Отправлено: 28.09.05 18:19. Заголовок: Дважды проклятый (1. Дорога /продолжение/)

Продолжение...

 Отправлено: 28.09.05 18:20. Заголовок: Re:

У строителей был обеденный перерыв — не у всех, но у большинства. Кроме того, сегодня привезли новую партию кирпича, и новоприбывшие — тоже хемалы — отмечали успешное завершение своей миссии перед возвращением домой. Поэтому в лагере было больше народу, чем обычно, и, когда на территорию, огороженную веревкой с желтыми лоскутками, вошел Джети Керджи с каким-то мальчиком, многие обратили на это внимание — но, как и положено воспитанным хемалам, ничего по этому поводу не сказали.
Керджи мысленно обругал себя за то, что забыл о караване, об обеденном перерыве и вообще обо всём на свете. Но делать было нечего, и он на глазах у всех провел Орри через двор к своей палатке. Планы все же пришлось поменять, и Керджи не стал отдавать рубашку Орри в стирку, а только кое-как отряхнул пыль. Конечно, Орри не удалось избежать умывания, но в каком-то смысле это было интересно, потому что хемальские умывальники были устроены совсем не так, как когидские — и, если бы Орри видел хоть капельку пользы в самом процессе, он отметил бы, что хемальские умывальники, вообще говоря, гораздо удобнее.
Через десять минут Джети Керджи и Джетрайн (причесанный почти по хемальской моде) подошли к обеденному столу.
— Это Орри Трайн, местный мальчик, — кратко объяснил он остальным молчунам. — Он наполовину хемал. Орри, это мои товарищи. Дэри, будь добра, принеси еще две тарелки.
Они подсели к столу (там было немало свободных мест). Высокая худощавая женщина в бежевом платье и желтом фартуке поставила перед ними две большие тарелки с желтой каемкой и налила супу.
— Что, можно есть? — поинтересовался Орри, покрутив на скатерти ложку, положенную Дэри справа от тарелки.
— Разумеется, — шепотом ответил Джети Керджи. Орри, вздохнув, взял ложку, переложил ее в левую руку и принялся за суп. Хемалы покосились на мальчика и вернулись к своей еде. Керджи мысленно застонал, но тоже ничего не сказал. Исправить уже ничего было нельзя.
На десерт был несладкий чай с вишневым вареньем. Джети Керджи уже почти не расстроился, когда Орри съел целую вазочку, а в своей тарелке выложил из косточек какую-то фигуру, похожую на скорпиона.

 Отправлено: 28.09.05 23:59. Заголовок: Re:

Гоустрайтер

Жутко интересно даже при беглом просмотре, только я в именах безнадёжно запуталась...

 Отправлено: 29.09.05 13:30. Заголовок: Re:

В именах? Это в первой-то главе? Мва-ха-ха, к концу четвертой вам придется познакомиться со всем населением Когиды Ну, почти...

 Отправлено: 29.09.05 13:32. Заголовок: Re:

Как только обед закончился, Керджи молча взял Орри за руку и потащил его подальше от стола. Еще одно умывание (которое после варенья было очень кстати), и они оба покинули территорию лагеря — оба при этом почувствовали изрядное облегчение.
— А зачем всё это было? — спросил Орри. — Да, и ничего, что я молчал? Там же все молчали.
— Да нет, это как раз хорошо, — вздохнул Джети Керджи. — Хемалу и положено молчать. Если бы ты еще держал ложку в правой руке, не капал на скатерть, не чавкал, не вымазывал остатки супа хлебом, не съедал всё варенье и не складывал из косточек узоры — ты был бы просто примерным мальчиком.
— Вы же знали, что я не примерный мальчик. Зачем тогда всё это…
— Просто чтобы ты знал, что на свете есть еще и воспитанные люди. И чтобы ты имел представление, как воспитанные люди себя ведут.
— Ладно, теперь я знаю, как воспитанные люди себя ведут. Можно мне больше не ходить на ваши обеды?
— Разумеется, можно, — отмахнулся Джети Керджи.
— А драку правда не я начал. Кори первый стал обзываться.
— А вот это меня уже не интересует.
— Я не ябедничаю, просто Вы же думаете, что я просто хожу и всех бью… А это он первый начал.
— Но он же начал обзываться, а не бить… Кстати, как он тебя обозвал?
— Брайетки… Звереныш…
— Ну и что же в этом обидного?
— Для меня — ничего, — фыркнул Орри. — Но он же хотел, чтобы я обиделся. Что я, виноват, что он сам хотел по уху получить?
— По-твоему, правильно отвечать на слова ударом?
— Он знал, что я отвечу. Сам хотел меня побить, просто боялся начинать первым.
— А разве не лучше было бы его разочаровать?
— Что?
— Ну, не бить его, а просто сказать что-нибудь вежливое и уйти. Если он хотел подраться, вот ему было бы досадно!
Орри задумался. Потом спросил:
— А ты сам так делал когда-нибудь?
— Да, приходилось, — ответил Керген, не замечая, что Орри перешел на «ты». — Но редко. Не так уж часто мне приходится иметь дело с людьми, которые хотят подраться. И еще: даже если он тебя обозвал, он имел на это полное право. Ты ведь действительно подстроил эту паутину или о чём там он толковал, правда?
— Ну и что? Он сам пошел в эту паутину.
— Орри, постарайся быть к людям справедливее. Если бы кто-то устроил так, чтобы ты попал в паутину, разве ты не обиделся бы?
— Обиделся? Да я бы с него шкуру спустил!
— Вот видишь! А этот мальчик просто сказал тебе пару грубых слов, и после этого ты считаешь себя правым… Это несправедливо. Признай, что был не прав, и больше так не делай.
— Но я был прав, — сказал Орри упрямо.
— Как же это? Ты ведь сам только что сказал, что на месте этого мальчика вел бы себя еще более грубо.
Орри остановился. Джети Керджи уже мысленно похвалил себя за удачный воспитательный ход, когда Орри сказал:
— Нет, я был прав. Если бы кто-то загнал меня в паутину, я бы разозлился. Но я бы разозлился на того, кто загнал меня в паутину, за то, что он загнал меня в паутину. А Кори разозлился на меня за то, что он сам испугался, когда попал в паутину. Это не одно и то же.

 Отправлено: 29.09.05 13:33. Заголовок: Re:

Теперь была очередь Керджи замолчать и задуматься. Потом он спросил:
— Скажи, Орри, а когда тетя Анве назвала тебя сумасшедшим — по какому случаю это было?
— Да так, ерунда всякая, — пожал плечами Орри. — У нее есть внучатный племянник, Вел, и он встречается с Хони Талус, а я сказал, что она потаскуха… А еще когда я зверям у них на заборе пририсовал бантики, как у нее… И когда я придумал ход в подземную страну и всем рассказывал… Потом, когда я сделал лук со стрелами… Да много всего было, я уже не помню.
Джети Керджи шагал по дороге в глубокой печали. Теперь он знал, как жестоко наказывает Судьба за нарушение Закона. Не понимал он только одного: как живой человек, хотя бы и восьми лет от роду, может существовать только в качестве наказания своему непутевому отцу. Но Судьбе, разумеется, виднее.
— И все-таки, зачем ты со мной возишься? — спросил Орри. — Только потому, что я наполовину хемал? Или что-нибудь еще?
— Видишь ли, — сказал Джети Керджи медленно, — мы встречаемся уже второй раз. Что заставило тебя повиснуть на том заборе, что заставило меня остановиться там же, почему ты сегодня подрался с этим маленьким Когидусом, почему я именно в этот час пошел именно через эту рощу? Судьбе было нужно, чтобы мы встретились, а с Судьбой не стоит спорить, и бесполезно пытаться от нее убежать.
— А зачем Судьбе было нужно, чтобы мы встретились?
— Если бы я знал…
Они вышли на берег Когиды. С десяток лягушек, услышав их шаги, плюхнулись с берега в речку и застыли на безопасном расстоянии, высунув из воды уродливые головы. Орри как ни в чём не бывало побрел вдоль берега, размышляя о Судьбе и прочих малопонятных вещах.
— Ты не боишься лягушек? — удивился Джети Керджи.
— А чего их бояться? Что они мне сделают плохого? Пусть сами меня боятся.
— Да, все-таки из хемала жевуна не сделаешь, — философски заметил Джети Керджи и последовал за Орри по песчаной полоске между грязью и травой, чуть не поскользнувшись при этом. — Орри, а ты читать умеешь?
— Ну, умею.
— Хорошо умеешь, или как жевуны?
— Нет, не очень хорошо. Я только недавно научился.
— А писать?
— Да кто же будет меня учить! — эта тема явно не была приятна Орри. — Я же левша.
— Ну и что?
— Никто не хочет учить писать неправильно, — объяснил Орри. — А правильно я не могу.
— Что значит «не могу»? — возмутился Джети Керджи. — Я вот тоже… э-э… знал одного человека… который тоже был левшой. Ему пришлось учиться дольше, но он много работал, очень много, и в конце концов он научился писать правой рукой. Он очень гордился своей победой.
— Что, правда можно научиться?
— Конечно. По-твоему, я вру? Я действительно его знал. Мы учились вместе. Да, еще одна маленькая просьба: не скажешь, где живет эта самая тетя Анве? Похоже, мне нужно с ней поговорить.
— Обо мне? — уныло спросил Орри.
— Да нет, о своих делах. Она ведь главная среди местных Трайнов, правда?
— Она живет в Верхнем Кривом переулке. Это на северном берегу, вот отсюда идти вот до того тополя, потом повернуть, пройти три квартала и повернуть налево, — рассеянно отбарабанил Орри, оторвав взгляд от своих ладошек, которые перед этим сосредоточенно созерцал, потом поднял глаза на ничего не выражающее лицо Джети Керджи и внезапно охрипшим голосом спросил:
— А этот человек… Как его звали?
— Какая разница? — торопливо сказал Керген. — Ты его не знаешь. И всё равно никогда не встретишь. Его имя ничего тебе не даст.
— Это был мой отец, правда?
— Правда, — сдался Керджи. — Это был твой отец. Больше я ничего тебе не скажу.
— Ну Керджи, расскажи о нём побольше! Ну пожалуйста!
— Нет, Орри. Может быть, когда-нибудь в следующий раз. А сейчас иди домой. Уже поздно, твоя мама, должно быть, заждалась тебя.
Орри нехотя повернул в сторону деревни. Джети Керджи вздохнул и направился в обратную сторону. Пройдя мимо лагеря, он дошел до изгороди, где впервые встретил это странное существо, оказавшееся его сыном. Сейчас там было совершенно пустынно, только переговаривались где-то вдалеке птицы, да одинокая корова меланхолически жевала метелку навлика.
Керджи в смятении остановился, пытаясь понять, зачем пришел сюда. Еще один необдуманный поступок — разве этому его пытается научить Судьба? Он должен быть холодным и рассудительным, он должен рассчитывать каждый шаг, он должен исправить всё, что можно исправить, и оставить в покое то, что исправить нельзя…
«А здесь я знаю только одного человека, который никогда не плачет. Моя мама, вот кто это».
«Моя мама, вот кто это».
Керджи пнул ногой покосившуюся опору изгороди, осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться, что никто не видел этого недостойного поступка, и, сунув руки в карманы, зашагал к лагерю.
— Ишь ты, — сказала корова, посмотрев ему вслед. Это была единственная фраза, которую она умела произносить.
--

 Отправлено: 29.09.05 13:34. Заголовок: Re:

Когда Керген вернулся в лагерь, обеденный перерыв уже кончился. Дэри мыла посуду, напевая какую-то заунывную песню. Сеги Ренс, заместитель Кергена, сидел один за пустым столом и что-то подсчитывал в блокноте. Увидев Керджи, он поманил его пальцем. Керджи нехотя подошел.
— Трайн не фамилия, — сказал Ренс по-хемальски, — а клан.
— Клан и фамилия, — пожал плечами Джети Керджи.
— А полная фамилия?
— Зачем вопросы?
— Джетрайн… — задумчиво прошептал Сеги Ренс.
— Ничего не меняет, — ответил Джети Керджи.
— Оставишь так?
— Иначе нельзя. У него есть мать, у меня жена. Как новая партия? — перевел Керджи разговор на другую тему.
— Хватает. Неделя, и свобода. Ждёшь?
— Жду, — признался Джети Керджи.
— Чего боишься?
— Себя, — мрачно сказал Керджи. — В Когиде — только себя.
--

 Отправлено: 29.09.05 13:35. Заголовок: Re:

Со скрежетом протащив табуретку через всю комнату и остановившись в дальнем углу, Орри залез на нее и вытер пыль с книжной полки. Это была его постоянная обязанность, хотя Орри каждый раз недоумевал, кому может мешать пыль на доске, которую никто не трогает и никто не видит.
Вот против самого факта наличия книжной полки в своей комнате он ничего не имел, даже наоборот, очень этим предметом обстановки гордился. Правда, книг у Джетамеров было всего четыре. Одна из них, устаревший сборник налогового законодательства Желтой страны, осталась еще от отца. Естественно, читать ее всё равно никто не мог, но выглядела эта коричневая книжечка с золотыми буквами на переплете так солидно, что ее просто нельзя было не выставить на самое почетное место. Две были на древнекогидском, так что их Орри тоже не мог разобрать — впрочем, они были с картинками, что почти полностью искупало их нечитабельность. И, наконец, «Путешествие Умбара Коруса в Желтую страну» — по ней Орри когда-то учился читать и даже добрался до финального возвращения постаревшего Умбара на родину отцов, после чего у Джетрайна составилось устойчивое представление о чтении книг как о скучном и бесполезном занятии.
Уборку надо было побыстрее заканчивать, но Орри все-таки не удержался и, вытащив из шкафа одну из книг, уселся с ней на стол. На сегодня он выбрал роскошный подарок Анве Сэлтрайн — поучительную историческую хронику под названием «Аргавад–предатель». Глава ветви Сэлтрайнов, судя по всему, намеревалась припугнуть Джетрайнов историей человека, допрыгавшегося до исключения из клана, но промахнулась, поскольку ни Инта, ни тем более Орри не умели читать по-древнекогидски. Поэтому печально известный Аргавад Шемтрайн, несмотря на все его смертные грехи и страшные преступления, не вызывал у Джетрайна ни ненависти, ни презрения. Наоборот, он скорее сочувствовал этому бородатому человеку в кольчуге, который, судя по картинкам, совершил много подвигов, но был почему-то казнен.
Перелистывая плотные страницы, Орри мечтательно вглядывался в знакомые рисунки. Каждый раз он пытался придумать историю, к которой они все подходили бы, и был уверен, что его версия похождений Аргавада была бы ничуть не хуже, чем та, что написана в книге. Один раз он даже подобрал всем людям на картинках имена и, взяв себе в помощь более грамотного Тинги Варта, подписал их рядом тонким карандашом. После этого Инте пришлось купить дорогой ластик и два дня подтирать посторонние надписи, а Орри понес заслуженное наказание. Теперь он таких глупостей уже не делал и держал все свои измышления в голове, благо память у него была отменная.
Он уже дошел до той страницы, где разгневанный Дорг приказывает своим слугам доставить к нему предателя, живым или мертвым. Этот рисунок Орри понял почти правильно, только имени короля он не знал и называл его почему-то «владыка Нюкса». Итак, владыка Нюкса уже указал пальцем на дверь, верные Хико и Бико устремились ловить непокорного Аргавада, а маленький шпион Эот Линг задумался, как же предупредить своего настоящего шефа, когда в комнату неожиданно вошла Инта.
— Ты не брал синие нитки… — начала она. — Орри, негодяй, ты почему пыль не вытираешь?
— Я уже вытер, — торопливо сказал Орри, взбираясь на табуретку и засовывая книгу обратно за справочник налогового законодательства.
— Пол ты тоже уже помыл? — спросила Инта. Голос ее не был злым, но Орваду в этот момент очень хотелось оказаться где-нибудь подальше отсюда и, если можно, под землей.
— Нет, — сказал Орри, опустив голову и глубоко вздохнув.
— Тогда помой, — пожала плечами Инта. Орри спрыгнул с табуретки и, достав из-под кровати половую тряпку, окунул ее в ведро, стоящее недалеко от двери. Инта молча наблюдала, как он выжал тряпку и поспешил в левый угол комнаты, где и принялся старательно натирать пол, опустившись на колени. Если честно, Орри был мелковат для такой работы, но ни Инту, ни его самого это нисколько не смущало.
— Вот и правильно, Оррика, — спокойно сказала Инта и вышла. А Орри так и продолжал ползать из угла в угол, как заведенный, прерываясь только для того, чтобы сполоснуть тряпку.

