Пост N: 7603
Зарегистрирован: 21.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
31
Награды:
Отправлено: 24.12.19 00:18. Заголовок: Из дневников А.М.Волкова - 2
Внучка Александра Волкова, Калерия Вивиановна, предоставила доступ к архиву своего деда, включающему дневники, некоторые рукописи и разные литературные документы.
Правда, материалов по сюжетам сказок о Волшебной стране пока удалось найти не так много, но отдельные записи представляют интерес, так что попробую что-то из них понемногу оцифровать.
Не в тему: Так и думаешь, что дальше будет: 1 января 1939. Нашими доблестными чекистами разоблачен подлый шпион и предатель советского народа тов. Волков. Органами охраны правопорядка предотвращена контрреволюционная попытка внедрить в головы советских детей чуждую нашей идеологии сказку представителя оплота капитализма. Мы вовремя остановили эту заразу! Никакой пощады врагам! Расстрелять, как бешеных собак!
Annie
Принцесса Изумрудного города
Пост N: 4961
Зарегистрирован: 04.03.12
Откуда: Россия, Краснодар
Рейтинг:
19
1 января 1939. Нашими доблестными чекистами разоблачен подлый шпион и предатель советского народа тов. Волков
Тогда в сообщении он уже фигурировал бы не как "тов."
Вообще, по имеющимся данным, Волков не вполне понимал, что тогда происходило в стране. В письме брату Анатолию 18.04.1938 года Волков сетует, что Маршак не отвечал на его письма:
цитата:
"он очень жалел, что потерял меня из виду (я-то ему писал в Ленинград, но, очевидно, эти письма им не читались – он ведь долго и опасно болел: два месяца пролежал в клинике мозга без сна – это было страшно мучительно."
На самом деле Маршак в ту пору чудом уцелел, и пребывал соответственно в очень нервном состоянии. Знаменитая ленинградская детская редакция Маршака в 1937 году была объявлена вредительской, часть собранной им группы писателей была арестована, некоторые погибли, сам Маршак со дня на день ожидал ареста: https://chtoby-pomnili.livejournal.com/509929.html Но Волков об этом был, видимо, вообще не в курсе; сам он в ту пору пытался "пробиться в большую литературу" и апеллировал к Маршаку, воспринимая его позиции как незыблемые.
Любопытные цитаты позднейших Волковских записей приводит Т.В. Галкина в биографической книге. Там Волков уже постфактум вспоминает о репрессиях, затронувших его друзей и родных, и едва не коснувшихся его самого: Скрытый текст
Чарли Блек
Великан из-за гор
Пост N: 8344
Зарегистрирован: 21.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
34
[По части «изумрудной» деятельности Волкова этот период скуповат: продолжается техническая работа по подготовке ВИГ к первому изданию, ведутся переговоры о пьесе по мотивам ВИГ, дорабатывается киносценарий, но в основном Волков увлечён другими проектами и сюжетами, главенствует среди которых «Первый воздухоплаватель» (будущий «Чудесный шар»).
Для удобства чтения, фрагменты, относящиеся к ИГ, я выделил фиолетовым цветом. Мои комментарии — по-прежнему синие в квадратных скобках.]
* * * * *
3 [января 1939 года], вторник. Узнал, что Калашников уже не редактор «Пионера», уехал в командировку, и рукописи мои от него выручить нельзя.
4 [января 1939 года], среда. Был в ДИ. Редактор Абрамов, 15-XII весьма жестко раскритиковавший мою рукопись для I тома «Д. Э.», и возвративший мне ее для переработки, теперь от рукописи (я ее сократил и переработал), в восторге. Пел мне дифирамбы по поводу моего уменья с первого раза усвоить требования редактора и так быстро перестроиться. Теперь он имеет к рукописи только несколько мелких замечаний.
Был в «В. Св.» [«Вокруг света»] «Барсак» у редактора Овалова. Звонил в «Пион.», пытался найти у Поддубной следы «П.в.» – безуспешно
5 [января 1939 года], четверг. Звонил в «Пион.» Ильиной о «Е1-16» Ничего – рукопись у Калашникова!
10 [января 1939 года], вторник. Был в ДИ. «В.И.г.» окончательно одобрен, скоро пойдет в производство. [...] Обсуждал с Пушкаревым план «Перв. возд.» Мимолетная встреча с А.С. Макаренко. Хотел обсудить с ним предложения Пушкарева – не удалось. Пушкарев говорит, будто Макаренко одобряет его, пушкаревскую, схему.
17–19 [января 1939 года]. Написал фельетон-пародию «Поэт и комментаторы» (начал на экзамене в Ин-те).
19 [января 1939 года], четверг. Видел рисунки Радлова к «В.И.г.» Конечно, после рисунков америк. издания к этим надо привыкнуть, но все же они понравились мне. Был художеств. совет. Оказывается, редакция уже фамильярничает с моими героями. Льва они дружески зовут «Лёва», Страшилу – Чучелкой. Вообще, книжка им, начиная с Пискунова, очень нравится.
23 [января 1939 года], понед. [...] Начал (на экзамене) сказку «Рыбка-финита», которую летом 1938 г. рассказывал ребятам, идя на купанье.
24–28 [января 1939 года]. Написана «Рыбка-финита».
29 [января 1939 года], воскр. Киносценарий «В.И.г.» сдан в Союздетфильм». Читал корректуру первого номера «Пионера» с «Барсаком». Приятное занятие.
Разговаривал по телефону с С.Я. Маршаком. Просил позвонить 1 февр., чтобы договориться о встрече.
В «П. Пр.» [«Пионерской правде»] дана статья «Умеют ли считать животные».
31 [января 1939 года], вторн. Начал перепечатывать «Перв. воздухопл.»
При большой нагрузке в Институте (сессия) январь был очень продуктивным. Написан киносценарий «В.И.г.», почти заново написан сценарий для кук. театра, матем. раздел II тома «Д. Э.», фельетон «Поэт и комментаторы», сказка «Рыбка-финита», статья «Есть ли конец счету».
1 [февраля 1939 года], среда. Большой день для советской литературы – награждение писателей орденами.
Еще до получения газет звонил Маршаку о встрече и получил приглашение приехать, хотя он болен и лежит в постели. Возвратившись с автомата, узнал, что С.Я. [Самуил Яковлевич Маршак] награжден орденом Ленина. В 3 часа пошел к нему, принес искренние поздравления.
Читал С.Я. отрывки из «Рыбки-финиты». Сказка ему понравилась больше, чем «В.И.г.»
– Откуда вы взяли такую идею? – спросил он, и и узнав, что моя собственная, сказал, что за эту одну выдумку можно дать орден Ленина 1). Нашел, конечно, и ряд недостатков, которые надо исправить. Сказал, что он может рекомендовать эту сказку в любой толстый журнал. Рукопись оставил для прочтения. Снова жалел о смерти Горького, к которому он обязательно повел бы меня.
В общем, я получил большую «зарядку».
1) И однако, она не была напечатана, несмотря на то, что была предложена много раз!
3 [февраля 1939 года], пятн. Собрание по поводу результатов преоверки ДИ. Узнал о снятии с работы редактора Чачко, этого тупого и ограниченного человека (о нем на собрании открыто говорили, что у него очень туго работают мозги). Встретился с Маршаком, но он по болезни уехал до конца собрания. [...]
[Ранее в записях дневника за 2 и 4 июня 1938 года Волков негативно отзывался о редакторе Чачко за немотивированные придирки к рукописи «Первого воздухоплавателя». Небольшой фрагмент воспоминаний сына Чачко, Леонида Марковича, о своём отце можно прочесть здесь: https://litlife.club/authors/84659 ]
4 [февраля 1939 года], субб. Был в ДИ. Условился с Максимовой о заголовке [ВИГ], смотрел обложку, концовку. Случайно встретился с Маршаком.
5 [февраля 1939 года], воскр. Разговаривал с Образцовым по поводу сценария [кукольной пьесы ВИГ]. Считает, что «нет стержня», рассматривает, как материал, над которым надо еще работать. [...]
9 [февраля 1939 года], четв. Союздетфильм (консульт. Мирова) отказал в приеме киносценария «В.И.г.» Мотив – очень трудно для постановки. Советует обратиться в Мультфильм. Рукопись взята. Звонил Макаренко, тот предлагает заехать – побеседовать.
12 [февраля 1939 года], воскр. Объявлены результаты киноконкурса. Крушение многих надежд, в том числе и моих.
15 [февраля 1939 года], среда. Закончил перепечатку «П. в.» Очень напряженно работал всю 1-ую полов. месяца – за 15 рабочих дней перепечатал 285 страниц.
4 [марта 1939 года], сб. Был в ДИ. Максимова все еще не сдала в производство «Волшебника», хотя обещала сделать это в феврале. Из каких-то «хитрых» соображений просит у меня английский оригинал – но он у них был достаточное время для всяких сверок, больше не дам. [...]
Был в «Вокруг Света». Ред. Л. Овалов с большим сожалением вернул рукопись «Барсака». Если бы роман был дан вперед ему, он с удовольствием поместил бы его. Считает «Барсака» одним из самых удачных романов Ж. Верна. Просил меня заходить, сотрудничать. [...]
[Лев Сергеевич Овалов (1905–1997), настоящая фамилия – Шаповалов, автор детективов о чекисте майоре Пронине. В 1939 году – главный редактор журнала «Вокруг света». В 1941 году арестован, 15 лет провёл в лагерях и ссылке: https://ru.wikipedia.org/wiki/Овалов,_Лев_Сергеевич ]
Разговаривал с Образцовым. Он забраковал сценарий «В.И.г.» по ряду причин. Не видит основной идеи вещи, все основано на случайностях (гибель обеих злых волшебниц). Не нравится образ Гудвина, он его считает «сволочью» за его обман Элли и компании. Лев – империалист, т.к. добивается царства. Должна быть борьба с какими-то враждебными силами, которые занесли Элли в страну Гудвина. Он читал «Алису в стране чудес» – по его мнению (и я с ним согласен) из нее уж никак нельзя сделать пьесы.
Звонил Маршаку – он в Барвихе, вернется 8/III.
7–8 [марта 1939 года]. Проредактировал и несколько сократил «Е-16».
9 [марта 1939 года], чт. Звонил в Барвиху С.Я. Маршаку. Он, с присущей ему отзывчивостью, подошел к телефону в назначенное время (7 час. вечера). «Рыбка финита» ему понравилась. Его слова – «хорошая сказка!» Предложил мне пойти к директору или гл. редактору ДИ, с которыми он говорил о необходимости моего более решительного выдвижения в литературу. Он удивляется тому, что у них в плане 39 года только одна моя вещь.
Договорились о том, что я к нему приеду 12-го. Разрешил привезти «Перв. воздухопл.» Снова я получил хорошую зарядку бодрости.
10 [марта 1939 года], пт. Утром договорился с Соф. Мих. Маршак о подробностях поездки, потом отправился в ДИ.
Разговаривал с гл. ред. Куклисом. Он не помнит, говорил ли с ним обо мне Маршак («Он со мной о многом говорил!»). Я ему рассказал историю «П.в.» и дал рукопись, которую он даст читать. Просил завезти отзыв Макаренко. Я с ним говорил и о заявках на 40 год («Сказки бабушки Аксиньи», «Пионеры в Норландии», «Искатели правды», «История математики»).
Все же не очень благоприятное впечатление он на меня произвел – по-моему, слаб он для такой ответственной работы.
Потом долго спорил с Пушкаревым о сюжетной линии «П.в.» В общем, друг друга не убедили. Он думает просить Эйхлера прочесть роман. Я ему сказал, что будет читать Маршак. [...]
Узнал у Е.В., что мне из ЦК Комсомола звонил т.Голованов. Позвонил ему и имел интересный разговор. Он интересовался моими планами, моими делами в ДИ. Я вкратце повторил ему историю «П.в.» Он желает видеться со мной, хочет помочь (это опять дело С.Я., т.к. Голованов спросил меня, давно ли я знаком с Маршаком). Свидание возможно в половине марта, т.к. сегодня открытие XVIII партсъезда.
Предложил мне включиться в группу рецензензентов при Отделе Пропаг. и Агитации ЦК ВЛКСМ. и просил написать рецензию на первые номера «Костра» за 39 год. Хотел даже дать второй журнал, но я пока воздержался.
Дал ему служебный телефон и домашний адрес. От этого разговора осталось очень приятное впечатление. Просил звонить, если будут затруднения.
Еще разговор с Максимовой. Снова обещает сдать в производство «В.И.г.» на-днях. Показывал «Рыбку Финиту», просила для прочтения.
Был в «В. Св.» у Овалова. Договаривались о помещении ж.-верновского романа в моем переводе. Я предложил «Face au Drapeau». Просил занести. Отдал «Е-16», обещал дать ответ о пригодности через несколько дней. Предлагает «держать дружбу». По манерам очень симпатичный, мягкий человек. [...]
15 [марта 1939 года], ср. Утром корректировал «Финиту». После обеда был в «Пионере» и «П. Правде». Калашников все еще не возвратился в редакцию мои рукописи – этот, такой на взгляд симпатичный человек, оказался страшным трепачем.
В «Пионере» опять новый редактор – Шари́.
В «П. Пр.» выговаривал Ханчину за то, что он не помещает моих статей. Х. отговаривался тем, что сейчас съезд. [...]
16 [марта 1939 года], чт. [...] С Максимовой выверяли (вероятно, в последний раз) текст «В.И.г.» Вначале она внесла много поправок (на первых 10 страницах), а потом целые десятки страниц без одной поправки.
Опять безрезультатный «русский спор» с Пушкаревым. Он недоволен тем, что я поднял вопрос о книге у Куклиса. [...]
