Отправлено: 23.11.07 19:06. Заголовок: Новый Фанфик "Изгнанник"
Ну вот, короче, я это делаю. Мне очень страшно, поддержите, что ли, собратья! Первый фик в моей жизни. Получается, по-моему, очень близко к канону, сентиментально и банально. Главные герои - Урфин, Элли. Учитываются все книги до пятой, т.е. это переделка "Желтого тумана".
Выкладываю первую главку, на пробу. Если сообщество решит, что это несъедобно, прекращаю выделываться.
Изгнанник
Глава 1 Возвращение
Ночью прошел дождь, и глинистый склон раскис, превратившись в неприятное бурое месиво. Урфин поскользнулся уже дважды, но оба раза молча поднялся, даже не выругавшись, словно это происходило не с ним. Гуамоко счел это отвратительным знаком.
«Ничего, Повелитель», - хрипло бормотал он, то слетая с плеча бывшего диктатора, то возвращаясь и снова вцепляясь когтистыми лапами в его красный камзол. «Ничего… мы им еще покажем… они пожалеют… своего же блага не понимают… мелкие людишки. Вы слишком просвещенный, слишком благородный король для этой швали. Они недостойны вас, Повелитель.»
Урфин молчал. Собственно, он молчал всю дорогу, от самой страны марранов. Молчал, проходя по дорогам через селения, где со всех сторон доносились свист и улюлюканье, а в спину ему летели комья земли, а зачастую и камни. Молчал, устраиваясь на ночлег в лесу прямо на голой земле. Молча пил из горсти воду из ручья на рассвете и шагал дальше – исхудавший, обросший, ожесточенный. Конечно, в Волшебной Стране еще никто не умирал от голода, но бывший король, казалось, позабыл о самой необходимости есть. Жители деревень, через которые ему приходилось идти, не подали бы ему ни крошки, но он бы и не попросил.
К концу первой недели пути Гуамоколотокинту стало ясно, что они сбились с пути. Если, конечно, была у этого пути определенная цель, в чем филин был уже не вполне уверен. Однако он рискнул намекнуть: «Повелитель, если вы хотите попасть в Когиду, нам нужно брать восточнее». Урфин не ответил, но совету внял. На десятый день пути выбрались на дорогу, вымощенную желтым кирпичом.
Идти стало легче. Филин, плотно позавтракавший жирным кроликом в ближайшем лесу, немного повеселел и снова попытался воззвать к здравому смыслу своего господина.
«Повелитель, не унывайте. Дважды судьба дарила вам великий шанс, подарит и в третий. И уж в третий-то раз мы не сделаем ни единой ошибки… Все они будут наши, Повелитель!»
«Нет» - Урфин заговорил впервые за время пути, и Гуамоко поразил его голос – глухой, бесцветный, но уверенный. «Третьего шанса не будет. И не называй меня больше повелителем, слышишь?»
«Слышу, хозяин», - смиренно согласился филин.
До пепелища добрались в начале третьей недели, вечером. Собиралась гроза, небо потемнело, и неплохо было бы поспешить. Перед тем, как отправиться в страну марранов на спине орла Карфакса, Урфин, по его собственному выражению, «сжег за собой все мосты», а попросту – предал огню свою усадьбу. Однако нетронутым, скорее всего, оставался погреб с инструментами. Честные жевуны не могли покуситься на него, в этом изгнанник был уверен. Можно будет успеть нарубить веток для простейшего шалаша, пока не полил дождь.
Действительно, железный люк погреба украшал совершенно целый, разве что немного тронутый ржавчиной массивный замок. В поисках подходящего рычага Урфин обвел поляну глазами… и остолбенел.
«Хозяин…» хриплым шепотом произнес Гуамоко.
Да, это снова были они. Ярко-зеленые, высокие, с колючими мясистыми округлыми листьями, злополучные растения заполонили то место, где до сих пор еще угадывались невысокие насыпи бывших грядок. Растения, из которых Урфин Джюс десять лет назад изготовил волшебный порошок, давший жизнь удивительной армии свирепых деревянных солдат. Растения, с которых все началось.
