Форум Изумрудного города

Воспоминания, скрытые магией: память и личность в «Заколдованном королевстве»

Введение
В своей работе «Репликация: история научной фантастики в кино» Дж. П. Тэлотт утверждает, что «от самых своих истоков, которые почти совпадают с зарождением кинематографа, этот жанр (научная фантастика) всегда был нацелен на то, чтобы показать, как противоречиво существование человека и как нелегко сохранять человеческую сущность». Основная мысль работы, как отмечает автор, «довольна проста: образ искусственного человека — один из важнейших в этом жанре. […] Эта искусственность дает возможность фильмам переосмыслить образ человека и вернуть нам понимание собственной сущности, которого нам так не хватает в последнее время».
Заменить понятие «технология» понятием «магия» — ну или стимпанк-магическая форма технологии — и утверждение Тэлотта точно так же прекрасно охарактеризует мини-сериал телеканала SciFi «Заколдованное королевство», как и любую другую научную фантастику. В частности, «Заколдованное королевство» предлагает нам необычное и тонкое исследование нашей сущности, демонстрируя непростую взаимосвязь памяти и личности на примере не одного, а трех разных персонажей, каждому из которых предстоит вернуть и осознать собственные воспоминания, чтобы восстановить свою личность. Причем это возвращение важно не только лично для них, но и критично для понимания сюжета.

Локк

Вести дискуссию о самовосприятии в рамках современной западноевропейской интеллектуальной мысли невозможно, не опираясь на философию Джона Локка. В США Локк известен в первую очередь как автор «Второго трактата о правлении» — текста, который стал философским стимулом американской революции. Но помимо этого Локк высказал очень важные взгляды на самовосприятие: «Ибо поскольку сознание всегда сопутствует мышлению и именно оно определяет в каждом его Я и этим отличает его от всех других мыслящих существ, то именно в [сознании] и состоит тождество личности, т. е. тождество разумного существа. И насколько это сознание может быть направлено назад, к какому-нибудь прошлому действию или мысли, настолько простирается тождество этой личности; эта личность есть теперь то же самое Я, что и тогда, и действие было совершено индивидуальностью, тождественной с теперешним Я и в настоящее время размышляющей об этом действии (Опыт о человеческом разумении, кн. 2, гл. 27, параграф 9).
Последователи часто сводят позицию Локка к тому, что память — ключ к самоидентификации, хотя он этого прямо не утверждал. Правильнее сказать, что согласно Локку ключевым элементом является осознание прошлых своих действий. Это утверждение поможет нам разобраться с вопросами памяти и личности в «Заколдованном королевстве».

Пролог: Мистик

Образ Волшебника перекликается с несколькими персонажами «Заколдованного королевства» (Отец ДиДжи, Ахамо, пришелец с Той стороны, из Небраски, он попадает в О.З. случайно на воздушном шаре с окружной ярмарки; как и в случае с Волшебником в серии книг, его имя получилось из-за неправильно прочитанных букв на воздушном шаре, и как и Волшебник, он притворяется своим помощником. ДиДжи, как и Волшебник, объясняет своим спутникам, что у них уже есть то, что они хотят обрести. Два второстепенных персонажа — сомнительная предсказательница и бродячий артист — отсылают к образу профессора Марвела из фильма 1939 года - Примечание автора), но самый очевидный его аналог — это Мистик. Героиня и три ее спутника отправляются в Централ-сити на встречу с ним в надежде, что он поможет им в их миссии. Но найдя его, они с разочарованием обнаруживают, что его личность и память разрушены наркотической зависимостью от вещества под названием «химера». Герой, который знал его прежде, говорит: «Это не тот Мистик, которого я помню», таким образом прямо связывая свое узнавание Мистика с его способностью получить доступ к собственным воспоминаниям. Память Мистика с помощью магии вскоре восстанавливается, и он помогает героям. Это превращение от первого беспамятного появления до магического исцеления занимает всего несколько минут; но все же его случай в миниатюре отражает ту сложную проблему взаимосвязи памяти и личности, с которой трем персонажам придется иметь дело в сюжете мини-сериала.