17 [марта 1939 года], пт. Звонил Голованову. Отзыв о моей рецензии на «Костер»: «Хорошая, добросовестная работа. Видно, что материал проработан основательно. Но слишком мягко – если послать «Костру», он возгордится, а ему гордиться нечем. Надо больше критиковать, выискивать недостатки, неудачные места в рассказах, плохие рисунки и т.п.» Но, как первый опыт, рецензия его вполне удовлетворила, и он выносит мне благодарность.
Предложил увидеться после 22–23 марта.
Был в Дет. Изд. [...] «В.И.г.» перепечатан и Максимова готовит его к сдаче. [...]
Вечером бездельничал.1)
1) Видимо, редкое явление, если отмечено в дневнике!
18 [марта 1939 года], сб. Начал «Правосудный кинжал» (идея пришла в голову в полудремотном состоянии, когда ехал в трамвае в Ин-т 4 марта). Написал план и 4 страницы. Получается тяжелая, но сильная вещь.
19 [марта 1939 года], вс. Сегодня, наконец, видел Либединского и отдал ему «Перв. воздухопл.» Но свидание с ним меня разочаровало. Вместо долгой «беседы по душам» коротенький двухминутный разговор в присутствии посторонних, где не сказал и десятой доли того, что хотел... Ну ладно, роман все таки отдал, буду ждать результата.
[Юрий Николаевич Либединский (1898–1959) – автор повестей «Неделя», «Комиссары» и др. О его судьбе можно подробнее прочесть здесь: https://litrossia.ru/item/4570-oldarchive/ ]
Утром и вечером работа над «Правосудным кинжалом» (написано 5 стр.)
20 [марта 1939 года], пн. Утром получил 2-ой № «Пионера». Рисунки Митурича [к «Барсаку»] начинают мне нравиться: не так они блестящи, но есть в фигурах характерность, особенно у Сен-Берена. [...]
21 [марта 1939 года], вт. Решил зафиксировать свои замыслы на 39 год. Вот они (главнейшие): «Сказки бабушки Аксиньи» («Ворон-свидетель», «Сны Трофима Бóрща».) «Фантазии и действительность» (о романистах прежних времен – Робида и др.) «История математики». «Искатели правды». «В светолете на Луну». «Волшебник Из. города» – пьеса.
Замыслы обширные! Насколько удастся их выполнить? 1)
[сноска другой ручкой: 1) Почти ничего не выполнил! 3.3.73.]
Да, еще позабыл о «Пионерах в Норландии», над этой вещью ведь тоже надо поработать.
Мелочи: «Мнемоника», «Приключения кота Марсика».
22 [марта 1939 года], ср. В этот день замечательно поработалось. Было прекрасное рабочее настроение – писал, как одержимый, и за один день написал 14 печ. страниц «Прав. кинжала» (из них 12 перепечатал). И, по-моему, неплохо написал!
«Правосудный кинжал» идет к концу. Еще страниц 6–7 и всё. Хотелось бы 24-го закончить.
23 [марта 1939 года], чт. Звонил Образцову – видимо, он рукопись затерял, просто безобразие!
Голованов назначает свидание на 25ое. Маршак тоже приезжает 25-го.
Кончил «Прав. кинж.» – последние 5 страниц.
24 [марта 1939 года], пт. Был А.М. Розов, читал вслух «Пр. кинж.». Хорошо звучит сказка в его чтении! Но настроение было испорчено тем, что внезапно заболел Вива [сын Волкова, Вивиан (1925–?)].
27 [марта 1939 года], пн. Звонил Маршаку, возможно, увижусь с ним 31 марта – 1 апр. Он говорил обо мне с редактором «Детской Литературы», предлагал меня использовать. Спасибо за заботу, но не нравится мне это крохоборство! Договорились о том, что я завезу ему 28го «Прав. кинжал»
28 [марта 1939 года], вт. Интересный день! Сначала приехал в ДИ. Максимова заявила, что читает «Финиту» с удовольствием. Ей хочется, чтобы и другие члены редакции прочли и просит для этого времени. Отдал ей и «Правос. кинжал»
В «В. Св.» беседовал с Оваловым. «Е-16» еще не прочитал, а относительно «Родного знамени» [роман Ж. Верна «Face au Drapeau» (1896)] склоняется к мысли его печатать. Если у них будет советский роман, то позже, если он их не устроит, то раньше. Он просил у меня что-нибудь из архивных материалов относительно Вел. Фр. революции (юбилей летом). Перевести с французского какую-нибудь интересную статью или рассказ. Это для «Мол. Гвардии». Я обещал подумать и дать ответ через шестидневку [В 1931–1940 годах в СССР действовал особый революционный календарь, согласно которому выходные дни приходились на 6, 12, 18, 24 и 30 число каждого месяца; поэтому в дневнике Волкова того периода нередки записи о работе в воскресенье].
Затем я отправился из двери в дверь – в «Дет. Л-ру». Был встречен приветливо (рекомендация Маршака!), предлагают сотрудничать, просят ознакомиться с журналом.
Но главное – я там познакомился с В. Шкловским. Когда я сказал, что я научный работник и начинающий писатель, он сразу заявил, что знает меня. Ему говорил обо мне три дня назад Маршак, а также он слышал обо мне от Макаренко.
– Говорят, вы пишете хорошие детские книжки? – спросил он.
Итак, обо мне уже ходит молва среди писателей.
Просил его прочесть «Перв. воздухопл.», и он согласился. Я тут же дал ему рукопись, которую взял секретарь редакции, чтобы отправить к нему (он всегда ходит без портфеля).
В разговоре он назвал изобретателя шара Монферраном, а я был настолько невыдержан, что его поправил. Потом, конечно, раскаялся – но поздно.
А все-таки не блещут эрудицией наши писатели, даже такие, как В. Шкловский. Боюсь, что моя невежливость произвела на него неблагоприятное впечатление. Но в общем, обещал прочитать дней через 10.
Должна быть борьба с какими-то враждебными силами, которые занесли Элли в страну Гудвина.
Кажется, за "искусственность" урагана (появившуюся уже как минимум в радиопьесе) мы должны быть благодарны Образцову )) Хотя с рукописью он по-свински поступил.
(Эпизод общения со Шкловским характерный такой)
Чарли Блек
Великан из-за гор
Пост N: 8345
Зарегистрирован: 21.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
34
Награды:
Отправлено: 25.06.21 05:28. Заголовок: Donald пишет: Волко..
Donald пишет:
цитата:
Волков встречался с Макаренко и тот ему давал рекомендации?
Да, Маршак и Макаренко были теми двумя корифеями, кто помог Волкову "войти в большую литературу", как он сам это называл.
Капрал Бефар пишет:
цитата:
Кажется, за "искусственность" урагана (появившуюся уже как минимум в радиопьесе) мы должны быть благодарны Образцову ))
Похоже на то ))
Капрал Бефар пишет:
цитата:
(Эпизод общения со Шкловским характерный такой)
Ага, там у них ещё в апреле будет пикировка Надеюсь в ближайшие дни выложить...
Тут сложно что-то сказать достоверно. О тех, кто «уезжал» в такую «командировку», насколько мне представляется, либо говорили открыто: мол, «разоблачили вредителя такого-то», либо избегали говорить вообще, отделываясь умолчаниями, будто человека и не было никогда.
Так или иначе, поиск в интернете информации о Калашникове - редакторе "Пионера" в предвоенные годы, результата не дал. Не упомянут он и в перечне ответственных редакторов, последовательно возглавлявших журнал в то время (Ивантер, Волявко, Шари, Ильина - https://old.topos.memo.ru/node/973, http://nozdr.ru/biblio/j/pioner ).
Чарли Блек
Великан из-за гор
Пост N: 8348
Зарегистрирован: 21.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
34
1 [апреля 1939 года], сб. Звонил Шпет. Рукопись передана Сперанскому, но он ее еще не прочел.
В телефонном разговоре с Маршаком узнал грустную новость о смерти А.С. Макаренко.
Умер один из тех двух писателей, которые так много сделали для меня. Своим отзывом о «П.в.» он очень помог мне. Но дело не в этом...
Жаль его, как человека и как писателя, который, правда, сделал много, но мог сделать еще больше. Так недолга была его писательская деятельность!
«...Великие надежды и радости, когда-то волновавшие наше сердце, уплывают и исчезают в океане вечности...»
(Диккенс «Крошка Доррит») [...]
2 [апреля 1939 года], вс. Был утром у С.Я. Маршака. Удивительный человек! Лег в 3 часа, а встал рано утром и перечитал обе сказки. «Финиту» очень хвалит, а «Пр. кинж.» – увы! – совершенно забраковал.
Псевдорусский стиль, неживые герои, приспособленчество (в конце) – одним словом, вещь плоха, и печатать ее нельзя! Что ж, положу под спуд. Как говорит С.Я., полезны и отрицательные опыты. Буду знать, как не надо писать...
Вообще он с похвалой отозвался о моем литературном вкусе, даже удивлялся, откуда у меня взялся такой вкус, поскольку я не вращался среди кругов столичной литературы. Среди людей, приходящих в литературу самотеком, такое явление встречается исключительно редко.
Но потом заметил, что если судить по «Фините», у меня вкус хороший, а по «Кинжалу» – двойственный!
«Финиту» он будет рекомендовать в альманах «Год XXII» [имеется в виду 22-й год от победы Великой Октябрьской социалистической революции; альманах основан М. Горьким в 1933 году] (секретарь Елена Марковна, ред. Лагин) – и считает, что Детиздат должен выпустить ее отдельной книжкой.
Хочет ознакомиться с моими матем. работами (для «Д. Э.») Надо будет завезти.
Интересны отзывы С.Я. о писателях. Когда я сказал, что отдал читать «П.в.» Шкловскому, он его назвал Джинглем – не весьма приятный персонаж из «Пикквик. клуба».
А.Н. Толстого он называет купчиком, подчеркивает, что тот не ведет никакой работы с писателями. Он послал к нему какого-то юнца 15-ти лет, чтобы Маршак его устраивал с квартирой (!), а самому стоит лишь пальцем двинуть – ведь депутат Верх. Совета!
С.Я. сетовал на тех писателей, которых он выдвинул (в частности, Бианки), и которые, вместо того, чтобы самим проводить работу с начинающими писателями, от этого отказываются и «все обращают лишь в пользу себе».
Мою кандидатуру в Редсовет ДИ выдвинул он. Кстати интересовался «чистотой» моей биографии. Кандидатуру мою поддержит.
Кстати, о Детиздате. Приводил примеры анекдотической глупости Куклиса: «Читали ли вы Свифта «Путешествие в Сванетию»? – спрашивает Куклис. «А что такое «Колобок»? Ну и ну! Да и рядовые редакторы хороши...
С.Я. интересовался моими бытовыми условиями – я сказал, что неважные, но жаловаться не стал.
– Ну подождите, пусть вас побольше узнают... – сказал он.
Уезжает он недели на три. Хочет вообще побеседовать со мной о литературе. По приезде обещал прочитать «П.в.»
Детиздат. Только что узнал удивительную и приятную новость: Пушкарев в коридоре торопясь (он везет венок на гроб А.С. Макаренко) сообщил мне, что он читал вторую блестящую рецензию на «П.в.» Они кому-то давали ее читать (даже не знаю, кому). Эта рецензия так повлияла на Пушкарева, что он с радостью согласился редактировать книгу (без изменения сюжета) и только робко, заискивающе говорит о деталях. Я должен переговорить с Куклисом о том, чтобы он (Пушк.) остался моим редактором. [...]
Попав к Куклису, договорился, что редактором будет Пушкарев, если не будет возражать Пайкин, старш. ред. истор. отдела. [...]
В кабинете Куклиса был и Маршак, они долго говорили об оформлении книжки «Мистер Твистер».
Дальше Пайкин. Рукопись «П.в.» у него на столе, и тут я увидел отзыв политредактора Беленького. Три страницы сплошных похвал... Признаюсь – не ожидал!
Книге дана очень высокая оценка, не найдено ни единого недостатка. И сюжет, и политическая установка и герои – всё очень хорошо! Теперь у меня есть все основания нажимать на ДИ в отношении сроков.
Долго беседовал с Пушкаревым о романе «П.в.», потом беседа перекинулась по поводу «Барсака» на Ж. Верна. Интересно, что кем-то распространяются слухи, что «Барсак» не принадлежит Ж. Верну. И стиль будто не его и т.д. Кому это нужно разводить такие сплетни? [Вопреки удивлению Волкова, в наше время эти слухи считаются подтверждённым фактом: из 27 глав «Барсака» лишь первые 5 написаны Жюлем Верном, а все остальные – его сыном Мишелем.]
Снова встретился с С.Я. у раздевалки. Он был очень любезен и подождал, пока я оденусь. Выходили вместе. Он уже договорился с «Альманахом» и сообщил, что меня там ждут с «Финитой». Удивительная предупредительность!
В общем, сегодня для меня большой день!
P.S. По поводу «Кинжала». На этом псевдорусском стиле срезался не я один. По словам С.Я., в этом стиле нестерпимо фальшивил А.К. Толстой (Васька Шибанов и т.д.) В нем даже Некрасов иногда фальшивил, а Лермонтова в «Песне о купце Калашникове» спас огромный темперамент... Ну, я в хорошей компании!!
4 [апреля 1939 года], вт. В Детиздате дела очень изменились. Пушкарев выписал одобрение на «П.в.» после долгого спора (опять о сюжете!), пока не пошли на компромисс.
Судьбу Дмитрия решает не изобретение шара, а опыты со змейками, это капля, переполняющая чашу. Кроме того, должна отпасть связь с шаром Крякутного, и Гаркутной получает новую фамилию. Но все это не нарушает идеи и сюжетной ткани романа.
Заходил к Абрамову. Он по поводу моих тезисов не имеет замечаний. Надеется, что дело выйдет, т.к. он сказал Куклису: «Это тот самый Волков, который написал «Первого воздухоплавателя». Итак, о «П.в.» в ДИ уже сложилось высокое мнение, и ходит оно по всем редакциям.