 Отправлено: 29.09.05 13:36. Заголовок: Re:

Добравшись наконец до двери, Орри аккуратно расстелил тряпку у порога и потащил ведро на улицу.
— Ты что делаешь, Оррика? — крикнула мать из своей комнаты. — Я же тебе говорила, чтобы ты не смел сам носить вёдра.
— Но мне не тяжело, мам, — попробовал оправдаться Орри, поставив ведро на пол. Вода тут же расплескалась по всей прихожей, и Орри побежал за тряпкой, чтобы вытереть пол. Мать молча следила за тем, как он снова расстилает тряпку на ее законном послеуборочном месте. Потом Инта сама взяла ведро и понесла его на двор.
— Мам, а можно вместе? — сказал Орри капризно, хватаясь за ручку ведра.
— Не говори глупостей, Оррика.
Но Орри так и тащился за ней, пока она не выплеснула ведро в канаву и не протянула его сыну, уже пустое. Тот побрел в дом с убитым видом.
— А что это у тебя за прическа такая странная, Оррика? — спросила вдруг Инта. Орри остановился, не зная, что ответить. — Ты сам так причесался?
— Да, конечно, — сказал Орри, обрадовавшись подсказанному решению. — Мне было нечего делать, и я вот так вот причесался. А что, нельзя?
— Да нет, можно. А почему именно так? Ты хочешь быть похожим на хемала, Оррика?
— Мам, но я ведь и есть хемал, — удивился Орри, но Инта явно имела в виду что-то другое.
— Ты часто видишь хемалов? Тех, что на строительстве?
— Да, иногда.
— И ты иногда разговариваешь с ними?
— Нет, мам, — ответил Орри, вспомнив обещание не выдавать Керджи.
— Никогда?
— Никогда.
Инта кивнула и пошла в дом. Орри какое-то время стоял на месте, пытаясь сообразить, что всё это значит, но, решив, что не стоит и пробовать разобраться во взаимоотношениях взрослых, подхватил ведро и поплелся вслед за матерью.
--

 Отправлено: 29.09.05 13:38. Заголовок: Re:

Для когидской женщины двадцать шесть лет — уже, можно сказать, почтенный возраст, но Интве Джетрайн внешне почти не изменилась с того злосчастного дня, когда шанольский караван отъехал от Когиды, навсегда увозя шальное Интино счастье в лице хемальского торговца по имени Керген. Уезжая, Джети Керджи обещал вернуться, но, честно говоря, Инта не очень в это верила. Не потому, что не доверяла Керджи — просто это странное замужество с самого начала казалось ей каким-то нереальным, как эти хрустально-прозрачные рыбки, которых можно случайно увидеть, но нельзя проследить, потому что они теряются, стоит на мгновение отвести взгляд. Инта ни с кем не могла разделить это странное чувство, и ей оставалось только снова и снова с деланной уверенностью повторять, что не сегодня–завтра Керджи снова приедет в Когиду и они, как прежде, заживут в старом голубом домике с полосатыми зверями на заборе. Она-то знала, что хрустальное видение не вернется никогда, что прекрасные сны всегда кончаются, иначе они не были бы такими прекрасными. Она знала это с самого начала.
Такое отстраненное ожидание невозможного могло бы продолжаться вечно, но очень скоро эти грустные мечтания Инты разлетелись в клочья. День, когда она убедилась, что беременна, стал одним из самых черных дней в ее жизни. Никаких прозрачных рыбок — только обыкновенная грубая реальность, которую не изменят гордые мечты о вечном ожидании любимого. Ребенок не соглашался вечно ждать. Он собирался появиться на свет независимо от того, вернется Джети Керджи или не вернется.
— Да что ты такое говоришь, Инта? — возмутился старый Далаг, выслушав ее длинное невразумительное признание. — Это же счастье!
Инта только посмотрела на него, как на какую-то причуду природы, и убежала в слезах.
Итак, теперь оставалось только действительно, а не картинно, ждать Кергена. Впрочем, в тот жуткий год еще действительно была надежда, что он вернется. Путь до Желтой страны долог, денежные дела крадут много времени, и далеко не каждую неделю можно найти попутный караван. Только вот жизнь на случайные заработки и подачки от клана не становилась от этого легче. Далагу становилось всё хуже, и, кажется, только энтузиазм по поводу прибавления в семействе еще удерживал его на этом свете. Но от его участия на душе становилось еще тяжелей, тем более что старый художник, кажется, давно махнул рукой на Джети Керджи и не собирался поддерживать Инту в ее попытках убедить себя, что их странная семья когда-нибудь воссоединится. Далаг полностью посвятил себя будущему внуку, и его воодушевление было Инте непонятно и неприятно, потому что лично ей этот несуществующий еще маленький хемал совершенно не был нужен. В этом она походила на мужа, которого наследники тоже мало интересовали.
Кстати, именно Далаг выбрал имя для будущего ребенка. Инте почему-то хотелось, чтобы имя как-то связывало ее семью с далекими родственниками Кергена. Далагу эта идея не очень нравилась (у него уже был заготовлен длинный список странных и, по его мнению, красивых имен, таких как Клай или Минго), но спорить он не стал и только попросил повторить полное имя Джети Керджи. Написав его на бумажке, он отделил фамилии и «всякий мусор», безошибочно вычеркнул три аристократических имени, доставшихся от Имерелов и Туаташанов, безжалостно исключил само имя «Керген», вдоволь повеселился, представляя себе в Когиде человека с именем Босама, отмел вариант «Ватамор» как «имя для тупиц» и, наконец, сказал:
— Ну, если девочка — Аллина, тут и вариантов других нет, а если мальчик — Урфин… Забавное имя, только темное какое-то… А может, лучше все-таки Клай, а?
Инта только отмахнулась. Если она что-то вбивала себе в голову, ее было практически невозможно разубедить, и сейчас она настояла бы на хемальском имени, даже если бы для этого пришлось назвать родного сына Ватамором, а то и Босамой.

