ужина отправил..
После ужина отправились к ещё вчера обнаруженной неподалёку узкой протоке. Эль – купаться, Лан – мыть посуду. Зоолог с наслаждением окунулся в прозрачную тёмную воду. Несмотря на жаркие дни, она была прохладной – видимо, где-то били со дна ключи. Он несколько раз неторопливо переплыл протоку сначала поперёк, затем вдоль. Хорошо-то как! Немного ниже по течению через узкое место в протоке протянулись ранее наведённые ими мостки. На них, сидя на пятках спиной к плещущемуся избраннику (наверно, чтобы не загрязнять его купальню остатками еды из посуды), устроился Лан с пучком травы в руках и прилежно драил котёл набранными в свою миску песком и золой от костра. Остальная посуда – миска Эль-Суна и две кружки, уже вымытые – ровным строем стояли рядом. Вскоре зоологу стало скучно плескаться одному. Он подплыл к мосткам и уцепился за одну из жердей. - Господин?.. – тут же обернулся арзак. Как показалось Элю – слегка нервно. - Если хочешь – можешь потом сам окунуться, – небрежно бросил менвит, – Я тебе разрешаю. Раб замотал головой: - Спасибо, господин, но… Но я боюсь крокодилов! – он виновато и смущённо улыбнулся, - Вдруг какой-нибудь сюда из реки заплывёт? - Я ему заплыву!.. - проворчал Эль, про себя подумав, что в этой протоке уже плавает один крокодил – он сам. И хватит с них! Лан вежливо улыбнулся его шутке, но опаска в его глазах не исчезла. - В конце концов, я могу тебе и приказать… - скучающе протянул менвит. Раб ожидаемо вздрогнул, съёжился… а затем стал потихоньку, осторожно переступая коленями по хлипкому и шаткому мостку, разворачиваться лицом к избраннику. - Да, господин… - эхом отозвался он, - Разумеется, вы можете мне приказа... Тонкие жердинки внезапно разъехались под его коленом, и арзак с коротким испуганным криком свалился в воду. - Ну вот! Даже приказывать не пришлось! – удовлетворённо хохотнул Эль-Сун, наблюдая, как раб, отфыркиваясь, выныривает и судорожно хватается за оставшиеся жерди мостка. – Поздравляю с открытием сезона купания! - С-спасибо… господин… - пробормотал арзак и вдруг охнул: - Котёл! Посуда! И, не раздумывая, кинулся следом за величаво уплывающим вниз по течению котелком. Догнал, ухватил за ручку, вместе с ним подплыл к берегу и водрузил непослушную утварь на травянистый холмик. Таким же образом он выловил остальную посуду, свалившуюся с мостков при его падении. За одной кружкой даже пришлось нырять. Наконец, раб завершил спасательные работы и с облегчением лёг грудью на жердинки мостка, отдыхая. Элю со своего места была видна его мокрая голова и облепленные столь же мокрой одеждой неровно и часто вздымающиеся и опадающие плечи и верхняя часть спины. Арзак пытался отдышаться, откашляться от воды и успокоиться после такого приключения. - Это было весьма феерично! – прокомментировал зоолог. Лан приподнял голову, бесцветно посмотрел на него сквозь налипшие на лицо пряди и ничего не сказал. Только снова уткнулся в сложенные на жердях руки. Плечи его теперь мелко вздрагивали. - Чего ты так перепугался-то? – спросил менвит, подплывая к нему со своей стороны мостков. – Крокодилов тут пока нет, плавать ты, как я погляжу, умеешь… Воды, что ли, боишься? Прежде чем ответить, раб постарался успокоиться и выровнять дыхание. - Мостки… - выдавил он, наконец. - Чего? - Мостки, господин… Вот такие, из жёрдочек… - Лан не смотрел на Эль-Суна, но тот видел, насколько он всё ещё взбудоражен. И расстроен. - Я с них падаю! Постоянно! Мой господин говорит, что у меня с ними взаимная нелюбовь. - А чего тогда попёрся на жерди мыть посуду? Драил бы на берегу! - Прошу прощения, господин… Но… с нашей стороны единственный удобный подход к воде – это там, где в неё входили вы. Разве я посмел бы мешать вам и загрязнять воду, в которой вы купаетесь? Довод был логичным, и менвит вынужден был признать это. - Ладно, убедил, проехали! – махнул он рукой. – Кстати, выражаю благодарность за героическое спасение экспедиционного снаряжения! - Рад служить, господин… - слабо улыбнулся раб. И тихо, почти шёпотом, добавил: - Хорошо, что в этот момент на мне или в карманах не было ничего из приборов! - А могло быть? – заинтересовался зоолог. - Я всё выложил в лагере перед уходом, господин. – Лан мотнул головой. – С этими моими сложными взаимоотношениями с хлипкими мостиками… В общем, такая страховка - уже давно отработанный алгоритм. - Предусмотрительно! – согласился менвит, про себя думая, что час от часу этот раб всё больше и больше импонирует ему. - Ты так и будешь торчать в воде? – поинтересовался он. – Давай, вылезай! Становится прохладно, а мне ещё не хватало, чтобы мой ассистент свалился с простудой! - Да не свалюсь я, господин… - арзак улыбнулся и окинул оценивающим взглядом оставшиеся жёрдочки. – Мой господин приучил меня к закаливанию… Правда, в проруби зимой, как он, я так и не смог научиться купаться… Простужаюсь, это правда. Но ведь сейчас не зима… Он легко подтянулся на руках и попытался вскарабкаться на мостки. - Ку-уда?! – рявкнул Эль, - Захотел снова оттуда загреметь? Сюда плыви и выходи там, где удобнее! На меня не обращай внимания – я подвинусь! Протока была – шире некуда, двоим в ней места хватало с избытком, но раб почему-то смутился. Но повиновался. Безмолвно поднырнув под мостки, он рыбкой проскользнул мимо зоолога к самой кромке берега и, поднявшись во весь рост, побрёл на сушу. - А теперь раздевайся и выжимай одежду! – приказал Эль-Сун. – Давай, давай, чего застыл, как изваяние в пустыне? Или мне вылезти и помочь? - Нет, господин! – как-то очень быстро и испуганно вскрикнул раб, - Не надо, я сам!.. Он начал торопливо сдирать с себя намокшую и прилипшую к телу одежду. - Принцесса, блин… - проворчал Эль, тоже выбираясь на берег, - Нежная фиалка… И чего вы, арзаки, такие стеснительные?.. Совсем раздевайся, нечего тут в мокром ходить! – прикрикнул он, берясь за полотенце и вытираясь. Арзак с ничего не выражающим лицом и закаменевшими скулами повиновался. После чего выпрямился во весь рост и замер, уронив к ногам мокрый свёрток. Лицо его по-прежнему оставалось безучастным, но на щеках алели пятна, а ресницы опущенных глаз чуть вздрагивали, выдавая его волнение. Эль-Сун с профессионально-эстетическим любопытством окинул взглядом невысокую, но ладную фигуру раба с явственно заметной сухой и довольно рельефной мускулатурой. - С твоей физухой, я так понимаю, тоже твой господин поработал? – спросил он. - Д-да…- прошептал арзак. Кашлянул и добавил громче. – Да, господин. Каждое утро и вечер. Турники, кросс, плавание… - Молодец твой хозяин! Ты, надо признать, в отличной форме! Ну, для арзака, конечно. Приятно смотреть! Краснеть было уже некуда, однако, Лан ухитрился. Он умоляюще взглянул на бесцеремонно рассматривающего его менвита, но снова испуганно потупился под его пронзительным взглядом. Чуть вздрогнул, но с места не двинулся, даже не шевельнулся. - Так, ладно, довольно эстетических наслаждений! – сказал Эль-Сун, подбирая с земли свою собственную одежду. – Сейчас в темпе бежим до лагеря. Тебе надо согреться. А потом я тобой займусь уже по-настоящему. Вперёд! Арзак подхватил одежду и ботинки и рванул прочь от протоки с такой прытью, будто за ним гналось целое стадо крокодилов. - Хренассе… - озадаченно пробормотал менвит, проводив его взглядом. – Вот это скорость! И неспешно побежал следом, даже не потрудившись одеться и обуться. «Вернёмся – спрошу у Ра-Хора, чего это его раб такой пугливый и стеснительный… Чуть что – краснеет и паникует, как девица в солдатской казарме!» - думал он по дороге.
Эль-Сун с профессионально-эстетическим любопытством окинул взглядом невысокую и ладную фигуру раба с явственно заметной сухой и довольно рельефной мускулатурой.
Если бы там была девица - то повествование пошло бы по иному пути.
Отправлено: 06.03.14 20:40. Заголовок: Расстояние между лаг..
Расстояние между лагерем и местом купания было совсем маленьким – так что Эль успел застать момент, как Лан нырнул под свой навес и затих там, завернувшись в спальник. Менвит неторопливо, несмотря на довольно прохладный вечер и свежий ветерок, оделся и с полотенцем в руках подошёл к импровизированной арзакской палатке. - Насчёт одеяла – это ты правильно, – заметил он. – Однако, ты весь мокрый. Хочешь и спальник замочить, а потом спать во всём влажном? - Простите, господин… - понурился арзак, - Я… не подумал… - Он не подумал!.. Где там твой шмотник? Сухое что-нибудь есть на смену? Бельё там, носки, свитер?.. - Только бельё и носки, господин… и куртка… Эль-Сун хотел было уже проехаться на тему непредусмотрительности некоторых пустоголовых арзаков… но вдруг вспомнил, что у рабов и вещей-то личных практически не было. Они и сами-то себе не принадлежали, какие там вещи!.. - Мда… - хмыкнул он. Раб смотрел на него снизу вверх с каким-то непонятным выражением на лице. Словно чего-то ждал и… боялся своих ожиданий. - Чего таращишься? Доставай сухое, что там у тебя есть, и живо переодевайся! Но сперва вытрись как следует! – в арзака полетело полотенце. – А после займись своей одеждой – выжми, развесь... Я пока костёр разведу, что ли… Твоя удача, что ты хоть ботинки снял перед тем, как на мостки лезть! А то бы теперь всю ночь сушил! Действительно, из всей экипировки Лана при падении в воду не пострадали только ботинки. И то потому, что он их – видимо, чтобы ловчее ступать по ненадёжным жердям - оставил на берегу! Эль-Сун действительно занялся костром и почти не обращал внимания на своего не в меру стеснительного ассистента, давая ему возможность в спокойной обстановке привести себя в порядок. Но краем глаза отмечал почти все его действия. Как всякий менвит, Эль заботился о физической красоте и мощи своего тела и не считал чем-то стыдным при случае демонстрировать его окружающим. Стыдиться ему было нечего, а его раса вообще относилась к телесной наготе как к обычному явлению. Лану, в общем-то, хотя в росте и комплекции он сильно уступал менвиту, тоже было, чем приятно удивить эстетов, но Лан был арзаком. А эти ребята, как давно подозревал Эль, издавна имели какой-то чуть ли не общенациональный пунктик на тему запрета обнажёнки. То ли это был пережиток какого-то их древнего, благополучно забытого обычая, то ли столь же замшелая ралигиозно-поведенческая норма – но стеснительностью отличались практически все арзаки независимо от пола и возраста. Правда, находясь под гипнозом, они забывали о своей стыдливости. А многие избранники считали, что рабам стыда и вовсе не полагается… Лан под гипнозом не был (Эль-Сун некстати вспомнил, что ещё днём решил пока не подвергать его ментальному воздействию). Потому-то – как решил зоолог - и стеснялся перед ним. «Хрен с тобою, золотая пчёлка!» - подумал он, краем глаза наблюдая, как раб торопливо вытирается, переодевается в сухое, шнурует ботинки, набрасывает на себя куртку и уходит за палатку отжимать промокший комбинезон. - Одежду к костру тащи! – крикнул ему менвит. – Развесишь, пусть сушится! - Да, господин! – послышалось из-за палатки. Вскоре Лан вернулся. Эль-Сун протянул ему загодя добытую из своего рюкзака верёвку, чтобы он растянул её для просушки одежды. Спустя некоторое время вещи арзака висели недалеко от рдеющих углей и курились еле заметным парком. Зоолог отвинтил крышку термоса и налил в неё горячего чая. Чуть ли не в приказном порядке заставил арзака выпить. - Кстати, котёл с мисками остался у речки! – вскользь заметил он. Раб обжёгся чаем, поперхнулся – это ведь был его косяк, - и тут же подхватился с места: - Я принесу, господин! - Сидеть! – отрезал менвит, и арзак плюхнулся обратно. – Беллиорских комаров покормить своими голыми ногами ты и тут можешь! Потом сам схожу! Лан стушевался и съёжился, постаравшись натянуть на упомянутые ноги край куртки. - Господин… - робко начал он немного погодя, - Можно вопрос? - Да. - Почему вы… возитесь со мной? Я же раб, это я должен… Менвит жестом приказал ему замолчать. - А может, мне так хочется! – с истинно аристократической небрежностью снизошёл он до ответа. – Может, мне скучно, а тут - такая отличная возможность развлечься! И вообще! – он повысил голос, - Делай, что тебе приказывают и не рассуждай! Понял? - Понял, господин… - прошептал раб и надолго замкнулся в себе. Эль-Сун не торопясь дошёл до протоки, забрал забытое имущество и вернулся обратно. Раб всё так же сидел у костра, понурившись и обхватив руками колени. - Сегодня будешь спать со мной! – сообщил менвит. – В смысле, в палатке, а не под этой своей накидушкой! И возьми с собой всю мелкую аппаратуру – утро обещает быть росным. - Да, господин… - послушно отозвался арзак и единым гибким движением поднялся на ноги. Принёс спальник и остановился у палатки, не решаясь войти. - Залезай, чего встал? Спальник клади на свободное место, цацки все эти технические – по карманам, куда сам сочтёшь нужным. – Эль прихлопнул усевшегося на плечо комара и посмотрел на часы, - И десять минут на подготовку ко сну. Чистка зубов и всё такое прочее. Время пошло. Спустя десять минут арзак дисциплинированно лежал на отведённом ему месте, завернувшись в спальник едва не по макушку. - Так! – в руках влезшего в палатку Эля появилась аптечка, - Рановато окуклился! Вылезай из мешка и ложись на живот! Раб подавил потрясённый вздох-стон, глаза его округлились. Но он безропотно исполнил приказанное и затих, уткнувшись носом в спальник. По палатке поплыл резкий запах – Эль-Сун откупорил какой-то флакон, вылил из него на ладонь немного прозрачной жидкости и… принялся растирать оголённую спину Лана. - Ноги-то прикрой! – велел он, - Замёрзнут! Потом дам тебе пузырёк, сам себе их разотрёшь. Отличное средство, прогревает на раз!.. Закалка закалкой, но мало ли какие по этой Беллиоре вирусы могут летать!.. Светлый Сириус, да расслабься же ты, я уже все ладони об твои лопатки оббил! Можно подумать, я – тот самый крокодил, питающийся непокорными рабами!.. Арзак как-то изумлённо выдохнул и… обмяк. Разом, как будто из него все кости выдернули. Он стоически перенёс довольно энергичное растирание сперва спины, потом груди и даже не пикнул. Хотя Эль отнюдь не нежничал. Затем, повинуясь приказу, Лан тщательно растёр себе ступни и пятки, и менвит, удовлетворённо кивнув, разрешил ему забраться в спальник. - Закутывайся плотнее. – приказал он. – Чтобы ни щёлочки! Утром будешь как огурчик! Сам зоолог убрал аптечку в изголовье, неторопливо застегнулся в своём мешке и вскоре уже крепко и безмятежно спал, крайне довольный прошедшим днём и сопутствующими ему приключениями.
Отправлено: 06.03.14 23:10. Заголовок: 6. Иллюстрации к генеральской нетленке.
6. Иллюстрации к генеральской нетленке.
