Отправлено: 07.01.11 08:34. Заголовок: Vote: Альтернативная история ВС (Часть 1)

Выкладываю полученные в прошлом году рассказы по Альтернативной истории ВС.
Конкурс по АИ будет продолжен до 1 марта.
Я это делаю для того, чтобы участники увидели, каким интересным может быть жанр альтернативки


С Рождеством!

Кастальо

 Отправлено: 07.01.11 08:35. Заголовок: Изгнание волшебницы ..

Изгнание волшебницы

Бастинда окинула окрестности привычным зорким глазом. Страна Мигунов вяло пребывала в вечерней полудреме, но старую ведьму томило тоскливое предчувствие. И всё-таки, сколько она не вглядывалась, ничего подозрительного перед ее взором не возникало.
Колдунья выхватила заветный свисток и прижала к нижней губе. А затем подула два раза, едва-едва слышно. На потайной зов Бастинды тут же прилетел старый Рон-Кра, самый верный ее слуга и вожак вороньей стаи. Но только он один, что собственно и нужно было волшебнице. Можно свистнуть два раза в полную силу, и свисток вызовет к Фиолетовому дворцу всю стаю в сорок воронов. Просто пока не время их вызывать.
- Я только что осмотрела свою страну! Ничего нового не видно. И мне это не нравится!
- Значит, они хорошо спрятались, хозяйка. Раз уж ты ничего не заметила.
- Что! Кто такие!?
- Люди Гудвина.
- Этого нового небесного чародея? Что им здесь надо!?
Ворон повертел головой.
- Я же не волшебник. Они идут тихо и только ночами, когда ты не выходишь из дворца. А днем скрываются по оврагам и расщелинам. Идут сюда. Наверное, надеются застать тебя врасплох.
Бастинда скривилась.
- Эти наглецы еще на что-то надеются! Где мои волки? Они быстро разорвут всех в клочки!
- Не спеши хозяйка. Твоих волков только сорок. У Гудвина вдесятеро больше людей. И у всех острые сабли. Волки с ними не управятся.
- Вот как? Ну, я найду другое средство!
- У тебя еще есть время подумать, - успокоил Бастинду Рон-Кра. – Гудвин идет осторожно, маленькими переходами. Вперед высылает разведчиков, те находят новое укрытие. И только после этого все его войско перебирается и прячется. Таким манером они дойдут до тебя не быстрее, чем через три ночи.
Ворон улетел. Спать Бастинде уже не хотелось, но надвигалась жуткая ночная темень и никакая сила не могла заставить злую волшебницу остаться на крыльце, чтобы разглядеть нечаянных врагов собственным глазом. Ни к чему! Опытному стервятнику Рону-Кра вполне можно поверить. А расправу с Гудвином отложим на завтрашнее утро.
Утром Бастинда, действительно, увидела врагов. Они стояли в несколько рядов на маленькой каменистой площадке уже довольно близко от дворца волшебницы. И было их не так уж и много. Похоже, ворон вчера напустил излишнего страху! Но тем лучше. Бастинда уже хотела свистнуть своих волков…
Неожиданно из-за спин солдат Гудвина начало выползать что-то круглое, зеленое в белую полоску. Как будто позади их вдруг вырос исполинских размеров арбуз. «Арбуз» медленно поднимался. Стало видно, что какие-то люди удерживают его на четырех канатах. Конечно же, это знаменитый шар Гудвина! А вот и он сам.
Показалась корзина, подвешенная к шару, в ней – фигурка человека в зеленом. Волшебник захотел командовать своей армией сверху! А сможет и улететь восвояси, если дело обернется не в его пользу. Бастинда зло хмыкнула.
В самом деле. Вот сейчас волки кинутся свирепой сворой. Погрызут всех, кто так нагло ввалился в ее страну, но до шара-то они не доберутся. Значит, нужно посылать воронью стаю! И пусть солдаты полюбуются, как прямо у всех на глазах будет заклёван в своей корзине их самонадеянный предводитель. Тоже не то! Эти четыре каната для того и нужны, чтобы быстро вернуть шар на землю. А следом за ним опустятся и вороны.
Да! Или надо посылать разом и волков и ворон, а заодно и пчел, или… Или напустить на наглецов тех, от кого не скроешься ни на земле, ни в воздухе. Тех, кто сможет преследовать этот ненавистный шар до самых облаков. И это будет отличным уроком для всех будущих волшебников и их тупых прихвостней!
Колдунья надела Золотую Шапку, с визгом проговорила заклинание. Не прошло и десяти минут, как огромная стая Летучих Обезьян понеслась на изготовившееся к бою вражеское войско. Пусть эти людишки в зеленых одежонках попробуют справиться с такими свирепым натиском всеми своими ножами и сабельками.
Приказ Бастинды гласил жестко: в первую очередь разделаться с Гудвином. И вот теперь она видела, как крылатое полчище почти облепило летящий шар, совершенно закрыв его своими крыльями. А потом… !
Никакого грохота волшебница не услышала, слишком далеко происходило дело. Но увидела – во все стороны вдруг полетели горящие лоскуты, лохмотья и на месте шара и стаи Обезьян вздулось огромное огненное облако. Уцелевшие крылатые звери неслись без оглядки в стороны и вверх, некоторые, кувыркаясь, падали. Можно было и не слыша понять, какой рев и визг стоял над полем боя. Но вояки нахального Гудвина тоже разбегались кто куда, и Бастинда успела заметить, как с неба на землю падала с растопыренными рукам и ногами человеческая фигура и полыхала, словно пук соломы. Ага! Долетался, кудесник! Навоевались, голубчики!
Старуха с аппетитом позавтракала и даже похвалила свой любимый паштет с мятными сухариками. Затем не спеша перешла в кабинет, комнату с огромными окнами, чтобы оттуда еще раз полюбоваться картиной учиненного разгрома. Но ее ждало зрелище, страшное в своей безмятежности. Люди в зеленых кафтанах спокойно выстраивались в колонны, и было их на этот раз действительно видимо-невидимо. А распоряжался ими всеми кто-то шустрый, подвижный, на голову выше прочих. Без всякого сомнения – Гудвин. Надул стервец, подсунул вместо себя тряпичную куклу!
Ну нет, второй раз вам не обмануть Бастинду. Племя Летучих Обезьян, оно ведь и большое, и сильное. Кроме того, немало их все-таки уцелело сегодняшним утром. И Бастинда снова надела Золотую Шапку. «Бамбара, чуфара… ».
Вожак Уорра с опаленными ресницами и бакенбардами приземлился, еле-еле устояв на ногах. Одна из них явно хромала. Прижав к груди руку со свежими рубцами, он поклонился волшебнице.
- Приказываю, уничтожьте войско Гудвина.
- Летучие Обезьяны не выполняют одного и того же приказания два раза! – покачал головой Уорра.
- Но вы не выполнили его в прошлый раз!
- Это стало понятно только сейчас. А тогда ты осталась довольна.
- Войско Гудвина цело!
- Именно поэтому я и готов согласиться выслушать иное приказание. Иначе мы просто бы распрощались и улетели. Не забывай, ты вызвала нас в последний раз.
«Что же делать? – испуганно подумала Бастинда. – Обезьяны отказываются, волки и вороны не справятся, а Гудвин идет. Чародей действительно силен! И хитер, с таким не помогут никакие уловки… Скрыться! Куда? К сестре Гингеме? Попросить убежища у Стеллы? Или у Виллины. Нет, никто из них не встретит Бастинду с радостью. А решать надо. Уорра ждёт!»
…………………………………………………………………………………………