 Отправлено: 29.09.05 13:39. Заголовок: Re:

Хотя все давно уже привыкли к мысли, что Далагу недолго осталось жить, его смерть ошеломила многих — казалось, он так и будет вечно бродить по деревне со скорбным видом, над всеми издеваясь и пользуясь тем, что ни у кого не хватит духу нахамить смертельно больному. Что до Инты, то для нее последние несколько недель и так были адом, и Топси Ванк, считавший своим долгом заботиться о племяннице старого друга, вообще не был уверен, что она осознаёт, где она и что происходит — с таким холодным, ничего не выражающим лицом она выслушивала соболезнования рыдающего хора подруг, механически кивая и отвечая на лелорские объятия и когидские рукопожатия. Впрочем, подруги недолго оставляли Инту на попечении Топси, и какое-то время в домике с полосатыми зверями постоянно гостили разнообразные соседки и родственницы, пока их не шуганула оттуда Нанни Верус, называемая за глаза «старая ведьма» (хотя ей было в то время всего тридцать пять лет). На самом деле Нанни, хотя и была в родстве с Вертрайнами, не очень хорошо знала Инту и не стала бы ей помогать, если бы не Топси, который быстро сообразил, что еще неделька в обществе Канны Тентер и Дайны Сэлтрайн, и Инта окончательно сбрендит. Нанни оказалась настоящей находкой, и Инта была бы ей благодарна по гроб жизни, если бы еще сохранила способность быть хоть кому-то благодарной.
Был праздник Безымянный (есть в Когиде и такой), когда никому не нужный ребенок все-таки родился, а Джети Керджи всё не приезжал.
Поначалу Инта вообще предоставила Нанни разбираться со всем, что касалось этого маленького чужого черного существа, вечно голодного, никогда не засыпающего и совершенно бесполезного. Потом, правда, она поняла, что лучше попробовать создать репутацию порядочной матери семейства, пока не поздно, и хотя бы притвориться, что души не чает в сынишке, тем более что Керджи всё еще мог вернуться, и вряд ли ему бы понравилось такое ненормальное равнодушие к его наследнику.

 Отправлено: 29.09.05 13:40. Заголовок: Re:

Через год Инта, расспрашивавшая о Кергене всех приезжих хемалов, узнала, что он остался в Желтой стране и женился на Сагри Байми. Теперь ждать вроде как было некого и нечего, но Инте почему-то именно сейчас захотелось выжить и вырастить Орри — назло сбежавшему торговцу. Так что сын если и представлял для нее какую-то ценность, то только символическую. В реальности она, конечно, смирилась с присутствием в ее жизни Орри и привыкла к нему, но безусловная любовь матери к ребенку, что бы он из себя ни представлял, все-таки казалась ей либо искусным притворством, либо диким инстинктом, которому не место в обществе разумных существ. Она пыталась понять Орри, но это было совершенно невозможно, и втайне она его побаивалась. Гуляя с сыном по пыльным улицам Когиды или сидя рядом с ним в комнате для шитья, она иногда говорила ему: «Ну, расскажи мне что-нибудь», но всё, что она в таких случаях слышала, казалось ей совершенно бессмысленным, и в конце концов она отвлекалась от очередного рассказа и просто думала о своем, только иногда возвращаясь к реальности, когда Орри говорил что-нибудь вроде «А утром там уже не было ни одного живого человека» или «Тогда красные ползучки и кузявчики решили съесть город макуляков… и съели!». Было ли это вольным пересказом сказок Нанни, интерпретацией когидских слухов или собственными фантазиями малолетнего Орвада, она даже не пыталась выяснить.
Впрочем, потом сказки пришлось рассказывать самой — после того, как Инта выгнала Нанни, обвинив ее в попытке не то отравить, не то заколдовать Орри. Далаг в свое время сочинил для племянницы много историй, достаточно добрых, если докопаться до смысла, но очень странных, и запомнившихся-то благодаря этой своей странности — но человеку, свободно обращающемуся с красными ползучками и кузявчиками, было не так уж трудно в них разобраться. К сожалению, Инте случалось придумывать и собственные сказки, а уж в них добро обычно побеждало зло с таким изощренным садизмом, что становилось непонятно, какая между ними, собственно говоря, разница.
В доме Далага правила были более чем вольные, но Инта хотела исправить все ошибки в новом поколении, и воспитание Орри должно было быть идеальным. Разумеется, идеала Инта достичь не смогла бы, хотя бы потому, что имела довольно слабое представление о том, какими именно должны быть воспитанные дети. Но ее дрессировка, независимо от целей, почти всегда была успешной, и в присутствии матери Орри, безусловно, производил впечатление очень воспитанного мальчика. Вот только никого, кроме Инты, он не боялся, и для упрочения репутации ей приходилось большую часть времени держать его при себе. К тому же, стоило оставить его одного, он обязательно находил в материнских запретах совершенно неожиданную лазейку, позволяющую ему провести день с максимальным вредом для вещей, людей и себя самого. Поэтому долгое время Орри категорически запрещалось выходить из поля видимости матери, и вся жизнь его проходила в чересчур светлой комнате Инты да на коротком отрезке улицы перед ее окном.
В Когиде почему-то было много ровесников Орри, так что играть Джетрайну теоретически было с кем, но Инта настолько бдительно следила, чтобы ее сыночка никто не обидел, что родители других детей потихоньку советовали своим отпрыскам не связываться с полукровкой. А когда Инта изредка оставляла Орри без присмотра, с ним и без родительских наказов было опасно иметь дело.

 Отправлено: 29.09.05 13:40. Заголовок: Re:

Когда Орри впервые пришел домой с разбитой губой и недосчитываясь двух пуговиц на рубашке, Инта совершенно растерялась. Далагу никогда не приходилось читать ей самой морали о мирном разрешении конфликтов и тому подобных вещах, которым нормального жевуна вообще не надо учить. Поэтому всё, что она могла, это поинтересоваться:
— Это кто тебя так?
— Это мы с Дирфи Йалусом подрались, — ответил Орри, не вдаваясь в детали. На самом деле это была далеко не первая его драка, просто Дирфи Йалус тоже был наполовину хемалом и мог дать сдачи как следует.
— Ну и кто победил?
— Никто.
— Так не бывает, — сказала Инта.
Мир, что бы о нём ни думали хемалы, не является черно-белым и прямоугольным, так что из этого разговора вовсе не следует, что с того дня Орри постоянно кого-то лупил, лишь бы угодить мамочке. На самом деле ему вообще не требовались причины, чтобы кого-то отлупить. Инта принимала добро от людей как данность, как законную компенсацию за причиненное когда-то зло. Орри, сознательно или бессознательно, подходил к миру с той же меркой, но ему, в отличие от матери, всегда и всего было мало, и, что бы ни случилось, мир всегда оставался ему должен.
Между прочим, на мать это отношение не распространялось. Во-первых, ее наказания были вовсе не такими жестокими, как можно подумать по результату (для самого Орри получить вдогонку линейкой по спине было куда предпочтительней, чем выслушать какое-нибудь длинное и печальное объяснение, превращающее его в ходячее воплощение зла). Кстати, многочисленные обязанности Орри тоже никогда не были непосильными: протирать пол и выпалывать сорняки на микроскопическом Интином огороде было не так уж трудно, да и думать эти занятия не мешали — единственная проблема была, пожалуй, в том, что думать в Когиде было не о чем. Во-вторых, Орри с детства усвоил, что у него нет в этом мире никого, кроме матери, а у нее — никого, кроме него, Орри, так что им лучше держаться вместе и не ссориться. А в-третьих, Инта, несмотря на все ее странности, была справедлива, и Орри всегда мог представить заранее, понравится ей что-то или не понравится. Хотя ее мнение не всегда совпадало с его собственным, она по крайней мере играла честно, не устраивая скандалов только потому, что ей хотелось устроить скандал — а с мирными и добрыми соседями это нередко случалось. Только один раз она поколотила его без предупреждения — когда он чуть не утонул, пытаясь доказать Кори Наксу, что умеет плавать. Более того, это был один-единственный раз, когда посторонние люди могли видеть процесс джетрайновского воспитания, что чуть не испортило Интину репутацию. Но с кем не бывает?
После той истории Инта, чтобы хоть как-то привязать к дому свое чадо, медленно, но верно выходящее из-под контроля, решила научить Орри читать. Но, быстро запомнив буквы, выклянчив книжную полку (вместе с обязанностью каждый день вытирать на ней пыль) и осилив «Путешествие Умбара Коруса», юный Джетрайн быстро разочаровался в своем новом умении и по-прежнему мотался по Когиде, не оставляя матери никакой возможности за ним уследить.
Вести о новой дороге не привели Инту в волненье: она давно уже перестала встречать караваны, заглядывая в лицо каждому молчуну, да и Джети Керджи она знала как торговца, а не как строителя. Мысль о том, что дорожные рабочие признают в Орри своего, иногда приходила ей в голову, но казалась нереалистичной: уж Инта-то знала, с каким презрением хемалы относятся к иностранцам. А Орри, несмотря на свою экзотичную, на первый взгляд, внешность, был типичным когидцем. Когда-то Инта думала, что ее сын будет до умопомрачения похож на Керджи, но судьба отказала ей и в этом последнем утешении.
--