ДиДжи

ДиДжи (аналог Дороти) — принцесса О.З. (Особой Зоны, аналог страны Оз в «Заколдованном королевстве»), младшая дочь королевы. В пять лет была убита злой Чародейкой (ее мы обсудим позже), но мать оживила ее с помощью магии и отправила на Ту сторону, то есть в наш мир. Ее воспоминания о жизни в О.З. были магическим образом скрыты, чтобы сохранить ценную информацию. В результате ДиДжи не знала, что она родилась в О.З. Она не знала, что на самом деле принцесса и обладает магической силой. Она жила в канзасском городишке, работала официанткой, училась заочно — и это была вся ее жизнь. В возрасте 20 лет она попала обратно в О.З., когда на ее ферму обрушилось торнадо.
Аристотель говорит (Никомахова этика, Ч.3, параграф 1), что неведение бывает очень разным. «С другой стороны, называть проступок непроизвольным, если человек не ведает, в чем польза, нежелательно, ибо сознательно избранное поведение является причиною уже не непроизвольных поступков, а испорченности (ведь такое неведение заслуживает осуждения), и неведение общего тоже [нельзя считать причиной непроизвольных поступков], а причина его — лишь неведение обстоятельств, от которых зависит и с которыми соотносится поступок; в этом, [в особых обстоятельствах], заключены основания для жалости и сочувствия, так как именно в неведении о каком-либо из обстоятельств и поступают непроизвольно. Недурно было бы определить, что это за обстоятельства, сколько их, кто действующее лицо, что за поступок, с чем и при каких обстоятельствах совершается, а иногда также как и чем (скажем, каким орудием), и ради чего (например, ради спасения), и каким образом (например, мягко или грубо). Конечно, только безумец может ничего из этого не знать, ясно также, что никто не может не знать деятеля, ибо как же можно не знать по крайней мере, что это ты сам?»
Можно сказать, что это как раз случай ДиДжи. Когда она говорит своим спутникам в О.З., что «никогда не была здесь раньше», Аристотель сказал бы, что ее нельзя обвинить во лжи, поскольку она не знает, кто она, и поэтому не знает, что на самом деле она уроженка О.З. Более радикальная интерпретация, впрочем, ближе к мысли Локка: та ДиДжи, которая произносит эти слова, говорит правду, поскольку это не та ДиДжи, которая жила в О.З. Этот опыт не отражается в ее воспоминаниях, и значит, она не тот же человек. Несмотря на то, что физически ДиДжи — то же существо, каким была та маленькая девочка, ее сознание, то есть ее настоящая личность, — уже другое. А тот факт, что это то же самое физическое тело, согласно Локку, несущественен. «Так как человека делает для себя одним и тем же тождественное сознание, то от этого одного и зависит тождество личности, все равно, связано ли оно только с одной индивидуальной субстанцией или может продолжаться в различных субстанциях, следующих одна за другой [кн.2, гл.27, пар.10].
Локк утверждает, что когда существо «совершенно лишено всякого сознания своего прошедшего существования», то это уже не та личность, что была прежде [кн.2, гл.27, пар.14]. И поскольку ДиДжи не помнит эту часть своей жизни, то она — не та личность, которая ее проживала.
Хотя воспоминания ДиДжи о детстве были подавлены, у нее есть три источника информации об О.З., доступные еще до попадания туда.
1. Время от времени она рисует сцены из О.З., считая их плодом своего воображения.
2. В самом начале мини-сериала ДиДжи начинает видеть сны, в которых смешиваются воспоминания о жизни в О.З. и видения королевы (ее настоящей матери, которую она пока что не знает); похоже, эти сны насылала королева, чтобы подготовить ДиДжи к возвращению в О.З.
3. И наконец, Хэнк, ее приемный отец, рассказывает ей разные истории и присловья, позаботившись о том, чтобы она запомнила их слово в слово. Без воспоминаний об О.З. ДиДжи не понимает значения этих историй. Но оказавшись в О.З., она осознает, что они указывают ей путь. Ее приемная мать Эм объясняет, что «нашей конечной целью было рассказать тебе о нашем мире, подготовить тебя к возвращению».
Изначально в своем путешествии ДиДжи руководствуется этими источниками, потом она и сама вспоминает места, где бывала прежде, но не пережитые там события. До второй серии у нее нет ни одного воспоминания непосредственно о своей жизни в О.З.
Внимательное прочтение Локка, которое предлагает, например, Джон Саттон в работе «Пути философии и памяти: от Декарта до коннекционизма», усиливает это понимание прерывности сознания ДиДжи. Саттон замечает, что Локк явно отходит от принятого у его предшественников понимания памяти как простого хранилища информации и предлагает идею памяти как способности вновь переживать и переосмысливать прожитые события. Хотя ДиДжи получает доступ к информации об О.З., но переживание своего прошлого опыта — это совсем другое дело.