- Так вы, сударыня, волшебница, - робко спросила Элли.
- Да, у нас в стране две добрых волшебницы, я – Виллина, из Желтой страны, и Стелла – волшебница Розовой страны. К сожалению, есть и злые. В Голубой стране правила злая Гингема, но ее убил твой домик. Значит, сейчас остался только колдун Гудвин, угнетающий несчастных Мигунов, жителей Фиолетовой страны. Одно время была еще и злая Бастинда, но теперь о ней ничего не слышно. Ходили слухи, что она скитается из страны в страну. Видели ее прежде и тут, у Гингемы. Они ведь сестры.
- Сестры! А если она опять здесь? – Элли пугливо огляделась.
Виллина вдруг нахмурилась, покачала головой и быстро заглянула за угол домика. Но улыбка облегчения снова вернула ее лицу ласковую приветливость.
- Ты, Элли, чуть меня не напугала. Но нет, это всё-таки Гингема. Вот ее серебряные башмачки. Кстати, можешь взять их себе.
- А Бастинда?
-От Бастинды бы остались не башмачки, а Золотая Шапка. И дело обстояло бы гораздо хуже, останься в живых именно Гингема. В злом волшебстве она была значительно искуснее своей сестры.
Элли кивнула, не смея возражать старой мудрой волшебнице. Однако сомнения девочки еще не прошли.
- А Бастинда не могла поменяться со своей сестрой? Подарить ей Золотую Шапку и взамен получить башмачки.
- Что ты, что ты! – даже замахала руками волшебница. – Эти две сестры никогда бы добром не сговорились. А дарить друг дружке! Нет, и еще раз нет. Разве что на чем-нибудь сторговаться.
Элли кивнула. Потом зябко повела плечами.
– Сударыня, я всё равно боюсь оставаться в этой стране. Вы не подскажете, как мне попасть в Канзас?
- Канзас? Никогда не слышала такого названия. Постой, у меня же есть Волшебная Книга.
Виллина достала из складок мантии маленькую книжечку, и она тут же, на глазах, увеличилась, став огромным томом. Зашелестели страницы, быстро переворачиваясь сами собой под взглядом старушки-волшебницы.
- Вот! – радостно воскликнули Виллина. – Слушай. «Девочка, занесенная в страну ураганом, найдет ответы на все вопросы у фермы на Земляничном холме».
- У фермы? – с удивлением переспросила Элли. – А где эта ферма?
- Кажется, я догадываюсь, о чем идет речь. Это почти в центре страны, рядом с Покинутым Городом. Тамошние жители долго боялись селиться вблизи от его развалин. Ведь даже могучий Гудвин бросил когда-то это место. Но потом всё-таки нашлись смельчаки, и теперь там уже есть одна ферма. И, кажется, именно на Земляничном холме. Говорят, что хозяйку этой фермы славят по всей округе за приветливость, доброту и мудрость.
- Значит это очень далеко?
- Да, Элли. Отсюда до центра, можно сказать, нет вообще никакой дороги. Там ведь теперь западная провинция Фиолетовой страны, и ее редко кто посещает по своей воле. Как-то дойти, вероятно, можно, но, к сожалению, даже моя Книга ничего не говорит об этом. Попробуй все-таки каким-нибудь образом туда добраться. Ничего другого я тебе посоветовать не могу.
Элли готова была расплакаться.
- Но как же так? Почему мне надо идти неизвестно куда? Почему я не могу обратиться за помощью к добрым волшебницам?
- Увы, девочка. До Стеллы, в Розовую страну, путь не ближе, и кроме того… В общем, с некоторого времени она совсем перестала выходить из дворца. Живет за закрытыми дверями, ее теперь не видят даже слуги. Говорят, ей не хочется показывать людям, что секрет вечной молодости, известный ей, утратил силу, и она заметно постарела.
- А вы?
- Я не могу надолго покидать Желтую страну. Тебе придется пойти одной. Ступай, ищи, борись. Я время от времени буду заглядывать в свою Книгу и радоваться твоим успехам.



АИ - Гудвин побеждает Бастинду

 Отправлено: 07.01.11 08:41. Заголовок: Сила искусства. Ча..

Сила искусства.


Часть 1. Предисловие.