 Отправлено: 29.09.05 13:41. Заголовок: Re:

Кергену, как всегда, повезло. В начале строительства, когда почти всё население Когиды слонялось вокруг южного лагеря, ему удалось перекантоваться в Шемре, где у него почти не было знакомых. Потом Сеги Ренс вызвал его в Пакори Бу, но и там Керджи не встретил никого из Трайнов. Даже здесь, в Когиде, первые несколько дней не принесли никаких неприятностей, и Керджи почти поверил, что Судьба покровительствует его теперешней жизни, храня его от встречи с Интой. Но потом он познакомился с Урфином, и с этого момента уже ни в чём нельзя было быть уверенным.
Керджи не собирался увозить на Север ни Инту, ни сына. Для этого у него уже было оправдание: он не хотел, чтобы кто-то еще повторил его собственную судьбу, судьбу чужака, так до конца жизни и не приспособившегося к строгим нравам самого странного народа Волшебной страны. В восемь лет, и тем более в двадцать шесть, слишком поздно начинать жить по расписанию. Бегство от Сагри Байми в Когиду было совершенно исключено: второй раз на те же грабли Керген не наступал. Он пришел в этот мир для того, чтобы делать большие деньги, а не для того, чтобы пахать чужую землю за жалкие гроши. Периодически наведываться в Когиду и хотя бы помогать второй семье деньгами? Это было уже больше похоже на правду, но он не был уверен, как к этому отнесутся когидцы с их странными понятиями о чести.
В любом случае он не имел права принимать какие бы то ни было решения, не поговорив с Интой. А вот такого разговора он как раз и страшился больше, чем встречи с какой-нибудь Анве Сэлтрайн, сам не зная почему. С другой стороны, он не мог уехать из Когиды, ни разу не увидев Инту. Восемь лет мечтать о встрече с ней, быть так близко и даже не попытаться найти ее… Нет, это было совершенно невозможно, что бы по этому поводу ни говорили Судьба и Закон.
Керген и сам не думал, что так быстро вспомнит путь к дому Далага. Не так уж и долго пришлось ему в свое время ходить по этим извилистым улочкам, которые он поначалу никак не мог различить. Тем не менее, сейчас он повторил этот забытый маршрут, даже ни разу не остановившись и не задумавшись, будто только вчера последний раз вернулся с поля, и точно так же, как тогда, переулок оказался чуть-чуть короче, чем казалось, и немного неожиданно вывел к облупившемуся забору с дурацкими рисунками. Только теперь рисунки с трудом можно было различить на посеревших досках, хотя сам дом был, судя по всему, покрашен совсем недавно. Керген знал, что Далаг давно умер, знал он и о том, что Инта неплохо справляется и одна. Не знал он только одного: как Инта отнесется к появлению бывшего мужа в Когиде.
Так и не решившись войти, Керген поплелся обратно — он зашел в деревню по делам, но здесь ему совершенно нечего было делать. Но Судьба сама знала, кого и где он должен был встретить. В тот же день, в магазине Корусов, он увидел ее — она проходила по Приречной улице в ту самую минуту, когда Джети Керджи с мрачным видом стоял у окна и ждал, пока мамаша Корус закончит свои подсчеты. В первый момент он не мог поверить, что это она — не потому, что не узнавал, а потому, что ее появление на этой улице было слишком маловероятно. Но, так или иначе, это была Инта.
Она спокойно прошла мимо, даже не подозревая, кто сейчас смотрит на нее сквозь мутное стекло магазина. И если в первую секунду он хотел выскочить, догнать ее, схватить за руку, наговорить кучу глупостей, о которых потом долго жалел бы, то в следующий момент что-то остановило его у окна, и чем дольше он оставался в магазине, тем меньше ему хотелось когда-либо встретиться лицом к лицу с Интой Джетрайн. Она давно ушла, а он всё прятался в магазине, как последний трус, не решаясь выбраться из пыльного полумрака на залитую солнцем улицу, и притворялся, что никак не может наговориться с мамашей Корус о ее очаровательных детях. Потом он, конечно, убрался оттуда и поспешил в лагерь, но долго еще его преследовали в кошмарных снах эти спокойные синие глаза, трайновские глаза убийцы.
--

 Отправлено: 29.09.05 13:42. Заголовок: Re:

Орри неторопливо шел по улице. Откуда-то из переулка выскочил Лилен Тентер, теперь уже чистенький и причесанный, приведенный мамой и тетей в образцовый порядок.
— Привет, — сказал Тентер. — Я тогда сразу не сказал… Спасибо за догонялки.
— Ну, я это не для тебя сделал, а для себя, — отмахнулся Орри. — Давно хотел что-нибудь такое устроить. Этот Кори Накс — такая крыса…
— Орри, ты ко мне не зайдешь? Я там такую штуку придумал… У тети в шкафу оказалось огромное количество тетрадей, ну просто преогромное!
— Ух ты! И что в них написано?
— Да в том-то и дело, что ничего. Вот такенная куча совершенно пустых тетрадей! Так я придумал такую штуку… Пусть все, кто живут в Когиде, приложат руки и обведут.
— Как это?
— Ну, ты берешь листок, прикладываешь руку вот так, берешь карандаш и обводишь. И пишешь свое имя.
— И зачем это надо?
— Ну как это? На память.
— Ерунда какая-то. Какая тебе память от того, что кто-то накарябает в тетради свою лапу? Давай лучше нарисуем там чего-нибудь.
— Нет, Орри, это я здорово придумал. Я уже всю улицу обошел. Только я вот о чём подумал: этот дядька, молчун, который тебя в их загородку водил…
— А ты-то откуда знаешь, кто меня куда водил?
— Да ладно, все это знают. Слушай, раз он с тобой вообще разговаривает… Попроси его, чтобы он попросил всех хемалов, чтобы они тоже свои руки обвели. Представляешь, они уедут, а у меня все их руки останутся…
— Да нет, не буду. Они не согласятся. Что я, дурак — о всякой ерунде просить?
— Ну Орри, ну пожалуйста, они же больше никого, кроме тебя, слушать вообще не будут! Ну хотя бы попробуй, Орри! Так здорово будет!
Хотя Лилен ни капельки не изменил мнение Орри о своей блестящей идее, последний довод Джетрайну очень даже понравился. Оставалась одна проблема: как найти Керджи.
На Дороге с десяток хемалов сосредоточенно ковырялись в земле, но Керджи среди них не было. Не было его и поблизости. Пришлось идти в «загородку».
Проскользнув под веревкой, Орри осмотрелся по сторонам. Где находилась палатка Керджи, он помнил, но сейчас там, похоже, никого не было. Пройдя между какими-то строениями, Орри оказался на знакомом уже пространстве, где возвышался обеденный стол. Сейчас за этим столом сидело всего пятеро человек, в том числе и Керджи.
Джетрайну явно не грозило умереть от застенчивости, и сейчас он потопал прямиком к столу.
— Да у нас гости! — уставился на него какой-то хемал. — Гуд монинг!
— Монинг, — машинально отозвался Орри. — Ой, что это я сейчас сказал? Это по-каковски?
— Орри? — сказал Керген удивленно. — Ты что здесь делаешь? Что-то случилось?
— Да нет, ничего, — ответил Джетрайн, пытаясь не обращать внимания на остальных молчунов. — Просто один мальчик из нашей деревни, Лили Тентер, хочет с тобой поговорить. Он придумал какую-то там интересную идею, чтобы вы на память о себе оставили ему свои руки.
— Оставили руки? — Керджи только приподнял бровь, кто-то из хемалов хмыкнул.
— Ну, чтобы вы обвели свои руки карандашом в его тетрадках. Ерунда, конечно, но ему очень уж хочется.
— И правда, ерунда, — пробормотал Керджи. — Ладно, об этом мы потом поговорим. А сейчас иди-ка ты в Когиду.
— Зачем выгоняешь? — сказал, широко улыбаясь, один хемал. — Орри, садись к нам.
Орри хотел уже забраться на табуретку, но потом, заметив, что в качестве напитка на столе присутствовала только какая-то желтая жидкость с плавающей поверху пеной, поспешно отошел от стола:
— Извините… Я… у меня дела…
— Оставьте его в покое, — сказал Керджи. — Орри, пошли отсюда.
Он встал из-за стола и, крепко взяв Орри за руку, направился к выходу из лагеря. Когда Орри обернулся, хемалы смеялись.
--