Но все же мы должны отметить важное отличие между ДиДжи и тем умозрительным человеком, о котором Локк говорит, как о «совершенно лишенном всякого сознания своего прошедшего существования». Локк настаивает на потере личности, если это сознание было «потеряно безвозвратно». Но поскольку воспоминания ДиДжи были скрыты магией — а это обратимый процесс — то она способна вернуть осознание своего предыдущего существования. Начиная со второй серии, память о прошлом постепенно возращается к ней, в виде флешбеков, и она осознает и переживает события из своего детства в О.З.
Магические способности ДиДжи — важная часть ее личности — прямо связаны с ее воспоминаниями. В отличие от Гарри Поттера ее детство в Канзасе не было отмечено случайными загадочными происшествиями, во всяком случае, ни разу не упоминается, чтобы ее выгнали из серпентария местного зоопарка. ДиДжи обретает магические силы только вместе с воспоминаниями. Ее первое настоящее использование магии совпадает с ее первым настоящим воспоминанием об О.З. Это не обрывочные сведения, не рисунок, не сон и не рассказ Хэнка: она узнает вращающуюся куколку, которую хранит ее старый учитель, и она заставляет ее кружится в воздухе и вспоминает, как впервые смогла сделать это в детстве. И дальнейшие использования магии тоже связаны с воспоминаниями из прошлого: магия растет по мере того, как ДиДжи вспоминает все больше и эти воспоминания встраиваются в ее личность. Это непростой процесс — включить эти тревожные переживания прошлой жизни в ее нынешнее сознание, и одной из тем мини-сериала таким образом становится путь ДиДжи от отрицания к принятию.
Тяжелее всего для осознания и включения в нынешнюю личность становится та часть воспоминаний, в которой ДиДжи снова переживает, как она бросила свою сестру Азкаделлию во время стычки со злой Ведьмой. ДиДжи чувствует вину и понимает, что ответственность за все случившееся после того, как Ведьма захватила Азкаделлию, лежит отчасти и на ней. И все же когда все воспоминания приняты и осознаны, та ДиДжи, которую мы видим в конце сериала, — это продолжение личностей и маленькой принцессы из флешбеков, и беспокойной официантки из канзасского городка.
В начале мини-сериала ДиДжи охвачена странным чувством, похожим на то, что испытывал Нео в начале «Матрицы»: с реальностью что-то не так. В первой серии она говорит своим приемным родителям: «Это не моя жизнь!» и «Просто здесь мне не по себе» (перевод трехсерийной версии, а буквально «Я здесь будто не дома» — примечание переводчика). Возможно, из-за этого ощущения чужеродности ДиДжи отказывается от социально-одобренного образа, который навязывает ей жизнь в Канзасе. Протестуя против ожиданий, которые в норме предъявляются симпатичной молодой женщине в традиционном обществе, она одевается как мальчишка, гоняет на мотоцикле, получая штрафы за превышение скорости, и помогает приемному отцу чинить оборудование. Она убегает от реальности не только метафорически, с помощью искусства, рисуя свои сны и мечты, но и буквально, собирая рекламные проспекты об экзотических маршрутах, например по Австралии (скрытая отсылка к оригиналу, ведь Австралию называют «Оз» - Примечание автора). И хотя она явно отрицает социальные нормы, они тем не менее влияют на ее самосознание и видение себя. Ее выбор джинсов и кроссовок в качестве одежды продиктован решением не соответствовать более женственному образу, а ее дерзкое мальчишеское поведение — противоположность типичным женским хобби. Как отмечала философ-феминистка Салли Хаслангер: «Принимаю ли я социальные нормы или нет, но взаимодействие с ними сформировало меня как женщину».
В О.З. социальный образ и самовосприятие ДиДжи подлежат коренным изменениям, поскольку она узнает, что она принцесса и должна спасти своих подданных с помощью магии. Она отказывается от этого нового образа, и забавно, что при этом она прячется за тот навязанный социумом образ, от которого так стремилась сбежать. Когда в видениях появляется ее настоящая мать, чтобы приободрить ДиДжи, та отвечает: «Я всего лишь студентка-официантка. Не думаю, что у меня получится». Но тем не менее, по мере того, как она постепенно восстанавливает свою прошлую личность из воспоминаний, она все больше готова соответствовать социальным ожиданиям и образу принцессы, спасающей мир. Она не отступила от той линии поведения, которую развила в противостоянии с социальными ожиданиями в нашем мире. Храбрая и активная, она снова и снова спасает себя и своих спутников, смело ломая стереотипы.