[align:right]- "...Розы раскрылись в саду.
Видно тычинки чуть-чуть.
Я у судьбы на виду,
Как я хочу отдохнуть!
Замок давно окружен.
Гибнут защитники стен.
Слышу со всех я сторон,
Что лучше сдаться нам в плен.
Гибнут арзаки опять,
Розы живут и цветут.
Но ведь и им умирать,
Брошен садовников труд..."[/align]

Ильмар и Айдар смогли прийти только на второй акт, и то к концу. Они не совсем тихо пробрались в школьный актовый зал и заняли места в самом темном его углу. Освещена была только сцена. Мягкий голубой цвет изображал ночь. Всю сцену занимала нарисованная каменная стена, а над ней колыхалось тряпичное синее небо. Огромный месяц из фольги, торчавший из-за стены, медленно-медленно двигался из одного конца сцены в другой.
На сцене остался последний актер, доканчивая монолог вождя Юнсара.
- Во парень распинается, - тихо сказал Ильмар Айдару. - Хотя текст дурацкий.
- Это не парень, это девушка. - ответил Айдар.
- Так я и поверил.
- Да это же моя одноклассница, Ильсура. Она с первого класса играет в школьном театре. Ее первая роль, состоявшая из одной реплики "надо быть проще" - была ролью инфузории, но она каждый раз произносила эту фразу по-разному. Потом ей дали роль плесневого гриба без слов. Видимо, это надо заслужить, чтобы тебе дали играть многоклеточных. Потом она долго играла морковок и зайчиков, и, наконец, к выпускному классу дождалась главной роли.[align:center]

- "Розы стареющий лик
Все же прекрасен, как медь.
Кто-нибудь в мире постиг,
Больно ли розам желтеть?
Мало мной прожито лет,
Я не хочу умирать.
Но нельзя вечности, нет,
Людям и розам желать..."[/align]

- продолжала Ильсура, встав на одно колено, гладя и целуя бумажные розы. Встала, провела рукой по стене, которая тут же и рухнула, обнажив леса, осветительные приборы и синюю штору с луной, которую держал маленький мальчик.
Белая гора декорации не двигалась, будто погребя под собой актрису.
Раздались отдаленные голоса:
- Где Руслан?
- А я знаю?
- Ну так иди помоги поднять!
- Я луну держу!
- А что там дальше должно быть? - прошептал Ильмар.
- "Вечна лишь эта стена".
Ильмар хмыкнул.
- Вот видишь, - прошептал Айдар, - если сейчас доскажет, засмеют.
Вдруг, одним рывком разорвав декорацию, из нее выскочил "Юнсар" и сказал:

[align:center]- Рано иль поздно - конец.
Город сдать - что за нужда?
Груз сниму с лучших сердец,
Выбор возьму на себя.
Пусть уже пала стена,
Буря, реви, бей, набат,
Город, воспрянь ото сна,
Чтоб встретить смерть как солдат.[/align]

Занавес закрылся, и все захлопали.
- Это было в тексте? - спросил Ильмар.
- Нет. Она спасла сцену, но переиграла спектакль. Не знаю, что ей скажет руководительница.
Но опасения Айдара оказались напрасны: никто не заметил перестановки акцентов и пьеса имела успех, потому что все равно зрителями были все друзья и родственники актеров.


Часть 2. Дневник Кау-Рука.

20-я фаза луны. День Сатурна. 975 тыс. парсеков от Беллиоры.

Как все-таки уютно в рубке. Посмотришь на стрелку - и радуешься, что она под таким привычным углом расположена. И этот угол кажется тебе красивее самых красивых девушек Изумрудного города.
Только что миновали двухсуточный метеоритный дождь. Теперь эти трое пекинесов: Ильмар, Айдар и Ильсор - спят прямо в рубке без задних ног кверху ногами вповалку на полу. Даже до кают-компании не доползли. Ну ничего, пусть спят. А я как самый-выспавшийся-до-дождя, буду нести вахту. Чтобы не заснуть, начинаю вести этот дневник. Потому что в бортжурнал все нехорошие мысли не запишешь. Но если дневник найдут, мне будет секирбашка. Чем же тогда хорош дневник? Тем, что к тебе никто не придерется. Вот, например, если ты книжку читаешь, то на тебя косо смотрят арзаки, мол, на посту развлекаешься. А когда что-то пишешь, это создает видимость напряженной работы. А что я пишу, это никого не касается. Может, я планы революции вынашиваю. Если через плечо заглянут, ничего не разберут. Почерк у меня такой, что легче удавиться.
Итак, мы только что чуть не отправили ирбису под хвост корабль с тысячным экипажем, ну и, наши жизни, кстати, тоже. Хоть какое-то развлечение. А теперь опять наступила зеле-о-оная-зеле-о-оная тоска. Отчего? Во-первых, достало чувство пира во время чумы, затишья перед грозой. Вроде бы все хорошо: сдал вахту и читай в свое удовольствие. Благо половину библиотеки Страшилы успели отмикрофильмировать. И вроде бы умом понимаю, что интересно, но сердцем чувствую - уж слишком все хорошо.
Во-вторых, арзаки на меня косятся, даже в рот смотрят, особенно Ильсор. Кошмары снятся, и каждый раз я лежу в пустыне и не могу пошевелиться. А на меня скачет огромное чудовище с рыжей бородой и очиненным пером Карфакса за волосатым ухом. А чернила с пера так и капают, и капают. Где-то видел эту мерзкую физию.
Разрядка мне нужна, вот что. Для разрядки дневник и пишу. А то ведь как психану, как разморожу Баан-Ну! Арзаки-то за мной сейчас не следят, совсем расслабились.
А Ильсор женским голосом во сне что-то по-арзакски лопочет. А я немного знаю этот язык, мой отец служил в Арзакии во внешней разведке. Знаю только самое основное, ну там, руки вверх, например. Та-ак, Ильсор опять во сне бормочет. Еще бы, за двое суток столько чайного концентрата сжевать... Что-о-о?! "Я люблю тебя, Эсгирик"!? Он псих. Или псих я? Если я неправ, см. п. 1. Круг замкнулся. Чем дольше я наблюдаю за Ильсором, тем хуже его понимаю. В первый раз я его увидел отходящим после анабиоза. И мне сразу бросилось в глаза отсутствие на его лице щетины. Нет, конечно, в анабиозе борода не растет, но щетина за первые 1-2 дня сна, пока человек еще не полностью охладился, появляется у всех. Когда я помогал переносить Ильсора в каюту Лон-Гора, то обратил внимание, какие у него тонкие ноги. И стройные. Как женские. Нет, вы не подумайте, потомки-будущие-читатели-моего дневника, что я знаток, но все-таки... Спать хочется. Надо пожевать еще чаю. А то еще разбужу арзаков, и Ильсор начнет: "Ды ты чего нас опять угнетаешь, да мы арзаки, да вы менвиты..." В общем, придерется к какой-нибудь мелочи и начнет пилить так, что хоть в открытый космос беги. Без скафандра. Так говорит, будто он тут самый несчастный и больше всех собой жертвует. Вот как пилил в прошлый день сатурна, в 24-ю фазу луны. И в позапрошлую 24-ю фазу луны... Странно. У него что, план: делать мне выговоры каждые сорок четыре тысячи восемьсот двадцать пять парсеков?! Он псих. Или я псих. Я как посмотрю на его фигуру, у меня возникает такое ощущение, будто я смотрю на фигуру девушки. Впрочем, учитывая двусмысленность моего семейного положения, и не такие глюки пойдут... А-а-а, спасите-помогите!!!.. Нет, хватит! Не хочу! За волосы себя из болота! Сдам вахту, и сразу в холодный душ!