Был у Овалова, обещал подобрать материалы к 150-летию Фр. революции. [...]
Затем пошел в «Год XXII». Лагин встретил меня очень приветливо, «Финиту» просил сдать как можно скорее, не перепечатывая, и договаривался о статьях по математике.
Я сильно подозреваю, что всех прельщает это экзотическое сочетание в моем лице беллетриста и математика. Обещал Лагину дать на просмотр математ. материал «Д. Э.»
5 [апреля 1939 года], ср. Работал над «Финитой», сделал целый ряд исправлений, подготовил рукопись к сдаче.
6 [апреля 1939 года], чт. Начал работать над «П.в.» в духе пожеланий Пушкарева.
Полдня провел с А.М. Розовым над его «Записками немецкого пленного». Дело у него идет на лад, мои уроки помогают. Перепечатал несколько страниц его рукописи. [...]
9 [апреля 1939 года], вс. Был в ДИ. Одобрение прошло по инстанциям, деньги уже выписаны – 3077 руб. Открыл счет в «Мол. Гвардии». [...]
Вечером звонил Шкловскому. Вот, оказывается, неприятный субъект! Действительно, настоящий Джингль, по меткому определению Маршака. Я его прошу в очень вежливой форме прочесть рукопись, а он заявляет: – Что это – ультиматум?
– Я – человек мирный, ультиматумов не ставлю.
– Хорошо, постараюсь затруднить себя и на-днях прочесть Вашу рукопись!
А я постараюсь, чтобы он себя не затруднял, и рукопись возьму обратно.
10 [апреля 1939 года], пн. [...] На улице отвратильная погода – слякоть, липкий буран с ветром. Как приятно сидеть за письменным столом и отдаваться любимой работе! 1)
1) Переписываю эти строки на даче, сидя на террасе в одних трусах. Вечер, а температура 26° тепла.
12 [апреля 1939 года], ср. [...] Галюсенька выручила рукопись от Шкловского и привезла вечером, но, оказывается, он успел ее прочитать. Придется ему позвонить.
14 [апреля 1939 года], пт. Утром звонил Шкловскому.1) Разговор прошел мирно. Книга ему понравилась, он нашел ее интересной. Говорил о том, что надо сократить главы о Папине и Вобане. На-днях зайду к нему. [...]
1) Здесь надо отметить, что у меня в квартире телефона не было, и все эти разговоры я производил из Ин-та, из Детгиза, иногда из школы, где учился Вива, и т. п. Это крайне осложняло мою работу.
18 [апреля 1939 года], вт. Был в Кукольном театре, взял у Шпет сценарий и сказку. Она мне передала мнение Сперанского о сценарии. Спер. считает, что фон пьесы слишком ее перегружает, что он чересчур интересен сам по себе и возбуждает у зрителей ряд вопросов, на которые он не получает ответа. По его мнению, с этими героями (Стр., Ж.Др., Лев) надо строить новую пьесу, по другой фабуле, а герои эти сами по себе очень хороши и всем нравятся.
Я обещал подумать и сообщить ей результаты своих дум. Обещались не терять друг друга из виду, обменялись адресами. [...]
19 [апреля 1939 года], ср. Утром продолжал статью «Геометрия в древнем Египте». Пришла в голову мысль написать статью «Цикличность человеческих цивилизаций». Материал: Жюль Верн «Вечный Адам», Дж. Лондон «Алая чума», Э. По «Пилюли Понноннера», А. Толстой «Аэлита» и т.д. Разоблачить эту теорию, не подтверждаемую никакими научными данными. Человечество хоть и идет по зигзагообразному пути, но все вперед и вперед.
Был в Детиздате. Переписал отзыв Беленького о «П.в.» Избави нас, боже, от друзей! Ведь он принял полет Ракитина за исторический факт, а самого Дмитрия за реально существовавшую личность!2) Выходит, убедительно написано... Но какое убожество исторических знаний! И ведь интересно то, что Пушкарев не понял заблуждения Беленького (про Куклиса я уж не говорю – он-то вообще ничего не понимает, да и книги не читал).
[сноска другой ручкой: 2) Это и в 1970 г. историк Лурье удивлялся, почему имя изобретателя Ракитина не вошло в справочники.]
«Волшебник», говорят, выйдет в III квартале. [...]
Овалов все еще не прочел «Солнечн. станцию Е-16».
Забегал в «Дет. Лит.» [...] 1)
1) Просто поражаюсь, как я всё это успевал делать! Видно, очень много было энергии! (Примечание 1957 года. Согласен с ним и теперь...)
20 [апреля 1939 года], чт. [...] Был у Куклиса. Неудачные переговоры об увеличении гонорара за «П.в.» [...] «Перв. возд.» обещал продвигать в этом году. [...]
22 [апреля 1939 года], сб. Два неуспеха сразу. Довольно много для одного дня!
Лагин отказался принять «Рыбку-Финиту». Мотивировка: не выдержан стиль, язык псевдонародный; нет «гражданской идеи». Сказка возбуждает сочувствие к купцам, а купцы были плохие. Мотивировка умная, что и говорить! [...]
Либединский возвратил «П.В.» «для переработки». Это вежливый отказ, т.к. сам же он в разговоре сказал, что это – вещь для юношества. Странное все-таки отгораживание (и в то же время печатают «Чук и Гек» – детский рассказ Гайдара1)
1) В этом суждении я был, конечно, не прав! «Чук и Гек» – это жемчужина, которая украсила бы любой журнал...
Но в общем, у него впечатление благоприятное. «Работать вы вполне можете. Вещь интересная, чувствуется знание эпохи, проработано много материала. Автор часто излишне показывает свои знания. Есть ряд неудачных современных выражений. Связь шара Ракитина с шаром Крякутного выбросить – слишком искусственно.» Указания Либединского мне, конечно, помогут.
Зато теперь развязаны руки, начну перерабатывать вещь для Детиздата.
Был у Овалова. Он все больше склоняется к мысли печатать «Родное знамя». По-видимому, хочет оформлять договор, сказал, что поручит это Стишовой. Надо будет позвонить. [...]
23–24 [апреля 1939 года]. Лентяйничал. Ответил на два письма деткоров «Пион. Пр.»
25 [апреля 1939 года], вт. Начал переработку «Перв. возд.» [...]
28 [апреля 1939 года], пт. Был в ДИ. Пискунов прочел «Финиту», она ему очень понравилась, дал читать другим. [...]
Из «В. Св.» вернули «Е-16» – не понравилась. Мотивов не знаю, т.к. сам Овалов не читал, а читали его сотрудники. Зато приглашен на 3-ье мая заключать договор на перевод «Родного Знамени».
Звонил в «Год XXII». Е.М. сообщила, что планы их не удовлетворяют. Это совсем не то, что им нужно. Создается впечатление, что они сами не знают, что им нужно. Ведь они же читали I и II том «Д.Э.».
– Когда вы напишете что-нибудь интересное, такое, что нам подойдет – мы с удовольствием поместим...
В общем – благодарю покорно! Я уже сыт разговорами с Лагиным. Больше к ним не пойду, планы просил прислать. [...]
[Лагин – вероятно имеется в виду автор «Старика Хоттабыча» Лазарь Иосифович Лагин (1903–1979). Википедия даёт ему неоднозначную характеристику: https://ru.wikipedia.org/wiki/Лагин,_Лазарь_Иосифович ]
Чарли Блек
Великан из-за гор
Пост N: 8349
Зарегистрирован: 21.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
34
Награды:
Отправлено: 27.06.21 12:57. Заголовок: 3 , ср. Работа над «..
3 [мая 1939 года], ср. Работа над «П.в.» Был в «В. Св.» насчет договора о переводе «Родн. зн.» Овалов просил отложить до 10 мая, т.к. 10-го будто бы выходит закон об авторском праве.
4 [мая 1939 года], чт. Снес переделанную рукопись «П.в.» Пушкареву. Ему же дал читать «Е-16».
После обеда сидел в Ленин. б-ке, читал «Ниву» и «Вокруг Света» за 1889 год 1).
1) Очевидно, искал материалы к столетию Фр. революц.
7 [мая 1939 года], вс. Свез второй экз. «П.в.» Пушкареву для художника. П. обещает сразу же сдать рукопись на иллюстрацию.
Говорил с Абрамовым. [...] Куклис ему говорил, что будет срочно продвигать «П.в.» Спасибо и за это! [...]
8–9 [мая 1939 года]. Два дня почти безотрывно просидел над математикой, «проклиная злую долю». Решал задания для заочников по новой программе. [...]
10 [мая 1939 года], ср. – 13 [мая 1939 года] сб. 10-го сдал рукопись «П.в.» в журнал «Знамя». Много читал. [...]
14 [мая 1939 года], вс. Звонил Маршаку. Он очень удивлен, что Лагин не принял «Финиту», хочет с ним поговорить. Просил на-днях позвонить. [...]
15 [мая 1939 года], пн. [...] Виделся с Маршаком в «Д.Л.» Он сразу же меня погнал к Овалову: – Идите, идите, я ему сейчас о вас говорил!
Но т.к. у Овалова неприемный день, то я, конечно, к нему не попал, хотя в этом деле принял живое участие Рахтанов.1) [Сноска дана карандашом и без расшифровки.] Он даже сбегал в кабинет к Овалову и сказал, что Овалов ждет меня через 5 минут, но это оказалось пустыми словами. Дело, однако, не в этом. Маршак довольно много со мной разговаривал, пытал мое литературное чутье (заставлял читать книжку «Мальчик Алеша» и высказывать свое мнение. Разобрался я довольно удачно, попал, что называется, в точку). Я получил разрешение завезти ему для прочтения «Пионеры в Норландии». «Финиту» он опять хвалил, он о ней распространяет молву, так что Рахтанов очень просил меня дать ему сказку для прочтения. Я обещал: кстати, это мое первое знакомство с Рахтановым.
Рахтанов – член редколлегии «Д.Л.» Ему понравилась [написанная Волковым] рецензия на «Серебро из глины», – «тактично написана» по его словам.
[Исай Аркадьевич Рахтанов (1907–1979) – писатель, автор биографических очерков-воспоминаний о многих известных писателях и поэтах, в т.ч. о Волкове: https://ru.wikipedia.org/wiki/Рахтанов,_Исай_Аркадьевич Известен сборник Рахтанова «Рассказы по памяти». Знакомство с Рахтановым Волков поддерживал вплоть до 70-х годов.]
Маршак загружен, по обыкновению, всякой организац. работой, выступлениями и проч., и очень пессимистически настроен.
– Мне ведь 52 года, товарищи! Мне всего-то для творческой работы осталось 8 лет...
Я посмеялся над ним и назвал его установки минималистскими. Лично я думаю проработать активно еще не менее 25 лет 1)
1) 18 уже прошло! (замечание 57 года). А теперь, когда я переписываю эти строки – уже и 22 года. Так разве мне осталось только 3 года? Не верю...
Виделся с Н.А. Максимовой, она просила завтра зайти посмотреть корректуры «В.И.г.» (Кстати, рецензию на «Серебро из глины» тоже видел сегодня в корректуре). Наконец-то, мое писательство начинает становиться реальностью!
Пушк. сказал, что «П.в.» еще не сдан на иллюстрацию, но по плану обязательно должен быть сдан в мае. [...]
16 [мая 1939 года], вт. Получил корректуры «В.И.г.» для авторской правки.
Разговор с Пискуновым. «Финиту» он считает интересной сказкой, но не первостепенной важности. «Неактуально», как теперь говорят. Просил меня написать повесть для младшего возраста, приключенческую, с интересным сюжетом, можно с налетом фантастики. Можно какую-нибудь переработку. Я обещал подумать.
О «Волшебнике» Пискунов говорит: – Это для нас находка. Сказка будет любимой детской книгой.1)
1) Как он был прав! (15/XI 70).
[Константин Федотович Пискунов (1905–1987) – издательский деятель, редактор. В 1928–1940 гг. секретарь Детиздата РСФСР. В 1941–1943 гг. на фронте. В 1948–1974 гг. директор издательства «Детская литература». Высокую оценку Пискунову дал в своих воспоминаниях Анатолий Рыбаков (автор «Кортика» и «Детей Арбата»), назвав его «лучшим издателем в послереволюционное время»: http://lebed.com/2020/7888.htm Согласно тем же воспоминаниям, именно Пискунов был инициатором написания продолжения «Кортика» – повести «Бронзовая птица».]
Был у Овалова. После рекомендации Маршака он разговаривал со мной совсем по-другому. Взял «Финиту», хотя он вообще противник сказок (сейчас им доставляют огромное количество приспособленческих сказок с политграмотными Иванами Царевичами). Но «Финита» в пересказе Маршака его заинтересовала.
Я ему говорил о «П.в.», и он просил занести рукопись.
Насчет перевода «Родного Знамени» договорились оформить договор. Он также просил меня работать, если нужно будет, по переводу и переработке статей из современных иностранных журналов. Я дал согласие.
Вечером работал над корректурой [ВИГ].
17 [мая 1939 года], ср. Работа над корректурой «Волшебника». Много помогает Галюська своими умными замечаниями.
19 [мая 1939 года], пт. Сдал корректуру «Волш.» после авторской правки. По словам Максимовой, книга будет печататься в июне-июле.
Отдал Пискунову «Пионеры в Норландии». Читать в первую очередь будет Максимова.
Был в худож. редакции, познакомился с художеств. редактором «П.в.», фамилии пока не знаю. Есть какой-то новый художник в ДИ, говорят, хороший, книгу хотят дать ему, но прежде он должен представить пробные рисунки.
Заключил договор на перевод «Родного знамени» Ж. Верна с «Вокр. Света», срок 1/XI. Овалов прочитал «Финиту». Она ему очень понравилась, и он за печатание ее. Только он задает такой вопрос: – А зачем эта сказка написана?
Впрочем, он сказал, что, подумав, он, вероятно, на этот вопрос сумеет ответить. Рукопись будет передана члену редколлегии Л. Славину.