 Отправлено: 29.09.05 13:43. Заголовок: Re:

— Я что вообще хотел спросить, — начал вдруг Орри и снова замолчал. Керджи сорвал на обочине какой-то цветочек и с сосредоточенным видом крутил его в руках. Утреннее солнце заливало холмы Когиды ровным, каким-то нереальным светом.
— Так что ты хотел спросить? — напомнил Керджи.
— Вы правда строите дорогу в столицу… в новую столицу?
— Конечно. Это не секрет.
— И новая столица действительно есть?
— Да. Изумрудный город. Разумеется, он есть. Я сам там был.
— И… и как там?
— Красиво, — только и сказал Керджи.
— Ну а… как там вообще? Красиво, а как?
— Ну, там всё зеленое… Изумруды везде… Фонтаны… Всякие скульптуры… Красиво, одним словом.
— А когда дорога будет, я смогу туда пойти? По этой дороге?
— Конечно, Орри. Когда вырастешь, конечно, — как ни был Керджи пьян, забота о воспитании подрастающего поколения никогда его не оставляла. — Сейчас ты должен слушаться свою маму, а вот когда вырастешь, ты пойдешь, или даже поедешь, по этой дороге, и она приведет тебя в Изумрудный город… В самый прекрасный город на свете, чтоб он сгорел!
— Почему сгорел? — ахнул Орри.
— Да нипочему, — пожал плечами Керджи. — Надоел он мне. Знаешь, есть такой старый календарь… В нём в каждой тысяче лет по десять веков…
— А в нашем календаре разве не по десять?
— По десять… Не сбивай… Так вот, там каждый век какого-то цвета… Серый, красный, оранжевый, и так далее до фиолетового, а потом белый и черный… Так вот хочешь шутку? Желтый Век закончился. Аккурат семь лет назад. Начался Зеленый Век… А мы, дураки, не верили. Мы-то думали, что всегда самыми главными будем, что «всё как всегда», а вот и нет. Теперь они главными будут… Зеленые. Нет, я против их волшебника ничего не имею, наоборот, он великий волшебник, и делает хорошие вещи, и вообще… Но нам-то куда деваться?
Хемал отбросил цветочек и уселся на траву, обхватив голову руками.
— А после Зеленого Века какой будет? — спросил Орри взволнованно после некоторого размышления. Проблемы упадка Желтой страны его не очень интересовали.
— После Зеленого… Ну как это… Голубой, конечно. Голубой Век.
— И что, тогда Голубая страна будет самой главной?
— Ну… Выходит, так.
— Здорово!
— Тебе-то что? — почти завистливо спросил Керджи. — Ты-то до этого не доживешь. Это же через сто лет будет.
— Через девяносто три, — исправил его Орри, хотя и погрустнел немного. — Всё равно, это хорошо, что до нашей страны тоже очередь дойдет.
— Так это еще неточно. Календарь-то старый. И еще, может, за это время вообще какая-нибудь еще голубая страна появится. А вам опять — фигу!
— Как это — еще одна голубая страна? Как может быть две голубые страны?
— В мире всё может быть, — сказал Керджи убежденно, откинувшись на спину. — Никто не знает Судьбы. Никто. О святой Закон, всё это ерунда! Календари, гороскопы и разноцветные картинки! Мы ничего не знаем о мире, ничегошеньки! Всё, что я знаю, — это что желтая дорога ведет из зеленого города в Голубую страну. И у меня уже в глазах рябит от этих перемен! Прости, Орри, но лучше тебе сейчас со мной не разговаривать, а то наговорю Длук знает чего. Всё это дрянь. Думаешь, легко быть молчуном? Нет, ты правда думаешь, легко быть молчуном?

 Отправлено: 29.09.05 13:44. Заголовок: Re:

Орри ничего не ответил на эту путаную речь. Он тоже сидел на земле среди разноцветных цветочков и, прищурившись, смотрел на серебристый ручеек, в котором с кажущейся бестолковостью носились туда-сюда голубые рыбешки. Керджи, приподнявшись на локте, снова рассматривал и никак не мог рассмотреть этого несуразного человечка, посланного ему в наказание. Когидские узкие серые глаза, когидские тонкие губы, когидский остренький носик, трайновские веснушки, по-когидски отливающие рыжиной темные волосы. Маленький жевун. В Инте и то было больше от молчуньи. У нее были удивительные синие глаза… А впрочем, почему «были»? Есть. Даже если они стали глазами демона.
«Я знаю только одного человека, который никогда не плачет».
— Ты обещал рассказать про моего отца, — сказал Орри мрачно. — И ничего не рассказываешь.
— Ты же не спрашиваешь.
— Ну вот, я спросил.
— Да что про него рассказывать? И потом, ты знаешь, он умер.
— Что, правда? — подскочил Орри.
— Ага, — равнодушно ответил Керджи. — Мы переплывали Большую Реку, и он упал с плота. Побарахтался немного, заорал «Длук меня возьми», и Длук его взял. Аминь.
— А… Когда это было?
— Лет шесть или семь назад. Сейчас вспомню… В каком это году я женился? В четырехсотом? Вот тогда как раз его и смыло, беднягу. Хороший был мужик. Хотя и левша. Остался бы жив, обязательно тебя бы забрал к нам в Желтую страну. Как мой отец. Знаешь, я же на самом деле хемал только наполовину, ну, на три четверти. Родился-то я в Розовой стране. Моя мама умерла, когда я совсем маленьким был, а мой отец возьми да и забери меня к себе. Мне шанольский язык не мешал, он у нас благородным считается, а я ведь того… аристократ. И твой папаша тоже тебя взял бы. Конечно, если бы не помер.
— Мне маме рассказать? — спросил Орри тихо.
— Зачем? Для нее он и так уже помер. Да, чуть не забыл… — Керджи полез в один карман, потом в другой, долго рылся там и наконец достал пригоршню каких-то маленьких предметов, аккуратно завернутых в листья. — Это получше, чем жеваный навлик. У вас они ценятся, так что, если что, сможешь обменять их на игрушки или что-нибудь в этом роде. А можешь просто кого-нибудь угостить, ну, если хочешь кому-нибудь понравиться, ну, мало ли что.
— Хемальская жвачка! — восхитился Орри, развернув один листочек. — А что, я обязательно должен их обменивать или дарить?
— О великий Закон, нет, конечно! Это для тебя, я просто хотел сказать, что за них можно выменять что угодно.
— Тогда я лучше сам их сжую, и чтоб все видели, — ухмыльнулся Орри, но улыбка тут же сползла с его лица. — А он когда-нибудь обо мне рассказывал?
— Кто? А, твой папаша? Да он же даже не знал, что ты существуешь. Может, если б знал, не помер бы… выплыл бы как-нибудь… А теперь уже всё, не вернешь, — Керджи скрипнул зубами и стукнул кулаком по земле.
— А звали его как?
— Да что ты заладил: «Как звали, как звали?» Ты же знаешь, какие у нас имена! Ладно, пошел я в лагерь, а то и так я уже от работы отлыниваю Длук знает сколько времени… Знаешь, давай вечером встретимся у реки, ну, там, где лягушки, я тебе кое-что покажу. Часов в шесть, придешь?
— А в шесть часов — это когда?
— Ну, где-то за час до заката… Короче, как получится. Придешь?
— Ладно, приду, — пожал плечами Орри. Керджи с трудом встал с клумбы и побрел в сторону лагеря. Орри, сунув в карман драгоценную жвачку, пошел в Когиду. Миссию Тентера он не выполнил — вряд ли Керджи вспомнит о тетрадках, — но это его мало волновало.
--