И опять он проснулся чуть ли не в середине ночи! Разом, словно выключатель повернули! И сна - ни в одном глазу! Проклятье! Поминая про себя недобрыми словами беллиорский суточный ритм и связанные с ним трудности адаптации, Эль-Сун долго ворочался, пытаясь снова заснуть, но так и не смог. Рядом тихо и глубоко дышал во сне Лан, и зоолог впервые позавидовал рабу: дрыхнет себе сном младенца, а ты тут мучайся бессонницей… Он уже было хотел проявить деспотизм и разбудить раба, чтобы не так обидно было полуночничать в одиночку, но подумал, подумал… и передумал. Вместо этого он осторожно отвёл от лица арзака край спальника и с интересом принялся рассматривать его. Раб был бесспорно красив. Правильные черты лица, точёный профиль, густые, шоколадного цвета, вьющиеся волосы, широкие тёмные брови… Хорошо тренированное тело, послушные мышцы… Строгая мужская красота, ни капли женственности и слащавости. При этом - гибкий, не подавленный гипнозом ум, непосредственность, способность не только мыслить, но и не страшиться высказывать своё мнение… Эль вдруг вспомнил реакцию арзака на его жутенькую и довольно-таки (он это только сейчас понял) жестокую шуточку на тему кормления древнерамерийских крокодилов рабами. Лан тогда повёл себя совсем не как раб. Этот мгновенно промелькнувший взгляд, движения… Эль готов был поклясться, что всё это арзак проделал совершенно неосознанно, но привычно для себя. Как будто всю жизнь провёл среди тех самых крокодилов. Или ещё кого-то столь же кровожадного. Плавные, обманчиво-неторопливые, таящие взрывную силу и ярость движения бойца. Стремительный, настороженно-оценивающий взгляд воина, со всех сторон окружённого врагами: ну? Кто первый?.. И при всём этом – фантастическая открытость, уязвимость и покорность. Не отнятая прихотью хозяина способность чувствовать, переживать… быть самим собой!.. Острая, почти болезненная стыдливость – до слёз, до боли от ногтей, впивающихся в ладони… ведь он, Эль, заметил это, всё заметил! Просто не придал значения – проблемы арзаков, как говорится, менвитов не… заботят. Но… почему проблемы одного конкретно взятого арзака вдруг так зацепили одного конкретно взятого менвита?.. Только ли потому, что этот арзак не вписывался в привычные менвиту координаты и установки? «Кто же ты - раб по имени Лан?.. Кто сделал тебя таким? Почему Ра-Хор позволил тебе чувствовать?..» Эль-Сун склонился над спящим. И тут заметил то, что сперва ускользнуло от его внимания. По всей видимости раб заснул только недавно. А перед сном тоже, как сейчас Эль, долго маялся бессонницей. И ещё… «Он что… плакал?..» - в некотором замешательстве подумал зоолог, заметив ещё не высохшие влажные следы под ресницами и на щеках арзака. – «Тогда почему я ничего не слышал?» Видимо, потому и не слышал – пришёл сам собой ответ, - что дрых без задних ног. А рабы… Рабы не плачут. Никогда. Потому что все их чувства выморожены. Гипнозом. «Но у этого-то – не выморожены!..» Плакать беззвучно, стараясь не выдать себя ни всхлипом, ни стоном… не разбудить спящего рядом… На чистом лбу Лана между напряжённо сдвинутыми бровями сидела морщинка, которую Эль заметил ещё в предыдущую ночь. Кажется, за день она даже стала глубже… Рука Эля сама собой потянулась дотронуться, разгладить, стереть эту горькую складочку… И вдруг снаружи раздался такой громкий, дикий и душераздирающий ВОПЛЬ, что менвит подпрыгнул от неожиданности и тут же машинально схватился за оружие – охотничью лазерную винтовку, лежащую сбоку у стенки палатки! Что касается раба, то он вскинулся с испуганным вскриком и тут же судорожно задёргался, невольно запутавшись в своём спальнике. Эль-Сун, метнувшись, немедленно прижал его к земле своим телом. - Тихо! – прошипел он, приблизив лицо к дрожащему и ничего не понимающему спросонья арзаку. – Тихо ты, успокойся! И ради всего святого, молчи! - Гос… подин, что это… было? – выдохнул раб. Он прекратил попытки выпутаться из мешка, но продолжал непроизвольно вздрагивать. - Не знаю! – так же шёпотом ответил зоолог. – Кто-то заорал там, снаружи. Возможно, какой-то местный зверь. Или даже чудовище… Тихо! Вот, опять! Слышишь? Вопль повторился. Потом ещё. И ещё – но уже в несколько другом тембре. Кажется, неведомый крикун был не один! Эль-Сун вдруг подумал, что бы сталось с арзаком, оставь он его ночевать под открытым небом один на один с неведомыми и, может быть, опасными беллиорскими тварями. Скорее всего, ничего хорошего! Может, и сожрали бы нафиг! Зоолог подавил неприятный холодок в груди и лишний раз порадовался своей предусмотрительности. Они невольно встретились взглядами. А потом Лан скосил глаза на винтовку в руке менвита. - Господин… Вы… - Хочешь спросить, не собираюсь ли я вылезти и узнать, кто же там так надрывается? - Нет, господин… Я только хотел… - Лан процвёл неловким румянцем, по обыкновению чуть прикусил губу и отвёл взгляд, - Попросить вас… если вам, конечно, не трудно… слезть с меня… Только сейчас менвит вспомнил, что всё ещё почти лежит на своём куда более хрупком спутнике, придавив его к полу палатки чуть ли не всем своим немалым весом. - О! – хмыкнул он и немедленно откатился в сторону. – Я и забыл! - Спасибо, господин! – тихо отозвался арзак и едва заметно пошевелился, разминая помятые мышцы. На избранника он смотреть избегал. Вопли снаружи время от времени повторялись. Кажется, беллиорские твари, сколько бы их там ни было, ссорились. Во всяком случае интонации были очень уж говорящие! - Отношения, что ли, выясняют? – пробормотал Эль-Сун, прислушиваясь. - А может, делят что-то? Или… кого-то? – как-то робко предположил Лан. - Нас, например, ага! – хмыкнул менвит. – Кому кого жрать! Арзак поёжился и кинул тревожный взгляд на закрытый на «молнию» выход из палатки. Сомнительная защита – если там, снаружи, действительно засели кровожадные чудовища! - Ну… я вообще-то имел в виду ссору самцов из-за самки, господин… - проговорил он. – Помните, как вчера крокодилы на реке? - Хм… На некоторое время воцарилось молчание, изредка прерываемое уже становящимися более-менее привычными воплями снаружи. - Вот же я идиот… – вдруг сказал Эль-Сун. – Лан, у тебя сканер далеко? Арзак непонимающе посмотрел на него, а потом хлопнул себя ладонью по лбу и полез куда-то в изголовье. - Вот, господин! - Врубай! И настрой на самый широкий диапазон поиска. - Слушаюсь! – вдруг по-военному чётко и коротко прозвучал ответ, и зоолог некстати вспомнил, что принадлежал этот раб офицеру. Сканер пискнул, начиная прилежно отслеживать наличие в окрестностях палатки живых объектов. Педантично обозначил двумя большими пятнами на экране самих обитателей палатки и пошёл искать дальше. - Так-так… - Эль-Сун склонился над прибором, избегая, впрочем, дотрагиваться до него. – Кажется, что-то есть! Метрах в десяти от палатки (согласно масштабной линейке на экране) высветились два небольших пятнышка. И ещё одно – чуть поодаль. Первые два беспрестанно двигались, кружа друг против друга и временами сливаясь в одно. Третье пятно было почти неподвижным. - Кажется и правда, у кого-то из местных дуэль за даму! – с облегчением заметил зоолог, разглядывая экран. – Вот только, во имя всех пустынных духов, зачем же так гнусно орать? Немного подумав, он решительно отбросил спальник и начал одеваться. Вслед за ним, чуть помедлив, поднялся и Лан. - А ты куда, да ещё в одних трусах? – осадил его менвит. – Я там и без тебя разберусь! - Но, господин… - осторожно возразил раб, для разнообразия даже не смутившись, - Кто-то же должен вам носить сканер! К тому же, если они продолжат вопить, можно будет их записать… - А, ну да, я совсем забыл!.. Менвит пристально, изучающе посмотрел на арзака. Тот дисциплинированно опустил глаза. - А ты, похоже, смелый! - хмыкнул избранник. – Смотрю, дрожать перестал, глядишь более уверенно, про дело вспомнил… Что, неужели совсем не боишься? - Боюсь, господин, - признался арзак и всё-таки смутился. – Даже маленькие твари могут быть опасными. Тем более – на незнакомой планете. Но… если что – так ведь у вас есть оружие… - Насчёт маленьких тварей – зришь в корень! – Эль-Сун удовлетворённо кивнул и протянул ему свою куртку, знаком приказав надеть её, - А что до оружия… Разрешаю взять какую-нибудь палку. И если что – прячься за меня. Они почти бесшумно обулись, нацепили приборы ночного видения и друг за другом выскользнули из палатки. Беллиорская ночь встретила их свежестью, стрёкотом ночных насекомых и тихим шелестом листьев. Где-то неподалёку – как раз в той стороне, где сканер показал наличие живности – слышалась какая-то возня и пыхтение. Лан деловито приготовил портативный звукописец и для удобства повесил его за ремешок на шею. Куртка зоолога висела на нём как балахон и спускалась чуть ли не до колен. - Сканер? – негромко бросил Эль-Сун. - Готов! - Идём. Тихо и на цыпочках! Они осторожно двинулись на звуки возни. Эль вглядывался вперёд, сжимая винтовку и готовясь к любой неожиданности. Лан почти бесшумно крался рядом, выставив вперёд руку, держащую сканер. В другой руке он сжимал сучковатую ветку. Из-за кустов, совсем близко снова послышался тот же вопль. Затем – громкое негодующее «фуф-фуф!», как будто пыхтел старинный паровой агрегат. - Есть! – прошептал Лан, скользнув рукой по звукописцу. – Записал! - Внимание! – поднял руку Эль-Сун, - Мы на месте. Ищем! Они медленно, словно сами уподобились сканерам, стали просматривать открывшуюся перед ними маленькую полянку. - Вижу их! – взволнованно шепнул арзак. – Вон, смотрите, правее кочки с какими-то метёлками на макушке! Два небольших тёмных пятна кружили по травянистому пятачку, топали, пыхтели и время от времени разражались на всю округу теми самыми истошными воплями (Лан немедленно включил звукописец). Эль-Сун подкрутил настройки своего ПНВ. Это был его старый, верный, прошедший огонь и воду и давно привыкший к аномальным рукам своего хозяина прибор, с которым зоолог ездил в экспедиции уже не первый десяток лет. - Не понял… - менвит озадаченно поднял щиток фильтра и едва не потянулся, чтобы протереть глаза. – Эти горластые твари… Лан, похоже, это… ёжики!..
- Ёжики?.. Арзак тоже повозился с настройками и посмотрел туда, куда указывала рука господина. - И правда! – улыбнулся он и разжал пальцы, роняя на траву свою дубинку, - очень похожи! На полянке топтались два маленьких, ощетинившихся иголками создания. Именно от них и исходили все те звуки, что так озадачили и, чего греха таить, напугали обоих пришельцев. Правда, почуяв или заслышав посторонних, зверьки тут же оставили свои разборки и дружно порскнули куда-то в кусты. Следом за ними прошуршал кто-то третий, столь же мелкий. Возможно – так и не увиденная рамерийцами ежиха, из-за которой, видимо, тут и разгорелся весь этот сыр-бор. - Надо же! - с уважением произнёс Эль-Сун, провожая взглядом исчезающих тварюшек. – Такие мелкие, а столько страха навели! Наши-то, рамерийские, так орать не умеют! А беллиорские ёжики… суровы!.. - Настолько суровы, - вдруг почти весело отозвался Лан, выключив звукописец, - что могли бы в одиночку служить иллюстрацией к главе книги господина генерала Баан-Ну. Той, где говорилось о голосах беллиорских чудовищ. Ну… если бы эту книгу не сгрызли местные же мыши. Не менее, как оказалось, суровые. Зоолог замер. Идея иллюстрировать героическую нетленку генерала записями звуков местной природы принадлежала ему, но он ни с кем – кроме самого Баан-Ну – ею до сих пор не делился. И не собирался. И – памятуя недавние события – уж теперь точно не соберётся. - А ты откуда про это знаешь? – подозрительно спросил он. - Про то, что наш господин пишет… писал книгу? – переспросил Лан, - Ну… кто же в Ранавире не знает об этом! - Хрен с ней, с книгой! – отмахнулся зоолог, почему-то начиная раздражаться, - Я о записях, которые её могли бы иллюстрировать! Про это-то откуда знаешь? - Простите, господин… - арзак недоумённо заморгал, - Я… не знаю… Просто, когда я услышал эти вопли, почему-то сразу подумал о книге господина генерала… и о том, что… - Смотри мне в глаза! – рявкнул менвит, и раб тут же вскинул взгляд, - И говори мне правду! - …так вот, я подумал о книге господина генерала и о том, что если бы её не уничтожили, то неплохо было бы её подкрепить доказательствами в виде аудиозаписей, – заворожено уставившись в его зрачки продолжил свою реплику раб, - А то такой конфуз бы получился – ведь на Беллиоре не оказалось ни одного чудовища. Ну… пока что. А все известные нам на данный момент голоса чудовищ – не более чем брачные вопли ёжиков и крокодилов! Но это хоть что-то… Эль-Сун так и замер с открытым ртом, забыв даже, что хотел сказать. И дело было даже не в том, что раб явно считал почившее в бозе (вернее, в мышьих желудках) творение Баан-Ну далёким от реальности графоманством (в конце концов, большая часть экспедиции явно была того же мнения). И даже не в том, что он смел мыслить про избранника и дело его жизни столь дерзко и непочтительно (пусть с ним Ра-Хор разбирается, в конце концов, это его раб!). Самое поразительное заключалось в том, что арзак словно снял кальку с его, Эль-Суна, мыслей! И, похоже, сделал это совершенно независимо от автора идеи звуковых иллюстраций! Самым забавным в этом было то, что идея насчёт иллюстрирования генеральской писанины пришла Элю в голову чисто, так сказать, от балды и озвучена стёба ради. Кто ж знал, что Баан-Ну ухватится за неё всерьёз? Окончательно добило Эля то, что он ведь и сам считал, что генеральское «Завоевание Беллиоры» без веских доказательств – не более чем бред сивого мерина… то есть, рыжего генерала… не в меру честолюбивого и вконец зафантазировавшегося, ага… - Вольно! – наконец, скомандовал он арзаку, чувствуя странное дежа-вю (каждый вечер ему, что ли, теперь перевоспитывать этого поганца?!). – Можешь опустить глаза! Раб тряхнул волосами, тихонько фыркнул и провёл ладонью по лицу, приходя в себя. Вид у него был потрясённый и растерянный. - Наказать бы тебя за то, что смеешь так дерзко судить об избраннике! – проворчал зоолог, - Но ты не мой раб, и я не имею права это делать. Хотя на месте твоего господина я бы с удовольствием как следует прочистил тебе мозги! Чтобы поменьше выпендривался! Так что по возвращению в Ранавир я всё же сделаю майору подробный отчёт о твоём поведении. И пусть он сам тебя наказывает! Раб при упоминании о чистке мозгов слегка побледнел, но вместо того, чтобы – как ожидал Эль – начать снова рассуждать о том, что не хочет огорчать господина, привычно согнулся в покорном поклоне: - Как вам будет угодно, господин. Впрочем… Показалось или нет Элю, что на губах арзака мелькнула едва заметная улыбка? - А ну смотри на меня! – тут же приказал он. Раб повиновался, и менвит понял: не показалось! Отблески улыбки, быстро тая, ещё плясали в ореховых глазах дерзеца. - Та-ак! – протянул он, подходя к арзаку и беря его за подбородок, - Почему лыбимся? Что смешного ты нашёл в моих словах, раб? Лан погасил улыбку в глазах и медленно опустился на колени перед начавшим гневаться избранником. Повинно свесил ниже плеч голову. - Простите, господин, - с неподражаемой раскаянием произнёс он, - я смеялся вовсе не над вашими словами, что вы! Но… ведь мой господин думает про сочинения господина генерала… так же… - Ага, давай, вали всё на своего господина! – Эль-Сун повторил свой жест куда грубее и, злобно стиснув подбородок раба, запрокинул ему голову, - Мол, ты всего лишь думаешь, как он. Его мысли – твои мысли и всё такое! - Я о многом думаю, как мой господин, это верно, - не стал отрицать арзак. Он чуть поморщился от боли и вдруг поднял взгляд и упёрся им в «третий глаз» менвита. Лицо его было серьёзным и грустным, без малейшего следа подобострастия и желания вывернуться. – Но вот по поводу сочинений господина генерала… Что я могу поделать, если это - правда, видная даже… рабам? Я уже не говорю о том, что и… многие господа избранники, кажется, думают так же… - Откуда, во имя всех пустынных духов, ты взялся – такой честный и откровенный? – вдруг брякнул Эль-Сун, изумлённый речами раба. И ведь сейчас тот был уже не под гипнозом, и, тем не менее, продолжал резать правду-матку! - Из башни связистов в Ранавире, господин, - с готовностью откликнулся арзак. – Я – раб господина Ра-Хора, начальника свя… - Издеваешься? – почти промурлыкал зоолог, опасно сверкнув глазами. - Нет, господин! Нет, как я могу?.. Кажется, раб испугался. Его тело сотрясла крупная дрожь, и он вдруг схватил руку менвита, с жаром поцеловал и прижался к ней щекой. Эль хотел было брезгливо оттолкнуть его, но… и в этом типично рабском жесте он почему-то снова не уловил ни малейшей капли подобострастия и жалкого низкопоклонства! С точностью до абсурда арзак сейчас был крайне искренен и, кажется, не на шутку расстроен тем, что своими выходками вызвал гнев у избранника! - Я всего лишь ответил на ваш вопрос, господин… - прерывисто прошептал раб, продолжая сжимать ладонь менвита и прижиматься к ней щекой. – Если желаете – накажите меня. Думаю, мой господин не станет сердиться на это. А я… я – глупый проблемный раб, не умеющий следить за своим языком… Мне очень стыдно, господин, что я послужил причиной вашего гнева! Ведь я обещал не доставлять вам проблем… Накажите меня, как сочтёте нужным, но умоляю: не гневайтесь из-за глупого раба! Выражение «Глупый раб» звучало из уст Лана не самоуничижением, а спокойной и чуть ли не привычной констатацией факта. «Ты не глупый!» - вдруг подумалось Эль-Суну, впечатлённому этим страстным монологом и эмоциями, которые его окрашивали, - «Ты просто очень… правдивый. Даже без гипноза. То ли от природы, то ли выдрессировали тебя так… на твою же дурную голову! Правдивый и… на редкость прямодушный, без притворства... Во имя всех пустынных духов, где этот Ра-Хор тебя откопал? И, главное - почему разрешил испытывать эмоции? Тут и свободному-то с такими замашками не выжить, а ведь ты – раб…» Злиться как-то сразу расхотелось. Он запустил свободную руку в волосы арзака и несколько раз медленно пропустил сквозь пальцы густые пряди. Заметив на щеке одинокую слезинку, неторопливо стёр её сгибом мизинца. Раб вздрогнул, замер и затаил дыхание, кусая губы. - Ступай в палатку! – ровным голосом приказал ему менвит. И в следующий миг вдруг рассмеялся, разряжая обстановку: – Демон с ними, с этими генералами и ёжиками! Пусть хоть оборутся! А нам спать надо! Утром переносим лагерь! Наши крокодильчики, поди, по нам уже соскучились!