21-я фаза луны, день солнца.

Так, продолжаем разговор. С самим собой. Вот до чего арзаки довели. И с потомками. А с кем же еще мне разговоривать? Разве что с Ильсором по душам поговорить?!
Так, о чем это я? Ах, о семейном положении.
Ну так вот, в ночь перед отправкой на Беллиору слетал на вертолете в соседний город - прощаться с бабушкой. Надо было раньше, но я не успел. Пролетал над высокогорным лугом, приземлился, чтоб собрать бабушке цветы. Какая была поляна! Я даже эдельвейсы там нашел.
Вдруг, откуда ни возьмись, арзак. Я в темноте сначала не понял, думал, тут дикие ирбисы водятся. А арзак мне что-то по-своему лопочет, и за рукав тащит. Эдельвейсы у меня из рук забрал, и повел по тропинке между холмов к огромному каменному изваянию, чуть белевшему в темноте при тусклом свете месяца. У изваяния стояла толпа арзаков. Кто их отпустил, я не знаю, подумал, беглые.
Ко мне подошла девушка, скрывавшая лицо вуалью. Арзак, который нес мои эдедьвейсы, положил их прямо в пасть каменному ирбису, и толкнул речь на своем языке. Я ничего не понимал. Девушка неожиданно обняла меня, и тут же отскочила, истошно что-то крича. Кто-то из арзаков замахнулся на меня лопатой. Я подумал, что попал на обряд сатанистов и бросился к вертолету.
В ответ на мой сбивчивый рассказ бабушка сказала: "Достань с полки валидол". Я протянул ей лекарство, но она сказала: "Это для тебя. Мужайся. Ты венчан по арзакскому обряду." Когда я вернулся к статуе, там уже никого не было. А к утру я должен был занять свое место на "Диавоне".
24-я фаза луны, день меркурия.
Сегодня Ильсор опять ругался, что и следовало доказать.
А почему бы не поставить плюс вместо минуса? Что, если Ильсор не псих, а просто женщина? Хочу это проверить.

10-я фаза луны, день Сатурна.

Сегодня мое дежурство. Накрывая на стол,"забыл" нарезать хлеб. Ильсор резал на весу, не "по-женски". Значит, он псих. Или псих я.

2-я фаза луны, день Юпитера.

После занятий полетной гимнастикой предложил Ильсору померяться силами. Оказалось, он владеет методами арзакского бесконтактного боя. И чтобы я после этого еще раз с ним дрался?!

30-я фаза луны, день луны.

Сегодня мы с Ильсором выходили в космос, ремонтировали обшивку, поврежденную метеоритами. Ильсор почти все сделал сам, восстановил ювелирно, я бы так не смог.

20-я фаза луны, день меркурия. 931 тыс. парсеков до Рамерии.
Сдавая вахту, Ильсор сказал мне:
- Скоро на Рамерии новый год. Мы будем встречать его традиционным четырехчасовым арзакским хоровым пением. Я надеюсь, вы к нам присоединитесь?
- Спасибо, это для меня... слишком большая честь. Лучше посижу в каюте, почитаю записки Страшилы.
- Как, вы собираетесь новый год встречать в одиночестве? Говорят, как встретишь, так его и проведешь... У генерала хорошее вино. Похоже, он знаток.
- Так это у вас что, экспроприяция экспроприаторов уже началась?
- Этот урожай снимали еще свободные арзаки, - сказал Ильсор, глядя на меня пронзительно.
По-моему, они хотят меня или спровадить, или напоить. Ну, я им устрою. Ну, Ильсор, значит, тебя точно четыре часа не будет в каюте. Теперь-то я тебя выведу на чистую воду!
***
На этом дневник Кау-Рука заканчивается.