Глюч

Глюч (аналог Страшилы) потерял свою память по другой причине, чем ДиДжи. Он был королевским советником и изобретателем, он спроектировал, но не успел построить машину (отчасти технологичную, отчасти волшебную) под названием Солнечная сеялка. Она должна была изменить положение солнц, чтобы продлить вегетационный период. Он отказался сотрудничать с Чародейкой и перестроить машину в другой, зловещей форме, чтобы погрузить О.З. в вечную тьму. Поэтому она заставила своих алхимиков удалить часть его мозга, поместить его в прибор, поддерживающий жизнедеятельность, и изъять из него нужную информацию. Хотя на самом деле человеческий мозг работает не так — во всяком случае, в нашей вселенной, — мини-сериал предлагает зрителю компьютерную аналогию: как будто удаленная часть мозга является чем-то вроде хранилища данных, а та часть, что осталась у Глюча, содержит операционную систему, программы и достаточно свободного места для создания и хранения новых воспоминаний. Зрители вместе с ДиДжи узнают от Кейна (аналог Железного Дровосека), что удаление мозга — это обычное наказание для «перевоспитания» преступников.
У Глюча нет постоянного доступа к собственной долговременной памяти. Он не помнит своего настоящего имени и имени королевы. Он не узнает большинство своих прежних знакомых. Но он цепко держится за то немногое, что помнит, особенно за свой статус королевского советника и ученого интеллектуала. Он четко осознает, что у него был другой жизненный опыт до удаления части мозга. Это объясняет, почему он сохраняет полную самоидентификацию и гордится прежними достижениями.
Глюч произносит ряд утверждений, которые демонстрируют его самовосприятие и самоидентификацию, начиная с первой серии, где он говорит, что ему удалили мозг «из-за того, что я знаю или знал». Если ДиДжи сначала настаивает на том, что она официантка, а не принцесса, то он последовательно называет свою прежнюю личность «Я» и проявляет осознание непрерывности своего существования как личности.
Он не может по собственному желанию вспомнить всю свою предыдущую жизнь. Можно сделать вывод, что его долговременная память сильно повреждена удалением части мозга. Но время от времени он вспоминает какие-то отдельные и несвязанные эпизоды из прошлого. В другом случае доступ к его воспоминаниям помог получить эмпат-целитель, что дает возможность предположить, что он по-прежнему в некоем скрытом виде сохраняет память о прежней жизни. Саттон замечает, что Локк избегает обсуждать, как на непрерывность существования личности влияет простая забывчивость и вообще свойство воспоминаний со временем стираться и исчезать. И хотя в случае с Глючем нельзя говорить о нормальном или обычном забывании, неспособность оживить в памяти какие-то элементы прошлого опыта не противоречит теории Локка о непрерывности сознания.
Локк также признает свойство памяти внезапно воскрешать предыдущие события без контроля со стороны сознания. Какие-то элементы прошлого опыта могут вспомниться без нашего желания и намерения. Мы наблюдаем как раз этот феномен, когда Глюч неожиданно вспоминает то технические характеристики голографического проектора, то свойства редкого химического элемента.
История Глюча резко противопоставлена предыстории Кейна, персонажа-аналога Железного Дровосека. Кейн примкнул к повстанцам против Чародейки, и в наказание его семью схватили у него на глазах, а самого его заключили в железный костюм, где он и оставался, пока его не освободили ДиДжи и Глюч. Находясь в костюме, он постоянно видел голографическую проекцию, которая бесконечно повторяла, как его схватили, а его семью избивали и мучили. Таким образом тяжелые воспоминания о том, что сделали с ним и его близкими, не исчезали и не стирались с течением времени. По сути его заставили снова и снова переживать этот опыт, пока он был в заключении. Если принять взгляд Локка на память как на способность переживать прошлое, то память Кейна была искусственно усилена, а память Глюча искусственно ослаблена, и обе формы искажения причинили боль и вред.
В сцене, которая напрямую отсылает к разговору Волшебника со Страшилой, Железным Дровосеком и Трусливым Львом в фильме 1939 года, ДиДжи в критический момент убеждает своих спутников, что у них уже есть те качества, которые они хотят обрести. Она говорит Глючу: «Ты самый умный из всех, кого я знаю. Ты помог мне вспомнить мое прошлое, и это самое важное оружие, которым я сейчас владею». Во-первых, эта фраза указывает на сходство стуации Глюча с ситуацией самой ДиДжи (как и другие спутники ДиДжи, Глюч дублирует и подчеркивает часть ее собственного квеста - Примечание автора), а во-вторых, из слов ДиДжи ясно, что Глюч сохраняет ту же личность и то же самосознание, независимо от того, соединится он когда-нибудь с удаленной частью мозга или нет.