20 [мая 1939 года], сб. Получил приглашение принять участие в узком совещании по детской литературе, созываемом президиумом ССП [Союза Советских Писателей] на 21 мая в 2 часа дня. Пойду обязательно. Конечно, этим лестным приглашением я обязан С.Я. Маршаку.
21 [мая 1939 года], вс. Сегодня представлен корифеям детской литературы. Познакомился с К. Чуковским, М. Ильиным, Агнией Барто, С. Михалковым, Перовской, Благининой и с самим председателем ССП А.А. Фадеевым.
Перед заседанием С.Я. Маршак говорил о том, что мне «нужно себя найти» и выражал сожаление о том, что не познакомился со мной раньше, когда он фактически заправлял детской л-рой. Говорил он и о том, что мне надо совершенствоваться в области научно-популярной литературы, а также и в области сказок и беллетристики, что нужно лучше оценить значение слова. Этот разговор был прерван.
На собрании выступали Маршак, Чуковский, Перовская, Барто, Михалков, много говорили о недостатках детской л-ры.
Я говорил после Барто. Рассказал о своих мытарствах в Детиздате, хотя отметил, что все же считаю себя удачником. Перовская это мнение подтвердила, назвав меня счастливцем. Я изложил историю «В.И.г.» и «П.в.» Сказал также, что намерен написать «Ист. матем.» [«Историю математики»] для старшего возраста.
Ильин, говоривший после меня, назвал «И.м.» весьма нужной книгой, заполняющей огромный пробел.
– Если бы Волков пришел ко мне раньше, – подал реплику Маршак, – то его собрание сочинений было бы напечатано. Человек только начинает печататься, а у него уж прямо-таки собрание сочинений!
Маршак во вступительной речи, которой он открыл собрание, говорил, что начинающих писателей слишком долго маринуют. В пример он привел меня: – Вот писатель, т. Волков, он пришел в детскую литературу по собственному влечению, пришел с огромным научным багажом, с большим житейским опытом. У него большие задатки к беллетристике, он пишет очень хорошие сказки, написал историческую повесть... И вот до сих пор его «держат в инкубаторе»...
И вот Корней Чуковский нарисовал дружеский шарж, изобразив меня вылезающим из яйца. Конечно, портретное сходство очень слабое; шарж этот он подарил мне, подписавшись «И. Репин, 1904 г.»
[Этот шарж хранится в 1-ом томе Литературных документов Волкова (файлы 5–6):
Решения таковы: надо организовать детскую секцию, чтоб в нее входили не только члены ССП. (Я заявил себя первым кандидатом в такую секцию, а Маршак, по-видимому, намерен выдвигать меня в бюро). Написать о нуждах и недостатках детской л-ры в «Правду» [главная газета СССР], в ЦК ВКП(б) и в ЦК ВЛКСМ.
Конец собрания был, правда, как-то неожиданно скомкан, т.к. Фадеев внезапно ушел.
После собрания говорил с Ильиным. Он сказал, что рад со мной познакомиться, что и он слышал обо мне много хорошего от С.Я. Предложил быть моим первым читателем и критиком, если я буду писать «Истор. матем.» Одобряет мою мысль, что она должна быть связана с общей культурной историей.
Вечером я предложил А.М. Розову идти [написание слова «идти» вместо «итти», т.е. в форме, установленной Правилами орфографии 1956 года, – дополнительное свидетельство того, что данный том дневника Волкова – не аутентичная запись 1938–1940 годов, а переписанная копия, составленная, как явствует из некоторых сносок, в 1957 году, или даже копия с этой копии, сделанная в 1960/1961 году] в секретари к Маршаку (днем С.Я. сетовал, что у него нет хорошего секретаря). Толя согласился и завтра в 10 часов отправляется к Маршаку.
Работал над «Записками пленного» Розова.
22 [мая 1939 года], пн. Возобновил работу над романом «Искатели правды». Написал 2-ую главу (1-ая написана больше года тому назад).
23 [мая 1939 года], вт. [...] Звонил Голованову. Рецензия на №4 «Костра» ему очень понравилась, он нашел в ней даже ряд глубоких мыслей и послал ее в Ленинград, где она обсуждалась на редакционном совещании и принята к сведению (!)
25 [мая 1939 года], чт. [...] В «В. Св.» новый редактор, познакомился с ним, но фамилии его не знаю. «Родн. зн.» еще у Овалова, надо на-днях зайти. [...]
Забыл! 24-го имел интересный разговор с Маршаком по телефону. Он мне сказал, что Транспортное издательство хочет выпустить какой-то сборник и просит его редактировать, а он отказался за недостатком времени и рекомендовал им обратиться к Чуковскому, М. Ильину или мне! Жуткое сопоставление имен... Не чересчур ли он во мне уверен? Ясно, впрочем, что транспортники ко мне не придут (и хорошо сделают!)
27 [мая 1939 года], сб. Был у Голованова в ЦК ВЛКСМ. Очень хорошо поговорили минут 40. Я ему рассказывал о своих планах, и он обещал помочь. Хочет поговорить с Куклисом об «Ист. мат.» [«Истории математики»] и об издании «Барсака» отдельной книгой (когда он кончится в «Пионере»). С Шари будет говорить о «Пионерах в Норландии» и о переводе романа «Два года каникул».1) Показывал ответ «Костра» на мою рецензию. Оказывается, они нашли ее ниже всякой критики! «Мы сами могли бы написать рецензию в несколько раз резче!» Так за чем же дело? Пишите! Не любят в редакциях критики...
1) Эти мои записи можно назвать дневником несбывшихся замыслов и обманутых надежд. Сколько мне расточалось обещаний о поддержке, а на поверку всё это оказывалось только пустыми словами... Уж видно, таков удел литератора!
Разговаривал в ДИ с худ. ред. «П.в.» Ивановым. Он страшно расхваливал книгу. Очень она ему понравилась во всех отношениях, и он пророчит ей большой успех. Книга «забрала его за живое», и он обещает принять меры к тому, чтобы проиллюстрировать ее, как следует. (Тоже пустые слова!)
30 [мая 1939 года], вт. Переезд на дачу. Холодно, неуютно. Начали ремонт. Даю отдых глазам – ничего не читаю и не пишу. Что-то устали мои глаза...
2 [июня 1939 года], пт. Ездил по редакциям. Славин все еще не прочитал «Финиту». Обещает прочесть на-днях. [...]
В ДИ видел верстку «Волшебника» уже ввиде книжки с иллюстрациями. Старые опечатки выправлены, но появилось много новых. Выпуск книги июнь–июль.
Вечером ворвались в мою душу новые замыслы.
Решил обязательно написать роман «Певец младой, судьбой гонимый...» Судьба этого шведа замечательна. Швеция, молодость, песни. Потом солдатчина, муштра, война. Полтавский бой. Плен. Далекая Сибирь. Иртыш. Колонизация глухой окраины. Беспрерывные попытки к бегству. Ловят в Омске, ловят у Нор-Зайсана. В третий раз – через горы, на юг, в Китай, но киргиз, будущий проводник, погибает на охоте. Смерть на пороге освобождения.
Задумана повесть для маленьких «В поисках отца» (назв. условное).
Бродячий цирк. Крушение поезда. Отец тяжело ранен, без чувств, кажется мертвым. Сумасбродная барыня-благотворительница увозит детей – Мишу и Катю (имена условные). Жизнь у барыни. Презрение прислуги, капризы благодетельницы. Дети надоели – их сдают в приют. Жизнь в приюте. Первые впечатления и последующие года.
Однажды на прогулке обрывок афиши. Их отец был здесь! Дикий приступ ярости у Миши – грызет землю, царапает ногтями. Истерика у Кати. Им обещают написать, узнать, где цирк, и действительно пишут. Но они убегают из приюта накануне приезда отца. Они узнали, куда уехал цирк, прячутся в товарный вагон. Их поезд встречается с поездом, на котором приехал за ними отец...
Дорóгой Катя вышла, поезд трогается, и Миша бросается из вагона. Вывихнул ногу. Живут в полуразвалившейся хибарке, они нищенствует. Проходит месяц. Снова в путь. –Приезжают в город X. Цирк уехал три недели назад. в город Y. Находится благотворитель (учитель), покупает билеты, отправляет их в Y. Дорогой обокрадены. Их высаживают за 50 верст от Y. По шпалам. Приходят в Y. Цирк уехал накануне! Горе, злоба... Куда уехал цирк? На Нижегородскую ярмарку.
Забираются в трюм парохода. Зайцы, разоблачение. Все же их везут.
Добираются до Нижнего, находят цирк. Билетер не пускает. «Мы – дети жонглера!» Вспоминает: «Да, он ищет детей. Пройдите за арену, он кончит номер и выйдет». Смотрят в щелку, нетерпение. Выскакивают на арену: «Папа, папа!» С грохотом валятся бутылки и кегли. Провал номера, триумф...
Это, конечно, только схема, которая обрастет жизнью в процессе писания повести. Я пишу то, о чем думал уже три дня. Вначале была лишь тема – дети ищут отца.
3 [июня 1939 года], сб. Ночью видел жуткий сон, который (с небольш. изменениями) дал сюжет рассказа «Находка».
Студент, купеческий сын, и его приятель приезжают на вакации в приволжский городок.
– У нас, брат, патриархальные нравы, – говорит купеческий сын, – простота.
Приезжают. Отец – деспот, сестра – пустая, фальшивая кокетка.
За Волгой, у красивого озерка, недалеко от дачи, сидят, любуются природой. Потом уходят и находят хорошенький пустой кошелек. Посмеялись. Николай (куп. сын) сунул в карман. Их догоняет мальчик-горбун, сын пристава, урод телом и душой.
– Вы взяли мой кошелек?
У него около озера игрушечный домик и в нем он оставил кошелек с деньгами.
Николай лезет в карман, машинально вытаскивает кошелек.
– Вы взяли из него деньги!
Дикая сцена. Николай краснеет, оправдывается, выходит неубедительно. Ссора, студенты уходят. Через час их на пароме встречает городовой.
– Пожалте к его благородию.
Ропот в толпе – студенты украли деньги!
Допрос. Ласки и угрозы пристава, который души не чает в сыне. Отпускает их, но с угрозами.
Травля в городе и в семье.
Семейные доводят Николая до отчаяния. Уехать, бросить семью он не хочет и не может, слабоволен, и напрасно уговаривает его Аркадий.
Сестра: «Я сестра вора, от меня отвернулись женихи...»
Доведенный до отчаяния, Николай пускает себе пулю в лоб. До этого его не пускают в родной дом, заперли дверь на крюк (за дверью шопот – «пускать или нет?» Перевешивает голос бабушки).
Сцена в сенях и самоубийство. Тут же стоит картонка с платьем Ульяны (Юлии).
– Ах, он запачкал кровью мое платье! – А потом: – А впрочем, чорт с ним, и с платьем! – и убегает со счастливым смехом.
Эту последнюю сцену моего сна я помню очень ярко.
5 [июня 1939 года], пн. Диктовал Татьяне [Татьяна Кузнецова, приблизительно 1914 года рождения, дальняя родственница А. М. Волкова, длительное время воспитывалась и жила в семье Волковых] для пробы перевод «Родного знамени». Но дело шло неважно, качество перевода меня не удовлетворяет, решил бросить эту затею и переводить, как обычно.
8 [июня 1939 года], чт. Был в ДИ. Вопрос об «И.м.» еще не разрешен. Оказывается, Куклис дал мои тезисы на рецензию Кукису, докторанту А.Н. [Академии наук?] Кукис заметил, что в них не указано то-то и то-то, не отмечено того-то и того-то. Понятно, что тезисы и не могут отразить всего содержания книги. Словом, Куклис и Кукис загородили мне дорогу.1)
[сноска другой ручкой: 1) Кукис оказался Куклисом, братом детгизовского.]
Рассказывал Пискунову сюжет «В поисках отца». Он его забраковал, как старомодную и «жалостливую» историю. Настаивает на современной повести, которая отражала бы быт семьи и школы.
«П.в.» сдан на иллюстрацию художнику Милашевскому. Говорят – первоклассный художник. Тем лучше. Я пришел как раз, когда Иванов с ним договаривался о количестве иллюстраций, цене и т.д. Будет 12 штриховых рисунков в страницу, 3 заставки, 3 концовки, фронтиспис в 2 цвета. Формат, как у «Истребителя 2-Z» [другое произведение Волкова]. Расчет сделан на 352 стр. Основательная книжка.
Иванов уж очень всем ее расхваливает и говорит, что такая хорошая книжка должна быть проиллюстрирована, как следует.
Срок иллюстрации – 15 августа. Пахомов заявляет, что книга будет выпущена в этом году.
Встретил Маршака, обещает срочно прочесть «Пион. в Норл.», и тогда у нас с ним будет разговор.
Получен 5№ «Пионера». «Барсак» растягивается уже на 8 номеров. «Два года каникул» они печатать в 1940г. отказываются.
10 [июня 1939 года], сб. Был в «Знамени», познакомился с Даниилом Семеновичем Плотке, который читал «П.в.» Впечатление у него осталось очень хорошее.
[Даниил Семёнович Плотке (1914–2000) – литературный критик и писатель, более известный под псевдонимом «Даниил Данин».]
– Прочел роман с большим интересом. Есть, конечно, ряд неудачных мест, но их легко исправить. (Тенденциозный разговор Нарышкина с Куракиным и т.п.)
Первый его вопрос был: «Что здесь правда и что вымысел?» По его словам, так убедительно написан роман, что все воспринимается, как правда. Придется говорить в эпилоге о том, что это вымысел, чтобы не вводить в заблуждение читателей. Очень интересны выведенные в романе типы.