«Вот он, третий шанс, хозяин… Повелитель! Вот он, шанс, который дает нам судьба» - захлебнулся филин. «Теперь мы сделаем армию в тысячу солдат… нет, в тысячу гигантов… в тысячу страшных монстров – не деревянных, железных, неуязвимых! Мы сотрем в порошок непокорные народы, Повелитель! Мы им покажем».
Туча была уже почти над головою, и внезапно начался сильный ветер. Урфин стоял, словно пораженный громом. Дикая гримаса вдруг исказила его лицо, и он бросился вперед, в гущу чудовищных стеблей, возвышавшихся перед ним, как тропический лес.
«Вы!» - ревел изгнанник – «С вас все началось! Все из-за вас! Ненавижу!». Урфин хватался за рвущиеся вслед за ветром стебли, раня в кровь руки о крепкие зеленые шипы, заламывая верхушки растений, и вдруг – будто в припадке безумия – принялся набивать рот мясистыми кожистыми листьями. Его язык и десны обожгло словно жидким огнем, с губ капала кровь.
«Хозяин!» - закричал Гуамоко, всерьез испугавшись за рассудок своего господина. «Хозяин, нет! Быть может, они ядовиты!»
«Плевать» - невнятно бормотал Урфин. «С них все началось - пусть ими все и закончится. Пусть…»
Он не договорил. Страшная боль пронзила его желудок, и все тело свело судорогой. Последним конвульсивным жестом изгнанник прижал к животу окровавленные ладони, упал наземь и остался недвижим. В ту же секунду сверкнула молния и раздался первый удар грома. Напуганный Гуамоко, торопливо взмахивая крыльями, устремился прочь от пепелища.
***
Когда он очнулся, дождь уже давно прошел и ночь закончилась. Нехотя разгоралось несолнечное утро, воздух был сырым и свежим. Урфин постепенно осознал, что он лежит в луже немалого размера и ему холодно. Должно быть, он метался в бешеной агонии, иначе как объяснить тот факт, что он был абсолютно наг, а вокруг него на земле и в воде валялись клочья камзола и штанов?
Чувства, покинувшие его разом, возвращались по очереди. И следующей вернулась резкая боль в животе. Сильная, но уже не такая невыносимая, как раньше. Желудок, а заодно и рот будто выжгли изнутри каленым железом; саднили израненные губы, покрытые коркой запекшейся крови. «Зато есть не хочется» - с мрачной самоиронией подумал бывший диктатор.- «Сплошные плюсы». Умирать ему как-то незаметно расхотелось. Филина нигде не было видно, и Урфин, не без труда приподнявшись на локте, попробовал позвать: «Гуам! Гуамоко!» - голос, как ни странно, послушался, и говорить было не больно. Ответа, однако, не последовало, и Урфин предпринял новую попытку: «Гуамоколотокинт!! Тварь пернатая! Зараззза,» - с чувством добавил он. Филин не откликался.
А вот растения были на месте – куда же без них! Целая поляна, и даже ветром их почти не поломало. Впрочем, похоже, что, несмотря на всю их уникальную живучесть, дождь не пошел им на пользу, со злорадным удовлетворением отметил Джюс. Они словно даже немного измельчали за ночь, если такое было возможно.
Вид зеленых стеблей, окончательно воскресивший в памяти изгнанника последние события, подтолкнул его к следующей мысли – такой логичной, такой выстраданной. Урфин рывком встал (желудок откликнулся острым напоминанием о себе) и вернулся к погребу.
Он помнил, что навесил на погреб самый большой из нашедшихся в его хозяйстве замков, но даже одного резкого рывка ослабевшего человека хватило, чтобы сорвать его прочь. Все было в целости, и Урфин, нагнувшись, вытянул завернутый в рогожу инструмент – пара мотыг, топоры, лопата… Стоп. Что-то было не так. Урфин в изумлении крутил в руках лопату, ручка которой едва доходила ему до пояса. Самый большой колун удобно лег в ладонь, и весил, судя по ощущениям, не больше миниатюрного топорика, которым Урфин привык колоть лучину. Тот, миниатюрный, и вовсе было неудобно держать в пальцах – тонковата ручка… Странная, невозможная догадка посетила Урфина, и эхом повторилась в громком, испуганном крике прилетевшего со стороны леса Гуамоко:
«Хозяин! Что с вами??? Вы выросли по меньшей мере вдвое!»