 Отправлено: 29.09.05 13:44. Заголовок: Re:

Розоватое осеннее солнце висело над горами. Керджи выбрал на берегу ровную площадку, отпихнул в сторону пару камешков и достал из кармана длинную веревку, соединяющую две деревянные рукоятки.
— Да это же прыгалка! — сказал Орри.
— Не «прыгалка», а скакалка, — исправил Керджи. — А теперь считай. Считать умеешь?
— Конечно.
— До двадцати небось?
— До миллиарда.
— Очень хорошо.
Керджи повернулся лицом к солнцу, закрыл глаза и, прошептав что-то, начал прыгать. Орри с равнодушным видом загибал пальцы. Досчитав до пятидесяти, Орри удивился. Дойдя до двухсот, очень удивился.
На двух тысячах шестистах восьмидесяти пяти Орри заорал:
— Подождите, я сбился!
— Ну вот, а говорил, до миллиарда, — сказал Керджи, слегка задыхаясь, и, свернув скакалку, аккуратно засунул ее в карман номер пять.
— Здорово… А когда ты научился так прыгать? Еще когда маленьким был?
— Да, я начал давно, но не думай, что это игра. Каждый хемал должен уметь что-нибудь в этом роде… Человек выбирает какое-то занятие и тренируется каждый день, всю жизнь. Одни жонглируют, другие дерутся на мечах, третьи стреляют из лука… Я прыгаю со скакалкой.
— То есть на мечах драться ты не умеешь?
— Умею, но… не в совершенстве.
— А со скакалочкой прыгаешь в совершенстве?
— Нет, конечно. Но уже много лет я останавливаюсь не потому, что сбиваюсь или устаю, а потому, что кто-то прерывает меня — как ты сейчас — или просто нет времени.
— А мой отец чем занимался?
— Не знаю. Мы делаем это не для того, чтобы хвалиться перед другими.
— А передо мной ты зачем хвалился? — хитро спросил Орри.
— Просто чтобы ты знал, что быть хемалом не так-то легко.
— Никогда и не думал, что это легко… А мне можно попробовать?
— Нет, извини. Это моя личная скакалка. Я никому ее не даю.
— Ладно тогда. Пока.
— Подожди… Может, пойдем еще куда-нибудь?
— Да нет, мне надо пораньше быть дома. Я вчера пару раз чихнул, и маме померещилось, что у меня температура. Она меня и так сегодня еле выпустила.
— Что, правда? — тут Орри пришлось привычным движением увернуться от протянутой к его лбу руки. — Знаешь, это может быть опасно. У нас трое человек заболели. Я даже боюсь, что мы не успеем в срок.
— Успеете… — махнул рукой Орри. — А если и не успеете, ничего страшного.
— Ну уж нет. Договора нарушать нельзя.
— А когда вы должны закончить?
— Точно не знаю. Скоро.
--

 Отправлено: 29.09.05 13:46. Заголовок: Re:

С опаской обойдя здоровенного индюка, который был едва ли не больше самого Орри, Джетрайн прислонился к забору, вытащил кусочек жвачки изо рта, растянул в тоненькую веревочку, полюбовался и снова засунул в рот. Эта его привычка за последние четыре дня успела надоесть всем когидским ребятишкам, а больше всего самому Орри, но он не собирался от нее отказываться, пока не кончится жвачка. Выводить других из себя было на удивление приятно.
Слева по улице приближался Лилен Тентер. Вздохнув, Орри повторил свои манипуляции. Именно сегодняшний кусочек жвачки был почему-то совершенно невкусным, но это не делало его менее ценным в глазах всех, перед кем Орри хотел похвастаться.
— Привет, Орри, — сказал Лили жизнерадостно. Орри снисходительно кивнул и попробовал надуть из жвачки пузырь (вчера он научился этому тайному искусству), но только перемазался слюнями.
— Такое спасибо тебе, Орри! — продолжал Лили. — Не все, конечно, но целых пятнадцать человек пришли!
— Кто пришел-то? — спросил Орри, едва разжимая губы.
— Ну, хемалы. Со стройки, с дороги.
— Так что, они все-таки пришли? — удивился Джетрайн.
— Ну конечно, пришли, ты же их попросил! Вот здорово, теперь у меня есть руки хемалов!
— Ну и чем руки хемалов отличаются от рук не-хемалов? — иронически спросил Орри.
— Э-э… Ничем. Только тем, что это руки хемалов. Ладно, Орри, пошли ко мне.
— Это зачем еще?
— Как это? Ты тоже свою руку обведешь. Я тебе за этих хемалов почетную страницу выделил! Первую!
— Лили, я же сказал, это ерунда, я не хочу этим заниматься.
— Орри, ну, пожалуйста! Это же на всю жизнь память!
— Да кому память? Тебе, что ли?
— Всем! Вот представь, вырастешь ты, станешь старостой деревни, а я буду показывать всем эту тетрадку и говорить: «А вот рука Орри Джетрайна, он ее обвел, еще когда ему было…» сколько тебе лет?
— Восемь. Лили, хватит говорить ерунду.
— Ну пошли, Орри, пожалуйста!
— Ладно, пошли, достал ты меня! — Орри тайком вытащил жвачку и зажал ее в кулаке, потому что почувствовал, что еще немного, и его элементарно стошнит. — Но только обвести и домой. Не пытайся напустить на меня твою тетю с ее мерзким козьим молоком!
— И не собираюсь, Орри! — улыбнулся Тентер. — Она пошла в гости к дяде Конну. А почему ты не любишь козье молоко?
До дома Тентеров было недалеко, но этот извилистый путь показался Джетрайну бесконечным. Лилен всю дорогу пытался рассказать какую-то смешную историю, постоянно сбиваясь и возвращаясь в прошлое, чтобы пояснить какие-то никому не нужные детали, но до конца, кажется, так и не добрался — впрочем, Орри было совершенно не интересно, чем всё закончилось. Чему он был рад, так это концу пути, несмотря на то, что дом Тентеров ему никогда не нравился.
— Вот, смотри, — Лилен вытащил из-под кровати гору покоробившихся от времени тетрадей. — Эти пустые, а вот эти я уже заполнил. Вот, смотри, это твои хемалы.
И Тентер с сияющим видом перелистал одну тетрадку перед лицом Орри. Тот поморщился и отвернулся в поисках карандаша. Тентер положил перед Джетрайном другую тетрадь, открыв ее на чистом листе.
— Только я не умею писать, — предупредил Орри.
— Я знаю. Но ты же вроде как читать умел, просто накарябай что-нибудь печатными буквами.
— Ладно. Давай карандаш.
Прижав ладошку правой руки к рыжему листу, Орри небрежно обвел ее карандашом и нацарапал в углу что-то вроде «Орвн Джтраан». Лилен одобрительно кивнул и напоследок еще раз перелистал тетрадь.
Тут какая-то странная мысль пришла Орваду в голову. Выхватив тетрадь из рук Лилена, он просмотрел несколько листов. Все, кто отметился до него в этой тетради, обводили левую руку — что было вполне естественно. Неестественным было другое.
— А ну покажи еще раз ту первую тетрадь, — сказал Орри.
— Какую?
— Ну, ту, где хемалы, — объяснил Орри нетерпеливо.
Лилен удивленно протянул ему тетрадь. Орри начал листать ее, руки почему-то дрожали, листы слипались, к ним приходилось возвращаться, потому что нельзя было пропускать ни листочка. Потому что, когда Тентер показывал тетрадь в первый раз, Орри заметил что-то очень странное.
Вот она. Еще одна правая рука. Подпись круглыми данольскими буквами.
«Керген Дж., начальник строительства. Когида, 11-й день 10-го месяца 6407-го года»
Несколько секунд Орри тупо глядел на страницу. Пролистал тетрадь до конца, вернулся к «Кергену Дж.».
Захлопнув тетрадь и бросив ее на стол, Орри повернулся и вышел из комнаты. Объяснять Лилену, что произошло, не было ни сил, ни желания — да и права такого, строго говоря, у Орри не было. Сначала надо было поговорить с Керджи. С Кергеном Дж. Начальником строительства, Длук его побери.

