Форум Изумрудного города

В пещере было сумрачно и тяжко. Здесь не посверкивали мудрые звезды, как снаружи; не светил узкий лучик молодой луны. Только красные отблески метались по стенам и тяжелому своду. Костер чадил, наполнял все уголки шуршанием и треском, и не освещал ничего, кроме фигуры, копошащейся возле самого очага. Вот она обернулась. И Вилькоро невольно передернулся. Найха всегда была ему неприятна, но теперь, подсвеченное снизу, ее лицо вообще показалось дикой звериной маской.
--Пришел! – чистый молодой голос совсем не подходил ни к обстановке, ни к внешности предсказительницы. – Ты же не собирался идти сюда!
--Откуда ты знаешь?! – не удержался Вилькоро.
--Я?! – с взвизгом переспросила жрица.
Охотник только повел крепкими плечами и промолчал.
--Можешь не говорить. Я знаю. Отец прислал тебя.
--Да, верно. Вождь Дукемфо очень просил, и я не мог…
--А разве прежде он тебя ни о чем не просил?! – Найха придвинулась вплотную. Вилькоро не отступил в темноту, он только нахмурился и стиснул зубы.
Если бы Найха удалась лицом в Кирму, свою мать, еще и в старости видевшую вокруг себя только умильные улыбки соплеменников… Нет, единственная дочь вождя унаследовала грубые черты старика Дукемфо. Этот суровый профиль, широкий нос, резкие скулы очень подходили к его величественной осанке, внушая невольный трепет самым робким из племени, а ребятишек вообще загоняли в дальние укромные уголки, когда вождь неторопливо проходил мимо.
Но что хорошо для мужчины, совсем не подходит девушке. Парни не просто обходили ее, а вообще опасались приближаться. Найха была сильна, проворна, как горный олень и очень резка на язык. Отец, похоже, совсем не задумывался о ее будущем, а когда пришла пора, остановил свой выбор на Вилькоро, лучшем следопыте и охотнике среди молодых. Отказ вождь выслушал равнодушно. На следующий день все узнали, что у предсказительницы племени, старой Зурцины, новая ученица и будущая преемница.
--Ты готов?
Вилькоро спокойно вытянул правую руку из рукава куртки, обнажая округлый бицепс. Найха закивала с тихим горловым смехом.
--Никто ничего не боится? А ведь я предупреждала каждого! Мол-чать! Ни о чем не рассказывать! Нет!! Более болтливого племени не найдется ни в одной долине Кругосветных гор. Ладно, скоро увидите сами, что бывает с тем, кто не умеет хранить язык за зубами.
Вилькоро не выдержал.
--Может быть хватит!? Зурцина никогда нас не запугивала. И обрядов таких тоже не устраивала. Это всё ты! Твои злобные выдумки. Не было в старину такого обряда! Если бы не вождь Дукемфо, тебя бы вообще не допустили сюда. Недоучка!
--Ты тоже, оказывается, болтлив, красавчик Вилькоро! И глуп, как и все остальные. Думаете, чтобы стать предсказительницей, нужно двадцать лет торчать в этой пещере, вытвердить наизусть все эти заклятия и гимны? Они есть на свитках! Достаточно кое-как научиться читать. И начать с самого главного – с заветного тюка старой болтуньи Зурцины…
Найха осеклась на полуслове. Потом ненавидяще сверкнула узкими глазами.
--Не годится твоя рука! Слишком много рубцов и шрамов. Для успокоения доброй Зурцины подходит только чистое место. Тут!
Ее палец с длинным ногтем почти ткнулся в щеку охотника.
Вилькоро не испугался, ему уже приходилось сражаться и с медведем, и с пантерой. Но сейчас он желал только одного: сдержаться и устоять на месте. Хотелось, очень хотелось отшвырнуть эту злобную уродину. Со всего размаха, так, чтобы шмякнулась в стену! Но он пришел сюда сам, пришел в заповедную пещеру и перед ним - предсказительница племени. Не ненавистница Найха, а мать-хранительница Найха!