Когда Глюч соединяется с вырезанной частью своего мозга незадолго до конца мини-сериала, он получает доступ к сведениям, как остановить машину. И еще он использует восстановленную память, чтобы подтвердить свою личность; первое, что он говорит, это: «Меня зовут не Глюч. Я Амброз». Но все же его связывают с мозгом только для того, чтобы остановить машину, потом Глюч опять отключается от мозга. Очень скоро после этого мини-сериал заканчивается, и мы так и не узнаем, была ли удаленная часть мозга восстановлена. Впрочем, диалог с ДиДжи доказывает, что это не обязательно.
Ситуация Глюча дает нам возможность расширить мысленный эксперимент Локка до таких пределов, до которых вряд ли могли бы дойти исследователи, особенно слабонервные. Согласно Локку, если от тела отделена часть, и сознание не связано с этой частью тела, и по факту личность больше не чувствует и не осознает эту часть тела (например, отрезанную руку), то эта часть тела перестает быть частью личности. Мы можем сравнить это с удаленной половиной мозга Глюча, которую он не чувствовал и не осознавал (кроме краткого промежутка в конце третьей серии). С другой стороны, согласно Локку, если часть тела отделена от него, но сознание сохраняется в этой части — он рассматривает пример, если отрезать мизинец, и в этом мизинце остается самосознание, — тогда отделенная часть тела и есть личность. И это утверждение снова можно применить к Глючу и его оставшейся половине мозга — это часть его тела, в которой сохраняется его сознание.
Есть одна трудность в этой интерпретации, которая вытекает из неясностей сценария. Мы не знаем, обладает ли удаленная половина мозга Глюча собственным сознанием. Если да, то мы имеем дело с такой проблемой самоидентификации, которая выходит за рамки самых странных мысленных экспериментов Локка. Я предпочитаю считать, что нет, не обладает, хотя бы ради того, чтобы не плодить множественные гипотезы без надобности. (На самом деле мы очень мало знаем об удаленной половине мозга. В трех разных случаях она недвусмысленно называется половиной, но если внимательно посмотреть на симпатичный стимпанковый контейнер, то вы увидите там целый мозг. Хотя возможно, все дело в том, что реквизиторы не читали сценария. Повстанцы называют мозг кодовым словом «Амброз», он не только содержит информацию о Солнечной Сеялке, но и помогает управлять ею. Когда Глюча подключают к мозгу, чтобы помочь Кейну остановить Сеялку, один из алхимиков в отдельной камере управления фиксирует «скачок напряжения в коре головного мозга, видимо, сбой в синапсах». Из контекста ясно, что он говорит о мозге, как о части машины. Идея о том, что мозг — часть машины, развивается в дальнейшей сцене: когда отключенный от мозга Глюч не может вспомнить последний код для остановки сеялки, Кейн всерьез собирается уничтожить мозг, без чего машина не сможет работать. Ни одна из этих деталей не поддерживает гипотезу о том, что у мозга есть собственное сознание. Изменение в поведении Глюча, когда он соединяется с мозгом, скорее похоже на эффект от восстановления памяти, хранящейся в удаленной половине, чем на признак отдельного сознания или другой личности в той части мозга — Примечание автора).
Глюч переживает еще один конфликт самоидентификации, прекрасно знакомый современным мыслителям, в частности Хаслангер, и также предвиденный Локком. Локк предлагает еще один мысленный эксперимент для исследования элементов самовосприятия личности. Это эксперимент с князем и башмачником, которые поменялись телами, и сознание князя теперь находится в теле башмачника. Локк отмечает, что личность зависит от социального и контекстного компонента, поэтому князя в теле башмачника окружающие будут считать башмачником, хотя сам себя он осознает по-прежнему князем. Глюч, одетый в лохмотья, оставшиеся от его когда-то роскошного мундира, «сумкоголовый» с молнией в голове, выглядит как бродяга и преступник. Никто не верит ему, когда он объявляет себя изобретателем и королевским советником. Общество не поддерживает его самовосприятие, наоборот, отрицает его. Таким образом Глюч борется не только за сохранение своей истинной личности, но и против той фальшивой личности, которую навязывает ему общество.