Плотке за напечатание романа, но решить этого вопроса один не может, будет читать еще товарищ, и тогда вопрос решится. Но напечатать они могут лишь в первых №№ за 1940г. Здесь дело осложняется позицией, какую займет ДИ, но я сказал, что, м.б., с ними можно договориться, и они задержат выпуск романа. В общем, вопрос с принятием разрешится через 10–15 дней.
По дороге на вокзал придумал сюжет детской приключенческой повести «Алтайские робинзоны». Сообщил ее Пискунову, и он одобрил. Начинаю разрабатывать сюжет (сюда не вписываю).
Просит сделать письменную заявку, и тогда он заключит со мной договор.
Разговаривал с Пушкаревым. Он говорит: – Вам повезло, что книга отдана на иллюстрацию Милашевскому. Это крупный художник...2)
2) А книгу своими халтурными рисунками испортил.
Пушкарев говорит: – А что, если ваш роман нашумит?.. А он может нашуметь... 1)
1) Слова, слова, слова!..
– Тем лучше для нас обоих. Ведь вы мне много помогали.
– Мне будет приятно, потому что ведь я редактор.
Говорит о том, что он почти не намерен вносить изменений в роман. Но после разговора в «Знамени» я сам это сделаю.
11–15 [июня 1939 года]. Обдумывал сюжет «Алтайских робинзонов».
16 [июня 1939 года], пт. Начал переводить «Родное знамя», но не путем диктовки, а как всегда – пишу.
17 [июня 1939 года], сб. Был у Маршака. Получил от него целую кучу разнообразных предложений.
А. Писать для «Правды» статьи о новейших открытиях в области науки.
Б. Участвовать в работе «Дет. Л-ры» по изучению разных жанров детской литературы.
В. Писать для «Лит. Газеты» статьи и рецензии. Он даже дал мне книгу «Как открывали Земной шар», полученную им от «Л.Г.»
В общем, он хочет, чтобы я так же разбрасывался, как он сам. Не хочу я этого. Он приглашал меня на собрание в «Д.Л.», а я не пошел.1)
1) Птенец начинает показывать коготки!
Да, еще: Г. Он хочет, чтоб я принимал участие в проектируемой им «Книге для чтения».
Нет в этом никакой пользы. Лучше буду писать крупные вещи.
«Пион. в Норл.» он не прочитал, т.к. затерял рукопись.
Разговаривал с ним о приеме в Союз Писателей. Маршак уверяет, что когда выйдут «В.И.г.» и «П.в.», то меня примут. По его словам, Фадеев [руководитель Союза Писателей в 1938–1944 и 1946–1954 годах] хорошо меня помнит, и когда в ЦК назывались какие-то фамилии (не знаю, по какому поводу), то Ф. назвал и мою. Много расспрашивал [Маршак] о Розове; просил предупредить его о том, что он, Маршак, человек вспыльчивый, нервный. Образцы своей вспыльчивости он показал, объясняясь с С.М. [женой – Софией Михайловной Маршак (Мильвидской) (1889–1953)] по поводу моей потерянной рукописи.
18–30 [июня 1939 года]. Проводил экзамены, ездил в Москву через день. В свободные дни переводил «Родное знамя», перевел около сорока страниц. Бывал раза два-три в редакциях без существенных результатов.
К 25-му прочитал книгу «Как открывали земной шар» и сдал в «Л.Г.» рецензию на нее (И.И. Кротовой)
Звонил в «Знамя». «Воздух.» прочитал Севрук, книга ему понравилась очень, но он все же считает, что она мало пригодна для толстого журнала, а больше годится Детиздату – «там она совершенно на своем месте!» Вот что значит сказать, что она печатается в Детиздате. С Плотке такого разговора не было, т.к. он не знал ее предназначения. Но я, в общем, теперь равнодушно отношусь к таким заявлениям. Важно, что все отзывы о книге положительные.
Когда я сказал, что отдал читать «П.в.» Шкловскому, он его назвал Джинглем – не весьма приятный персонаж из «Пикквик. клуба»
Вот всё-таки талант был у Виктора Борисовича - не просто находиться со всеми в контрах, а ещё и генерировать интересные сравнения. Не говоря уж о карикатуре в образе Шполянского в "Белой гвардии" (злобненькой и необъективной, как все тамошние карикатуры, но в пикировках с Булгаковым они друг друга вполне стоили)
Вот я одного не понял: в этой выложенной вами ранее рекомендации 40-го года Шкловский ставит в главный недостаток "Первому воздухоплавателю", что "изобретение в России воздушного шара" Волков сместил на четверть века вперёд - а теперь выясняется, что убрать отсылки на Крякутного и даже изменить фамилию герою было требованием издательства, с которым Волков упорно спорил. Обалдеть! ))
(Столь доверительное отношение к сказке о Крякутном - отдельная тема. Всё-таки отношение к его "полёту" как историческому факту стало официальным только после войны на волне "Россия - родина слонов". И хроническое фальсификаторство Сулакадзева никогда не было секретом)
Но оговориться, машинально ляпнув "Монферран" вместо "Монгольфье", всё-таки мог любой. А вот обидеться на то, что его поправили, типа, намекнув на провалы в общих знаниях, мог не каждый, но Шкловский - таки да))
Кстати, над невежеством Куклиса они с Маршаком тоже не вполне справедливо насмехались. У чувака был талант к другому - гибкий чиновник, способный в те интересные годы лавировать, усидеть в итоге в кресле самому и сохранить свободу и жизнь не одному автору. Это тоже незаурядная способность)) Но "Путешествие в Сванетию" Свифта - полный сюр, конечно ))
цитата:
хотя он [Овалов] вообще противник сказок
Интересно, когда в фильме-сказке Роу "Огонь, вода и... медные трубы" герой читает Морскому царю книжку про майора Пронина, нет ли тут адресного "На тебе!"? ))
цитата:
у меня в квартире телефона не было, и все эти разговоры я производил из Ин-та
Интересно-2 - я один машинально расшифровал это сокращение неправильно раньше, чем успел удивиться? ))
Чарли Блек
Великан из-за гор
Пост N: 8350
Зарегистрирован: 21.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
34
Вот всё-таки талант был у Виктора Борисовича - не просто находиться со всеми в контрах, а ещё и генерировать интересные сравнения. Не говоря уж о карикатуре в образе Шполянского в "Белой гвардии" (злобненькой и необъективной, как все тамошние карикатуры, но в пикировках с Булгаковым они друг друга вполне стоили)
Да уж Шкловский был личностью легендарной ) Наш преподаватель в РГГУ, С. И. Гиндин, как-то обмолвился, что знал Шкловского лично, и назвал его "анфан террибль отечественной литературы", уточнив, что таким анфаном Шкловский оставался вплоть до глубокой старости.
Капрал Бефар пишет:
цитата:
Вот я одного не понял: в этой выложенной вами ранее рекомендации 40-го года Шкловский ставит в главный недостаток "Первому воздухоплавателю", что "изобретение в России воздушного шара" Волков сместил на четверть века вперёд - а теперь выясняется, что убрать отсылки на Крякутного и даже изменить фамилию герою было требованием издательства, с которым Волков упорно спорил. Обалдеть! ))
Ну, тут уж автору видимо приходится отдуваться за итоговый вариант, выходящий под его именем. Меня скорее удивил сам критический пассаж - так ли уж он был необходим в рекомендации, или это Шкловский решил в отместку куснуть Волкова )
Кстати, таймлайну "Чудесного шара" предстояло измениться ещё раз. Ко второму изданию книги, вышедшему в 1972 году, Волков кардинально переработал текст и в т.ч. сместил действие на несколько лет - правда, уже не помню, в какую сторону. С той поры очень долго переиздавался именно исправленный вариант, а версия 1940 года стала раритетом.
Капрал Бефар пишет:
цитата:
(Столь доверительное отношение к сказке о Крякутном - отдельная тема. Всё-таки отношение к его "полёту" как историческому факту стало официальным только после войны на волне "Россия - родина слонов". И хроническое фальсификаторство Сулакадзева никогда не было секретом)
В поздних томах дневника есть упоминания, что Волкову пришлось столкнуться с разоблачением фальшивки Сулакадзева.
А вообще меня с некоторых пор тоже стала удивлять эта свойственная многим патриотам тяга к отстаиванию исторического первенства русских во всех областях (в т.ч. радио, телевиденье, электролампочка и т.д.), чему подвержены были не только штатные пропагандисты, но и вполне искренние, культурные порядочные люди.
Ибо сам тезис, при ближайшем рассмотрении, получается довольно одиозным. Если бы речь шла, скажем, о советском или американском (США) первенстве, это означало бы просто, что само государство построено на более прогрессивных принципах и потому обгоняет соседей. Но русское (или любое другое национальное) первенство - подразумевает, что сам народ качественно лучше других народов: умнее, хитрее, способнее... А тут уже полшага до расовой теории (или знаменитой лишней хромосомы Мединского).
Капрал Бефар пишет:
цитата:
Кстати, над невежеством Куклиса они с Маршаком тоже не вполне справедливо насмехались. У чувака был талант к другому - гибкий чиновник, способный в те интересные годы лавировать, усидеть в итоге в кресле самому и сохранить свободу и жизнь не одному автору. Это тоже незаурядная способность)) Но "Путешествие в Сванетию" Свифта - полный сюр, конечно ))
Ну собственно к 1939 году основной каток уже приостановился, так что усидеть и сохранить наверное было легче ) Примечательно тем не менее, что все эти критикуемые Волковым люди, несмотря на малокультурность, были вероятно достаточно порядочны, чтобы не реагировать на пренебрежение к ним радикальными способами. Ведь, по тогдашним нравам, достаточно было одной записки, и биография Волкова повернулась бы совсем в ином направлении, а мы остались бы без Урфина, Шестилапых и Рамерии )
Капрал Бефар пишет:
цитата:
Интересно, когда в фильме-сказке Роу "Огонь, вода и... медные трубы" герой читает Морскому царю книжку про майора Пронина, нет ли тут адресного "На тебе!"? ))
Не исключено ))
Капрал Бефар пишет:
цитата:
Интересно-2 - я один машинально расшифровал это сокращение неправильно раньше, чем успел удивиться? ))
Я только после вашей реплики сообразил, что оно может читаться как "из Интернета" )) Как-то уже привычнее "интернет" с маленькой буквы, а в сокращённом виде - "инет". Хотя в официальной документации до сих пор натыкаюсь порой на заглавную букву, и даже на лингвокадавра "Информационно-телекоммуникационная сеть «Интернет»". Впрочем, в подобном официозе даже термин "ЭВМ" до сих пор используется
Капрал Бефар
Пост N: 1257
Зарегистрирован: 07.06.19
Откуда: Украина
Рейтинг:
5
таким анфаном Шкловский оставался вплоть до глубокой старости
Чем не вечная юность?))
Кстати, о воздушном шаре. Возникла полусерьёзная гипотеза, почему Образцов не хотел ставить "Волшебника". В 1934-37 годах у них шёл спектакль "Братья Монгольфье", который Образцов потом называл крайне неудачным - и в драматургическом плане, и в художественно-постановочном (портал был формалистически сделан в виде воздушного шара с выпуклым занавесом, что, естественно, ограничивало площадку для кукол). Не исключено также, что его сняли с репертуара из-за того, что ранее идеологически правильная тема конфликта изобретателей с реакционной королевской властью начала звучать несколько по-фрондерски. В общем, в 39-м у Образцова ещё могла сохраняться идосинкразия к теме воздухоплавания. И не отсюда ли перешедший затем в радиопьесу перенос Гудвина в Канзас вместе с Элли вместо реанимации шара? (скорее всего, нет, но мало ли...))
Чарли Блек
Великан из-за гор
Пост N: 8352
Зарегистрирован: 21.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
34
не отсюда ли перешедший затем в радиопьесу перенос Гудвина в Канзас вместе с Элли вместо реанимации шара? (скорее всего, нет, но мало ли...))
В принципе многие адаптации стремятся сократить зазор между кульминацией и развязкой, вследствие чего выбрасывают финальное путешествие из ИГ в РС. Главная загадка решена в момент разоблачения Гудвина, следом исполнены желания трёх друзей, всё дальнейшее затягивает повествование и кажется лишним.
Единственная смысловая нагрузка была бы в том, чтобы показать друзей Элли в новом качестве, уже освоившими полученные дары. Плюс остались бы подвисшие "хвосты" - заявленная, но не задействованная вторая фея (Стелла), не использованные желания Золотой Шапки, закольцовка серебряных башмачков. Однако всё это обычно не перевешивает тягу к сокращению сюжета.
Такое же сокращение, по-видимому, должно касаться и возвращения Элли в Канзас. Там не может быть долгого путешествия, возвращение должно быть мгновенным, иначе эмоциональный накал концовки окажется смазан, размыт. Возможно, поэтому исключается и шар - как ни быстро он летит, всё равно это занимает время.
Кстати, схожая проблема, судя по некоторым данным, имелась в УДиеДС. В черновой рукописи у Волкова было вроде бы предусмотрено обратное путешествие Элли и Чарли Блека в Канзас, но редактор Ю. С. Новиков настоял на максимальном сокращении этой части сюжета.
Чарли Блек
Великан из-за гор
Пост N: 8366
Зарегистрирован: 21.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
34
Награды:
Отправлено: 04.08.21 22:03. Заголовок: Оцифровка за июль – ..
Оцифровка за июль – сентябрь 1939 года:
[Для удобства чтения, фрагменты, относящиеся к ИГ, выделены фиолетовым цветом. Мои комментарии — по-прежнему синие в квадратных скобках.]
* * * * *
Июль
1–6 [июля 1939 года]. Никаких событий. Отдыхаю, абсолютно ничего не читаю, даю отдых глазам, которые очень переутомились. Перевел несколько страниц «Р.зн.»
7 [июля 1939 года], пт. Был в Москве. В ДИ встретил Маршака, который приехал из дома отдыха. Он меня рекомендовал там нескольким лицам, как весьма талантливого человека, которого надо поддержать. Там оказался Славин. Маршак просил прочитать «Финиту», очень хвалил ее, и Славин обещал прочесть ее в ближайшие дни1).