Отправлено: 03.04.14 13:46. Заголовок: 7. "А ещё говорят, что крокодилы не летают..."
7. "А ещё говорят, что крокодилы не летают..."
Следующий день прошёл без происшествий и, можно даже сказать, пасторально. Эль-Сун и Лан перенесли лагерь ближе к реке и вскоре уже занимались на берегу постройкой шалаша для наблюдения за крокодилами с близкого расстояния. В полдень благополучно связались с базой и пообщались со скучающим без своего ассистента Ра-Хором. Между прочим рассказали ему о визите в лагерь суровых беллиорских ёжиков и ради наглядного примера прокрутили аудиозаписи. - Когда я был ещё зелёным новобранцем, - развеселился Ра-Хор, слушая по рации рычание дерущихся крокодилов, - примерно так же орал наш командир роты, когда был чем-то недоволен! А ежиные вопли очень похожи на то, как верещит дочка моего соседа, когда охламон братец суёт ей за шиворот лягушку или мыша... Лан, ну ты слышал! – арзак машинально кивнул, забыв, что хозяин не может увидеть его жеста, и подавил смешок, - Кстати, о мышах: вы правильно решили пока задержаться – генерал всё ещё вне себя от потери своей рукописи. И лишние напоминания о беллиорских чудовищах ему сейчас как серпом по… - радист закашлялся, - по гербарию! - Ну причём тут генеральская рукопись? – осторожно возразил зоолог, начиная подозревать, что идею с аудио-иллюстрированием оного опуса просёк не только Лан, но и его хозяин. - Да я тут подумал, что для вас она была отличным поводом смотаться в эту автономку! – хмыкнул проницательный начальник связи. – Иначе не видать бы вам ни разрешения генерала, ни вертолёта. А то мы не знаем Баан-Ну? - Он что, всему Ранавиру это уже раззвонил? Что к его нетленке будут приложены… эээ… записки натуралиста? - Ну что вы!.. – Ра-Хор засмеялся, - Даже если бы и хотел, то просто не успел это сделать! Так что можете быть спокойны. И… я так понимаю, ваши полевые записи всё равно не пропадут? - Естественно! Неужели вы думаете, что я тут кормлю местных комаров ради прославления генерала и его опуса? Ра-Хор весело хрюкнул в динамик: - Ну вот ещё! У вас и своих заслуг немало! И трудов! Причём – куда более достойных внимания! Кстати, буду рад позже прочесть очередную вашу монографию! На этот раз – по животному миру Беллиоры! - Тут с отдельно взятой Гудвинией бы сначала разобраться! – усмехнулся польщённый зоолог. – Но, думаю, за этим дело не встанет. Они ещё немного поговорили о том, о сём и, обоюдно довольные общением, завершили сеанс связи. - А я смотрю, вы с господином Ра-Хором и впрямь о многом думаете одинаково! – заметил Эль-Сун Лану чуть позже. Арзак процвёл смущённым румянцем и прикусил губу, удерживая довольную улыбку. - Ну… так я уже много лет, как его раб… - сказал он просто.
Ещё спустя день крокодилы привыкли к постоянному присутствию на их пляже двух людей и теперь почти не обращали на них внимания. Только иногда ворчали что-то на своём крокодильем языке и отползали в сторону, когда Эль пытался приблизиться к ним для установления более близкого контакта. Не сказать, чтобы рептилии вообще не подпускали пришельцев к себе – но и особым желанием общаться с назойливыми двуногими тоже явно не горели. Вооружённый камерой и диктофоном, Лан в такие моменты бесшумной тенью («Вот уж точно, арзак-невидимка!» - чертыхался про себя Эль, иногда обнаруживая его не там, где связист был вот только что) следовал за отважным зоологом и скрупулёзно фиксировал всё, что для того представляло интерес. - Как вы их не боитесь, господин? – спросил он однажды, наблюдая, как менвит в очередной раз пытается установить контакт с одним из обитателей пляжа. - Тут всё дело в поведении, – снизошёл до объяснений зоолог. – Главное – быть спокойным, не суетиться, не бегать, не кричать. Чувствовать уверенность в себе. Постоянно быть на виду, чтобы они к тебе привыкли. И даже если боишься – не показывать им свой страх. Звери это сразу просекают… Хочешь попробовать? – вдруг предложил он. Арзак растерялся. - Это… это приказ, господин? – медленно уточнил он, во все глаза глядя на зубастую рептилью тусовку на песочке. Один из крокодилов в этот момент как раз смачно зевнул, демонстрируя великолепнейший оскал. - Пока нет. Предложение. Лан задумался. По его лицу было видно: предложение (предложение, а не приказ!) избранника было крайне неожиданным и, чего греха таить, довольно заманчивым. Но грозный вид речных хищников (точнее – их зубов) перечёркивал всякое желание знакомиться с ними накоротке. - А если они меня съедят? – наконец, выдал он финальное умозаключение. - Логично! – согласился Эль-Сун и ухмыльнулся довольно-таки зловеще. – Эти - могут! Он выдержал томительную паузу… и вдруг рассмеялся: - Расслабься! Я же помню, что обещал твоему господину вернуть тебя ему в целости и сохранности! Так что никаких близких знакомств с беллиорскими хищниками! Ну, по крайней мере, пока! И если что - только в моём присутствии! Понял? - Да, господин. – арзак тихонько перевёл дух. Эль заметил это и снова засмеялся: - А ведь признайся: ты боишься! - Да, господин, - не стал скрывать раб. - Боюсь. У меня же нет такого огромного опыта по общению с хищными зверями, как у вас. Вдруг я что-то не то сделаю? Или не так? - То есть… - менвит с интересом посмотрел на него. – Хочешь сказать, что если бы у тебя был опыт, то ты бы попробовал? - Думаю, что да, господин, – чуть подумав, кивнул арзак. И улыбнулся. – Это ведь интересно! - Гм… - обронил Эль-Сун, разглядывая его оживившееся лицо с блестящими глазами. Зрелище было нетривиальное – ибо он уже давно отвык от проявлений арзаками эмоциональности – но безусловно приятное. Лан, заметив, что господин пристально смотрит на него, смутился, поспешно стёр улыбку и посерьёзнел. - Что-то не так, господин? – осторожно поинтересовался он, - Вы… недовольны? - А с чего бы это мне быть недовольным? – зоолог недоумённо изогнул бровь. - Ну… вы так странно на меня смотрите… Эль-Сун снисходительно улыбнулся: - Мне просто доставляет удовольствие наблюдать за тобой! – его вдруг потянуло на откровенность, - Знаешь, ведь ты - неплохой объект для изучения! Ничуть не хуже этих крокодилов! Лан чуть склонил голову набок и устремил взгляд внутрь себя, словно к чему-то прислушиваясь. Это была новая повадка, которую Эль ранее за ним не замечал. Или… до сих пор не обращал внимания? - Я очень рад, господин, что доставляю вам удовольствие, – наконец, высказался раб. – Но очень надеюсь, что крокодилы не станут вас ко мне ревновать из-за недостатка внимания к их персонам. Это было сказано с настолько серьёзным видом, что менвит в очередной раз не удержался от смеха.
Вечером снова ходили на протоку. На этот раз посуду не упустили, миски не утопили, и никто с мостков не свалился. Однако, Элю вновь пришлось столкнуться с пресловутой арзакской стеснительностью. Лан на предложение искупаться посмотрел на избранника с таким несчастным видом, что тому даже стало его жаль. Ну и в самом деле – не из одежды же его вытряхивать! Прямо в воду! - Да и фиг с тобой! – махнул зоолог рукой, - Если ты настолько меня стесняешься – я так и быть, отвернусь! И сдержал слово, честно просидев на берегу спиной к воде всё то время, пока арзак плескался. Хотя про себя менвит недоумевал: и чего это он так церемонится с этим рабом? Только ли из-за его необычности и непохожести на других «живых кукол»? По пути в лагерь как-то сам собой зашёл разговор о Гудвинии и о недавних событиях в Ранавире. - Должно быть, мои коллеги сейчас пытаются восстановить утраченные коллекции образцов, - поделился Эль своими мыслями. – Особенно это касается гербариев. - Господин, а давайте, когда будем возвращаться, соберём для них тут что-нибудь? – предложил Лан. – Вы только посмотрите, какая красота! И широким жестом показал на обширную луговину, через которую они как раз шли. Солнце ползло к закату, но цветы на лугу пока не спешили закрывать свои чашечки и радовали глаз разнообразием форм и оттенков лепестков и листиков. - Если позволите, господин, я бы хотел ещё сделать несколько снимков… - Позволю. Но завтра, когда посветлее будет. А пока… Тут Эль-Сун заметил, что раб вдруг как-то странно замер и уставился куда-то вверх. Глаза его были круглые, на лице читалась невероятная смесь изумления, лёгкого испуга и восторга. - Что там ещё? – мигом сориентировался зоолог, вскидывая взгляд… И тоже застыл, как изваяние. Над кромкой леса по другую сторону луговины, неторопливо и величественно взмахивая огромными крыльями, летел… дракон!..
- А ещё говорят, что крокодилы не летают… - осторожно заметил Лан после того, как Эль-Сун, исчерпав весь свой запас нормативной и не очень лексики, выдохся и замолчал, восхищённым и жадным взглядом провожая скрывшуюся за макушками деревьев ожившую легенду. Драконы на Рамерии если когда-то и водились (о чём единодушно твердили дошедшие до сего времени менвитские и – особенно! – немногие чудом сохранившиеся арзакские легенды), то давным-давно уже вымерли или были истреблены людьми. И остались только в фольклоре, изобразительном искусстве и геральдике. А тут… - Его надо выследить! – воскликнул Эль-Сун. – И постараться изучить!.. Во имя всех пустынных духов, вот это, я понимаю, зверь! Лан осторожно улыбался и молчал. Хотя, судя по выражению лица, у него явно имелось на этот счёт своё собственное мнение. Эль это просёк. И, поскольку уже убедился, что «чувствующий раб» довольно часто выдаёт весьма интересные мысли, поинтересовался: - А ты что об этом думаешь? - Выследить это уникальное существо конечно нужно, тут вы безусловно правы, господин… - начал арзак. – Но… как вы предполагаете это делать? Ведь у нас нет крыльев… - Зато у нас есть вертолёты! – отрезал зоолог. – Думаю, генерал сразу же забудет про своё творение, если ему сказать, что тут действительно водятся драконы! Да он в таком случае сам полетит их выслеживать!.. Кстати, ты не успел его сфотографировать? В смысле – дракона, а не генерала? - Нет, господин… - раб виновато потупился, - Простите... Я ведь не брал с собой камеру, мы же купаться шли. А… - Да помню я! – с досадой отмахнулся менвит. – Во избежание утопления ты аппаратуру с собой не берёшь. Однако, всё-таки жаль, что не осталось снимка. Так было бы что предъявить Баан-Ну в качестве аргумента. - Может быть… он ещё прилетит? – робко предположил арзак, явно терзаясь чувством вины. – В смысле, дракон прилетит, а не господин генерал… - Может и прилетит. – рассеянно пропустив мимо ушей симметричный ответ на свою хохмочку, проговорил Эль. Он уже прикидывал план дальнейших действий. Арзак молча и выжидательно смотрел на него, тихонько отмахиваясь от обрадованных внезапным ужином комаров. - Идём в лагерь! – наконец, решил зоолог. – А то на ходу думать вредно!
Так и вышло, что на следующее утро им снова пришлось переносить лагерь. На этот раз – на край той луговины, откуда они наблюдали пролетающего дракона. Сделано это было ещё и из тех соображений, что именно здесь садился вертолёт, доставивший их сюда. А о своём намерении свернуть экспедицию Эль-Сун принял решение накануне вечером. - Сутки подождём на той поляне – вдруг он ещё появится! – сказал он, имея в виду дракона. - А дальше уже будем вызывать вертолёт, сворачиваться и возвращаться на базу. В общем-то, ты прав: выслеживать крылатого зверя лучше также умея летать. Но к такой охоте необходимо как следует подготовиться. Поэтому мы сперва вернёмся в Ранавир. А дальше я уже пойду обрабатывать командира экспедиции. - Но если дракон вдруг окажется огнедышащим? – озабоченно внёс коррективу в планы арзак. - Если генерал даст добро на операцию – то он также прикажет химикам придумать какое-нибудь огнеупорное покрытие для вертолёта. В общем, всё решится на месте, в Ранавире. Жаль, конечно, что пока у нас нет ни одного вещественного доказательства. Но, может, нам ещё повезёт... Я всё надеюсь, что дракон не случайно пролетал мимо этого места. А если случайно… В конце концов, Гудвиния не настолько велика! - Вы будете сообщать в Ранавир о том, что видели дракона, господин? - Пока нет. Пусть будет сюрпризом. Для всех – включая и твоего хозяина! – Эль с намёком посмотрел в глаза раба, и тот послушно кивнул. – А о причинах свёртывания экспедиции скажу, что закончил все необходимые исследования… тем более, что это почти правда. - Бедные крокодилы… - заметил Лан, - Наверно, они будут по вам скучать… Менвит только отмахнулся: - Крокодилы никуда не денутся! Полагаю, что мы здесь, в Гудвинии, надолго, так что с ними теперь можно и не спешить. А вот дракон – это уже серьёзнее! Про себя зоолог решил, что если Баан-Ну ему не поверит – то придётся доказывать, что дракон ему не приглючился, посредством Лана. Под гипнозом или нет, но раб по любому скажет избранникам правду. И это обнадёживало.