Чародейка

Чародейка (аналог Злой Ведьмы ) — сложный персонаж. Сначала зритель думает, что она Азкаделлия, старшая сестра ДиДжи. Потом мы узнаем, что она является слиянием Азкаделлии и злой безымянной Ведьмы, которая захватила ее. Хотя в мини-сериале никогда не используется термин «добрая ведьма», Ведьма всегда подчеркнуто именуется злой. Очевидно, слово «ведьма» недостаточно для однозначной характеристики ее как плохого создания.
Ведьма и Азкаделлия никогда не сливаются в одну личность, как например, Компаньон в серии «Метаморфоза» классического «Звездного пути» или ученый джентльмен и Рех-мара в повести «История с амулетом» Эдит Несбит. Мы несколько раз видим, как Чародейка разговаривает сама с собой, и понимаем, что это Азкаделлия общается с Ведьмой, которая предстает отдельной личностью. За пределами этого общения, когда Чародейка говорит от себя, используя местоимение «я», ее очевидно контролирует Ведьма.
Иногда Чародейка говорит так, будто у нее есть только воспоминания Азкаделлии: например, напоминая ДиДжи, как они дружили в детстве. А иногда так, как будто есть только воспоминания Ведьмы, например, когда ее план осуществляется и она говорит: «На этот раз я все сделаю правильно». Но Ведьма все равно контролирует Чародейку, даже когда ее действия основываются на воспоминаниях Азкаделлии. И это отражается на отношении к ней семьи Азкаделлии. Несколько раз Королева говорит ей: «Ты не моя дочь» и «Я не твоя мать». ДиДжи также говорит ей: «Ты не моя сестра». Сама Чародейка говорит отцу Азкаделлии, что его дочери больше нет.
Нам демонстрируют, что Азкаделлия помнит свою предыдущую жизнь и способна переживать свой предыдущий опыт. Но также мы видим, что Ведьма переиначивает ее воспоминания, меняет их значение. Когда Чародейка возвращается во дворец, где прошло детство Азкаделлии и который волшебным образом восстановила ДиДжи, там Азкаделлия разговаривает с Ведьмой и вздыхает: «Мы были так счастливы здесь». Но Ведьма резко напоминает ей, что семья ее покинула, но она никогда не покинет.
В то время как Ведьма использует воспоминания Азкаделлии, чтобы получить преимущество («Ведь не только у ДиДжи есть воспоминания, да?» — говорит Ведьма, и Азкаделлия вспоминает важную деталь, которая поможет найти сбежавшего Ахамо. Память Азкаделлии представлена флешбеком, не просто единица информации, но оживающее и переживаемое восприятие - Примечание автора), мать и сестра Азкаделлии верят, что ее воспоминания — ключ к тому, чтобы одолеть Ведьму и утвердить свою собственную личность. Во второй серии Королева говорит ей: «А как же ты, Азкаделлия? Может, ДиДжи не единственная, кому надо пробудить воспоминания?». ДиДжи помогает сестре утвердить свою личность и избавиться от контроля Ведьмы, напоминая ей о тех событиях, которые они переживали вместе и которые ДиДжи помнит. Азкаделлия вспоминает собственное восприятие этих событий (что отражено в показе флешбеков с ее точки зрения). Во время этого разговора ДиДжи и Азкаделлия представлены детьми, таким образом символизируя возвращение к четкому и недвусмысленному осознанию себя и своего прошлого.