***
Да, сомнений не было никаких – рост Урфина увеличился. Не вдвое, конечно, как предположил филин, но все же заметно. Урфин Джюс, как вы помните, происходил из племени жевунов, и ростом не отличался от своих соплеменников (хотя он и сделал все, чтобы походить на них во всем как можно меньше, но тут уж он был бессилен). Теперь же рост его составлял около четырех локтей, то есть увеличился раза в полтора. Чарли Блек, которого жевуны прозвали когда-то «великаном из-за гор», оказался бы теперь чуть ниже бывшего короля, десять лет назад побежденного им в сражении.
«Потрясающе, хозяин», - филин хитро прищурился. «Растения-то не так просты… Наш зеленый морбузак преподносит нам новые сюрпризы. Тоже своего рода шанс… что если вам съесть еще немного на завтрак и стать великаном? В этом что-то есть»
«Нет, Гуамоко. Я все для себя уже решил. Я не хочу становиться великаном. Я не хочу делать живительный порошок и создавать новую армию. Я больше не хочу никем и ничем править. Мне казалось, что я несу народам этой страны благо… Наверное, я ошибался. Как бы то ни было, они предпочли мне соломенное чучело, которое величают Трижды Премудрым за то, что оно умеет произносить почти без запинки трехсложные слова, и жестяного человека, который превращается в неподвижную ржавую статую, стоит ему прослезиться. Мне этого не понять», - в голосе Урфина звучала неподдельная горечь, - «но одно я понял, наконец. Всего-то десяток лет и потребовался! Каким бы ни был их выбор, они имеют на него право. А я не имею права ничего им навязывать – ни свободы, ни просвещения, ни себя самого на роль короля, наконец», - Урфин усмехнулся. «Я никогда больше не предприму попытки захватить Изумрудный город, Гуамоко. Хотел бы я, чтобы все эти люди простили меня… со временем. Если смогут».
Потрясенный этим монологом, филин молчал. Но то, что начал делать его хозяин в следующую минуту, потрясло его еще больше. Урфин, обмотав чресла мешковиной, в которую были раньше завернуты инструменты (пристальный взгляд филина почему-то смущал его), с решительным видом принялся выкапывать злосчастные растения – одно за другим. Когда Гуамоко понял, какая судьба ждет неуклонно росшую на земле груду стеблей и листьев, он смог только глухо застонать.
«Гуам, сгоняй-ка к погребу за огнивом», - попросил птицу хозяин.
«Нет!» - взмолился филин. Ну еще разочек! Ну один только раз! Хоть на всякий случай, хоть одну, маленькую, малюсенькую горсточку порошка – мало ли что! Прошу вас, прошу, хозяин! Какая вам разница, что жечь их, что поджаривать… а?»
«Нет, Гуамоко. Не трать понапрасну свое красноречие. Я принял решение.» - Урфин резко выдернул из земли последний подрытый стебель и, швырнув его в кучу к остальным, пошел за огнивом сам.
Филин был в отчаянии. Он метался над зелеными стеблями – такими жизнелюбивыми, такими… многообещающими, причитая по своим погибшим надеждам. Вдруг он заметил кое-что, привлекшее его внимание. За дождливую ночь многие растения успели выкинуть цветоножки с блеклыми сиреневатыми цветками, собранными в необычные соцветия по четыре и шесть штук (конечно же, стебли не уменьшились в размере, это просто показалось Урфину с высоты его нового роста). На одном из растений, лежащем в самом низу кучи, цветок даже отцвел, полупрозрачные лепестки осыпались, а на их месте образовалось странное зеленовато-бурое вздутие – незрелая коробочка с семенами. Семена? Филин, то и дело оглядываясь на хозяина, замешкавшегося в поисках сухой расжиги, воровато подкрался к куче и, с силой дернув клювом, оторвал плод, оказавшийся довольно тяжелым, словно отсыревшим. Зажав добычу покрепче, филин устремился к ближайшим деревьям… ага, вот оно! Дерево, в дупле которого он пересидел ночную грозу. Гуамоко разжал клюв, и драгоценная ноша бесшумно скользнула в темную дыру в стволе. ***
Растения горели долго и неохотно, сильно дымили. Покончить с ними удалось лишь к вечеру. Бросив последний взгляд на родное пепелище, Урфин взвалил на плечо инструменты и зашагал в сторону Кругосветных гор. Филин со вздохом последовал за своим господином.