Отправлено: 03.04.14 22:08. Заголовок: 8. "Арзаков есть нельзя!"
8. "Арзаков есть нельзя!"
Наутро уже привычно свернули лагерь и перенесли вещи. Эль пока решил не раскидывать палатку заново. - Решим ближе к вечеру, - сказал он. После завтрака зоолог сел приводить в порядок свои полевые записи, велев рабу находиться рядом и быть, так сказать, на подхвате. - Камеру держи под рукой, – приказал он. - И не забывай наблюдать! - Слушаюсь, господин! Но как ни надеялись рамерийцы, дракон так и не показался. Слегка разочарованный, Эль-Сун велел Лану готовить рацию для планового сеанса связи. - Ребята, у нас тут снова творится что-то странное! – чуть ли не с ходу сообщил им Ра-Хор, едва только поздоровавшись. – Утром как-то сама собой скатилась с помоста бочка с горючим и разнесла вдребезги генеральский вертолёт! А когда Баан-Ну сам пожаловал посмотреть на причинённый ущерб, его облило водой из шланга! Который включился тоже как бы сам собой! У нас тут все в шоке! Никто ничего не понял, но все поминают недобрым словом загадки Беллиоры. Но фиг бы с ними, с загадками! Вы представляете, в каком сейчас бешенстве командир экспедиции? Мало ему было мышей… Эль-Сун и Лан невольно переглянулись, и менвит присвистнул. Однако, тут же спохватился и перешёл к заботящему его вопросу: - Ра-Хор, я принял решение сворачиваться и возвращаться. В общем-то, всё, что было запланировано, мы сделали, так что скоро я верну вам вашего ассистента! Вот только как теперь быть с вертолётом и разрешением Баан-Ну на вылет? - К Мон-Со насчёт вертушки я сам схожу! – успокоил связист. – Ему-то проще достучаться до генерала, когда тот в таком лютом неадеквате! Предлагаю ещё связаться вечером… ну хотя бы в восемь, как в прошлый раз. К тому моменту я уже постараюсь договориться о вашей доставке обратно в Ранавир. - Принято! – кивнул Эль. - Хорошо. Кстати, я не спросил, как дела у вас. - Просто превосходно! – зоолог расплылся в улыбке и тут же с наслаждением представил лица менвитов в Ранавире, когда им поведают о том, что в Гудвинии водятся драконы! – Так всё-таки, вам привезти одного-двух крокодильчиков – в качестве сувенира? - Вы лучше сами возвращайтесь… крокодильчики! – хмыкнул майор. – А насчёт сувениров… Будет возможность – сам к вам как-нибудь в следующий раз напрошусь в ассистенты! Возьмёте? - Возьму! – не колеблясь, кивнул Эль. – Вы – опытный охотник, да и, судя по тому, как вы натренировали своего раба, походник тоже не из последних. Так что буду рад видеть вас, так сказать, в своих рядах! Вас и вашего арзака. Могу сказать, что я им вполне доволен. - Рад это слышать!.. Что ж, давайте закругляться? Вечером в восемь – следующий сеанс. - Принято! Отбой! - Отбой! Лан дождался писка зуммера и выключил рацию. - Ну что ж, - сказал Эль-Сун, - теперь ждём до восьми, а дальше поступаем по обстановке. Либо снова раскидываем лагерь – либо продолжаем сидеть на чемоданах. - Хорошо, господин. - Можешь пока взять камеру и поснимать цветы, как хотел. – разрешил зоолог. – Но с поляны чтоб ни шагу! И на небо посматривай. - Слушаюсь, господин! Лан убрёл на луг, а Эль-Сун решил немного потренироваться. Некогда он довольно серьёзно увлекался рукопашным боем и до сих пор старался держать себя в форме. На незнакомой планете это было более чем актуально. Мало ли что! Вот так и вышло, что, увлёкшись повторением приёмов, он прозевал момент, когда над головой вдруг свистнули мощные кожистые крылья, и над поляной нависла, заслоняя солнце, огромная крылатая тень. Она на мгновение замерла в воздухе, а потом… ринулась вниз - туда, где в это время Лан, тоже увлёкшийся и забывший о внимательности и осторожности, собирался сфотографировать очередной цветок! Словно в замедленном кино арзак выпрямился и поднял к небу удивлённый взгляд... - Лан, назад!!! – вне себя заорал Эль, видя, как падает с неба на замершую в ступоре зелёную фигуру крылатая чешуйчатая тварь, - Назад, мать твою!!! Связист очнулся, метнулся было прочь, но тут его настиг порыв ветра, поднятого согласными взмахами огромных кожистых крыльев. Сила воздушного удара была такова, что раба сбило с ног и с размаху швырнуло о землю. Лан как-то болезненно вскрикнул, дёрнулся и зашипел сквозь зубы, запрокинув голову и судорожно вцепившись в траву. Камера выпала у него из рук и куда-то отлетела. А дракон опустился на землю в нескольких шагах от него и, как показалось Элю, хищно вытянул к беспомощной добыче длинную шею, увенчанную зубастой головой. - Т-твою эскадрилью!!!.. – рявкнул зоолог подхваченное у пилотов их любимое выраженьице. И совершенно не задумываясь, что он делает, почему и зачем ему это надо, менвит вдруг ринулся вперёд и успел заслонить собой корчащуюся от боли беззащитную фигурку прежде чем клыкастая пасть ящера успела её коснуться. От неожиданности дракон отпрянул назад и замер. Этого зоологу вполне хватило. Эль-Сун медленно выпрямился и поднял перед собой руки, направив их ладонями вперёд. Так он обычно начинал контакт с любыми неизвестными ему или представляющими угрозу существами. - Ты ведь не съешь его, правда? – спокойно произнёс он, глядя дракону в янтарно-жёлтые глаза. Нет, гипнотизировать зверя он не собирался (ещё неизвестно, как тот на это отреагирует!). Это была привычная его тактика. И плевать, что этот беллиорский ящер не понимал менвитского языка и скорее всего языка разумных вообще. Интонации-то и поведение сами за себя говорили. – И меня ты не съешь. Во всяком случае, я бы не рекомендовал тебе это делать. Почему? Да потому что мы – рамерийцы, а не беллиорцы. Мы с другой планеты. Вдруг ты нас съешь, а потом живот заболит? Или вообще отравишься! …Краем глаза зоолог отметил, что арзак позади него усилием воли прекратил извиваться и даже попытался приподняться. - Лежать, раб! – не оборачиваясь, сквозь зубы прошипел Эль, и Лан послушно замер, кусая губы и сдерживая стоны. - Ну так вот, о чём я? – как ни в чём не бывало продолжил зоолог, обращаясь к дракону. – А! О том, что менвитов есть нельзя. Мы невкусные и… ядовитые. Во всех смыслах. Арзаки, наверно, вкуснее, но их тоже есть нельзя. Потому что мы их… они – НАША добыча. И потом, вот этого конкретного арзака есть нельзя ещё и потому, что если я не верну его, откуда взял – то меня съест уже его хозяин. И уж он-то – в отличие от тебя - точно не отравится! Так что и тут ты в пролёте, приятель. Дракон медленно, словно прислушиваясь к звукам речи, склонил набок зубастую голову. Оба пришельца могли бы свободно уместиться в его раскрытой пасти. «Сейчас как жахнет огнём – и привет достославным предкам…» - чувствуя ползущий по спине холодок, подумал менвит. Меж тем он продолжал чесать языком, словно торговка на портовом базаре. Привычное дело, сколько раз он таким образом благополучно расходился с довольно опасными хищниками родной планеты. С беллиорскими пока не выпадало случая… до сегодняшнего дня... Крокодилы? Крокодилы нервно уходят курить за ангар. Попутно Эль лихорадочно просчитывал в уме наилучшие возможности и самому смыться, и арзака вытащить. И всё это, желательно, прежде, чем дракон всё-таки захочет продегустировать обитателей Рамерии. Но как ни крути – везде выходил облом. Если один он ещё как-то мог, понадеявшись на собственную быстроту и везение, попробовать улизнуть, то в компании с явно травмированным арзаком это просто не получится. Да и кто мог поручиться, что злополучный раб при падении не повредил себе чего-нибудь довольно серьёзно? Вон, как по траве катался после падения, как бы ещё не пришлось на себе тащить! Оно, конечно, его можно было бы и бросить на растерзание зверюге и этим отвлечь её внимание от себя… но тогда его самого по возвращению растерзает Ра-Хор. Ну и получать законодательный втык от представлявшего здесь рамерийский закон и правосудие командира экспедиции за уничтожение чужого имущества в планы Эля тоже не входило. Зверюга тем временем оглядела с головы до пят замерших перед ней рамерийцев, и зоологу показалось, что он видит в огромных янтарных глазах… доброжелательное любопытство. Он не успел проанализировать странное видение: дракон приблизил к ним голову и… принялся обнюхивать. Сперва – замершего и слегка напрягшегося от такой чрезмерной близости чудовища Эль-Суна. Затем – распростёртого у его ног и снова судорожно вцепившегося в траву Лана. Тихо фыркнул себе под нос (менвит почувствовал, как его обдало тёплым воздухом). - Ну что? – обратился он к ящеру, - Не будешь нас есть? Дракон снова фыркнул и вдруг… длинным раздвоенным языком прошёлся сперва по лежащему арзаку, затем - по менвиту, облизав их с головы до пят! Потом отстранился, снова склонил голову и издал своё «ффффыррр!». - Ойххо! – внезапно раздался громкий крик. Эль осторожно повернул голову и увидел, как из рощи выбежал, размахивая руками, высокий и стройный беллиорец в коричневом, с бирюзовой отделкой, костюме. – Ойххо! Дракон повернул в его сторону голову и… застучал по земле хвостом, словно огромная собака! Подбежав к нему и мельком мазнув взглядом по пришельцам, беллиорец заговорил – быстро и укоризненно, явно обращаясь к ящеру. Менвиту показалось, что он… выговаривает зверю за что-то. Во всяком случае, тон его голоса не вызывал сомнений на этот счёт. Дракон между тем трепыхнул крыльями и вытянул шею к беллиорцу. Тот погладил его по голове и почесал под подбородком, не переставая что-то ему говорить. Стук драконьего хвоста стал чаще и громче, зверь прикрыл глаза, явно наслаждаясь лаской. «Он что… РУЧНОЙ?» - офигел Эль-Сун. Беллиорец повернул к нему голову и что-то сказал на своём языке. Кажется, убеждал не бояться. Голос его был спокойным и дружелюбным, но менвит заметил, что обитатель Гудвинии не смотрит ему в глаза, а очень часто опускает их в землю. «Гм… Неужели они уже просекли про гипноз? Плохо дело! Но кто их предупредил?» - с некоторым беспокойством подумал зоолог, тем не менее чувствуя к маленькому (по сравнению с ним самим) беллиорцу странную симпатию и уважение. Приручить дракона, это вам не карманных собачек разводить! Гудвинец шагнул вперёд и, показав на себя, произнёс: - Рахис!* Похлопав дракона по чешуйчатой шее, представил и его: - Ойххо! – ящер, услышав свою кличку, исхитрился и лизнул ласкающую его руку. Менвит чуть расслабил сведённые напряжением мышцы. Кажется, всё обойдётся без жертв. - Эль-Сун. – сказал он, чуть стукнув себя кулаком в грудь. Небрежно указал вниз, на раба. – Лан. Укротитель дракона улыбнулся и кивнул, по-прежнему глядя на пришельцев не прямо, а короткими быстрыми взглядами. «Нет, их точно кто-то предупредил о гипнозе! Но кто? Какая сволочь это сделала?» - Лан! Эльсун! – повторил беллиорец Рахис, по очереди указывая на называемых. Запоминал. - Эль-Сун. – раздельно, с нажимом произнёс менвит. - Эль. Сун. – Рахис кивнул: мол, понял. Зоолог решил кое-что уточнить. Он не знал беллиорского, Рахис не знал менвитского. Но ведь можно было общаться знаками. Он указал на растянувшегося на поляне дракона… - Он. …на себя, на Лана… - Нас. Сложил ладони в виде зубастой пасти и несколько раз похлопал ими, имитируя движения челюстей. Вопросительно покачал головой: - Не съест? Укротитель дракона понял смысл знаков и в свою очередь часто-часто замотал головой и что-то проговорил. Мол, не бойтесь, не съест. - А чего ж он тогда на нас так набросился? – проворчал менвит, отчаянно жалея о разделявшем их языковом барьере. Ему страшно хотелось расспросить Рахиса, как тому удалось приручить столь грандиозную зверюгу. Гудвинец недоумённо пожал плечами – мол, не понимаю. А затем указал на всё ещё лежащего на земле Лана и что-то спросил с озабоченным видом. - Не понимаю я тебя. – Эль тут же поклялся про себя, что, как только вернётся обратно в Ранавир, попросит у Баан-Ну разрешения общаться с пленным беллиорцем Ментахо и учить его язык. А то что за безобразие: тут такие грандиозные вещи открываются глазу, а он, Эль-Сун, не может о них расспросить гудвинцев подробнее! Рахис приблизился и уже медленнее повторил свой вопрос, подкрепляя слова жестами. Похоже, он интересовался, что с арзаком, не ранен ли он? - Сейчас! – менвит кивнул ему и присел над рабом. Тот – бледный, с каплями пота на лбу и висках, кусал губы и выглядел очень неважно. - Отвечай, как ты себя чувствуешь? – приказал он. – Повреждения есть? Болит что-нибудь? - Здесь… - арзак положил ладонь на рёбра. - Возможно, когда падал, угодил на камень… Дышать… трудно. И больно… И камера, господин… Боюсь, что она… - В дупло камеру! – рявкнул менвит. - Убери руку! – он, не дожидаясь, сам проделал сказанное и деловито потянул вниз молнию арзакского комбинезона. Раб вздрогнул, дёрнулся и, не удержавшись, вскрикнул. Кажется, он расшибся куда серьёзнее, чем предполагал. - Не верещи и не дёргайся! – сердито одёрнул его избранник. – Подумаешь, синяк посадил! Он распахнул Лану на груди комбинезон и осторожно ощупал предполагаемое место удара. Арзак побелел (хотя, казалось, больше было некуда), прикрыл глаза и стиснул зубы. Дыхание его было быстрым, трудным и неглубоким. - Ого! – зоолог приостановил осмотр и покачал головой, - Да у тебя, похоже, ребро сломано! Вот незадача! Незадача для него заключалась в том, что, во-первых, с таким повреждением раб теперь не сможет ходить с грузом за спиной (и вообще им долго придётся ждать, когда у него там всё срастётся), во-вторых, теперь ему, избраннику, придётся с ним возиться, а в-третьих… Ведь кажется, его просили вернуть взятую напрокат ценную вещь в сохранности?.. Да уж… ситуация. - Чтоб тебя… - пробормотал он. Арзак бессильно смежил веки и попытался вымучить виноватую улыбку. - Простите, господин… - покаянно прошептал он и снова закусил губу. Менвит только отмахнулся – нетерпеливо и с досадой. Планы будущих исследований стремительно летели коту под хвост! Рахис снова что-то спросил. Эль обернулся к нему. - Ребро, - он слегка чиркнул пальцем по раскрытой груди раба и сделал вид, что что-то ломает, как прутик. – Сломано. Беллиорец озабоченно и понимающе зацокал языком и качнул головой. - А до ближайшего медпункта далеко. Несколько часов лёту! Но насколько быстро нас отсюда заберут – я ещё и сам пока не знаю! – проворчал менвит. – Не понимаешь, да?.. Он встал и пошёл к рюкзаку за аптечкой. По крайней мере оказать травмированному рабу первую помощь и хотя бы наложить жёсткую повязку-бандаж на его рёбра он может. А дальше… Дальше будет видно. Кстати, отыскалась и камера, которую выронил Лан при падении. Странно, но повреждений на ней не оказалось! Лезть внутрь и проверять её работоспособность Эль, впрочем, не рискнул. Рахис с интересом понаблюдал, как высокий пришелец извлёк из тюков сумку с лекарствами и аккуратно стянул верхнюю часть комбинезона со своего спутника, обнажив того по пояс - Поддержи-ка его, - показал знаками менвит. Беллиорец понял и, присев позади Лана, помог ему приподняться и подпёр своим плечом. Эль вколол арзаку обезболивающее и принялся перебинтовывать ему грудь, крайне недовольный навязанной ему ролью няньки для раба. Тот время от времени вздрагивал и стискивал зубы, когда руки избранника были слишком неосторожны, но не издавал ни звука, терпел. Окончив перевязку, менвит вдвоём с беллиорцем закутали Лана в его спальник и аккуратно уложили повреждённым боком на землю. Эль-Сун поднялся и деловито огляделся в поисках подходящего места для раскидывания лагеря. Плевать на то, что, может быть, вечером его придётся снова убирать – арзак сейчас нуждался в покое! В глубине души зоолог был доволен, что на его долю выпало такой приключение. Будь он один – его бы не слишком озаботила эта форс-мажорная ситуация. Но с получившим перелом рабом на руках… Тут заговорил Рахис, привлекая к себе внимание пришельца. Он активно жестикулировал, а потом извлёк из кармана листок, что-то написал на нём и сунул записку в… Только теперь Эль заметил на лапе дракона широкий браслет из толстой кожи с рядом массивных пряжек. Рахис сунул записку в маленький кармашек на этом браслете и принялся что-то объяснять своему ящеру. Тот следил за хозяином умными глазами и – Эль-Сун даже подумал, что ему мерещится, - пару раз даже… кивнул! Затем отполз подальше от людей и, взяв небольшой разбег, свечкой взмыл в небо. Менвит не удержался и восхищённо присвистнул, провожая взглядом великолепного крылатого зверя. А тот сделал пару кругов над поляной и исчез за макушками деревьев ближней рощи. Беллиорец указал пришельцу на траву. Менвит кивнул, поняв, что ему предлагают присесть и подождать. Но куда, во имя всех демонов пустыни, Рахис отправил дракона с посланием? Может быть, извещал правителя Гудвинии, этого, как его… Страховидлу?.. А! Страшилу Премудрого (вот же имечко-то!) о поимке двух пришельцев со звёзд? Скорее всего, стоит ожидать, что местный