В случае Чародейки философия Локка помогает и запутывает одновременно. Мысленный эксперимент с князем и башмачником и обсуждение контекста восприятия личности помогает понять, почему Чародейку часто называют Азкаделлией, хотя доминирующая личность в ней — явно Ведьма. Она завладела телом Азкаделлии и потому выглядит, как Азкаделлия, что и обуславливает ее восприятие другими.
Но с другой стороны, обсуждение Локковского обмена телами сложно применить к ситуации с Чародейкой. В эксперименте Локка в теле одновременно находится только одна личность: тело башмачника было «покинуто своею собственной душой» (вероятно, она перенеслась в тело князя). Хотя Локк рассматривает возможность того, чтобы в одной сущности находилось несколько сознаний, он ее рассматривает в контексте теории метемпсихоза: разные сознания обретаются в одной сущности по очереди, последовательно, и с этой точки зрения вряд ли того, кто жил с этой душой в прошлой жизни, можно считать той же самой личностью, которая живет с этой душой теперь. Локк не рассматривает ситуацию, в которой две сознания находятся в одном теле одновременно.
Утверждение Локка «все то, что имеет сознание настоящих и прошедших действий, есть одна и та же личность, к которой относятся и те и другие действия» создает дополнительные трудности в восприятии концовки мини-сериала. Мы знаем, что Чародейка, как совокупность личностей, осознавала воспоминания и Ведьмы,и Азкаделллии. Но при этом неясно, насколько каждая из индивидуальностей осознавала воспоминания другой. Наиболее очевидное предположение, на мой взгляд, что Ведьма имела доступ к воспоминаниям Азкаделлии, а вот Азкаделлия могла иметь доступ к воспоминаниям Ведьмы, а могла и не иметь.
Если Азкаделлия помнила и осознавала все то, что помнила и осознавала Ведьма, то концовка мини-сериала представляется не такой, как мы думали. После того, как Азкаделлия возвращает себе контроль над личностью и отделяется от Ведьмы, Ведьма появляется в своей собственной физической форме и погибает (она буквально тает). И мы полагаем, что Ведьма окончательно мертва. Но если Азкаделлия получила ее воспоминания, то возможно, что Ведьма и дальше живет в Азкаделлии. И хотя Азкаделлия и говорит родителям: «Все кончено. Ведьмы больше нет», но Ведьма в этих условиях сказала бы то же самое.
Но я полагаю, что эту пугающую гипотезу можно опровергнуть, снова обратившись к теории Локка. Хотя Азкаделлия могла иметь доступ к информации в памяти Ведьмы, у нее не было опыта переживания этих событий, и потому она не воспринимает их с точки зрения Ведьмы. И поскольку у нее нет этого переживания и восприятия, то и личность Ведьмы ей не принадлежит. Это кстати объясняет и тот факт, что Ведьма побуждает Азкаделлию оживить в памяти события прошлого. Поскольку память — это не просто хранилище информации, только Азкаделлия способна вызвать эти воспоминания к жизни и переосмыслить свой прошлый опыт. Таким образом мы можем утверждать, что две индивидуальности, образующие Чародейку, — это действительно разные личности с отдельным опытом прошлой жизни.