***
Часть 3. Собственно фанфик.

Корабль шел на автомате. На ближайшие 20 тыс. парсеков метеоритов не ожидалось. Кау-Рук тихо заглянул в рубку. Арзаки разливали что-то по стаканам. На приборной доске стояла маленькая пластиковая елочка. Кау-Рук на цыпочках пошел дальше. В каюту Ильсора. Обстановка оказалась как и во всех других каютах - ничего лишнего. Подвесной матрас, стол, на нем - книги, передатчик, как у Страшилы. За три часа Кау-Рук обыскал все, вплоть до щелей и подкладок одежды, и в изнеможении сел на табурет, убирая волосы со вспотевшего лба.
"Где же разгадка? - думал Кау-Рук, - Что-то простое, всем очевидное...матрас, стол, передатчик...ну конечно!"
Кау-Рук быстро развинтил передатчик ножницами (поскольку отвертки не было), осторожно снял корпус, и оттуда выпал белый пакет. В пакете оказался грим, кисточки и тому подобная ерунда. "Это, конечно, не прямая улика, - подумал штурман, - но почему тогда в санузле стоят только три бритвы? А четвертой я здесь не нашел. Пора переходить к решительным действиям."
Через несколько минут Кау-Рук вошел в рубку с полным ведром воды и твердым намерением смыть с Ильсора грим любой ценой.
Арзаки сидели спиной к нему. Айдар следил за приборами. Ильмар обернулся.
- Ой, полковник с полным ведром! Хороший год у нас будет!
Кау-Рук даже не улыбнулся.
- Ильсор, - сказал он страшным голосом, каким обвиняют в государственной измене, - выйдем.
- А в чем дело? - спросил Ильсор и развернулся в кресле, представ перед Кау-Руком таком виде, что штурман уронил ведро. К счастью, оно расплескалось только немного.
Кау-Рук глядел на лицо Ильсора и не допускал уже и мысли, что это мужчина.
Перед ним сидела высокая (по арзакским меркам) худая дама в легком шелковом вечернем платье и с дневником Кау-Рука в руках.
- Как... как... - бормотал штурман.
- Ильмар, налей ему, - сказала бывший Ильсор, перелистнув страницу.
Ильмар с усилием усадил Кау-Рука, не отрывавшего взгляда от Ильсора, в кресло, и вставил ему в руку стакан.
- Меня зовут не Ильсор, а Ильсура. Я назвалась мужчиной после мнимого пира во дворце Гван-Ло.
- Почему же вас не загипнотизировали? - ошалело спросил Кау-Рук.
- Я немного актриса. И немного играю роль. Собираясь к Гван-Ло, я взяла установку на роль гостьи. По этому на ту роль, - (Ильсура усмехнулась), - которую предлагали менвиты, не сразу перестроилась. А когда нас вывели из дворца и приказали "мужчины в одну сторону, женщины в другую", то я просто испугалась, - и Ильсия опять опустила глаза в штурмановский дневник, - Повезло, что я тогда была не в юбке. Пока косметичка с собой была, подкрасилась (в толпе никто не заметил). Я держалась Ильмара с Айдаром и попросила их подыграть мне. А потом нам приходилось работать, кажется, по всем существующим профессиям - от инженера-конструктора до разнорабочего. Самым трудным, что встретилось мне в жизни, были ящики с гвоздями. Айдар и Ильмар меня выручали с тяжелой работой. Это уже потом, когда "Диавона" была почти построена, меня определили в денщики к командиру экипажа. Он меня получил впридачу к только что полученным генеральским погонам. А вот если бы командиром назначили вас, дорогой Кау-Рук, то и генералом были бы сейчас вы, а не Баан-Ну... такая вот конъюнктура...
А когда Диавону еще строить не начали, а только строили леса, я с них упала. Ногу сломала. Когда мне сказали, что отвезут на операцию, я приготовилась к самому худшему - узнают, что я не Ильсор, а Ильсура. Но хирург оказался арзаком. Пришлось раскрыть ему все мои тайны. А когда я выздоровела, у нас с Эсгиром (так звали хирурга) завязалась дружба и любовь. Когда я сказала, что назначен день отлета на Беллиору, он предложил мне тайно повенчаться. Я сказала, что не хочу его связывать: а вдруг не вернусь? Но в последний день я не выдержала и поддалась его уговорам. Не надо было мне этого делать. Он в ту ночь не дошел до изваяния, возле которых нам венчаться положено. Его прождали всю ночь, и только утром выснилось, что Эсгир не смог незаметно выйти в долину. Только на рассвете мы нашли его. Его случайно застрелил патруль, искавший каких-то беглых. - Ильсура посмотрела на приборы и продолжила, - Ильмар, налей мне еще, пожалуйста, сил нет рассказывать. Семнадцать лет мне снилось, как на камнях под скалой мы нашли Эсгира. Понимаете, - сказала Ильсура, обращаясь к Кау-Руку, - у нас по обычаю жених должен найти и принести ирбису эдельвейсы. Поэтому случайного путника приняли за Эсгира. Так, значит, это были вы, - сказала Ильсура, протянув ему дневник.
Кау-Рук побледнел... и бросился к ее ногам со словами:
- От имени менвитов... прошу у вас прощения за менвита, убившего того, кого вы любили. Ибо не может и не должна вечно продолжаться вражда между народами.

Источники: портрет вождя арзаков Юнсара работы Нежданы Fealosse, "Макбет", "Гамлет", "Метель" и какая-то русская былина, название не помню.

АИ - Ильсор родился девушкой

 Отправлено: 07.01.11 08:47. Заголовок: Чисто менвитское уби..

Чисто менвитское убийство
или
Остаться без кожи.

Источники: имя Ми-Ала взято из фанфика "Провал операции "Страх", использованы фанфик Таданори про племянницу Гван-Ло, "Чисто английское убийство" Агаты Кристи и сериал "Midsummer murders".