король примет меры и пришлёт группу захвата. А если так – то им, рамерийцам, уготован бесславный плен у беллиорцев. Влипли, нечего сказать! Эль-Сун прекрасно сознавал, что в данный момент он ещё может, бросив всё – и большую часть снаряжения, и арзака, - попробовать скрыться, вызвать вертолёт эвакуации и дождаться его прилёта где-нибудь в лесу. Но такой поступок был бы позором для избранника, тем более – из благородного рода. Опять же, он дал Ра-Хору слово, что вернёт ему раба в целости и сохранности, а своими клятвами Эль никогда не разбрасывался. Так что теперь оставалось только ждать развития событий. И – вполне вероятно – плена. - Господин… - вдруг прошептал лежавший рядом с ним раб. Обезболивающее подействовало, и он сейчас выглядел более-менее адекватно. И губы перестал кусать. - Можно задать вам вопрос? - Задавай. - Ведь вы не обязаны были меня… защищать... закрывать собой… Почему же… Менвит хмыкнул, навис над арзаком и глянул ему в глаза. Просто так, опять же, не намереваясь гипнотизировать. Раб смотрел на него удивлённо и непонимающе, но взгляда не отводил. Эль-Сун в очередной раз отметил: он не приказывал смотреть в глаза, а этот снова смотрел… И, что интересно – ни грана страха во взгляде. Только ошмётки уходящей боли, серьёзность, недоумённый вопрос и ожидание ответа. - Знаешь, чем отличается хороший хозяин от просто хозяина? – вопросом на вопрос ответил он. Арзак качнул головой, продолжая смотреть избраннику в глаза. - Бережным отношением к имуществу! – ответил на свой же вопрос менвит. – Причём и к своему, и к чужому! Мне, между прочим, ещё с твоим господином по поводу твоего перелома, или что там у тебя, разбираться, как вернёмся! «А вернёмся ли?..» Раб прикрыл веки и слабо улыбнулся. - Он не станет вас… есть, господин, – убеждённо сообщил он. – Честное слово, не станет! Он же не дракон… И, скорее всего, даже сильно ругаться не будет. - Ты так думаешь? – с неподражаемым сарказмом хмыкнул зоолог, а про себя в очередной раз отметил задумчивое и необычайно светлое и тёплое выражение лица, с каким раб говорил о своём господине. Словно о родственнике. Такая преданность была выше всяческих похвал, но Эль просто нутром почуял, что тут было что-то и помимо рабской преданности. Он с новым интересом окинул раба взглядом. Тот ответил едва заметной мягкой улыбкой и снова опустил веки. Нет, в нём положительно что-то было… Эта ничем не подавленная эмоциональность и почти полное отсутствие привычной арзакской зажатости в присутствии избранника… Ох, как это цепляло!.. - Не похоже, чтобы твой господин настолько низко тебя ценил, чтобы настолько равнодушно отнестись к твоей полом… травме! – сказал Эль вслух, явно подначивая. - Я не могу судить о том, ценит меня мой господин или нет, – ответил арзак, деликатно и ловко уходя от нескромного или, наоборот, самоуничижительного ответа. – Вы лучше, если желаете, сами его об этом спросите. Но что он не станет вас особо сильно... отчитывать – это вероятнее всего. Эль-Сун подумал, подумал - и пришёл к выводу, что ему лучше согласиться с мнением раба. В конце концов, тому, как личному слуге и ассистенту, лучше были известны характер и привычки сурового начальника связи, к которому иногда, как утверждали знакомые пилоты, было просто не подступиться. Как к тому же дракону.
-------------------------------------------- *Рахис - персонаж СПК, драконий наездник, вёзший Элли и Фреда обратно в Канзасс.
Отправлено: 03.04.14 22:18. Заголовок: 9. Пойманный и приручённый.
9. Пойманный и приручённый.
Дракон Ойххо вернулся примерно через полчаса. Один. Взнузданный и осёдланный, с прикреплённой к спине лёгкой плетёной кабиной. Менвит изумлённо повернулся к беллиорцу, читающему ответное послание, извлечённое из сумочки на драконьей лапе: - Так он у тебя ещё и ездовой?.. Рахис ответил, нимало не заботясь о том, что его не поймут, свернул и спрятал в карман записку и жестом предложил ему забросить вещи в кабину и сесть туда самим. - Ты предлагаешь нам лететь на… этом великолепном создании? – медленно проговорил зоолог, чувствуя нарастающий в душе восторг. Подумать только – лететь на драконе! В самых своих смелых фантазиях он не мог и помыслить такого! В основном, конечно, потому, что на Рамерии драконы давным-давно стали легендой. А обнаруженные экспедицией на Беллиоре… ну кто же знал, что их тут приручают?! Оставался открытым только один вопрос: куда собирался отвезти их Рахис? В Ранавир? Ой, вряд ли! К правителю страны? А вот это куда больше похоже на правду! Ладно. Что бы там ни ждало их впереди – а Лан нуждался в нормальном лечении и уходе. Может быть, плен у беллиорцев будет не слишком тягостным, и они даже позаботятся о раненом? Вроде как жители Гудвинии не производили впечатление бессердечных злодеев. А потом можно будет попробовать договориться о выкупе или… обмене? «Генерал не отдаст Ментахо» - подумал Эль. – «Даже взамен кого-то более важного, чем простой зоолог и тем более - раб. Его жену – тоже, иначе переводчик откажется сотрудничать. Разве что нас могут обменять на ту девицу, что захватили недавно?.. А ценна ли она для беллиорцев? Посмотрим». Он решил пока отложить несвоевременные размышления и заняться делами более насущными. Отказавшись от помощи Рахиса, он уложил вещи в задний отсек кабины, разместив их с привычной эргономичностью. Потом подошёл к арзаку. Лан посматривал на него по-прежнему смущённо и виновато, сознавая свою ведущую роль в постигших их неприятностях. Но молчал, не желая, видимо, раздражать и без того недовольного избранника. Эль примерился и, стараясь быть как можно аккуратнее, поднял арзака на руки. Тот оказался совсем не тяжёлым. Пока зоолог нёс его к дракону, Лан напряжённо смотрел куда-то в себя и не шевелился. Хотя наверняка травма причиняла ему, несмотря на инъекцию, боль и неудобства. Эль-Сун про себя одобрил и даже похвалил его выдержку. Возникла некоторая заминка, когда ему понадобилось самому влезть по верёвочной лестнице в кабину на спине дракона, и погрузить арзака. - Может быть, я сам, господин? – смущённо и несмело попросил Лан, явно чувствовавший себя крайне неуютно на руках у господина избранника. - Угу… - саркастично проворчал менвит. – Сам он… Лучше заткнись! Тебе сейчас вообще нельзя разговаривать! Тут его что-то подтолкнуло в бок. Он обернулся и увидел Ойххо. Дракон согнул шею, положил голову на траву и приглашающе посмотрел на пришельца. - Ты хочешь, чтобы я воспользовался твоей головой, как подъёмником? – осенило Эля. Дракон фыркнул и ещё раз ткнулся в него – давай, мол, не робей! Подивившись такой почти разумностью гигантского ящера, зоолог осторожно уложил арзака на широкую драконью морду. - Держись крепче! – приказал он, вскарабкиваясь сам. Ойххо легко, как пушинку, поднял их на свою спину (Лан расширил глаза в восторге и лёгком испуге и вцепился в какой-то выступ на носу зверя). Эль-Сун перебрался в кабину и перенёс туда раба. Неведомо как рядом с ними оказался Рахис. Он уселся на скамеечку впереди кабины, разобрал поводья, оглянулся, подмигнул своим необычным пассажирам и произнёс пару слов. Эль понял это, как «держитесь крепче!» и ухватился одной рукой за сиденье кабины, другой крепко, но осторожно прижал к себе Лана. Арзак смирно полулежал на скамье, опираясь спиной на его плечо и грудь, и менвит ощущал частое биение его сердца под гладкой кожей и шершавой повязкой. Странное это было ощущение. Будто не презренный раб сейчас покоился в его руках, а достойное жалости и сочувствия маленькое дикое существо – раненое и нуждающееся в его помощи. Менвит неодобрительно покачал головой и поправил сбившийся спальник, в который был закутан арзак. Дракон слегка присел и взлетел на этот раз без разбега, прямо с места. И Эль тут же позабыл занимавшие его странные мысли. - Уау!!! – воскликнул он в восторге и неожиданно для себя рассмеялся. Это было… упоительно! Рахис оглянулся на него, улыбнулся и покивал головой. Ему явно пришлась по душе смелость высокого пришельца. Всю дорогу Эль не отрывался от окон кабины, рассматривая проплывавшие под ними пейзажи Гудвинии. Ракурс с такой высоты был ему не нов – всё-таки, он уже летал над нею – но в вертолёте. А вот так, как сейчас… Нет, ручной ездовой дракон – это вам не вертолёт! Вот остальные-то избранники от зависти полопаются, когда он им расскажет! Особенно генерал! Такого он даже в своей книге не фантазировал! Развеселившись этими мыслями и резко подобрев, менвит даже устроил поудобнее Лана, чтобы раб тоже мог оценить красоту пейзажей и наслаждение таким необычным видом путешествия. Но арзак почему-то вдруг вздрогнул, закрыл глаза и инстинктивно прижался к нему, как более сильному и храброму. Лицо его снова побелело. - Ты чего это ко мне жмёшься? – удивился менвит. - Я, кажется… боюсь высоты, господин… Простите… - пробормотал раб и сделал попытку отстраниться, чтобы не мешать избраннику. Но тот только крепче прижал его к себе. - Сиди и не дёргайся. Не вывалишься, я тебя держу. А потом, забыв, что сам же приказывал ему молчать, поинтересовался: - Раньше приходилось летать? - Нет, господин. До экспедиции - ни на драконах, ни на чём-либо ещё. И мне раньше и в голову не приходило, что высоты… можно бояться… Простите, пожалуйста. Я даже не знал, что у меня... вот так. - Ну, на драконе и я впервые лечу, – успокоил его зоолог. И вдруг спросил, - Как твоё ребро? Очень… больно? - Ничего страшного, господин… - раб смотрел в пол кабины, но в голосе его послышалась неловкая улыбка. – Меня уже столько раз ломали, что я привык. Менвит дёрнул бровью. Разумеется, избранники требовали от рабов откровенности, но чтобы настолько… - Твой господин… - начал было он и прикусил язык. В самом деле, какое ему дело до того, как Ра-Хор относится к своему рабу? В конце концов, это даже неэтично – интересоваться эдаким. Но раб, кажется, просёк смысл его незаконченной фразы. - Это было до того, как я попал к господину Ра-Хору. – отозвался он. Эль кивнул. Рабы, как и всякое прочее имущество, иногда переходили из рук в руки, и это было в порядке вещей. Он в очередной раз присмотрелся к спутнику. На момент Дня Величия тот явно был уже не ребёнком, а подростком или, скорее, юношей – как и сам Эль. А куда сразу после Пира отправляли всех «первично обработанных» взрослых арзаков для того, чтобы завершить процесс промывки мозгов и подготовить их, кого – к продаже в частные руки, кого – к распределению по государственным учреждениям и предприятиям? Правильно, в рабоче-накопительные лагеря. Некоторые задерживались там на годы. Некоторые - на всю жизнь. Эль-Сун задумался, анализируя полученную информацию и свои догадки. Ещё в тот памятный вечер купания и последующего за ним ежового визита от него не укрылось наличие на теле арзака старых, давно заживших шрамов и прочих… отметок. Такое впечатление, будто кто-то когда-то намеренно резал и прижигал кожу раба. Нормальные, бережливые хозяева так не поступали. Ра-Хор – несмотря на его суровость – производил впечатление нормального. Да и раб говорил о нём с особой теплотой… если, конечно, он не принадлежал к числу тех людей, которые ловят кайф от боли и истязаний. Но нет, шрамы-то старые… - Лагерный раб? – напрямую вывалил Эль, больше уточняя, чем спрашивая. - Да, господин. Вы весьма проницательны. - Любопытно… - протянул зоолог, окидывая арзака пристальным взглядом и чувствуя когнитивный диссонанс от несовпадения того, что видел, и того, что слышал. Это в высшей степени контактное, послушное, предельно честное, искреннее и… (он вдруг нашёл это слово!) СВЕТЛОЕ существо никак не могло быть в прошлом лагерным рабом! Элю доводилось встречать арзаков из таких мест, и они производили на него довольно неприятное и тягостное впечатление своей вечной угрюмостью и зажатостью. Они были покорны, но покорялись, подобно бездумному стаду ведомых на заклание скотов. Ясное дело, что в последнее время уважающие себя хозяева прибегали к покупке раба из лагеря только в самых крайних случаях. Незавидный был товар, прямо скажем. - И чем же ты так привлёк господина Ра-Хора, что он вдруг выкупил тебя? – продолжил допытываться ощутивший в себе исследовательский азарт менвит. Раб осторожно шевельнул плечом. - Спросите лучше у него сами, господин. Мне этого знать не полагается. Искренняя, не наигранная скромность арзака понравилась Эль-Суну. Равно как и то, что тот так мужественно терпел боль. Он уже не жалел, что раб столь неловко подставился под удар драконьим крылом, и что теперь именно из-за него им грозит плен у беллиорцев. Сейчас он видел перед собой нечто заслуживающее не меньшего внимания, чем даже крылатый ящер, нёсший их на спине. В Лане было что-то такое… парадоксальное, необычное, до чего хотелось добраться, раскрыть, изучить… На Рамерии Эль, как профессионал-зоолог имел дело с самыми разными живыми созданиями. Большинство из них вызывало его интерес, порой – восхищение своей силой, красотой, непредсказуемостью… опасностью. За ними хотелось наблюдать (и желательно – с близкого расстояния), их хотелось выслеживать, ловить, изучать и… отпускать обратно на волю. Может и парадоксально, но Эль-Сун, будучи представителем высокомерной расы повелителей Рамерии и принадлежа по праву крови к родовой аристократии, не любил причинять вреда «меньшим братьям». И не любил охоту «развлечения ради» с её обязательным финальным убийством ни в чём не повинного зверя. Дикие существа – рассуждал он, - не арзаки, и они не могут принадлежать менвитам – ибо уже принадлежат породившей их природе. Вот арзаки – другое дело. Им на роду написано быть в подчинении у избранников. Вот только они – не звери. Они - животные. Приручённые, покорные, трудолюбивые и безответные. Как тягловой скот или, скажем, комнатные любимцы для хозяйских забав. Эль-Сун, как и многие выходцы из менвитской аристократии, презирал арзаков. Правда, до Дня Величия он, свободно общаясь с представителями их расы, обнаружил в них немало интересных и достойных внимания и уважения черт. Это несколько сгладило его непреходящую злость и обиду на беспутную бабку. В школьных и студенческих экспедициях по Рамерии им довольно часто помогали ассистенты и проводники из арзаков, и Эль не мог не отметить, что с детства коренившаяся в нём неприязнь к этому низкорослому племени как-то постепенно сходит на нет. Возможно, со временем она и вовсе бы исчезла… но тут грянул День Величия. Арзаки проявили слабость и позволили подчинить себя, превратить в жалких униженных рабов. В тупых, покорных животных. Разве достойны были уважения такие? Эль-Сун презирал арзаков именно за эту слабость. И ненавидел самого себя за то, что в нём текла кровь слабой расы – расы рабов. И время от времени его ненависть и презрение выплёскивались наружу, принимая форму довольно жестоких выходок по отношению к арзакам и… к себе самому. Но странная и неведомая сущность, что смотрела на мир глазами раба по имени Лан, её открытость, искренность и эмоциональность зацепили и не на шутку раздразнили интерес Эль-Суна. И, похоже, интерес не только профессиональный! Этот арзак уж точно не был ни животным, ни даже необычной экзотической зверюшкой. Он был зверем – пойманным, посаженным на цепь и усмирённым, но меж тем сохранившим воспоминания о вольной жизни, степной траве под неутомимыми лапами и весёлом ветре, свистящем в искрящейся пушистой шкуре. И вот этого зверя хотелось приручить. Вернее, нет, не так. Не приручить – арзак уже был приручён. Вот только приручён не им, Эль-Суном. Другими. Или другим – если брать во внимание особое отношение Лана к Ра-Хору. Приручить самому, чтобы однажды увидеть в этих не по-рабски живых и ясных, но сейчас затуманенных болью глазах не уже приевшуюся за эти несколько дней учтивую покорность и настороженное ожидание приказа, а горячую и самую искреннюю преданность и безоглядную готовность отдать за тебя жизнь. И чтобы однажды эти строгие сухие губы – сейчас искусанные в кровь и распухшие – с тихой гордостью и обожанием выговорили бы не безликое почтительное «господин», а ласкающее слух «МОЙ господин»… Эль был очень наблюдателен, и от него не укрылись те почти незаметные стороннему глазу знаки, которыми в башне обменивались связист и его раб. Взгляды, жесты, слова – всё указывало на некую особую близость, существовавшую между этими двоими. И вот как-то не слишком много в этом было отношений раба и господина. Менвит терялся в загадках. Ну, положим, каким-то образом Лан стал у Ра-Хора любимцем, и теперь тот им дорожит и всячески его балует. А вот за что арзак был настолько предан своему господину – только ли за то, что тот вызволил его из лагеря? Занятый своими мыслями, Эль-Сун едва не прозевал момент, когда дракон прибыл в место назначения и начал снижаться.