Есть Клем и его приключения. Первая часть т.н. Марранских хроник (сенкс тов. Гоустрайтер за обчее название опуса )... Ну и еще кое что, практически неопубликованное, в силу так сказать поХХХабчины стиля
А вот пока у меня нечего выложить из следующих глав, порадую вас фантастической историей ))
Как только я начала этот фик, будь он неладен, на меня со всех сторон посыпались ЗНАКИ. Для начала, на прошлой неделе в детском клубе прям перед моим носом малое неразумное дитя (не мое ) наугад добыло книжку с полки. Это оказался "Огненный бог марранов".
Затем в выходные мы с дитем (уже моим ) отправились в "Уголок Дурова". Дальше и говорить-то неинтересно - кто уже угадал, как звали первую из выступавших собачек, может взять с полки пирожок...
Наконец, последний из упомянутых дитенков настойчиво спрашивал меня давеча, в чем глубокий сокровенный смысл названия аптеки "Ноль-три" ))) ну как тут было не вспомнить каталожные ящички мистера Баума!
И апофеоз - под барабаны, пожалуйста!!! В позапрошлых "Домашних сказках", которые я, ничего не подозревая, уселась смотреть опять-таки с дитем, подлые Смешарики целиком запалили сюжет моего фика! Вот так!
Участие во всех этих событиях невинных детишек напрямую наводит на мысли о знаках свыше. А? ))) А у вас так не бывает?
Есть Клем и его приключения. Первая часть т.н. Марранских хроник
Эот Линг, почитала ваше творчество! Вы, оказывается, баталист каких мало... ммм... как же мне неохота финальную битву в фике моем писать... как жаль, что у меня нет вашего таланта!
Эот Линг, почитала ваше творчество! Вы, оказывается, баталист каких мало... ммм... как же мне неохота финальную битву в фике моем писать... как жаль, что у меня нет вашего таланта!
Пост N: 3214
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: РФ, Emerald city
Рейтинг:
3
Награды:
Отправлено: 29.11.07 23:22. Заголовок: nura1978 пишет: А у..
Не в тему: nura1978 пишет:
цитата:
А у вас так не бывает?
Ну не прям уж что бы прямо так... Но вот вчера мы стояли всем рабочим коллективом на сцене и принимали поздравления в честь нашего общего 50-летия, а дети пели песенку, так как мы уже давно стояли и слушали и было нам уже порядком надоело (награждали и поздравляли "взрослых"), то песенку которую запели детишки мы не особо слушали пока не услышали что-то про Элли и Тотошку.... А перед этим сидели и смотрели по портрет ЛВ на числе "50" состоящем из разных старых фоток...
Исправлено. Помещено под "оффтоп", чем и является для данной темы. Кнопка "оффтоп" или по-русски "не в тему" находится над формой ответа, вторая справа.
Итак, продолжим наши игры... с начальными условиями.