[align:right]Эпиграфы:
Вечером воздух сада при дворце Правителя Рамерии напоен ароматами цветов, жужжанием насекомых и отголосками нежной музыки, доносящийся из открытых окон... Завтра длинные изящные пальцы, которые сейчас расправляются со шнуровкой корсета, лягут на тумблеры планетарных двигателей, и Диавона умчится с родной планеты. В будущее.
Таданори.
А может все было наоборот?
Сапгир Г.В.[/align]

Загородная резиденция верховного правителя Рамерии, окруженная цветущими глициниями, принимала гостей. С шорохами вечернего сада сплетались звуки орранга, доносившиеся из многолюдной залы, где Гван-Ло встречал вновь прибывающих; сновали арзаки в серебристой парадной форме, готовые выполнить любое желание избранников.
Стены залы украшала серия портретов семьи Гван-Ло. Его племянница Миа-Ла сидела на диване под портретами, что было, увы, не по этикету. Поджав ноги. Это тоже было не по этикету.
От нервов ей все время хотелось есть, но она слишком гордилась своей фигурой и красотой, не испорченной ни бессонными ночами, ни тяжелой работой. Так что Миа-Ла постоянно была голодна и, следственно, постоянно злилась.
Она то нервно чистила ногтями какой-то фрукт (ногти поминутно срывались), то пыталась гладить ранвиша (но он никак не хотел лежать смирно и все время бегал по ней), то просто крутила друг вокруг друга пальцы.
Потом она рассмотрела гостей: "Это Баан-Ну с женой и дочерьми, это полковник Лон-Гор с женой, полковник Мон-Со с женой, полковник Кау-Рук с... Нет, не женился, хотя это не по этикету." Месяц назад Кау-Рук был представлен ей на каком-то мероприятии, они, кажется, даже танцевали (по этикету, успев смертельно достать друг друга). И она задержала взгляд на Кау-Руке на секунду дольше, чем следует. "Решительно он какой-то не такой, даже по виду, - почему-то подумала Миа-Ла, - ...и с дядей так долго проговорил."
Но все эти мысли протекали между прочим, главным образом Миа-Ла оценивала, как одеты гостьи. Менвитки носили широкие свободные шелковые платья ярких цветов, поверх которых надевался жесткий черный корсет (он мог быть глухой или с вырезом, с короткими рукавами и без), правильно одеть который можно было только с помощью служанки. На корсете вышивались знаки отличия.
***
Играла танцевальная музыка. Миа-Ла по-прежнему не знала, куда девать руки. С одной стороны, она пыталась сосредоточиться на давно мучившем ее вопросе, с другой стороны, она отчаянно пыталась отвлечься, чтобы не бояться его.
Она уже отказала троим, пригласившим ее на танец. А в третий раз отказывать нельзя. Это уже совсем не по этикету. Но кто станет напоминать об этикете племяннице Гван-Ло?
Сам дядя с ней уже давно мучился. Он часто ей выговаривал: "Пожалуйста, не порть мне политики. Ну ты же такая была прилежная девочка, авиационный институт закончила... Ну чего ты добиваешься этими выходками?.."
Миа-Ла напоила ранвиша вином из бокала, чтобы он своим ползанием не мешал ей. Когда зверек на коленях затих, Миа-Ла сложила руки и опять стала бысто крутить друг вокруг друга большие пальцы.
- Если ваши пальцы обмотать проволокой, получился бы роторный двигатель, - отсутствующим голосом заметил подошедший офицер.
Миа-Ла слегка удивленно подняла глаза. Это был Кау-Рук.
- Зачем? - спросила она, думая осадить его.
- Вы же знаете, сколько электроэнергии требуется для выплавки 1 т чугуна... - издевательски-вальяжным тоном начал Кау-Рук.
Пока он излагал свое рацпредложение, Миа-Ла попыталась согнать с колен ранвиша, но зверек уже совсем осоловел. Тогда она со словами "пшел вон" спустила его на пол. Ранвиш поплелся к дверям, обходя танцующих.
- Почему вы не идете к гостям? - спросил Кау-Рук.
- Это не мои гости. Дядины.
- А это кто? - спросил Кау-Рук, указав на портрет, висевший рядом с изображением правителя.
- Моя бабушка. Умерла три года назад. Это было так неожиданно...
- Но, простите, я слышал, ей было более трехсот лет...
- О, все ждали, что она умрет, когда ей было 280. Потом все ждали, что она умрет, когда ей было 290. А когда ей исполнилось 300, все решили, что она вечна, как каменные изваяния древних арзаков. И вдруг она резко сдала. За ней стала везде ходить служанка с кучей таблеток в ридикюле. А потом... вы знаете, как это бывает.
Кау-Рук извинился и спросил, кто изображен на соседнем портрете.
- Мой отец. Погиб в автокатастрофе два года назад. Он всегда любил скорость...
Кау-Рук выразил ей свои соболезнования и указал на другой портрет.
- Мой брат, - сказала Миа-Ла. - Погиб в прошлом году. Подтягивался на штанге футбольных ворот. Вон она, в окно видите? Штанга упала и сломала ему ребра.
Кау-Рук подумал: "А кто-нибудь живой тут вообще есть? Во всех смыслах этого слова." И решил больше к портретам не соваться.
- Сядьте! - громко приказала Миа-Ла и шепотом добавила, не глядя на Кау-Рука, - здесь никому нельзя верить, все за мной следят.
- Не помешают ли жабы игре? - громко задал Кау-Рук теперь уже банальный вопрос.
Жабы часто выбирались из леса на футбольные поля и представляли серьезную проблему для физкультурников. Убивать жаб запрещалось, потому что они поддерживали экосистему.
- Вас еще не предупредили, что я не люблю жаб? - ответила Миа-Ла.
- Почему?
- Они же ядовитые.
- Но от них еще никто не умирал. Если их не трогать, все обходится.
С этими словами Кау-Рук быстро поднялся и куда-то ушел.
***
Подходил Баан-Ну и, как в прошлом году, просил продать Ильсию. Миа-Ла, как в прошлом году, послала его куда подальше.