1) В который уж раз!!
Мы вместе с М. были у Куклиса по поводу «И.м.». Оказывается, рецензии писал брат Куклиса! В общем, он против, и едва ли что выйдет. К. настаивает на пробной статье, я отказываюсь. Предложил ему прочитать статьи из «Д.Э.» и рассматривать, как образец. Говорил с ним также об «Алт. роб.» – против этой книги он не возражает, ничего не имеет против заключения договора с редакц. младш. возраста.
Максимова забраковала сюжет «А.р.» в том виде, как он представлен, и говорит о коренной переработке. Условились встретиться в ближайшие дни.
Пушкарев раскритиковал «Е-16», говорит, что вещь не в моем духе, и не советует печатать (а ее могут напечатать, как он говорит).
«Пион. в Норл.» Максимовой тоже не понравились, она против напечатания в ред. мл. возр., говорит, что дети не поймут, и что фашизм надо представить не в таком виде, не надо примешивать средневековье. Эту рукопись тоже взял – пусть лежит до лучших времен. А дети ее читают с увлечением. Прочитал ее Юлик Колбановский, она ему чрезвычайно понравилась («Мировая книга!»)
[Имеется в виду Юлий Абрамович Колбановский (1924–2017), впоследствии известный учёный-химик, лауреат премии имени В. Н. Ипатьева (2003), ветеран войны: https://ru.wikipedia.org/wiki/Колбановский,_Юлий_Абрамович ]
Был в «Д.Л.» – читал свою статью в №6, но это сигнальный экземпляр, авторского еще нет.
8–13 [июля 1939 года] Опять отдых, немного перевода. 13-го перевел целых десять страниц «Р.зн.» – и глаза ничего. Отдых оказался для них очень полезен.
14 [июля 1939 года], пт. Был в Москве. Заключил с Максимовой проект договора на «Алт. робинзоны», 6 листов по 1300 р. Срок 5/I 40г. Сюжет пока точно не определен. В общем, приключения советских геологов на Алтае.
Получил авторский экз. 6-го номера «Д.Л.» со своей статьей «Серебро из глины» [имеется в виду рецензия Волкова на книгу «Серебро из глины» Бориса Могилевского].
Звонил в «Лит. Газ.», Кротова обещает, что моя рецензия будет в № от 20/VII.
Звонил в «Знамя» Плотке. «П.в.» взял читать Лев Рубинштейн. Обещает прочесть споро, и тогда вопрос о романе решится. Книга у них числится в резерве (не помню, как он сказал – в основном или дополнит.)
[Лев Владимирович Рубинштейн (1905–1990), писатель, переводчик, историк, специалист по Дальнему Востоку. В 1939–1940 годах был военным корреспондентом в Финляндии, в 1981 эмигрировал в США: https://ru.wikipedia.org/wiki/Рубинштейн,_Лев_Владимирович ]
«Финита» Славину не понравилась. Будет читать третий член редакции, и тогда вопрос решится по большинству голосов.
Разговаривал с Абрамовым. Ввиду упрямой позиции Куклиса вопрос об «Ист. матем.» решили отложить до лучших времен1).
19 [июля 1939 года], вт ср. Был в ДИ. Договор на «Алт. роб.» оформлен и послан ко мне на квартиру на подпись.
Сидел с Пушкаревым три часа над «П.в.»
Существенных замечаний два-три, остальные – страшная мелочь, гл. обр., стилистика, замена оригинальных свежих слов избитыми, шаблонными. Как большинство редакторов, Пушк. идет по линии обезличивания рукописи, вытравливания из нее всего непривычного и подведения к обычному среднему уровню.
Вот некоторые образцы, показывающие уровень развития Пушкарева. Он не понимает, что такое «как попу на духу откроюсь», «вышел в года». Его смутило, что у старика Маркова маленький сын Андрюша (подумаешь, какой пуританизм!) Слово «невтерпеж» он находит нелитературным. И вот какая наивность: «одних лихоманок семь сестер: знобея́, трясея́, бормотéя, неядéя...» – А где же семь? – спрашивает Пушкарев. – Тут только четыре названо.
Точно также он потребовал, чтобы были названы все девять дочерей попа Ивана! И он уверяет меня, что вместо «взморье» надо писать «возморье»!!
Ему требуется объяснение слова «Котофей».
Всякий смелый оборот речи его пугает, ему нужна абсолютная синтаксическая полнота.
Но довольно о нем говорить!
20–21 [июля 1939 года]. Провел большую работу по редактированию «П.в.» Составил примечания, их оказалось немалое число, около 150.
22 [июля 1939 года], сб. Свез «Первого воздухоплавателя», но отныне он уже «Дмитрий Ракитин»! Мое первое любимое литературное детище переименовано...
Еще А.С. Макаренко советовал мне дать роману другое название, а теперь и редактор настаивает на этом. Я согласился. Мотивы:
А. Название «Перв. воздухопл.» налагает на автора большую ответственность и делает роман как бы историческим, вводя наивного читателя (и редактора!) в заблуждение.
Б. Страдает логика. Ведь Дм. Ракитин не первый воздухоплаватель, т.к. в эпиграфе говорится о Крякутном.
В. Название «Перв. в-ль» определяет развязку – ясно, что Дмитрий улетит, раз он – воздухоплаватель. А при новом названии читатель не знает этого до конца.
Г. Наконец, я следую почтенной классической традиции называть романы именами главных героев. Таких романов тысячи, начиная от «Дон-Кихота» и «Робинзона Крузо» до «Давида Копперфильда», «Оливера Твиста», «Гектора Сервадака» и кончая «Обломовым» и «Анной Карениной».
27 [июля 1939 года], чт. Был в Москве. Узнал в производств. отделе, что «В.И.г.» не включен в план III квартала, хотя редакция младшего возраста не раз просила выпустить его вне плана. Но произв. отдел на это не согласен: «Мы не хотим портить хорошую книгу, выпуская ее на плохой бумаге.» Обещают выпустить на хорошей бумаге в сентябре.
Получил на руки копию договора на «Алт. роб.» Теперь с ними все в порядке, остается писать1). Это первая повесть, «навязанная» мне извне, а не задуманная свободно. Интересно, как у меня с ней получится?
1) А это и оказалось самым главным и трудным!
«Финита» все еще плавает в «М. Гв.» и, очевидно, проплавает до сентября....2)
2) Она никуда не выплыла...
Видел сигнал №7 «Д.Л.», в котором помещена моя рецензия на «Истребитель 2-Z». Дали на рецензию еще книжку «Детство Пануки».
31 [июля 1939 года], понед. Кончил переводить «Родное знамя». Вышло около 7 печ. листов (158 стр. на машинке). Немного подсократил и буду сокращать еще. Очень уж размазывал старик Жюль Верн. С точки зрения современной литературной техники многие места сделаны слабо, беспомощно.1)
1) И все-таки книги Ж. Верна неудержимо захватывают читателя своим солнечным оптимизмом, увлекательностью сюжетов, верой в лучшие свойства человека. Титан!..
1–10 [августа 1939 года]. Полный отдых от умственных трудов. 8 августа в «П.Пр.» [«Пионерской правде»] помещена моя статья «Умеют ли считать животные?».
10 [августа 1939 года], чт. Первое упоминание обо мне в большой прессе. В № «Лит. Газ.» от 10/VIII в отделе «По страницам журналов» есть содержание восьмого № «Пионера», и там сказано: «В журнале будет помещено окончание романа Жюля Верна «Необыкновенные приключения экспедиции Барсака» (роман впервые переводится на русский язык А.Волковым).1)
1) В 1961 г. исполнилось около 25 лет моей литературной деятельности в Москве, и в так наз. «большой прессе» едва ли насчитаешь 25 статей, заметок, рецензии на мои книги. Конечно, я не знаю отзывов областных газет (до меня случайно дошло 2–3), но меня с полным правом можно назвать «писателем-невидимкой»!
20 [августа 1939 года], вс. В «П.Пр.» помещены две моих статьи: «Есть ли конец счету» и «Рассказы-загадки».
21–31 [августа 1939 года]. Никаких литературных событий. 29-го съехали с дачи, 29–31 разборка книг и рукописей.
1 [сентября 1939 года], пятн. Начался тридцатый год педагогической деятельности. Были лекции.
Побывал в ДИ. Узнал, что «В.И.г.» печатается, к концу сентября будет сигнальный экземпляр.
«Дм. Р.» на точке замерзания. Милашевский получил отсрочку до 10 сент. Пушкарев хочет хлопотать о том, чтобы роман пустили молнией (!! – 61 г.)
2–6 [сентября 1939 года]. Работал над матем. материалом для III тома «Д.Э.» Написал статью «Пифагорейцы». Занимался составлением числовой головоломки. III выпуск кончил.
Идет германо-польская война. Немцы быстро движутся вперед. Мне почему-то кажется, что мы возвратимся к временам Екатерины II, и что предстоит раздел Польши. Недалекое будущее покажет, прав я или нет.
[Примерно через две недели недалёкое будущее показало, что Волков был прав.]
8 [сентября 1939 года], пт. Объявлена мобилизация (вернее, она проводится, хотя и не объявлена). Заняты многие школы, в других вводятся двухсменные и трехсменные занятия. Адик [имеется в виду младший сын Волкова, Ромуальд (род. в 1929 году)] очень обрадовался, что у них в школе будет 3 смены, и что время занятии сокращено1). На мое замечание, что, вероятно, введут пайки и будут давать мало хлеба, он ответил: – Ну вот и хорошо, не будете заставлять меня есть!
1) Ему было тогда десять лет, он учился в 4-м классе.
Немцы взяли Варшаву. С кем мы собираемся воевать?
9 [сентября 1939 года], сб. Перевел рассказ Эркмана-Шатриана «Комета».
[Эркман-Шатриан – совместный псевдоним двух французских писателей – Александра Шатриана (1826–1890) и Эмиля Эркманна (1822–1899). Рассказ «Комета» опубликован в 1865 году.]
10–11 [сентября 1939 года]. Работал в Ленинской б-ке, подбирал материалы для «Алт. роб.»
11 [сентября 1939 года], пн. Перепечатал «Комету». Был у Маршака, правда, без существенных результатов. «Пионеров [в Норландии]» он прочитал, но отказался дать им оценку, сказав, что плохо себя чувствует, а тут предстоит сложный разговор.
Был в ДИ, смотрел рисунки Милашевского. Они меня не удовлетворили, я ожидал большего1). В особенности мне не нравится тип самого Дм. Ракитина, не сумел он его передать.
«В.И.г.» печатается, и в произв. отдел поступают листы. Пискунов мне принес один лист показать.
Видел М. Ильина, он приглашал к себе, просил что-нибудь прочитать из моих вещей.
12 [сентября 1939 года], вт. Написал предисловие к переводу «Кометы».
13–16 [сентября 1939 года]. Много работал над пьесой «Право на жизнь» с Розовым. 15-го переработал и перепечатал 3-ье действие. 14-го был в ДИ. Милашевский принес рисунки в окончательном виде. Задержавшись на заседании Худож. Совета, чуть не опоздал в Институт на лекцию. Редактировал перевод «Родного знамени».
17 [сентября 1939 года], вс. Важнейшие политические события! Наши войска перешли границу Польши. Речь Молотова по радио. Так оправдываются мои предвидения о разделе Польши между Германией и СССР.
Что-то принесет эта война нашей стране? Как отнесутся к оккупации З. Украины и З. Белоруссии Англия и Франция? Надо признать, что момент выбран исключительно умело. Едва ли Англия и Франция объявят нам войну – ведь против них будут СССР и Германия. С Германией же вопрос, очевидно, согласован – и не захочет же она иметь против себя с одной стороны СССР, а с другой Англию и Францию 1)
1) Плачевное заблуждение – и не только мое!
Мы живем в эпоху величайших исторических катаклизмов...
На польской границе гремят орудия, ползут танки, а жизнь идет своим чередом.
Был у Ильина, но не застал, оставил ему две рукописи: «Математика» и «Пионеры в Норландии».
Готов сигн. экз. «Волшебника». Я держал его, перелистывал, но пришлось отдать обратно.
Пискунов и Максимова спрашивали, что я чувствую?
– Ничего особенного, – отвечал я по чистой совести.
И правда – я уже свыкся с мыслью о том, что будет книга. Сначала договор, потом корректура, верстка... Так и втягиваешься, нет уже чувства неожиданности. Вообще-то, конечно, приятно, но, пожалуй, острее было чувство, когда я читал «Барсака» в первом номере «Пионера»...
Итак, через 10–15 дней «Волшебник» выйдет в свет!
С Пушкаревым сделали подписи к рисункам для «Ракитина». Милашевский сделал к первой части восемь рисунков, ко второй – только один и к третьей – два. Очень неравномерно! Но поздно, ничего не поделаешь.
Масса вопросов и пометок на рукописях после прочтения их в корректорской – обычное явление по словам Пушкарева. К моей рукописи почти нет замечаний.
– Вашей книгой все восхищаются, – говорит Пушкарев. – Если я буду в армии, когда выйдет ваша книга, вы обязательно пришлите мне экземпляр.
Книга должна в ближайшие дни пойти на фабрику.
19 [сентября 1939 года], вс вт. После утренних занятий в Институте (9–11) уехал в Ленинскую б-ку и проработал там до 6 часов вечера (материалы для «Алт. роб.» и «Искателей правды») и абсолютно позабыл о том, что у меня и вечерние занятия с 3 до 5! 1)
1) Не надо удивляться, что я занимался в воскресенье. В ту эпоху счет шел по шестидневкам, и дни недели не имели значения.
Правда, что «невозможно служити богу и мамоне!» Но богом у меня оказывается литература, а мамоной работа в Ин-те. Любопытнее всего, что я о пропуске догадался только на следующее утро.