Глава 3 Карагада в действии
Утро обещало быть великолепным. Солнце уже окрасило розовым золотом ледники на самых высоких вершинах Кругосветных Гор, но в долинах и ущельях еще притаился ночной туман. Медленно, словно нехотя, луч зари, скользя по отрогам горы, подбирался к самой высокой точке долины Джей-Эрдем – к вершине камня Кет-Эрлез. Еще мгновение…
*** Камня больше не было. На месте стелы стояла, в изумлении оглядывая самое себя и долину, исполинская женщина самой зловещей внешности, какую только можно было себе вообразить. Иссиня-черные волосы ниспадали на спину и плечи колдуньи, стянутые на лбу ободом странной остроконечной короны из хрусталя, аметиста и рубинов. Багряное платье, ничуть не истлевшее за два тысячелетия, касалось густой травы, почти скрывая остроносые расшитые туфли невероятного размера. Великанша рассматривала свои руки - каждая толщиной с древесный ствол – близко поднося к глазам пальцы с хищно загнутыми алыми когтями. Память о предшествовавших ее каменному плену событиях возвращалась к ней медленно, по капле, и чем больше она вспоминала – тем сильнее загорались ядовитой злобой огромные желтые глаза, а узкие губы над потемневшими клыками растягивались в отвратительной ухмылке.
Проклятие Гуррикапа спало с долины. Ужасная Карагада вернулась в мир.
Колдунья стояла и смотрела, а вокруг нее, в долине, одна за другой, оживали остальные жертвы битвы гигантов.
*** Первым делом Карагада потребовала к себе старейшину племени мангупов. Маленький человечек, которого звали Бравлин, был уже в летах. Комично согнувшись в поклоне так, что его остроконечная, лысая, как колено, голова едва не уткнулась в землю, он молча ожидал приказаний своей госпожи.
«Вот что, Бравлин» - проговорила злодейка (голос ее разнесся по всей долине, многократно усиленный горным эхом). – «Я не понимаю, что с нами было, и выяснение этого вопроса не терпит отлагательства. Подозреваю, что проклятый Гуррикап применил против меня какое-то мощное заклятие… Но как долго мы находились под его действием? Где сейчас Гуррикап? Все это я должна знать немедленно.»
Бравлин стоял перед колдуньей, не шелохнувшись, и словно бы не понимал – или делал вид, что не понимает - к чему она клонит. «Мне нужна жертва, Бравлин» - недовольным тоном пояснила Карагада. «Да не дрожи ты, как осиновый лист! Вопросы простые, хватит некрупной.»
Человечек сорвался с места и через несколько минут вернулся, держа в руках испуганно квохчущую белую курицу.
Карагада взглянула на птицу и, к облегчению Бравлина, кивнула: «Сойдет.»
Два человека, гигантесса и карлик, приблизились к берегу озерца Инчанг-Ус. Поверхность воды была спокойна, по всей видимости, до следующего «закипания» было еще далеко.
Дальше произошло нечто очень странное. Старательно размахнувшись, старик зашвырнул перепуганную встрепанную курицу в озеро. Птица инстинктивно пыталась взлететь, но слабые крылья, не предназначенные для серьезного полета, не выдержали, и белая оперенная тушка коснулась поверхности озера. В тот же миг на воде началось волнение. Гладь озера вздулась гигантскими пузырями, покрылась, словно язвами, маленькими водоворотами, в одном из которых целиком скрылась злосчастная птица. Посреди озера водоворот был особенно могуч, он образовывал глубокую воронку, откуда внезапно вырвался ввысь в клубах пара столб кипящей воды.
Карагада простерла руки к озеру. «Покажи мне волшебника Гуррикапа!» - проревела великанша, стараясь перекричать шум воды. В то же мгновение в гуще пара образовалось небольшое окошко с неровными краями, словно его расчистила невидимая рука. Однако сквозь него не было видно противоположного берега озера, как того можно было бы ожидать. В окошке показался очень странный пейзаж: высокая гора с пологим склоном и продолговатая насыпь из ровных белых камней. Видение просуществовало лишь несколько секунд, но этого хватило Карагаде. Дикий хохот колдуньи расколол тишину, и казалось, что вершины окрестных гор пришли в тряское судорожное движение, заслышав ее рев. «Помер!» - орала великанша, закидывая голову и захлебываясь истерическим смехом. – «Помер, помер, помер! Сам себя обманул! Облажался! А я живая!»
Бравлин нетерпеливо подергал ее за край юбки, не особенно надеясь привлечь ее внимание, однако ему это удалось.
«Да-да,» - спохватилась Карагада. «Второй вопрос, о могучий Инчанг!»
Сникший было водяной столб взвился в небо с новой силой.