***

Кау-Рук вернулся, держа руки за спиной.
- Жаба, - сказал полковник.
Миа-Ла тихо ахнула, а Кау-Рук преподнес ей блюдечко с пирожным.
- Вы очень любезны, - процедила Миа-Ла, - я не ем пирожных.
- Оно похоже на жабу.
Миа-Ла посмотрела и удивилась: хотя у пирожного не было ни глаз, ни рта, ни лапок, оно имело очертания настоящей, сидящей, песочного цвета жабы. Угадывались рисунок на спине, глаза и рот на ореховой крошке.
Выглядела жаба вкусно.
- Я ее есть не буду. Поставлю в своей комнате и буду любоваться, - пошутила Миа-Ла и добавила шепотом, - пригласите меня.
Пока они танцевали, она шептала ему на ухо:
- Каждый год, когда мы отдыхаем на этой даче, кто-нибудь из нашей семьи умирает... Я уверена, это дядя...какой был скандал, когда он раскрыл секрет гипноза, хранившийся в нашей семье три тысячи лет! Но раскрыл он не все. Есть еще часть колдовства, которая позволяет управлять и менвитами. С ее помощью он и пришел к власти. Он не сможет спать спокойно, пока секрет управления менвитами еще знает кто-то другой.. Дядя никуда не позволяет мне выезжать без него, держит почти под домашним арестом. Обратиться не к кому! Все меня учат жить, все от меня чего-то хотят, причем взаимоисключающего! Чтобы я ни делала, это кому-нибудь да не нравится. Меня загнали в угол... А теперь ведите меня на балкон, - прошептала Миа-Ла, - сделайте вид, что со мной флиртуете.
С балкона пахло травой и лесом, виднелась прохладная, слегка подсвеченная фонарями темнота, в которую хотелось убежать.
Миа-Ла перегнулась за перила. Кау-Рук сел рядом, внимательно глядя на нее.
- Может, это не ваш дядя? Может, это кто-то из арзаков?
- Поверьте спецу по гипнозу, они совсем околдованы. Положительно, это чисто менвитское убийство. Вы не могли бы помочь мне бежать?
- Честно говоря, вы меня застали врасплох таким вопросом. Вот если бы вы могли держать штурвал...
- Обижаете! Я в совершенстве владею всеми видами транспорта.
- Тогда я попробую кое-что устроить...
Ей захотелось вскричать: "Вы попробуете?! Правда!?" Но вслух она произнесла только:
- Вы не представляете, как я вам благодарна!
Миа-Ла неожиданно скользнула к Кау-Руку и поцеловала его. Тот вскочил как ошпаренный и отошел в темный угол балкона.
Миа-Ла посмотрела на него удивленно и испуганно.
- А я вам почти поверил. Значит, вы готовы продаться первому встречному. Вы считаете, что мужчина - это такое животное, достаточно ему показать складки платья под корсетом, как он готов для вас на безумие?
Миа-Ла подавила дрожь и сказала:
- Н-ну хорошо. Если я не смогла жить красиво, попробую хоть красиво умереть.
И ушла.

***

На следующий день состоялся футбольный матч, в котором участвовали все менвиты. Перед матчем Миа-Ла держалась подчеркнуто по-военному, решительно прошагав в своих бутсах через все поле.
...Шла 61-я минута матча. Счет оставался ноль-ноль. Выигрывать у команды, в которую входил Гван-Ло, как-то не хотелось, а если ей проиграешь - глядишь, сам же Гван-Ло обвинит тебя в неспортивности.
Зрителей изображали арзаки. Один из них заметил другому:
- По-моему, играют только Кау-Рук с Миа-Лой.
Кау-Рук плЮвал на политкорректность, он играл с азартом всегда, а Миа-Ла хотела из принципа выиграть у него.
Она уже была готова атаковать ворота Мон-Со. Тот факт, что забить гол Мон-Со - это утопия, девушку не интересовал. Кау-Рук, казалось, был слишком далеко, чтобы помешать. Мон-Со прикидывал, сможет ли он пропустить мяч так, чтобы это не выглядело подыгрыванием. Он напряженно следил за мячом. Это был тонкий расчет, потоньше, чем защитить ворота. Но вдруг Миа-Ла с криком "Жаба" отскочила прочь от мяча и повисла на шее Кау-Рука, намеревавшегося этот мяч у нее перехватить.
Арзак, выполнявший обязанности арбитра, засвистел, игру прервали, пока жабу не унесут.
Кау-Рук шел с поля рядом с Миа-Лой, и, пользуясь моментом, шепнул ей:
- Ваш ранвиш издох.
- И что?
- По-моему, его отравили. Он еще вчера как-то странно себя вел. Когда я попытался забрать зверька для экспертизы, служанка наотрез отказалась отдавать его.
- Я должна исчезнуть.
- Но это разговор не для посторонних глаз и не на минуту. Встретимся вечером у вас.
- А если зайдет дядя? Или кузен? Лучше у вас.

***

За наглухо задернутыми шторами и на два оборота запертой дверью Кау-Рук учил Миа-Лу пользоваться особо тонким парашютом, который можно спрятать в карман или за пазуху. Это была последняя модель, и полковник приложил немало усилий, чтобы ее достать.
- Завтра на футбольном поле совершит аварийную посадку небольшой спортивный самолет. Когда его заправят, вы попросите разрешения его опробовать. Вы будете долго просить и добьетесь своего, - шепотом объяснял Кау-Рук. - Вы уведете машину за скалу неподалеку, прыгнете, самолет взорвется. А скелет там уже лежит, давно один арзак разбился.

***

А в это время в саду, под густым кустом, худые руки в перчатках держали жабу, то прикладывая пипетку к ее жЕлезам, то опуская в колбу. Руки эти не были так нежны, как у Миа-Лы, и ногти на них не были такими длинными. Потому что бОльшую часть жизни эти руки провели в стиральном порошке.