20 [сентября 1939 года], ср. Собираясь к Ильину, сообразил, что вчера пропустил два часа лекции в Ин-те. Срочно поехал в Ин-т и подал рапорт о том, что 19-го болел. Предложено представить докторскую справку. Выручил Виктор Иванович Нарский, которого я, к счастью, застал дома
О, рассеянность! А я еще так все время боялся напутать и по пять раз в день смотрел расписание. И вот все-таки неизбежное совершилось!
21–23 [сентября 1939 года]. Все эти дни много работал. Кончил корректировать перевод «Родного знамени». Делал выписки из книг об Алтае. 23-го был у Ильина. Он меня принял очень любезно, долго разговаривали. Он считает, что я больше должен работать в области популяризации математики.
– Вы – единственный человек, который может это сделать.
В моем лице он видит редкое сочетание ученого и литератора. Но я все же предпочитаю другие жанры.
Как раз, идя к нему, думал о создании целого цикла «XVIII век». «Дмитрий Ракитин» и «Искатели правды» – первые романы из этого цикла. Далее: «Бухтарминские насельники», «Пугачевщина». Из Петровской эпохи «Жизнь Ягана Веттерс» («Певец младой, судьбой гонимый...»)
Из эпохи Елизаветы Петровны еще можно дать роман о Семилетней войне (Горовой, Бесфамильный, Гриша Медведев, солдат-поэт). 1)
1) Широко же я замахивался!
[Из задуманного цикла «XVIII век» Волков в конечном итоге написал три книги: «Чудесный шар», его приквел «Два брата» и созданную уже в 1970-х годах рукопись «На берегу пустынных волн», которая так и осталась неопубликованной. Трилогия связана общими персонажами – членами семьи Марковых–Горовых.
Упомянутые выше «Искатели правды», возможно, вошли отдельными фрагментами в роман «Два брата» (это предстоит выяснить из следующих томов дневника).
Будущие «Два брата» долгое время фигурировали в дневниках под рабочим названием «Царский токарь»: имелся в виду токарь Петра Первого, Егор Марков, прототипом которого послужил знаменитый Андрей Нартов, историческое лицо, изобретатель особого токарного станка: https://ru.wikipedia.org/wiki/Нартов,_Андрей_Константинович
В «Чудесном шаре» пожилой уже Егор Марков играет важную роль, будучи дядей главного героя, Дмитрия Ракитина. В некоторых чертах Егора Маркова можно усмотреть заметное сходство с механиком Лестаром из сказок о Волшебной стране.
Названием «Искатели правды» в 1970-х годах Волков иногда именовал другую свою рукопись совершенно иного жанра: сборник научно-популярных очерков об известных подвижниках науки (Галилей, Джордано Бруно и т.д.). Первоначально Волков хотел назвать этот сборник «Мученики науки», затем название менялось, в итоге сборник вышел уже после смерти Волкова, в 1980 году, под заглавием «В поисках правды». Гранки именно этой книги Волков правил в последний год жизни, когда уже не вставал с постели.]
Но я буду писать и о математике. Ильин познакомил меня с редактором «Мурзилки» – Еремушкиным, тот просил сотрудничать. Надо побывать.
Зато сразу же получил щелчок из «Знамени». Зашел за рукописью «П.в.» и видел отзыв Л. Рубинштейна. Раздраконил он книгу во-всю.
«Волкову нельзя отказать в некоторых литературных способностях и добросовестном знании материала, – начинается отзыв, – но книга страшно перегружена ненужными подробностями.... и т.д.»
Он говорит, что ее надо сократить на 50–70%, и тогда получится компактный рассказ о судьбе изобретателя Ракитина, если он действительно жил. Вот тут-то и начинается мое торжество – значит, я и Рубинштейна сумел убедить! (Кстати – общее невежество всех этих редакторов – они не знают истории).
Характеры чересчур прямолинейны: Дм. Ракитин умен и великодушен, Ахлестов зол, Яким трусоват и смышлен и т.д.
Плотке читал отзыв одновременно со мной, и он с ним несогласен. «Рубинштейн передергивает, – заявил он. И в самом деле – не так уж просты характеристики, как ему кажется. Майор не только глуп, он и жаден, и тщеславен, и труслив, и имеет претензию считать себя умным человеком. У него даже и смелости много – ведь надо же осмелиться так нарушить законы, как это сделал он.
Но не буду полемизировать с Руб. У меня ведь есть отзывы поавторитетнее. Макаренко, Либединский, Шкловский... В общем, эта история меня расстроила мало: «На всякое чиханье не наздравствуешься».
После обеда работал в Ленинской б-ке.
В «Лит. Газ.» от 20-IX (№ 52/831) сообщено о выходе моей первой книги: В Детиздате выходят книги: .... А. Волков. «Волшебник Изумрудного города». Для младшего возраста. Переработка известной сказки американского писателя Франка Баума – «Мудрец из Страны ОЗ». Рисунки Н. Радлова.
Насчет «известности» сказки – они козырнули. Сказка в СССР совершенно неизвестна. Редакция «Л.Г.» первая ее не знает!.. Любопытный все-таки народ эти газетчики.
26 [сентября 1939 года], вс вт. Путешествовал по редакциям. Зашел в «Мурзилку» и попал на редакционное совещание, где и просидел часа полтора. Много слов, а сколько будет дела?
27 [сентября 1939 года], пн ср.. Много работал в Лен. б-ке. Делал выписки для «Алт. роб.»
Решил писать повесть из жизни З. Белоруссии, кончающуюся вступлением Кр. Армии. Ориентиров. название «Михась Калюжный» (только фамилию надо переменить, звучит очень знакомо!) Уже выписал кой-какую литературу.
28–30 [сентября 1939 года]. Работал, собирал материала для новой повести «Михась Гарькавый» (Лен. б-ка, газета). Снес в «Мурзилку» «Мистер Тод» 1)
Пост N: 8368
Зарегистрирован: 21.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
34
Награды:
Отправлено: 08.08.21 01:58. Заголовок: Оцифровка за октябрь..
Оцифровка за октябрь – декабрь 1939 года:
[Для удобства чтения, фрагменты, относящиеся к ИГ, выделены фиолетовым цветом. Мои комментарии – синие в квадратных скобках.]
* * * * *
Октябрь
1 [октября 1939 года], вс. Написана 1-ая глава «Мих. Гарьк.» и перепечатана.
2 [октября 1939 года], пн. Был в Детиздате. Получен из типографии «Волшебник Изумрудного города» – лежат в складе триста штук высокими стопками. Получил от Куклиса разрешение еще на 15 экз. сверх авторских. Один экземпляр поднес Куклису. Публика поздравляет, просят авторские. Мейерович уже прочитал (читал весь вечер залпом), книга ему очень понравилась. Будет писать хороший отзыв в «П. Пр.» 1) Недостатком он считает то, что я недостаточно смело подошел к переработке сказки. Это верно – теперь я сделал бы не так.
1) Еще одно неосуществленное обещание.
Видел Пушкарева, узнал приятную новость. Мой «Ракитин» оставлен в плане IV квартала, хотя почти все книги сняты. Т. обр., к новому году «Дм. Р.», пожалуй, увидит свет.
Сдал в «В. Св.» перевод «Родного знамени» и французский оригинал.
Абрамов доволен 3-м выпуском матем. отдела «Д.Э.», хотя прочел еще не всё.
3 [октября 1939 года], вт. Вот они, стоят на моем столе авторские экземпляры «Волшебника». Два с половиной года тому назад задумал я переработать сказку Франка Баума «Мудрец из страны ОЗ».
Задумано – сделано! И пошла книжка по мытарствам. Больше года лежала в редакции. Потом – договор... И заработала машина! Художник, корректоры, фотографы, машинистки, наборщики, печатники, переплетчики... А за их спиной – бумажники, словочитчики, текстильщики и т.д. и т.п. Великая цепь человеческого труда! И начало ей дает автор.
Да – это чарующее и неповторимое впечатление видеть перед собой ровный ряд зеленых корешков своей первой книги.
«Умри, Диагор, тебе нечего больше желать!»
Нет, врете, милостивые государи, этот Диагор умирать не хочет и он желает еще очень и очень многого, и он выпустит на белый свет еще много-много книг! 1)
[позднейшая приписка другой ручкой: 1) Наивная похвальба, но она осуществилась. Сейчас у меня насчитывается больше 100 издан. на 30 языках. 3 мар. 1973 г.]
После обеда работал в Лен. б-ке – очень хорошо! Написал 3-ью главу. Вечером перепечатал. Читал своим.
В сцене с Матвеевой, когда она идет под плети, Галюська и Адик плакали. Думаю послать 3-ью главу в «Л.Г.»
4 [октября 1939 года], пн ср. Написана 4-ая глава «Михася».
5–7 [октября 1939 года]. Написаны 5–7 главы «Михася» (ежедневно по главе с перепечаткой).
8 [октября 1939 года], пт вс. Первые семь глав «Михася» отдал Пискунову. Он взял для прочтения и посоветовал переименовать главного героя, т.к. у советских писателей на Михася поветрие. Придется перекрестить в Петруся.
9 [октября 1939 года], сб пн. Был у Маршака, свез ему автор. экз. «Волшебника». Был длинный разговор о «Пион. в Норл.» [«Пионеры в Норландии», рукопись Волкова, много лет спустя опубликованная в переработанном виде под заголовком «Приключения двух друзей в стране прошлого».] Он книгу разругал. Назвал ее эпигонской, не дающей ничего нового. Причину увидел в том, что я над ней мало работал, и я по чистой совести сказал, что это верно. Конечно, это мой недостаток.
– Вы умнее этой книги, – сказал Маршак. – Пишите только о том, что хорошо знаете. У вас не чувствуется, что действуют в книге американцы.
Это очень важное замечание.
Как спасти книгу? Переделать совершенно. Не подходить к теме всерьез, а создать комическую историю, как сын сплавляет полусумасшедшего папашу в средневековые короли. Дать целый ряд смешных положений и живые фигуры.
В Детиздате все слышу хвалебные отзывы о «В.И.г.» Жена Абрамова, зачитавшись книгой, не пошла на деловое собрание. Гумилевская находит сказку прелестной и чрезвычайно глубокомысленной. Еще одна сотрудница этого же отдела рассказала, что ее сын на вопрос, прочитал ли он книгу, ответил: – Такие книги не откладывают в сторону, пока не прочитают до конца.
Говорил с Максимовой о «Петрусе». Она уже прочитала и будет сегодня читать вторично. У меня создалось впечатление, что они вещь примут. О первых главах она сказала, что они написаны по газетам, а вторая половина ей понравилась.
10 [октября 1939 года], вс вт. Скоро не бывает споро! В этом я вполне убедился сегодня, выслушав резкую и заслуженную критику на «Гарькавого». Резкое изображение – без светотеней, ни характеров, ни пейзажей... Одна агитация.
Что ж? Это все по существу верно. «Гарькавого» откладываю, м.б., вернусь к нему впоследствии (Пискунов обещает устроить встречи с вернувшимися из З. Белоруссии и командировку 1)
1) Еще одно из серии невыполненных обещаний.
Но нужно совершенно изменить метод работы. Кстати, прочитал в №8 «Мол. Гв.» статью о том, как работал Флобер. Такую статью надо всегда иметь под рукой. Я слишком легко отношусь к фразе и беру то, что первое придет в голову, а это первое – часто чужое, готовые, залежавшиеся в голове штампы.
Но вчера и сегодня – полезные для меня уроки.
11 [октября 1939 года], пн ср. Был у Ильина – свез ему «В.И.г.» Остался очень доволен. Ему понравились мои математические очерки – «хорошо, просто написаны, без педантизма, обычно свойственного таким вещам».
«Пион. в Норл.» ему тоже понравились, чего я никак не ожидал после отзыва Маршака. Он даже хочет поднимать вопрос об этом сценарии в Совете Детфильма, где он является членом, как и Маршак. Он находит, что замысел интересен, много действия. Ильин говорил также о возможности привлечения меня к созданию научных фильмов по математике (в частности по истории математики).
Ильин говорил обо мне с Сафоновым, завед. научно-попул. отделом «Пионера». По его словам, тот заинтересовался моими очерками. Ильин рекомендует к нему пойти. Пойду.
В общем, визит оставил очень приятное впечатление.
12–20 [октября 1939 года]. Несколько раз был в Ленинск. б-ке, собирал матриалы для «Алт. роб.»
21 [октября 1939 года], чт сб. Совершил паломничество по редакциям. В «Дет. Л-ре» мне сообщили, что рецензию на «Волш.», возможно, будет писать Алексей Толстой. Было бы неплохо получить хороший отзыв, написанный его рукой1). Но вообще, ред. С.А. Решетин заверил меня, что они дадут о книге хороший отзыв и не подойдут к ней «с кондачка»2).
1) Где уж нам с суконным рылом в калашный ряд!
2) И это были только пустые слова.
Моего редактора Пушкарева взяли в армию, но Куклис заявил мне, что подпись на книге будет его, как ответ. редактора. Тем лучше, надоела эта смена редакторов.
Был в «Пионере» у Сафонова. Он заявил: – С большим восторгом перелистывал ваши «фривольные» математические очерки.
Особенно ему понравилась моя эквилибристика с числами, написанными пятью тройками и мое заключение: «Продолжал бы и дальше, но надоело! [?]»
Договорились на том, что я принесу ему рукопись, и он выберет наиболее для них подходящее, я же обработаю. 1) [...]