Деревенька, над которой, прежде чем начать снижаться, сделал несколько кругов Ойххо, с высоты его полёта походила на прелестную, искусно сделанную игрушку-ландшафт – из тех, что на Рамерии продавались в магазинах для любителей моделирования. Очаровательные домики с выкрашенными в разные цвета или покрытыми яркими узорами стенами утопали в зелени садов. Пёстрым лоскутным одеялом казались окружавшие их огороды и поля. - Красиво! – одобрительно протянул Эль. – Лан, ты только глянь, какая красота! Арзак послушно глянул вниз, кивнул, обронил своё неизменное «да, господин» и снова закрыл глаза. Как видно, его боязнь высоты оказалась сильнее любопытства и впечатлительности. Эль-Сун покачал головой, но ничего не сказал. Рахис обернулся и снова что-то крикнул им. Кажется, это были те же слова, что и в начале полёта. «Держитесь крепче» - или что-то в этом роде. Смысл слов беллиорец подкрепил парой понятных жестов. - Держимся! – ответил ему менвит по-своему. Сам ухватился за край кабины и ещё крепче прижал к себе арзака. Дракон пошёл на снижение. Эль ожидал сильного толчка при приземлении и приготовился своим телом самортизировать его для лежащего в его руках травмированного раба. Но Ойххо перед самой землёй вдруг часто-часто забил крыльями (тут же подняв сильный ветер) и опустился так мягко и аккуратно, что пассажиры кабины на его спине этого даже не почувствовали. - Надо же, какой умный зверь! – пробормотал зоолог, одобрительно косясь на ящера. А к месту приземления дракона – обширной утоптанной площадке на краю деревеньки – уже сбегались её жители. Рахис ловко съехал по драконьему плечу и услужливо подставленной лапе со своего места возницы. Вокруг него тотчас образовалась галдящая и жестикулирующая пёстрая толпа взволнованных односельчан. Возница о чём-то быстро заговорил с ними, указывая то на кабину, где сидели два пришельца со звёзд, то в сторону деревни. Эль-Сун усмехнулся. Кажется, им предстояло то же, что и книжным героям и реальным путешественникам – знакомство с аборигенами. На Рамерии всё это проходилось им неоднократно – в каждой новой глухой горной, лесной или степной деревушке, куда заносила его стезя зоолога. Но там хоть не существовало языкового барьера! А тут… Рахис сделал знак Ойххо, и тот, как и в прошлый раз, изогнул шею, приглашая пассажиров воспользоваться его головой, как подъёмником. Эль аккуратно поднял на руки Лана и, стараясь не совершать резких движений, положил его на широкую драконью морду. Ойххо фыркнул и плавно опустил их на землю. Увидев пришельцев со звёзд так близко, беллиорцы снова пришли в оживление. Особенно их впечатлили рост и широкие плечи Эль-Суна – раздались удивлённые аханья, несколько женщин тут же затараторили между собой, явно обсуждая менвита. Своя доля ахов и вздохов – но уже не удивлённых, а сочувственных – досталась и арзаку, когда аборигены поняли, что он ранен. Сквозь толпу протолкалась немолодая женщина с объёмной сумкой на боку и склонилась над арзаком. От неё приятно пахло травами, и Эль понял, что это – местный медик. Лекарка (или знахарка?) посмотрела на менвита и что-то спросила, указывая на повязку, туго охватывающую грудь раба. - Ребро сломано. – ответил менвит, поясняя смысл теми же жестами, что и недавно, при разговоре с Рахисом. А сам отметил: что и лекарка, и остальные жители беллиорской деревни обладали той же манерой, что и Рахис: смотрели короткими быстрыми взглядами, то и дело утыкаясь ими себе под ноги. Правда, понаблюдав ещё немного, Эль заметил, что смотрят так они не только на него, но и на всё вокруг. Такое впечатление, что этим людям было… некомфортно на ярком беллиорском солнце. «Гм… а может, это какая-то местная черта?» - подумал зоолог, - «И гипноз тут ни при чём, и им никто ничего не говорил?» Жители были маленького – по сравнению с менвитами – роста, примерно, с арзаков. И с первого взгляда на них становилось ясно, что Ментахо и Эльвина принадлежали к тому же народу. «Мон-Со говорил, что посёлок, где он захватил пленников, расположен не особо далеко от Ранавира. Если нас привезли туда, значит… до нашей базы рукой подать!» Эти мысли тут же привели менвита в хорошее расположение духа. Он немного понаблюдал, как беллиорская лекарка осматривает Лана, убедился, что ему ничего не грозит и повернулся к дракону. - Ойххо! – негромко позвал он, примериваясь к звукам и вкусу чужого языка. Дракон повернул голову и уставился на пришельца доброжелательными янтарными глазищами. Стукнул по земле хвостом. Эль понял: это был знак дружелюбия. Ну надо же! Такая грозная и зубастая зверюга!.. - Вещи надо выгрузить. – нимало не заботясь о понимании, сказал менвит дракону и подошедшему Рахису. Указал на себя, на кабину, изобразил, как что-то берёт и скидывает. Рахис кивнул. Тогда Эль снова обратился к Ойххо: - Приятель, ты не возражаешь, если я немного по тебе… гм… поползаю? – и он аккуратно протянул руку к толстому ремню, крепившему кабину к спине дракона. Тогда на поляне, загружая рюкзаки, он воспользовался специально приделанной верёвочной лестницей, но сейчас она находилась в кабине – спускаясь, Эль просто забыл её вытащить. Почему-то ему казалось, что ящер всё понимает – несмотря на языковый барьер. Уж больно умные у него были глаза. Ойххо фыркнул и качнул головой. Рахис одобрительно хмыкнул и кивнул вверх – мол, давай, не бойся! Чувствуя на себе десятки любопытных глаз, Эль-Сун ухватился за драконью сбрую, легко подтянулся на руках и вскарабкался по ней на спину рептилии. Почему-то он не ощущал ни малейшего признака угрозы или опасности – ни от дракона, ни от беллиорцев, и это успокаивало и придавало уверенность. Он сноровисто выгрузил и покидал вниз рюкзаки. А вот с чемоданчиком с рацией нужно было обращаться бережно. Как с… раненым. Вспомнив о спутнике, Эль-Сун глянул вниз. Лана уже переложили на откуда-то взявшиеся носилки и двое местных мужчин собрались куда-то его нести. - Эй! – крикнул менвит. – Подождите! Куда вы... Тьфу, вы же не понимаете! Сопровождавшая носилки лекарка обернулась и выдала целую тираду на своём языке. Тон её был успокаивающий, она что-то объясняла, указывая на пострадавшего, на себя, свою сумку и в сторону деревни. Из этого всего Эль понял, Лана собирались перенести в местный госпиталь - или как тут у них это называется? - и заняться его лечением. Перед зоологом встала дилемма: бросить вещи и приглядеть за арзаком – или наплевать на арзака (ну не убьют же его местные!) и остаться при вещах. Тем более, что рация по-прежнему находилась в его руках, и бросать её на землю с высоты драконьей спины было бы неразумно. Тут требовался осторожный и мягкий спуск. А Лана тем временем уносили в деревню. И вот где его потом там искать? Сбоку раздалось знакомое «фффыррр!». Умница Ойххо, видимо, понял затруднения своего необычного пассажира и теперь снова приглашал его воспользоваться «подъёмником» - своей мордой. - О, спасибо, приятель! – воскликнул Эль и, поколебавшись, протянул руку и осторожно (мало ли как ящер отреагирует на чужое прикосновение!) погладил дракона по носу. Тот снова фыркнул (руку обдало тёплым воздухом) и, как показалось зоологу, обрадованно застучал хвостом. Спуск рации прошёл благополучно. Эль осторожно втиснул чемоданчик между рюкзаками (а то ещё толкнёт кто нечаянно), взглядом попросил Рахиса приглядеть за вещами, а сам кинулся догонять процессию с носилками. Лана поместили в одном из разукрашенных домов. Собственно, это был даже не дом, а целая усадьба с садом, двором и надворными постройками. В посёлке таких было несколько. Эль-Сун с огорчением отметил, что при всём желании ему – высокому и широкоплечему – было бы довольно трудно проходить в двери низеньких беллиорских построек, уж не говоря о том, чтобы чувствовать себя внутри них комфортно. Поэтому когда ещё один беллиорец (судя по манерам – хозяин дома) радушной улыбкой и жестом пригласил его войти, менвит покачал головой и с ответной улыбкой показал, что и рад бы, но боится сломать дом. Беллиорец подумал и кивнул. - Реньено! – указал он на себя и протянул руку. - Эль-Сун. – ответил менвит и, чуть помедлив, осторожно пожал его ладонь, тут же утонувшую в его лапище. Про себя же порадовался тому, что у беллиорцев оказались схожие обычаи приветствия. Реньено указал в сторону дома, куда унесли Лана, довольно понятными жестами изобразил: «другой человек» и что-то спросил. Наверно, имя арзака – решил зоолог. - Его зовут Лан. – пояснил он наугад. – Лан. И повторил, указывая на себя: - Эль-Сун. На беллиорца: - Реньено. В сторону дома: - Лан. Хозяин дома кивнул. Менвит отметил, что вёл тот себя с достоинством человека, обладающего неким определённым статусом среди своих соплеменников. Позже пришельцы узнали, что Реньено был одним из самых состоятельных жителей посёлка, а его усадьба считалась одной из самых богатых. Дальнейшее общение с помощью мимики, жестов и рисунков закончилось тем, что Эль перетащил вещи с площади к дому Реньено. Жить он решил в палатке, о чём постарался внятно уведомить любезного беллиорца. Тот, разобрав смысл знаков пришельца, покивал и показал ему подходящее место на краю сада. Вечером, когда с вопросами жизнеустройства было покончено, а вызванный их появлением ажиотаж среди жителей несколько стих, Эль-Сун навестил Лана. - Господин! – тихо приветствовал его арзак и сделал движение, чтобы подняться с кровати, на которую его уложила лекарка. - Лежи уж! – остановил его Эль-Сун, с подозрением и неодобрением косясь на слишком низкие для него потолки и слишком хрупкую обстановку. – Как ты? - В порядке... – раб улыбнулся и на несколько мгновений опустил веки. А когда поднял, то Элю внезапно стало жарко от пролившейся на него из глаз арзака обжигающе горячей признательности. – Я должен благодарить вас, господин за всё… Простите, что не могу сделать это, так, как полагается рабу… Менвит взмахом руки прервал его. Почему-то у него возникло странное ощущение, что… не хочет он никакой благодарности от раба… Вернее, нет. Он не хочет рабской благодарности от раба. От этого конкретного раба. - Ещё ты мне в ноги не бухался со своими переломами… - проворчал он. Арзак смутился, вспыхнул и опустил голову. - А вы как, господин? – спросил он чуть погодя. И обвёл взглядом помещение. – Эти дома… они мало подходят избранникам… - Об этом можешь не беспокоиться. Я решил жить в палатке, хозяин этого дома уже показал мне, где её поставить. Когда ты поправишься, то тоже перейдёшь туда. - Вы думаете, господин, что мы здесь… надолго? Синие глаза менвита и зеленовато-карие арзака встретились взглядами. - Мы – пленники беллиорцев. – коротко ответил зоолог. – Даже при всём их дружелюбии и радушии. Да, думаю, что надолго. Во всяком случае, будем на это настраиваться. Арзак потупился и медленно кивнул, принимая всю серьёзность их положения. - Представляю, что скажет мой господин, когда узнает… - покачал он головой. – У нас же через пару часов – сеанс связи. - А я вот представляю, что скажет твой господин, когда узнает о твоей травме! Арзак коротко и быстро – прямо как местные жители – глянул на избранника. - Вы не виноваты, господин. Это моя неосторожность. - А моя - ответственность! – отрезал менвит. – Так что не обольщайся: отдуваться будем оба! - Как скажете, господин. – Лан послушно наклонил голову, но Эль успел увидеть мелькнувшее в его глазах удивление. Ну в самом деле, когда это за промашки рабов брали на себя ответственность господа? Тем более – чужих рабов… пусть даже и одолженных в аренду? Скрипнула дверь, и в комнатку вошла миловидная, средних лет, беллиорка в пышной юбке и чепчике с оборочками. В руках она держала поднос с миской какой-то каши и кружкой. Мельком глянув на Эль-Суна, она поставила принесённое на столик и чуть присела в коротком реверансе: - Милина! – указала она на себя. - Насколько я смог понять - тихо пояснил Лан, – это хозяйка дома. Супруга Реньено. Эль кивнул и назвал себя и раба. Женщина заулыбалась, закивала и заговорила о чём-то – быстро и приветливо. Кажется, она хотела покормить пострадавшего. - Ладно, пойду я… – зоолог поднялся, едва не уперевшись макушкой в потолок. – Дел ещё полно… А тебе – такой приказ: лежать и не вздумать подниматься и бродить! Рацию я сам принесу. Ясно? - Да, господин. Ещё раз кивнув беллиорке, Эль-Сун удалился. Следовало, пока оставалось время, поразмыслить над тем, как побезболезненнее преподнести Ра-Хору известие о случившемся.