Не дождавшись от охотника не малейшего жеста, жрица снова криво прищурилась и хмыкнула. В ее левой руке оказалась маленькая чаша из розового камня. Когда-то из этой чаши его тетка расплескивала на все четыре стороны воду из Хрустального ручья. Каждую весну. Кроме этой, последней…
Бронзовый нож предсказительница выхватила откуда-то из-за пояса. И сходу, не примеряясь, полоснула по щеке Вилькоро. Боли он даже не почувствовал. Потом началось привычное жжение.
«Научилась!», - с невольной усмешкой подумал охотник. Еще бы не научиться за десять месяцев. Каждый вечер. Изо дня в день. Правда, никто еще из соплеменников не выходил из заповедной пещеры со свежей резаной раной на щеке. Это ему особая милость!
Что ж! Мужчине шрамы не в укор. Не отвернется малышка Стемила! А через несколько лет ему так и так быть вождем. И теперь уже без всякой Найхи. Что она, кстати, болтала о тюке Зурцины. Тюке? Или тюках…
Как ни темно было в пещере, Вилькоро вдруг стало еще темнее. Но в этот момент жрица отдернула чашу. И приложила к щеке холодный лист лопуха холодными жесткими пальцами. Охотник перехватил его своей рукой. Он сделал легкий шаг назад. Обряд завершен, непосвященному следует удалиться.
-- Стой! Я хочу, чтобы ты видел, как воздается утешение усопшей Зурцине!
Вилькоро не успел ни согласиться, ни запротестовать. Найха поднесла чашу к узким губам и вылила в себя его кровь одним быстрым движением, далеко запрокинув голову. И опустила ее. Лица жрицы не стало видно, лишь темный силуэт головы в обрамлении спутанной гривы черных волос. Но Вилькоро чувствовал ее изучающий ненавидящий взгляд.
Он приопустил веки, резко повернулся и, выбирая дорогу одними чуткими стопами, вслепую выбрался из пещеры. Заходить никуда не стал, а сразу отправился привычной дорогой к знакомому ущелью. Путь туда был не близкий, но это только наруку. ПодлЕчится травами и смолами, затянется и сровняется рана. А когда он вернется, никто уже не задаст лишних вопросов. Мало ли, что случается на охоте!
И тайник, известный только ему и младшему брату, тот самый тайник, Вилькоро обязательно должен проверить. Когда-то по приказанию тетки они спрятали в нем три тюка. Два из черной, волчьей шкуры, и один бурый – из лисьей. Уже полгода, как погиб брат. Больше никто об их тайнике не знает, и знать не может. Он обязательно должен посмотреть, сколько тюков в нем осталось. Если осталось вообще. Особенно – цел ли тюк из шкуры лисицы, Зурцина наказывала сберечь его даже ценой собственной жизни….
Вилькоро возвращался в родное селение только через две луны. Такие отлучки удачливого охотника были не в диковинку. Вождь Дукемфо никогда не высказывал недовольства, поскольку знал: будут новости о еще нетронутых местах для охоты, неизвестных ручьях и речках. Сейчас, правда, ничего нового Вилькоро бы не рассказал. Зато мог указать, куда направить менее добычливых собратьев, чтобы заметно пополнить запасы племени. В природных погребах лежало не меньше десяти туш, обработанных по всем правилам. И, в добавок, на укромной поляне целая полоса дикой пшеницы, колосья которой так и просятся под нож и зернотерку. Вилькоро никогда еще не был обузой соплеменникам.
И он теперь знал! Найха сумела завладеть только одним тюком со старинными свитками. Черным! Два других она не получит, пока жив Вилькоро. Кровавой жрице не достанутся самые главные заклинания, хранимые многими поколениями предсказительниц. А кому достанутся? Стемиле? Вилькоро даже рассмеялся, представив ее невинное личико. Затем упрямо тряхнул головой. Пусть не Стемиле, тогда дочери Стемилы. Их будущей дочери! Она не станет второй Найхой. В кого бы не уродилась, хоть в мать, хоть в отца. А там… да ладно, что гадать!