1) Думаю, что здесь уместно сказать о той математической игре, создателем и, вероятно, единственным в мире участником которой я являюсь. Вкратце о ней рассказано в статейке «Математический турнир», помещенной в «П.Пр.» 22.2.40 [...] [Тут Волков на 4-х рукописных страницах даёт описание придуманной им умственной математической игры, однако оно сложно для оцифровки из-за сугубо математической темы и обилия специфических знаков (некоторые из них изобрёл сам Волков). Желающие могут посмотреть неоцифрованный текст на снимках ниже.] Этой числовой игрой я занимаюсь больше 30 лет и достиг в ней такого искусства, что могу побить любого академика, не знакомого с практикой игры. Я составлял числовые комбинации в трамвае и троллейбусе, в часы рыбалки, когда нет клева, неподвижно прикованный к больничной койке. [...] [Возможно, эта игра послужила прообразом тех вычислений, которыми занимался Страшила Мудрый, чтобы скоротать время, когда был в карцере или скучал ночами во дворце.] Вот я и раскрыл свою маленькую тайну!
23 [октября 1939 года], сб пн. Был у М. Ильина и взял матем. рукопись.
– Прочел ваши очерки с огромным интересом и удовольствием, – сказал Ильин.
Предложил мне подумать над темами для короткометражных фильмов по математике, он будет выдвигать меня в состав авторов учебных фильмов.
Написал для «П. Пр.» статьи «Как угадать задуманное число» (из «Арифметики» Жана Траншана, изд. 1557 г.), «Числовые суеверия». Написан фельетон «Богатства русского языка».
29 [октября 1939 года], пт вс. Получил открытку из Кукольного театра от Шпет, просит зайти для переговоров.
31 [октября 1939 года], вс вт. Был у Шпет. Ей говорили о том, что «В.И.г.» хорошо было бы инсценировать, двое: одна молодая писательница (которая не прочь бы выступить соавтором) и зам. директора кук. театра Перс. Она уверена, что теперь эта пьеса пойдет в детских театрах, но советует мне спешить, пока к этому делу не примазались окололитературные жучки́. И они проделают это тем более безнаказанно, что об этом не узнает и Управление по охране автор. прав, т.к. разрешения на постановку дает репертком.
Позиция Образцова еще неизвестна (он на Зап. Украине), и Шпет не может сказать, возьмет ли пьесу их театр, но что вообще она пойдет, Ш. уверена. Она меня направила в Комитет по делам искусств к Ольге Николаевне Олидор – для заключения договора с Комитетом.
[Ольга Николаевна Олидор (Кайдалова) (1913–1987) – театровед, доктор искусствоведения. Впоследствии, в 1943–1947 годах – заместитель начальника Главного управления театров Комитета по делам искусств при СНК СССР.]
Я съездил домой за книгой и рукописью сценария и отправился в Комитет. Там я познакомился с Олидор (Шпет говорила ей обо мне еще раньше, и та дала поручение «прислать меня», так что была в курсе дела).
Олидор сразу спросила меня, возьмусь ли я сделать пьесу для кукольных театров из повести, т.к. их очень интересует репертуар кукольных театров. Я сказал, что уже работал над пьесой, дал сценарий, подарил книжку. Олидор обещала дать ответ к 5/XI; вопрос сначала будет решать она, потом некий Вдовиченко, ее начальник.
Кроме договора с ними я буду иметь право заключить договор еще с одним московским театром.
Было бы очень хорошо! Шпет за ее прекрасное отношение ко мне обещал экз. «Волшебника».
Был в ДИ, разговаривал с Куклисом о заглавии «Дмитрий Ракитин». Он против: у них издается биографическая серия, и читатели примут роман за книгу из этой серии. В общем, мне дано несколько дней для обдумывания, т.к. Куклис заявил: – Долго тянуть нельзя, дело срочное!
1 [ноября 1939 года], пн ср. Начал работу над «Алтайскими робинзонами» (кстати Гершензон сказал мне, что есть чья-то повесть с таким названием 1)
1) Это повесть сибирской писательницы, прочитанная мною позже.
Написана и перепечатана 1-ая глава.
Вечером придумывал заглавие для «Ракитина». Очень трудно – всё равно что менять свое собственное имя. Остановился пока на двух: «Необычайный замысел» и «Дорога к воле».
2 [ноября 1939 года], вт чт. Написал и перепечатал главу II «Алт. роб.»
3 [ноября 1939 года], ср пт. Написал и перепечатал главу III «А. р.»
Был Розов. Долго думали над заглавием «Перв. возд.» Была предложена и им и мной масса неудачных названий. И вдруг он придумал такое заглавие: «Чудесный шар». По-моему, заглавие хорошее, характеризующее и эпоху, и содержание, и в то же время заманчивое.
Итак – предложу «Чудесный шар.»
4 [ноября 1939 года], чт сб. Написал и перепечатал IV главу «А. р.»
6–8 [ноября 1939 года]. Праздничное безделье. 7-го вечером были гости. Розов по моей просьбе прочитал «Рыбку финиту».1) Присутствующие прослушали ее с большим удовольствием, а я решил перепечатать ее в 4-х экз., предложить Шпет, как материал для кукольного театра и куда-нибудь в редакцию.
1) Анатолий Михайлович Розов, артист и режиссер, мой друг с Ярославского периода жизни, талантливый человек, изломанный жизнью, и, как видно, несчастливый в семейной жизни, хотя тщательно это скрывал. Оставленный в Москве женой, певицей, во время эвакуации Большого театра, под тем предлогом, что его, якобы, нельзя взять в поезд, трагически погиб от голода в первую зиму Отеч. войны. Думаю, что причина не голод, а душевная травма.
9-го звонил Олидор. «Волшебник» ей понравился, считает, что это хороший материал для пьесы, но несколько обширный. Она передала книгу Вдовиченко и просила звонить 13-го.
10-го звонил Сафонову. Он сказал, что с большим удовольствием прочел «Матем. очерки» и находит, что многое можно использовать для «Пионера», но т.к. у них сейчас составляются планы, то он просит оставить ему рукопись и позвонить в конце месяца.
11 [ноября 1939 года], чт сб. Во время экзаменов написал план забавной сказки «Степан и Тень»1), идея которой пришла мне в голову несколько месяцев назад. Во время работы над планом пришли в голову очень смешные ситуации.
1) Впоследствии «Терентий и Тентий».
13 [ноября 1939 года], сб пн. Максимова в основном одобрила начало «А.р.», данное ей на просмотр. Говорила о необходимости сокращения и некоторой переработки.
Был в «Д.Л.», получил подтверждение того, что «В.И.г.» дан на рецензию Толстому.
Был у Шпет. Долго разговаривал с ней и с С.В. Образцовым. Он все еще держится той точки зрения, что Элли не должна случайно попасть в страну чудес, тут должна действовать чья-то злая воля 2).
2) Эта идея позднее мною использована.
Он считает, что появление Гудвина в волшебной стране и его «карьера волшебника» сами по себе тема для пьесы и, скажу я, пожалуй, и для сказки! Это надо обдумать. Развить рассказ Гудвина, пополнив его борьбой и разными приключениями. Действующие лица – Гудвин, четыре волшебницы, жители Изумрудного города, м.б., Людоед и некоторые другие персонажи (Летучие Обезьяны обязательно 1)
1) Я про эту идею забыл, а ведь, действительно, стоит предложить такую книгу «Сов. России». Хотя ее, вероятно, не примут, и надо просто расширить рассказ Г.
Договорились с Образцовым на том, что я напишу короткий план – сюжетный – и представлю им. Башмаки, как способ оставить страну Гудвина, он не одобряет. Как-то иначе она должна найти «дорогу в мир».
Звонил Олидор – она больна.
14 [ноября 1939 года], вс вт. Снова был в ДИ и имел очень интересный разговор с Куклисом. Название «Чудесный шар» ему понравилось, и он его утвердил. Показывал мне сводку из типографии, где роман показан «в наборе». Куклис уверяет, что в декабре он уже должен печататься.
Перед моим уходом он мне сказал небрежно: – Возможно, что скоро опять будем печатать «Волшебника»
– Почему?
– Там с ним ошибка получилась. Напечата[ли] несколько лишних обложек и форзацев.
– Сколько же? Тысячу? Две?
– Нет. (Спокойно) Двадцать пять тысяч.
Я его уверил, что с моей стороны, кроме благодарности, ДИ ничего не получит. Сказал, что отовсюду идут хорошие отзывы.
– А вы дайте их нам, легче будет книжку через Главлит провести.
– Но они не письменные, а устные...
Итак – сие известие очень приятно. Это по существу будет второе издание почти сразу после первого.
Завед. библиотекой ДИ очень хвалила «Волш.» – Чудесная сказка! Далекая от всяких шаблонов. Книжка удовлетворяет требованию Горького – ее читают с удовольствием и дети и взрослые.
Был в «П. Пр.», договорился с Драбкиной об изменении статьи «Числовые суеверия». Остальные мои статьи у редактора Данилова.
17 [ноября 1939 года], ср пт. Был в Комитете по делам искусств, написан договор на пьесу «В.И.г.» (срок 1 марта).
17–21 [ноября 1939 года]. Работал над «Алт. роб.» Написал еще три главы, но страшно растянуто, придется сокращать.
17-го был в Кукольном театре на Петровке. Оставил книгу для просмотра. 21-го договор на пьесу «В.И.г.» окончательно утвержен в Комитете по делам искусств.
22 [ноября 1939 года], пн ср. Ряд приятных известий.
Шахвердова Софья Никитична, сотрудн. производств. отдела ДИ, сообщила мне, что «Ракитин» набран, через 2–3 дня будут гранки. Итак, мое первое оригинальное и самое любимое детище близится к выходу.
Ей же, оказывается, я обязан ошибке, которая повела к напечатанию 50 тысяч обложки «Волш.» Очевидно, вторые 25 тысяч тоже скоро будут печататься, т.к. она заявила: – Вам повезло! Ладно, что книга-то хорошая, так уж не жалко...
Над «Робинзонами» много думал ночью и совсем было решил начать сценой обвала, а потом уже сделать отступление и объяснить, каким образом мои герои попали в эту беду.
Но Максимова и другие запротестовали. Оказывается, рукопись первых глав читала вся редакция, в том числе и Пискунов; она их в основном удовлетворяет, они сделали лишь замечания по отдельным частностям и предлагают продолжать повествование в том же духе, но без длиннот. Основная идея – как закаляется изнеженный мальчик. Это «Сам себе помогай»1) в советских условиях. Теперь я на это и буду делать упор.
1) Дореволюц. повесть Вас. Ив. Немировича-Данченко.
По мнению всей редакции младш. возр. рукопись обладает средними литературными достоинствами, но они уверены, что я сделаю гораздо лучше. Я тоже в этом уверен!
Был у Олидор, взял сценарий [ВИГ]. Она предлагает мне приносить ей мою работу последовательно, начиная с черновиков и набросков плана, предлагает прикрепить ко мне Шпет.
А я договариваюсь с 1-м Кук. театром...
Кстати, звонил и туда, завтра они будут обсуждать на коллегии. Просили звонить 25-го числа.
25 [ноября 1939 года], чт сб. Опять паломничество по редакциям. Суммирую результаты.
А. «Молод. Гвардия». «Рыбка-Финита» будет поставлена на обсуждение коллегии. Значит, ее не замариновали, как я опасался, и еще помнят о ней
Б. «Дет. Л-ра». Узнал, что Толстому «Волшебник» понравился, но рецензию он еще не написал. Просили Маршака через Софью Мих., чтобы он воздействовал на А.Н. [Толстого]
В. Детиздат. Максимова положительно заявила мне, что 2-ое издание «В.И.г.» будет. Гранок «Чудесн. шара» еще нет.
Г. Звонил Шпет. Ей очень понравилась «Финита», хотя она ее еще не дочитала.
– Вы нашли для этой вещи очень правильный тон, – заявила она, но сомневается в возможности инсценировки. – Уж очень эта вещь эпична.
Увидимся с ней в первых числах декабря и будем разговаривать о пьесе «В.И.г.»
Д. Дозвонился к В.В. Смирновой. Она слышала очень хорошие отзывы о «Волшебнике» и согласна возобновить переговоры о пьесе для Центрального Дет. театра.
Е. О.В. Молодых сообщила мне, что моя кандидатура выдвинута в члены редколлегии «Детского Календаря».
Ж. Получил копию договора на пьесу «В.И.г.» для кукольных театров.
З. Ездил в Союзмультфильм, но опоздал.
И. В Первый кукольн. театр не дозвонился.
27 [ноября 1939 года], сб пн. Большой день: получил гранки «Чудесного шара»! Вот уж это действительно мое-кровное!
Говорил с Пискуновым об «Алт. роб.» Он находит, что я взял очень правильный тон для этой книги – хороший, спокойный; жизненные ситуации. Надо работать над языком; искать черты детского быта и психологии, понятные и близкие детям (я этим сейчас и занят).
Был у Ильина. Он очень хвалил «Волшебника». Сказал, что эта книга должна занять место рядом с «Золотым ключиком».1) «Пион. в Норл.» он хочет передать в Союздетфильм и будет говорить с одним из редакторов. Обещал оказать содействие в заключении договора на «Истор. матем.» Книга эта очень нужная. В апреле будет Всесоюзное совещание по дет. л-ре, Маршак и Ильин позаботятся о включении меня в список участников. Там они поднимут вопрос о занимательной научно-популярной литературе.
[сноска другой ручкой: 1) Оно так и получилось! (15.11.70)]
Отвез «Волш.» в Союздетфильм и сдал некоему Петрову Н.Н. Тот обещал дать ответ через шестидневку.
Звонил в 1-ый Кук. театр, но безрезультатно. Вопрос будет решен после 1/XII.
В Комитете по делам искусств получен аванс за пьесу – 715 рублей.
Вечером с большим удовольствием работал над корректурой «Чудесного шара».
28–30 [ноября 1939 года]. Читал корректуры. Написал два эпизода для «Алт. роб.», причем интересно то, что оба их сюжета пришли ко мне в момент пробуждения (утром).
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 330
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Отправлено: 24.12.19 00:18. Заголовок: Из дневников А.М.Волкова - 2
Надеюсь в ближайшие дни выложить...
- дома
- никого нет дома