Отправлено: 22.07.14 14:31. Заголовок: 11. "Безбашенные авантюристы" и их планы.
11. "Безбашенные авантюристы" и их планы.
Трудно описать словами то, что сказал Ра-Хор, услышав, что его раб и тот, кто в данный момент нёс ответственность за его жизнь и здоровье, угодили в плен к беллиорцам, а Лан ещё и получил травму. Во всяком случае – описать приличными словами. Майор в сердцах обозвал обоих автономщиков «безбашенными авантюристами» и порекомендовал при случае расспросить беллиорцев, нет ли в их краях какого-нибудь доброго волшебника, который ссудил бы им некоторую толику мозгов – раз у них своих не хватает. Впрочем, рычал Рахи недолго и очень скоро переключился на столь характерный для военных чёткий и деловой стиль. - Нужен вертолёт, чтобы вас оттуда вытащить. Судя по всему, вы находитесь не так уж и далеко от Ранавира, но если Лан нетранспортабелен… На живом лице арзака мелькнуло обиженное выражение, словно он хотел возразить: транспортабелен, и ещё как! - Я сомневаюсь, что беллиорцы нас отпустят. – возразил Эль, краем глаза наблюдая за своим спутником. – Они, конечно, мелкие и слабосильные, но у них есть очень серьёзные меры воздействия на пленников. Будь я один – может, и попробовал бы смыться. Но сейчас я бы не стал рисковать. Конечно, если в погоню отправят дракона – одним сломанным ребром тут не обойдётся! Но про драконов зоолог решил пока молчать. Отчасти из-за того, что решил преподнести сюрприз коллегам и генералу, отчасти… Баан-Ну был личностью увлекающейся и потому непредсказуемой. Неизвестно, что он предпримет, узнав о наличии у беллиорцев дрессированных драконов! Как бы не приказал Мон-Со поднять эскадрилью и устроить эпическое воздушное сражение! Хотя бы в качестве реванша за уничтоженную мышами рукопись! А что? С него станется – или Эль совсем не знает таких, как Баан-Ну, «паркетных» вояк! В следующий момент зоологу вдруг представились приветливые лица местных аборигенов, их весёлые «пряничные» домики, вспомнился дружелюбно сопящий ему в ладонь и словно собака виляющий хвостом Ойххо… А потом картинка сменилась. Те же домики – но разрушенные взрывами, вокруг – окровавленные и неподвижные тела жителей… горящие сады… отчаянно пытающийся взлететь дракон с перебитыми и сожжёнными лазером крыльями… Нет. Генералу об особенностях местной фауны лучше не сообщать. Тем более, что эта «особенность» оказалась приручённой, довольно мирной и, похоже, даже не огнедышащей! Осознав, что думает вовсе не о нарисовавшейся и вполне реальной воздушной угрозе Ранавиру и эскадрилье, а о безопасности беллиорцев, Эль-Сун на мгновение впал в ступор. Такого с ним ещё не случалось! - Меры воздействия? – вывел его из этого состояния голос из динамика. По тону связиста было понятно, что он там уже представил себе всякие казематы, цепи и прочие радости заключения. - Охрана. – коротко пояснил зоолог. – Очень качественно налаженная охрана и разведка. Соберись мы отсюда сбежать – нас быстро бы вернули обратно. Так что я думаю, что, пока у Лана не заживёт его ребро – мы никуда отсюда соваться и не станем. А дальше – посмотрим. - Я попрошу у генерала разрешения поговорить с Ментахо. – сказал Ра-Хор. – Надо знать, на что способны его соплеменники… Демон побери, это ж патовая ситуация! У нас в плену – трое беллиорцев, и у них – двое наших. И любое враждебное действие против пленников будет истолковано другой стороной, как повод не церемониться! Надо будет сказать Баан-Ну, чтобы ни в коем случае не давил на ткача! - Здешние жители довольно миролюбивы и приветливы. - сообщил Эль. – Пока от них мы не видим ни малейшего притеснения или ограничения… ну, кроме невозможности покинуть пределы посёлка. Лана поместили в доме одного из местных, ухаживают за ним, лекарку приставили. Так что на его счёт можете не волноваться. Поправится. - Ла-ан? Получив молчаливое разрешение своего временного начальника, арзак отозвался: - Да, господин? - Как ты? - Всё хорошо, мой господин. Правда, хорошо, не беспокойтесь. Вы же знаете, на мне всё заживает, как на собаке. - Собака… - хмыкнул майор. – Вот погоди, вернёшься – я тебя, как ту собаку, на цепь посажу! Чтоб всегда на глазах был! - Как вам будет угодно, мой господин! – смиренно отозвался арзак, склоняя голову. Густые тёмные пряди свесились, скрывая выражение лица, но Элю показалось, что раб совершенно не напуган грозящими ему перспективами. - Знаете, Ра-Хор, - вмешался он, - Я думаю, что пока нет нужды обострять отношения с беллиорцами, вытаскивая нас отсюда. Дождёмся поправки Лана – а дальше увидим. Приняли нас тут вполне адекватно, надеюсь, что и далее будет так же. Кроме того… - тут зоолог отвлёкся на означенного Лана, который вдруг оживился и теперь бросал в его сторону выразительные (ОЧЕНЬ выразительные!) взгляды. – Что ещё? - Батарея, господин! – прошептал арзак, указывая на окошко зарядки рации. – Садится… - Блин… - пробормотал Эль. – Как не вовремя… Ра-Хор, у нас проблема! Заканчивается зарядка батареи, очень скоро мы можем остаться без связи! Зарядиться-то неоткуда! - У Лана в рюкзаке есть пара запасных аккумуляторов, - арзак, подтверждая слова господина, энергично кивнул. – Недели на две вам хватит, но потом… - Тогда предлагаю свести количество сеансов к минимуму. – высказался Эль. – Кроме того, я ещё не знаю, как отреагируют беллиорцы на то, что пленники свободно общаются со своими и, возможно, передают им какие-то важные сведения. Правда, технических средств продвинутее садовой тачки я у них пока не заметил, но мы тут всего-то несколько часов… - Вы правы. Тогда предлагаю закругляться. Я постараюсь сделать всё возможное, чтобы вытащить вас из плена. - Благодарю вас, Ра-Хор. Но я бы не назвал это пленом – скорее, мы тут как заложники. К тому же… К тому же у беллиорцев оказались весьма любопытные… ммм… домашние зверушки! Мне бы хотелось их изучить. Так что я бы и сам охотно тут пожил с недельки-две. В общем, не беспокойтесь за нас! - Зверушки? – слышно было, как майор хохотнул. – Ну всё, пустили козла в огород!.. Хорошо, Эль-Сун, поступайте, как считаете нужным. Следующий сеанс связи назначаю через два дня в это же время. До того попробую прозондировать все возможности вашего спасения. Держитесь! - Есть держаться, господин майор! – шутливо козырнул зоолог. - Да, господин! – кивнул арзак. Два голоса слились в один. Ра-Хор дал отбой связи, Лан выключил рацию. Во время сеанса он, для вящего удобства (поскольку сам полулежал), устроил её на своём животе, и теперь собирался переложить её в чемоданчик, стоявший рядом. В свою очередь, Эль, невзирая на свои сложные взаимоотношения с техникой, вознамерился проделать то же самое. Ну и (хотя об этом он даже не думал) помочь своему ассистенту, испытывающему трудности с перемещением вещей даже на столь малое расстояние. Четыре руки встретились на гладком пластиковом корпусе. Узкие, но даже на вид сильные и ловкие ладони арзака утонули под широкими и цепкими ладонями менвита. Обоих мгновенно бросило в жар, арзак сильно вздрогнул и инстинктивно попытался отдёрнуть руки. - Ку-уда?! – мигом среагировавший Эль вцепился в его собирающиеся ускользнуть пальцы. – Рация! Последнего слова было достаточно, чтобы арзак тоже вцепился в то, что было под рукой – в означенную рацию. Несколько мгновений они так и сидели – держась за корпус злополучного прибора и за руки. Словно влюблённые – за коробку со свадебным тортом. А потом Лан бережно опустил рацию на одеяло. - Простите, господин… - прошептал он, сжавшись и понурившись. – Я… не хотел… Элю вдруг представилось: Лан – маленький, беспомощно съёжившийся в углу, с цепочкой проступивших позвонков на обнажённой, сплошь исполосованной спине и затравленным взглядом… Тусклый и недобрый отблеск ошейника, полускрытого спутанными, неровно обрезанными прядями волос… цепь, уходящая от него куда-то в сторону. И страшная чёрная тень, нависающая над беззащитной светлой фигуркой и готовая наползти, подмять, поглотить… Менвит мотнул головой: да что же это такое творится в голове? То беллиорцы, то раб этот… И вот надо было Ра-Хору брякнуть про цепь! Теперь всякая ересь представляется... «Как-то странно на меня влияет Беллиора!» - подумал зоолог. Спохватившись, он разжал пальцы, и ладони раба тут же выскользнули из них. Смотреть на избранника арзак теперь избегал. - А что… - поинтересовался Эль, чтобы заполнить неловкую паузу, - Твой господин и правда тебя может на цепь посадить? – недавно промелькнувшее видение почему-то не хотело отпускать. Лан удивлённо вскинул взгляд, но спохватился и отвёл его в сторону. Чуть подумал, пожал плечами. - Не знаю, господин. До сих пор не сажал. Впрочем, это в его праве… - Что-то не похоже, чтобы тебя это пугало. Тебе что, нравится, когда тебя мучают и держат в оковах? Арзак вздрогнул, в глазах его на миг мелькнуло что-то одновременно беспомощное и… яростное (и правда – как у загнанного в ловушку волка), но он быстро справился с собой. - Нет, господин. Мне это совсем не нравится. Просто я знаю, что… если моему господину и захочется когда-нибудь посадить меня на цепь – он сделает это только ради моей же безопасности. Чтоб не лазил, где попало. «И с кем попало» - самокритично докончил про себя Эль. А вслух переспросил: - Знаешь? - Я уверен в этом, господин. Вернее – понимаю мотивы господина Ра-Хора. Всё-таки, я уже достаточно давно ему принадлежу. - Хм… - сказал зоолог и замолчал. - Господин… - робко проговорил Лан. - Что? - Простите, что смею… - Не занудствуй. Короче. - Рация. Полагаю, что её нужно спрятать от беллиорцев. Вы же сами сказали моему господину, что не знаете, как они отреагируют… - Правильно полагаешь. – менвит одобрительно посмотрел на раба. – А сеансы проводить в тайне. Вот только о какой тайне может идти речь, когда ты здесь, в доме, где полно чужих ушей и глаз? В палатке это было бы гораздо спокойнее и безопаснее. - А… - Что? - Простите, господин, а вы сами могли бы выходить на связь с Ранавиром? Из палатки? До тех пор, пока я не смогу выйти отсюда? - Хм… Эль-Сун озабоченно потёр затылок. Если раб и был в курсе (от своего чрезмерно либерального хозяина) о странных особенностях «временного господина», то деликатно об этом молчал. Если же нет… - Не думай, что я не умею пользоваться всей этой аппаратурой. – зоолог всё же решился на откровенность. – Или – подобно другим моим соплеменникам – не желаю пачкать руки и потому хочу спихнуть всю работу на раба. Просто… у меня с техникой – давние нелады. Она почему-то дохнет в моих руках. Отказывается работать. Ломается. Так что я стараюсь не рисковать. Можешь поверить – дома даже лифтами не пользуюсь. - Ого… - пробормотал арзак и… во все глаза уставился на избранника, игнорируя опасность поймать его взгляд и оказаться под воздействием. – Я… и не знал, что такое бывает… Лицо раба приобрело выражение живейшего интереса, глаза – ещё недавно подёрнутые поволокой страха и ярости - заблестели. - Как видишь – бывает. – подытожил Эль-Сун и взял под мышку чемоданчик с рацией. В глазах арзака немедленно всплеснулось молчаливое, но от этого не менее громкое: «ОСТОРОЖНО!!!». Он даже дёрнулся, чтобы перехватить несчастный прибор. И тут же стиснул зубы, удерживая непроизвольный вскрик: резкое движение отозвалось в месте перелома. - Выключенной технике я не опасен. – успокоил его менвит. - Не дёргайся. - Да, господин… - Лан тихонько перевёл дух и поморщился: больно! - Молодец. И… вот ещё. – Эль остановился на полдороге и развернулся к рабу. Тот смотрел на него в ожидании нового приказа. - Нам с тобой надо как можно быстрее выучить язык беллиорцев. Завтра же и начнём.
Отправлено: 28.07.14 13:53. Заголовок: Немного фан-арта. В ..
Немного фан-арта. В последнее время развлекаюсь тем, что во всяких "анимешных" программах создания персонажей генерю своих рамерийцев. Программа (как и все ей подобные) примитивная, но я постаралась придать персонажам как можно больше сходства с их визуализаторами - актёрами Р. Армитиджем (Эль) и К. Бэйлом (Лан).
Отправлено: 22.08.14 14:46. Заголовок: Если и печатать - та..
Если и печатать - так весь цикл про этих троих персонажей. А в нём есть и вполне себе "недеццкие" вещи. Да и официальной литературной серии "Миры Волкова" нет, чтобы можно было всё это туда предложить. Тем не менее, спасибо за лестную оценку.))