 Отправлено: 29.09.05 13:47. Заголовок: Re:

Поднимая тучи пыли, Орри промчался по главной улице, свернул направо, вылетел на горбатый мостик, проскочил его, не обращая внимания на щели между досками, и только здесь сбавил скорость. Торопиться было некуда. В лагерь хемалов надо заходить с достоинством, а не влетать, как демон.
На ходу пригладив волосы и заправив рубашку в штаны, Орри вышел из деревни, сделал несколько шагов в сторону новой дороги и остановился. Посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что не ошибся улицей. Но нет, это была та самая окраина, та самая лужайка, тот самый ручей, та самая роща — всё было на месте. Кроме лагеря хемалов. Вместо него остался только бурый квадрат вытоптанной травы.
Орри медленно пошел вдоль забора, прикасаясь пальцами к шершавым доскам, не отрывая взгляда от пустого квадрата.
— Орри, это ты? — спросил кто-то сзади. Джетрайн осторожно обернулся и увидел Ирти Карша, в старой шляпе без бубенчиков и с удочкой через плечо. — Орри, что стряслось? Ты весь зеленый.
— Где они? — сказал Джетрайн, но не услышал собственного голоса и повторил погромче: — Где они?
— Кто «они»?
— Хемалы… Дорога… Которые строили Дорогу. Где?
— Как где? Ушли. Сегодня утром и ушли. Дорога-то достроена.
— Когда?
— Не знаю, недавно. Им же еще надо было собрать всё. Орри, да что с тобой такое? Эй, подожди!
Джетрайн не стал слушать его причитания. Круто развернувшись, он побежал в сторону новой дороги.
Снова бежать после бешеной гонки через деревню казалось невозможным, но вскоре Джетрайн вошел в ритм, и было уже всё равно, насколько далеко ушли хемалы. Он знал, что догонит их. Это было так же верно, как то, что его зовут Урфин Джетрайн. Как то, что Керген Дж. — начальник строительства, левша и предатель. Как то, что деревня Когида находится на реке Когида, протекающей через историческую область Когида. Как то, что в тысяче лет десять веков, и Желтый Век закончился семь лет назад. Как то, что желтая дорога ведет из Голубой страны в Зеленую страну, и что Изумрудный город — самый прекрасный на свете.
Солнце зашло за тучу, и тут же стало прохладно. Джетрайн отметил это где-то на краю сознания, но сейчас во всём мире для него существовало только одно: желтая дуга дороги.
Конечно, пару раз он сбивался с ритма и переходил на заплетающийся шаг, но сам даже не замечал этого. Так или иначе, он двигался вперед, и расстояние между ним и хемалами с каждой секундой сокращалось.
Но настал момент, когда даже идти было уже нельзя. Дорога круто взбиралась на холм, и на середине подъема Орри понял, что еще немного — и это будет последняя пробежка в его жизни.
Пошел мелкий дождь. Орри удивленно посмотрел на серое небо, потом на долгий путь позади. Когида давно скрылась из виду. Даже горы, смазанные дождем, казались далекими, как никогда, будто, перешагнув какую-то невидимую границу, Орри оказался в совсем другом мире, из которого, может, и возврата не было в тот, старый. Вокруг не было видно ничего живого: все птицы попрятались куда-то. Просить о помощи было некого.

 Отправлено: 29.09.05 13:48. Заголовок: Re:

Осторожно, стараясь не спотыкаться о неровности дороги, Орри поплелся дальше вверх. Почему-то он точно знал, что увидит, когда поднимется на вершину холма. Зеленые поля, длинную-длинную дорогу, теряющуюся в садах, и там, в неразличимой дали — никуда не торопящуюся компанию людей в желтой одежде, уложившихся в срок и теперь возвращающихся домой с чувством выполненного долга, заодно проверяя качество новой дороги, которую сами и построили.
Именно это он и увидел.
Сам не зная, что делает, Орри вытянул руки впереди себя, будто пытаясь схватить что-то невидимое. Дождь пошел сильнее, но Джетрайн этого не замечал, как перестал он замечать и жуткую боль в ногах, и сумасшедший стук сердца, и порывы ветра, вдруг бестолково заметавшегося вокруг холма. Всё это потеряло какое бы то ни было значение, потому что появилось новое: ощущение невидимых нитей, протянувшихся от его пальцев туда, к беспечно идущим в свою страну людям. А потом — чувство, которое ни с чем нельзя было перепутать: он «поймал» Кергена.
С искаженным от напряжения и боли лицом, в нелепой позе, Орвад стоял на вершине холма, бешеный ветер трепал его волосы, будто пытаясь свалить его или унести куда-нибудь к Длуку. Но невидимую нить не так-то просто было порвать. Прошли долгие, невероятные, счастливые четыре секунды. Орри держал Кергена. Теперь хемал никуда не мог уйти. Он мог только вернуться.
А потом что-то оборвалось в невидимой пустоте. Орри почти физически почувствовал, как натяжение ослабло, и он повалился на мокрые кирпичи, будто эти несуществующие теперь — а может, никогда и не существовавшие — веревки и его самого удерживали на ногах.
Всё было потеряно. Стоя на четвереньках, Орри тупо смотрел на исчезающих за поворотом хемалов. Дождь немного утих. В пузырящихся лужах отразились голубые лоскуты счастливого западного неба.
— Ну и дурак же ты, Керген Джюс, — сказал Орри. Потом с трудом поднялся на ноги и побрел назад в Когиду. Но перед этим он выгреб из карманов оставшуюся жвачку и швырнул ее вслед хемалам. Другого способа выразить свое презрение у него не было.
--