Вывод

Хотя рассмотренные здесь концепции, в частности о конструируемости личности и проблемах самовосприятия, кажутся откровенно постмодернистскими, но по сути они находят подтверждение при внимательном прочтении классической теории Локка о человеческом сознании. Рассматриваем ли мы осознание своей личности как ответственность за создание ее, беспокоимся ли мы о социальных нормах, с которыми нужно иметь дело при формировании самосознания, — в работах Локка мы можем найти отражение всех тревог современности.
С точки зрения Локка, целостность и тождественность личности во времени не сводится к тому, чтобы обладать неизменным количеством информации (а именно в этом чаще всего состоит ошибка в понимании теории Локка). Скорее, речь идет о способности возобновить восприятие того, что мы переживали прежде. И Локк признает, что эта способность ослабевает со временем, происходит естественное забывание. Мы должны смириться с тем, что не можем пережить и оживить в памяти абсолютно все прошлые события, и поэтому наше осознание собственной сущности никогда не становится совершенно полным.
Три главных героя «Заколдованного королевства» демонстрируют нам, как эта способность оживлять восприятие прошлого и таким образом конструировать собственную личность может быть повреждена внешним воздействием. ДиДжи имеет дело с полной, хотя и сделанной с благой целью, блокировкой воспоминаний, в том числе о травматичных и вызывающих чувство вины событиях. Глюч переносит удаление части мозга, в которой хранились его воспоминания. Азкаделлия сталкивается с тем, что ее воспоминания искажают и интерпретируют. Эти приемы отражают наши реальные проблемы, связанные с посттравматической амнезией, повреждениями мозга и эффектом «промывки мозгов». Или может быть, они в преувеличенном виде отражают простое опасение, что осознание и создание собственной личности, описанное Локком, оказывается сложным заданием, которое никогда не заканчивается. И понимание этого страшит нас и угрожает нашим представлениям о целостности и неизменности личности.
Телотт развивает мысль: научно-фантастические тексты не только метафорически отображают наши страхи, но и помогают работать с ними. ДиДжи обретает потерянные воспоминания о детстве и успешно включает их в свое взрослое сознание. Глюч, несмотря на все, что случилось с ним, не теряет ощущения себя как личности. Азкаделлия освобождается от зависимости и восстанавливает контроль надо сознанием. Если эти персонажи смогли уцелеть в таких испытаниях, то мы тем более сможем совладать с несовершенством наших механизмов самосознания и самовосприятия.

Конец главы.