«Покажи мне главный город Волшебной Страны!» - вскричала колдунья. – «Покажи правителя здешних людишек – чтобы я знала наверняка, в какое место ударить первым!»
Пост N: 40
Зарегистрирован: 20.11.07
Откуда: Россия, Москва
Рейтинг:
0
Отправлено: 30.11.07 13:41. Заголовок: Окончание главы 3 С..
Окончание главы 3
Страшила Мудрый, законный правитель Изумрудного города, занимался государственным делом – он диктовал мемуары. Сидя на изумрудном троне в самом большом зале дворца, бедный Правитель старательно морщил лоб, надувал щеки, ощупывал кончиками мягких непослушных пальцев выпирающие из его головы кончики булавок и иголок, в которых была сосредоточена вся острота дарованных ему Гудвином мозгов.
«Хм… ну… ээээ… значит…» - тянул Страшила. - «Словом, когда дуболомы… то есть, когда мы с Элли… Нет, вперед, наверное, нужно рассказать, что за фрукт был этот Урфин, а?»
Трое придворных писателей, сидевших на скамье с блокнотами, исподволь переглянулись и дружно вздохнули. «Ваше Величество,» - обратился один из них, самый пожилой, почетный житель Изумрудного города по имени Луи Леньо. «Не переживайте вы так. Вы расскажите своими словами, а мы потом литературно обработаем.»
«А если что и упустите,» - подхватил другой – «так ведь давно это было, каждый может позабыть. Что если в начале книги как-то мягко ввести эту мысль? Ну, скажем, начать со слов «Дневников я не вел…» - чтобы было понятно, что возможны некоторые неточности?»
Беседу их прервал внезапный шум. Вдруг двери тронной залы распахнулись, и задыхающийся от быстрого бега Фарамант бросился к Страшиле с воплем:
«Ваше… Величество… Караул… На город… напала… ужасная… великанша!» - и рухнул без чувств.
***
На главной площади Изумрудного города, у большого фонтана, сбилась в кучу жалкая горстка людей. Большинство горожан попряталось по домам, и лишь некоторые смельчаки присоединились к своему Правителю, фельдмаршалу и Стражу Ворот. Приблизиться к самой стене не решился никто. Да в этом и не было смысла – исполинскую фигуру колдуньи было видно из любой точки города. Уперев руки в бока, Карагада стояла на внутреннем краю канала – по всей видимости, она попросту преодолела водную преграду вброд - и с презрительным любопытством заглядывала в Изумрудный город сверху вниз. Зрелище было завораживающее.
К счастью, стена была достаточно высока и крепка – великанша не смогла бы ни перешагнуть, ни сломать ее. Горожане пока могли чувствовать себя в относительной безопасности.
Гигантская женщина близоруко сощурилась, пытаясь выделить из толпы фигурку Страшилы, уже виденную ею в клубах пара волшебного озера.
«Эй, вы», - наконец проговорила она, и от рокота ее голоса в домах зазвенели стекла, а кое-где даже попадала с полок посуда. - «Ваш главный тут?»
Страшила бесстрашно сделал шаг вперед. Кто-то сунул ему в руку рупор, обычно висевший перед дворцовым подвесным мостом и служивший в мирное время для вызова Длиннобородого Солдата.
«Я – законный Правитель Изумрудного города, Страшила Трижды Премудрый. Кто ты такая и чего тебе нужно?» - прокричал в рупор соломенный человек.
«Я – Карагада, самая могущественная фея Волшебной Страны! Я требую, чтобы вы немедленно все присягнули мне на верность и признали мою власть на веки вечные. Будете ежедневно платить мне дань и ежечасно восхвалять меня за то, что я сохранила вам жизнь – вот и все мои требования. Немного, а?» - хохотнула злодейка.
От возмущения Страшилу затрясло.
«Никогда!» - выкрикнул он, позабыв о рупоре.
«Ась?» - Карагада издевательски приставила ладонь к уху. – «Не слышу, малыш, что ты там пищишь! Ладно, погоди, сейчас я вам пришлю человечка – он вам разъяснит кой-чего».