Учить чужой язык, живя среди его непосредственных носителей и ежедневно с ними общаясь – самый верный способ освоить его быстро. И не нужны никакие говорильные машины! Рамерийцы, как смогли, пояснили беллиорцам своё намерение учиться говорить на их языке, и с этого момента в учебный процесс с увлечением включились не только Реньено с семьёй, но и остальные жители деревеньки. Надо сказать, что обучение было обоюдным. Пришельцы постигали речь беллиорцев, а те, в свою очередь, активно учили менвитский. Эль-Сун был совсем не против свалившейся на него роли учителя, поскольку считал, что чем быстрее будущие рабы выучат язык своих будущих хозяев, тем быстрее их можно будет покорить. Теперь каждый разговор рамерийцев с местными сопровождался не только поясняющими жестами, но и медленными повторами слов на обоих языках. Причём, как это обычно бывает, названное – если это было что-то видимое или осязаемое – тут же указывалось. - Кувшин, вода, пить… - говорил Лан, поочерёдно указывая на предметы или делая соответствующие жесты, и Милина тут же повторяла за ним, а потом называла то же – но по-своему. - Небо, дракон, летать… - тем временем общались во дворе Эль и Реньено. Тем же манером. – Дом, ограда… Сияющий Сириус! А это кто ж такой? - Шестилапый! – улыбался беллиорец. - Шести…лапый… - прилежно повторял менвит, с нескрываемым восторгом разглядывая проезжающую мимо дома повозку с впряжённым в неё огромным лохматым белёсым зверем. Лап у зверя было действительно шесть! - Нет, это просто праздник какой-то! – делился зоолог позже с Ланом, сидя у его кровати. – Драконы, теперь ещё эти шестилапые звери… Какой материал для изучения! Арзак же только молча улыбался, слушая рассказы избранника, но по его лицу было видно, что ему не терпится покинуть больничную койку, присоединиться к своему временному хозяину и своими глазами увидеть тех необычных шестилапых зверей, о которых тот рассказывал. Новые впечатления на рамерийцев свалились в первый же их день пребывания в плену. Правда, на плен это походило меньше всего. Эль мог свободно передвигаться по деревне и её ближним окрестностям. Мог и, как он позже начал подозревать, совсем уйти. И никто бы за ним в погоню не сорвался – ни на драконах, ни на упряжках шестилапых, ни пешком. Беллиорцы относились к своим пленникам, скорее, как к гостям и были неизменно дружелюбны и приветливы с ними. Настолько приветливы, что в мысли Эля со временем даже стало закрадываться некоторое сожаление о том, что этим милым и безобидным маленьким людям уготована та же участь, что и арзакам. Стать рабами. Воспользовавшись вынужденным ничегонеделанием, он стал наблюдать за жителями посёлка и вскоре пришёл к выводу, что более мирных людей он ещё в жизни не видел. Даже арзаки с их хрестоматийной добротой и доверчивостью беллиорцам – памятуя арзако-менвитские войны гремевшие на Рамерии незадолго до прихода к власти Гван-Ло – и в подмётки не годились. «Дети» - думал Эль-Сун. – «Настоящие дети. Наивные, дружелюбные и… ничего не подозревающие» В такие вот моменты ему так и хотелось обложить самыми нелитературными словами дядюшку Гвана вместе с его идеей космической экспансии… Впрочем, дядюшке от этого всё равно было бы ни холодно, ни горячо, поэтому Эль сдерживался. Утро четвёртого дня пребывания пришельцев в беллиорской деревушке началось со зрелища Лана, вышедшего на крыльцо дома Реньено. Арзак с удовольствием подставлял лицо яркому беллиорскому солнышку и жмурился, купаясь в его лучах. - Так, я не понял? – грозно начал Эль. – Разве тебе не сказано было лежать? - Простите, господин… - арзак осторожно, прижимая локоть к месту перелома, поклонился. – Но если я буду лежать, то выздоровление затянется надолго. Да и не привык я отлёживаться в таких случаях. Так что прошу у вас позволения покинуть… ммм… больничную койку. - Не привык, говоришь? Что, настолько часто у тебя были переломы? – невольно заинтересовался менвит. Арзак развёл руками: - Ведь я же был аренным бойцом, господин… Всякое случалось. И… разлёживаться нам после травм не полагалось. Так, слегка зализаться… Эль-Сун пробурчал что-то нелестное по поводу близких родственников и интимных с ними отношений тех, кто заводит в рабских лагерях такие дикие порядки. Это ж надо так бесхозяйственно относиться к сохранности государственного имущества! - Что вы сказали, господин? - Ничего особенного. – Эль прищурился и оценивающе оглядел раба с головы до пят. – Хорошо. Если ты считаешь, что тебе так будет лучше – можешь не валяться в постели. Но чтобы мне никаких резких движений, беготни, тяжёлой работы и прочего экстрима! Понял? - Да, господин. Спасибо вам. - Пока не за что. Кстати, какие будут идеи на тему, чем тут заниматься? Кроме изучения языка? Арзак вскинул изумлённый взгляд: господин интересуется мнением раба… - Ну… - запинаясь, начал он. – Вы, кажется, хотели поближе изучить местных животных, господин… Кстати, насколько я правильно понял со слов Милины, приближается время кормления драконов… - О! – воскликнул зоолог, мигом ощутивший знакомый исследовательский азарт. Все эти два дня беллиорских домашних драконов и шестилапых ему если и доводилось наблюдать – то на расстоянии: первые на территорию деревни не допускались по причинам своих габаритов, а вторые почему-то упорно не желали знакомиться с чужаком. И Эль прямо таки горел желанием поскорее исправить положение. – Вот к драконам мы и отправимся! По дороге они наткнулись на кормившую кур Милину. Увидев Лана не в постели, беллиорка всплеснула руками и стала что-то им выговаривать, неодобрительно сверкая глазами на Эля. Кажется, она решила, что это он своим деспотизмом лишил раба (Милина, правда, говорила «слугу») постельного режима и заставил его подняться. - Милина! – попытался остановить её арзак, старательно выговаривая слова местного языка. – Всё… хорошо. Я… сам. - Фигассе, я же теперь ещё и виноват! – возмутился Эль-Сун по-менвитски. – Да замолчи же ты, женщина, никто его не мучает! Сам захотел подняться! - Что говорить Великан-Со-Звёзд? – внезапно на довольно понятном, хоть и ломаном менвитском переспросила беллиорка. Эль потерял дар речи. - Однако… пробормотал он, когда опомнился. Вдвоём с арзаком, мешая немногие уже известные им беллиорские слова с немногими известными ей менвитскими, они всё же смогли убедить женщину, что отказ от постельного режима был сознательной инициативой самого Лана, а не приказом его господина. И что арзак обещает быть максимально осторожным и аккуратным. И что… а, кстати, где Реньено? Милина махнула рукой в сторону «посадочной площадки», куда их вчера доставил Ойххо. На краю неё, немного поодаль от деревни, как уже успели заметить пришельцы, стояли несколько огромных сараев (Эль привычно назвал их ангарами), где, судя по всем признакам, и обитали ручные драконы. - Реньено там! – уточнила Милина, указав на один из «ангаров».
Вопреки тайным опасениям Эля, в драконятник их допустили. Правда, Реньено посоветовал пока не лезть к его драконам – двум великолепным самкам и молодому самцу – во время еды с особо уж горячими предложениями познакомиться. Мало ли… Его работники (Эль-Сун понял, что это именно работники, слуги, а не рабы) суетились вокруг, закладывая обитателям ангара корм. Рамерийцы с интересом наблюдали, как из вёдер вываливались в обширные корыта груды овощей, каши и кусков мяса и ходко исчезали в зубастых пастях. - Драконы едят овощи? – изумился зоолог, глядя, как одна из дракониц лихо расправляется с ярко-оранжевой тыквой. - Всё едят, – отозвался Реньено. – Иначе не прокормить. В завязавшемся дальше разговоре на двух ломаных языках пополам с мимикой и жестами узнали много интересного об этих зверях. В том числе и о том, что в природе драконы и шестилапые обычно враждуют и имеют обыкновение пожирать друг у друга молодняк. - Фалька ждёт детёныша – показал Реньено на аппетитно чавкающую голубовато-серую драконицу. Она казалась более резкой и неспокойной, чем её товарка, и время от времени с шумом принюхивалась и что-то ворчала себе под нос. – Видите, как беспокоится? Шестилапых чует… Карум, я тебя!.. А ну кыш! Беллиорец погрозил метлой молодому дракону, попытавшемуся под шумок стянуть кусок из корыта Фальки. Та зашипела и гневно растопырила крылья, явно намереваясь задать нахалу взбучку. Самец было огрызнулся, но связываться с будущей мамашей побоялся. Припал к земле и покладисто отполз в свой угол ангара. Вторая же самка флегматично пережёвывала очередной кочан капусты и в разборки соседей не вмешивалась. Как объяснил Реньено, молодой дракон был её сыном, уже начинавшим самостоятельную жизнь. - Драконихи кладут одно яйцо. – меж тем рассказывал Реньено. – Если больше – трудно будет с едой. Разрешение на случку драконов даёт правитель нашего народа. Вынашивается яйцо около двух лет. И всё записывается в специальную книгу – кто, с кем, от кого детёныш... У Фальки потомство будет от вашего… гм… знакомого. – тут беллиорец как-то сочувственно подмигнул Лану, а потом хитро покосился на Эля. - Детёныш Ойххо? – заинтересовался зоолог, окидывая взглядом специалиста по хищникам драконицу. – О, да! Хорошая пара! А какого будет цвета маленький дракон? В папу или маму? - Вот вылупится – посмотрим! – усмехнулся Реньено. – Осталось уже недолго. Эль-Сун мечтательно прикрыл глаза, предвкушая грядущее наблюдение за уникальным и восхитительным зрелищем – рождением драконёнка. Нет, пожалуй, он ещё тут немного задержится. У Гур-Шана и без него есть, кому «веники» собирать, а Ранавир от отсутствия одного зоолога не развалится! - Реньено… - в волнении начал он – Я… могу на это… посмотреть? Как маленький дракон… появляется? Беллиорец окинул его взглядом, подумал и кивнул: - Можешь. Но сперва надо тебя познакомить с будущей мамочкой. Чтобы привыкла. - Я хочу того же! – обрадовался менвит. Просьба об одолжении ему – гордому и несгибаемому избраннику – далась нелегко, и теперь он испытывал смешанные чувства. С одной стороны, было радостно, что его желание исполнится, а с другой… Эль-Сун вдруг поймал себя на мысли, что невольно почувствовал себя в шкуре… раба-арзака, которому приходится смиренно просить о чём-то. Он сердито и подозрительно покосился на Лана: не заметил ли раб его маленькой промашки? Но арзак вообще не смотрел на своего временного господина. Всё его внимание было приковано к драконам. И смотрел он на них как-то уж… чересчур пристально, не сводя глаз. Словно загипнотизированный . - Лан! – окликнул его Эль-Сун. Раб вздрогнул, выходя из своего непонятного транса и вопросительно посмотрел на избранника. - Камера при тебе? Сейчас будет исторический момент – знакомство рамерийца с уникальной фауной Беллиоры! Необходимо это снять! Арзак молча приподнял локоть; вышеназванный аппарат висел у него в чехле на поясе. «Ай, умница!» - невольно восхитился Эль, - «Ну какой же предусмотрительный!» А вслух сказал: - Приготовься к съёмке. - Слушаюсь, господин. …Драконы отнеслись к инопланетному чужаку довольно ровно, хоть и доброжелательно. Любознательный и явно ещё не вышедший из детского «почемучного» возраста Карум даже попытался попробовать на зуб его ботинок, но был шлёпнут по морде бдительным Реньено. Всё той же метлой, которую беллиорец предусмотрительно не выпускал из рук. Флегматичная Риана – мать молодого сорванца – спокойно дала менвиту себя погладить и одарила его по-королевски благосклонным «фырррр!». Фалька – как и всякая другая дама «в положении» (яйцо уже было снесено, и она его высиживала), была не особо в духе и сперва не пожелала знакомиться. Но потом всё же снизошла до гостя и даже соизволила обнюхать ему руку. Почему-то гораздо больше её интересовал Лан, крутившийся поблизости с камерой, но не подходивший близко. Драконица следила за его передвижениями, и Эль готов был поклясться, что видит в её глазах… интерес. Причём интерес явно не гастрономического толка. Подумав, он приписал это камере в руках арзака. Крылатая рептилия явно заинтересовалась этой непонятной штуковиной. Впрочем, как он заметил, Ланом заинтересовались и Карум с Рианой. Это тут же просёк Реньено и указал на сей любопытный факт пришельцу. - Они явно хотят познакомиться и с твоим слугой, Великан-Со-Звёзд! Ты разрешишь ему? - Его прошлое знакомство с драконами было не слишком удачным… - проворчал Эль. Но, посмотрев на арзака, снова вперившего непонятный взгляд в обитателей ангара, сдался. - Лан! – раб обернулся. – Можешь тоже... пообщаться с ними, я тебе разрешаю. Только будь осторожен. И помни, что я тебе говорил: главное – не бояться. - Я не боюсь, господин. – тихо откликнулся раб. – Мне почему-то кажется, что их не нужно бояться. Они… они добрые. Эль-Сун озадаченно хмыкнул и посмотрел на Реньено. Беллиорец, который едва ли смог что-то путное понять из диалога своих гостей-пленников, подмигнул ему. И тут же обратился к Лану: - Давай, парень, не робей! Лан заботливо спрятал в чехол камеру и направился к драконьей компании. Шёл он медленно, но решительно, приподняв и чуть разведя в стороны руки ладонями вперёд. Словно воин, показывающий, что идёт без оружия и не таит коварных умыслов. …На мгновение у Эля закололо в груди. Маленький безоружный арзак на фоне внушительных драконьих туш казался таким хрупким и беззащитным, что менвиту вдруг захотелось как тогда, на поляне, кинуться и… закрыть его собой. Или вообще сгрести в охапку и утащить подальше от возможной угрозы со стороны крылатых хищников. «Да что со мной такое?!» - в очередной раз изумился избранник, одёргивая себя от странных мыслей и желаний. – «Какое мне дело до этого чужого раба?» «Чужой раб» между тем приблизился к ящерам и замер. Драконы, все трое, как по команде повернули к нему головы. - Здравствуйте! – вдруг сказал на довольно понятном беллиорском арзак. – Я очень рад знать вас. Моё имя – Лан. И, протянув руку к ближайшему зверю – это оказалась Фалька, - сделал шаг вперёд. Эль узнал свою собственную манеру общения с живностью (арзак явно подсмотрел её у него) и напрягся: будущая драконо-мамаша – не слишком удачный вариант для начала знакомства. - Фалька, – продолжал меж тем Лан, зачем-то склоняя голову перед драконицей, словно перед знатной госпожой. – Я очень рад знать… супругу Ойххо. Твой муж… красивый и сильный. Пусть будет таким его дитя. В следующий момент огромная ящерица вдруг как-то странно хрюкнула и мелко затряслась, тихо пофыркивая. Глаза её сощурились, оставив узенькие щёлочки. - Э… - опешил Эль-Сун. – Она что… смеётся? - Хихикает – поправил Реньено. Однако и он выглядел слегка озадаченным. - А разве рептилии умеют хихикать? – усомнился зоолог, но тут же спохватился. – А, впрочем, может, ваши, беллиорские и умеют… Офигительная планета! К хихикающей Фальке сунулась Риана – мол, чего ты так развеселилась, соседка? Эль готов был поклясться, что драконицы обменялись между собой какими-то невидимыми ему знаками. Потому что Риана… тоже захихикала. - Я говорю что-то очень смешное… - раздался голос Лана. – Или говорю неправильно. Простите, достойные госпожи, я… плохо знаю вашу речь… Драконье хихиканье умолкло, как по команде. Риана громко фыркнула, а Фалька как-то очень дружески ткнула арзака носом в бок… к счастью, не в повреждённый, но и этого хватило – раб качнулся, побледнел и стиснул зубы. Драконица внимательно его оглядела и мотнула головой, чуть отодвигаясь. А её товарка предупреждающе рыкнула на Карума, который, соблюдая некую драконью субординацию, в свою очередь полез знакомиться с забавным чужаком. Полез довольно активно, так что одёргивание матушки было очень кстати. Обменявшись с родительницей серией фырканий, молодой дракон на удивление осторожно придвинулся к арзаку и принялся его обнюхивать с ног до головы. По сравнению с «достойными госпожами» росту он был пока небольшого и в холке не превышал роста самого Лана. …Эль-Сун вдруг остро пожалел, что камера осталась у арзака. Потому что знакомство того с драконами происходило по какому-то совсем иному сценарию, чем с ним, менвитом. Драконы явно почувствовали к рабу… расположение, которое сейчас и демонстрировали столь явно и неприкрыто. Эль даже на миг ощутил зависть. С чего бы это беллиорские рептилии так прониклись дружескими чувствами к какому-то иномирному рабу? Ишь, как их разобрало, даже в руки ему носами тыкаются! Лан между тем уже поглаживал все три вытянутые в его сторону драконьи шеи и что-то тихо говорил их обладателям на оригинальной смеси менвитского и беллиорского. Менвитского было, разумеется, больше, но, как ни странно, драконы слушали внимательно и ничего против не имели. Эль-Сун нахмурился. Почему его – избранника и многоопытного специалиста - эти три рептилии практически проигнорировали, а с рабом ведут себя, как с любимым другом?.. И он тоже хорош, арзак этот! Совсем обнаглел, болтает с ними, как будто он здесь один и рядом нет ни господина, ни драконьего хозяина, а есть только он сам и драконы… Зоолог вдруг ощутил нешуточный укол ревности. - Лан! – резко и почти зло окликнул он. – Довольно! Марш в палатку! Живо, раб! Арзак вздрогнул и вдруг как-то разом сник, сжался и беспомощно опустил голову. Послушно отступил прочь от крылатых приятелей. - Как прикажете, господин… - проронил он. В следующую секунду случилось то, чего не могли предвидеть ни Эль-Сун, ни сам Лан, ни даже Реньено. С громким шипением обе драконицы вдруг пригнули к земле головы и, угрожающе покачивая ими, распахнули крылья, загораживая ими арзака от его господина. Фалька даже с гнезда привстала, и все увидели яйцо, что она высиживала. А юный Карум, как и подобало самцу, неторопливо выдвинулся вперёд, подобрался, словно перед дракой, и слегка оскалил уже отнюдь не детские зубы с длинными клыками. Весь вид драконьей троицы красноречиво говорил: «Попробуешь его обидеть – пожалеешь!» «Во имя Ночного Охотника Дорог! Они защищают его, словно… словно собственного детёныша!..» - мелькнула в голове у Эля совершенно невероятная мысль. От неожиданности он даже помянул не привычных пустынных духов, а древнего звериного бога племени, из которого происходил его род. – «Но… ПОЧЕМУ?.. Какая между ними связь?..» Зоолог перевёл взгляд на хозяина драконов, но понял, что и с этой стороны не дождётся никаких пояснений: Реньено выглядел столь же обалдевшим.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 14
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Зато потихоньку возникает стройная привязка к событиям канона - вот только надо разобраться с их хронологией и протяжённостью... 
. И фанфик оч. интересный
- дома
- никого нет дома