***

Кау-Рук еще долго посвящал Миа-Лу в детали своего плана. Наконец, он сказал "До завтра", протягивая сумку с парашютом. Миа-Ла повторила эти слова, спрятала парашют в складках платья, направилась к выходу, но остановилась, не дойдя пару шагов. Обернувшись, увидела, что Кау-Рук держит ее за длинные шнурки корсета. Она подергала веревки. Кау-Рук сидел и улыбался.
- Хватит шутить, - ледяным голосом сказала Миа-Ла. Она подергала за веревки, Кау-Рук выпустил их, Миа-Ла чуть не упала, выронив сумку. Она попыталась завязать шнурки, но у нее ничего не получилось.
- А зачем корсет? Вам и так пошлО бы, - насмешливо сказал Кау-Рук.
- Если арзаки заметят, что у меня корсет не сходится хоть на милиметр, я пропала!
Кау-Рук сидел и улыбался.
- Помогите мне, - холодно сказала Миа-Ла.
Кау-Рук сидел и улыбался.
Она подошла к нему, повернулась спиной и подставила шнурки со словами:
- Завяжите... Ну что вы копаетесь!... Даже Ильсия...
И тут корсет с глухим стуком упал на пол.
Миа-Ла бросилась на Кау-Рука и успела несколько раз ударить его по лицу и оцарапать, пока он не удержал ее за плечи со словами:
- Благодарю за автограф. Не боитесь, что узнают ваш почерк?
- Чтоб вы провалились, Кау-Рук! - прошипела Миа-Ла, с дикой яростью глядя ему в глаза. - Смотрите на меня!
- Пожалуйста. Вы взвинчены. Вам страшно. Сейчас вам не загипнотизировать даже арзака. И не кричите, если не хотите лишний раз увидеть своего дядю, и... - Кау-Рук не договорил, потому что Миа-Ла опустила голову, да и вообще вся как-то обмякла в его руках.
Кау-Рук выпустил ее. Отвел упавшую ей на лоб прядь, безупречно завитую руками Ильсии. И пальцы Кау-Рука словно замерли, едва касаясь курчавой головы.
Миа-Ла медленно выпрямилась, улыбнулась и пропела:
- Так что вы там не договорили? - и резко перешла на другой тон, такой серьезный, тихий, ясный, тонкий и спокойный, так что от контраста бежали мурашки по коже. - Зачем это вам? Вы же меня не любите... - Миа-Ла капала слова, как из пузырька с корвалолом. - Я понимаю: вы ненавидите все, что связано с моей семьей. Вы хотите доказать, что я продажная душонка. Доказали? Успокоились? А теперь, это я вас прошу как человек человека: отпустите меня. А вы не можете допустить, что человек заболел? И некому его вылечить. А чтобы вылечить, нужны, может, годы, а может, и вся жизнь. А ведь мы все, почти все больные, здоровые у нас редкость. Все сидят по своим углам и пытаются выкарабкаться сами. А вот если другому руку подать, да повести, да вытащить из болота, глядишь, и тебе кто поможет. Так этого нет.
- Я недооценил ваши способности к гипнозу. Да, и еще должен отдать вам должное: неслабо вы меня без кожи оставили.
- Вы меня - тоже. Проблема в том, что когда я выйду за порог, все опять пойдет кувырком. И вы скажете, что переоценили меня.
Миа-Ла как во сне дошла до своей комнаты, думая, как это свежо и прохладно: остаться без кожи.

***

Ореховая жаба стояла на прикроватной тумбочке. Ильсия, снимая с госпожи корсет, произнесла:
- Шнуры завязаны левым узлом. А я всегда завязываю правым.
Миа-Ла недооценила, насколько испытующ был взгляд служанки.
"Из гостей единственный левша - Кау-Рук, - подумала Миа-Ла. - Кажется."
- Ильсия, посмотри мне в глаза. Ты забудешь об этом, ясно?
- Ясно, - сказала Ильсия, сняла с хозяйки платье и понесла его в шкаф.
"Остаться без кожи... - подумала Миа-Ла. - Завтра я, наконец, покину этот ужасный мир. И уйду налегке. Не хочу, чтоб кто-то в этом мире был на меня в обиде."
- Ильсия! Мне надо с тобой поговорить.
Рука служанки, потянувшаяся было к ночной рубашке, отдернулась.
"Впрочем, как это глупо. Еще и посмеется надо мной, - подумала Миа-Ла, - а если кто что-нибудь заподозрит?"
- Нет-нет, уже не надо, - сказала она Ильсии, которая помогла ей надеть ночную рубашку.
При тусклом свете ночника Миа-Ла не заметила, что Ильсия была в тонких прозрачных перчатках.

***

Миа-Ла выключила свет, пожелала спокойной ночи ореховой жабе, погладив ее по спинке, и подумала: "За 4 года, что мы проводили здесь, мы всегда собирались в разном составе. Неизменны только я, дядя... и арзаки. Небо и звезды! Как же я раньше не подумала! Ильсия подносила мне бокал, Ильсия сожгла ранвиша, а как она смотрела мне в глаза, когда я ей внушала забыть про узлы! В ее глазах было что угодно, только не покорность... там была ревность! Кау-Рук прав, я на взводе и не могу гипнотизировать. Чем сильнее пытаюсь думать, тем меньше вижу. Позвать Ильсию и прибить ее табуреткой, как только она войдет? Нет, она не такая дура.
А я еще хотела написать в завещании, чтобы ее не продавали Баан-Ну... Разумнее подождать до завтра. Да ну ее, Ильсию. Завтра я исчезну. Завтра я буду не одна."
И Миа-Ла заснула, пожелав счастья всему миру.
А в это время Ильсия бросила перчатки в печь и подумала:
"Ну погодите, звездный штурман, я до вас доберусь!"
Это потом все арзаки подумали, что предыдущие три смерти не были случайностью, и, как Ильсия ни уверяла своих друзей, ей не поверили. И выбрали вождем арзаков против ее воли.


АИ - Ильсор родился девушкой

 Отправлено: 08.01.11 11:02. Заголовок: Опять побитые горелы..

Опять побитые горелые обезьяны.

 Отправлено: 05.11.13 20:42. Заголовок: Котик пишет: побиты..

Котик пишет:

цитата:

побитые горелые обезьяны

но однако же каков поворот

 Отправлено: 18.11.13 16:40. Заголовок: В силах ли кто-нибуд..

В силах ли кто-нибудь сказать, кто был автором «Чисто менвитского убийства»?

 Отправлено: 18.11.13 19:57. Заголовок: Думаю, что Арна. А з..

Думаю, что Арна. А знает Кастальо.