В селении, насквозь просвечиваемом опускающимся солнцем, не оказалось ни единого человека. Но Вилькоро не успел даже насторожиться, когда до его ушей донесся невнятный гул. Охотник прислушался и понял: все там, на большой каменистой площадке перед заповедной пещерой. Неужели именно сегодня истек год, назначенный Найхой? Похоже, что так. И Вилькоро быстро зашагал по извилистой тропинке, отодвигая в сторону самые назойливые ветки вечнозеленого кустарника.
Сильная, грубая фигура Найхи четко рисовалась на фоне желтой скалы. Предсказительница держала в руках свиток и читала по нему нескладные, дикие слова. Не нараспев, как бывало Зурцина, или древняя Скрея, ее предшественница, а резко, отрывисто, зло. Несколько сот мужчин, женщин и детей стояли потупившись, опустив плечи в разноцветных кожаных накидках. Никто даже не обернулся на шаги тихо подошедшего Вилькоро. Но Найха сразу его заметила.
--Вот и он!! Не мог не прийти! Никто не может пропустить этот день!
Она встряхнула свиток и начала заклинание сначала. Кто-то из соплеменников покосился на вернувшегося охотника, но все промолчали. Вилькоро уловил испуганную улыбку Стемилы и чуть-чуть кивнул ей головой. Найха между тем выкрикивала по слогам корявые выражения, похоже, мало знакомые и ей самой. Все терпеливо ждали. Наконец зычный голос предсказительницы умолк. Найха свернула свиток, медленно подняла правую руку и улыбнулась, открыв острые зубы. Племя замерло. Все чувствовали: после этого, никем еще не слышанного заклинания, должно свершиться что-то небывалое. Жрица вдруг резко опустила руку. И… захохотала!
Вилькоро вздрогнул. В первое мгновение ему показалось, что часть его соплеменников исчезла. Или провалилась под землю. В густых рядах тут и там зияли просветы и пустые промежутки. Но тут же скорбный вой и отчаянные крики ударили ему в уши. Вопль, полный горя и ужаса, отразился от недр скалы и эхом побежал по окрестным горам. Все племя вопило, как один человек. Все рыдали, извергали угрозы и проклятия ненавистной Найхе. А она спокойно стояла, уперев руки в бока. Ее заклинание сработало, угрозы воплотились в ужасную явь. И теперь ей никто не был страшен.
Среди людей нормального роста копошились маленькие человечки. Длиннобородые старички, седые старушки не выше чем до колена. Попадались среди них и помоложе, но всё равно – мужчины все как один бородаты, женщины седовласы. И люди свободного племени с ужасом распознавали в этих, невесть откуда взявшихся гномах, знакомые, но теперь с трудом распознаваемые черты. Продубленные лики стариков, румяные лица молодых, внезапно превратившихся в гномов, съежились, сморщились и пожелтели. Женские вообще стали похожи на высохшее яблоко.
--Вы все наказаны за вашу болтливость! – отсмеявшись, громогласно провозгласила Найха. – Я предупреждала каждого: строго храните всё в тайне!
И взгляд ее вдруг столкнулся со взглядом Вилькоро.
--Ты один!? Один оказался не болтуном! Тогда уходи с моих глаз. И уводи всех! Мне здесь никто, кроме гномов, теперь не понадобится. Триста шестьдесят… четыре гнома! Да и куда мне больше!
Вилькоро уже успел заметить – Стемила уцелела. Он перекинул поудобнее в руке короткий дротик.
--Мне осталось здесь последнее, - выкрикнул он.
--Ты мог бы напугать Найху! – парировала колдунья. – А я теперь – Арахна!
И при звуках этого имени, что-то черное, как ствол исполинского дерева вознеслось перед насмерть перепуганной кучкой людей. Возле горы, закрывая собой вход в сокровенную пещеру, стояла великанша в черной ниспадающей мантии. Всё племя кинулось врассыпную и попряталось кто-где. Не смог остаться на месте даже неустрашимый Вилькоро.
--Вы все теперь гномы! – прогремел голос, который, казалось, уже сам вдавливал людей в землю. – Но чтобы к утру здесь остались только мои гномы!
С тех пор племя Вилькоро больше не видело Найху. Стороной дошли, и долго еще бродили среди любопытных странные разговоры, что ее поверг в вечный сон какой-то чародей Гуррикап.