Фигура Карагады скрылась за стеной – вероятно, великанша присела на корточки или нагнулась. Люди на площади стояли молча, плечом к плечу, не в силах сразу переварить новость и осознать беду, свалившуюся на них, как снег на голову.
Но вот причудливая островерхая корона феи снова показалась над зелеными зубцами. Кодунья крикнула: «Открывай ворота, принимай дорогого гостя! А я отойду покамест в сторонку, чтоб не смущать.»
Когда она была уже достаточно далеко, люди, наконец стряхнув с себя оцепенение, бросились к крепостной стене. Взорам выглядывавших из бойниц перепуганных горожан предстал самый забавный человечек, какого им только приходилось видеть. Маленький старичок в багряном жилете, таких же штанах и высоких коричневых сапожках вертел острой, как птичье яйцо, совершенно голой головой. Под мышкой странный парламентер держал довольно толстую пачку хорошо выделанных пергаментных листов примерно одинакового формата – таких, какие в Изумрудном городе традиционно использовали для записи важных государственных актов.
Засов поспешно подняли, и Бравлин – а это был именно он – вошел в город. Из окон по пути его следования к дворцу на него смотрели десятки испуганных глаз. Незнакомец был умопомрачительно комичен, но ни один из жителей города даже не улыбнулся. Слишком ярко вставал перед ними, заслоняя смешного старичка, чудовищный образ его госпожи.
Страшила принял Бравлина в тронной зале. Правитель сразу бросился в наступление.
«Я – Страшила Мудрый, Правитель Изумрудного Города и Сопредельных Стран. Кто ты такой?»
Старичок ничего не ответил, но лишь вежливо – хотя и не слишком низко – поклонился.
«Ты что, немой?» - разозлился Страшила.
Старичок тонко улыбнулся и, отделив верхний лист пергамента от своей пачки, высоко поднял его вверх.
«Нет, я – мангуп» - было каллиграфически выведено на листе. Кагги-Карр, также прилетевшая в зал, машинально прочла надпись вслух (и хорошо сделала, поскольку Страшила никогда бы не признался, что он еще не вполне уверенный читатель). Кстати, ворона оказалась единственной из присутствовавших, кто хотя бы слышал незнакомое большинству слово. Она торопливо разъяснила Правителю и придворным особенности менталитета мангупов, увы, не избежав при этом слова «коленоголовые». Стойкий Бравлин же – недаром народ избрал его своим старейшиной – только поморщился в ответ.
«Хорошо, продолжим,» - буркнул Страшила, поняв, что на нормальную беседу рассчитывать не приходится. «Чего хочет твоя… госпожа?»
«Карагада, могущественная колдунья, требует повиноваться ей» - гласила следующая табличка. «… и признать ее господство, и платить ей дань» - сообщала вдогонку третья.
«Передай ей, что мы отказываемся! Мы никогда никому не подчинимся!» - веско и гордо уронил Страшила.
Старик листал свою пачку пергамента с виртуозной ловкостью фокусника. У него был, казалось, готов ответ на все.
«Тогда она нашлет на вас кару» - лаконично сообщала следующая табличка.
«Какую еще кару?» - не выдержал соломенный человек.
«Жестокую. Скоро увидите. Помучаетесь месяц, и я вернусь за ответом»
«Наш ответ никогда не станет другим!» - гордо сверкнул глазами фельдмаршал, встревая в «разговор».
«Станет», - подытожил Бравлин, все также при помощи пергамента. Страшила с трудом сдержался, чтобы не вскочить с трона и не броситься на этого немыслимого, невыносимого парламентера. Старичок тем временем вновь поклонился, обозначив конец беседы. «Проводите его» - махнул рукой Страшила, не в силах больше глядеть на лысую макушку мангупа.
«До свидания» - вежливо попрощался с Правителем последний листок в руках Бравлина.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 322
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
)... Ну и еще кое что, практически неопубликованное, в силу так сказать поХХХабчины стиля 
кошмаррр ))
) наугад добыло книжку с полки. Это оказался "Огненный бог марранов". 
За что вы его так... их... обоих? 
- дома
- никого нет дома
