Отправлено: 03.11.11 19:29. Заголовок: ВИГ'41

Пришла книжка! Половины страниц нет, но все таки... 1941 год (переиздание 1939 г с некоторыми поправками)... она пережила войну...



Вся книга (ну в смысле то, что есть)

---

Удалось раздобыть ещё один экземпляр ВИГ-41, тоже очень потрёпанный, но более полный по числу имеющихся страниц.

В прежнем экземпляре отсутствуют 36 страниц (№№ 33-34, 47-50, 63-66, 79-82, 95-98, 109-116, 127-130, 139-142) и оглавление, ещё 4 страницы неполные (№№ 3-4, 83-84).

В свежедобытом экземпляре отсутствуют 8 страниц (№№ 47-50, 111-114), но 4 из них удалось добыть через интернет (№№ 111-114).

С разрешения .Харуки. (за что ей ещё раз спасибо) снимки страниц добытого экземпляра добавлены в альбом ВИГ-41

 Отправлено: 11.09.12 00:48. Заголовок: Безымянная пишет: Р..

Безымянная пишет:

цитата:

Равно как и Дин Гиор с Фарамантом были безымянными

Так непривычно! Теперь кажется, что без Фараманта с Дином Гиором сам текст неполон!

 Отправлено: 11.09.12 00:52. Заголовок: MAX пишет: Страшила..

MAX пишет:

цитата:

Страшила тут больше на дуболома похож.

Или на какого-то лешего!

 Отправлено: 06.10.12 00:13. Заголовок: А чьи рисунки в книг..

А чьи рисунки в книге ?

 Отправлено: 06.10.12 00:14. Заголовок: Н.Радлова..

Н.Радлова

 Отправлено: 08.11.12 02:32. Заголовок: Я могу заняться пере..

Я могу заняться перепечаткой книги 1939 года. У меня все равно довольно много времени.

 Отправлено: 08.11.12 05:28. Заголовок: Sestoles пишет: Я м..

Sestoles пишет:

цитата:

Я могу заняться перепечаткой книги 1939 года. У меня все равно довольно много времени.

Это было бы превосходно! Если, конечно, вас не затруднит...

 Отправлено: 08.11.12 12:20. Заголовок: Sestoles, http://em..

Sestoles,

 Отправлено: 08.11.12 13:59. Заголовок: Sestoles это хорошо...

Sestoles это хорошо. И укажите на обложке год "1939". Также напечатать предисловие от вас.

 Отправлено: 08.11.12 18:27. Заголовок: Чарли Блек, конечно ..

Чарли Блек, конечно не затруднит. Приятно перепечатать раритет, который впервые увидела в интернете.
Кастальо, простите? Предисловие? А что там написать, не подскажете?

 Отправлено: 08.11.12 21:31. Заголовок: Никак не могу разобр..

Никак не могу разобрать текст до слов "Старушка обратилась к Элли" на этой странице.

 Отправлено: 08.11.12 21:46. Заголовок: Sestoles пишет: Ник..

Sestoles пишет:

цитата:

Никак не могу разобрать текст до слов "Старушка обратилась к Элли" на этой странице.

Тут видимо имеет смысл ориентироваться на соответствующие страницы из издания 1941 года:
https://plus.google.com/photos/110642894806242212891/albums/5670803637357224913/5670803683313183314?authkey=CLS45a-Q6ZqJnwE&banner=pwa&gpsrc=pwrd1#photos/110642894806242212891/albums/5670803637357224913/5670803790590928434?authkey=CLS45a-Q6ZqJnwE

 Отправлено: 08.11.12 21:49. Заголовок: А вообще перепечатыв..

А вообще перепечатывать вручную очень нелёгкое занятие. Если есть возможность, лучше воспользоваться какой-нибудь программой для распознавания текста (например, ABBYY FineReader).

 Отправлено: 08.11.12 22:03. Заголовок: Чарли Блек, спасибо...

Чарли Блек, спасибо. Но я лучше все-таки перепечатаю вручную - не люблю пользоваться программами, честно.

 Отправлено: 08.11.12 23:15. Заголовок: Итак, начало книги. ..

Итак, начало книги.
Волшебник Изумрудного города
1939 г.

Ураган
Элли жила среди великой канзасской степи. Ее дядя, фермер Джон, целый день работал в поле, а тетка Анна хлопотала по хозяйству.
Жили они в фургоне, снятом с колес и поставленном наземь.
Обстановка домика была бедна: железная печка, шкаф, стол, три стула и две кровати. Посреди пола был люк, через который можно было спуститься в «ураганный погреб». В погребе семья отсиживалась во время бурь.
Канзасские ураганы не раз уже опрокидывали жилище дяди Джона. Но Джон не унывал: когда утихал ветер, он поднимал легонький домик, печка и кровати становились на места, Элли собирала оловянные тарелки и кружки – и все было в порядке до нового урагана.
Вокруг до самого горизонта расстилалась скучная, серая степь. Подстать унылой степи была хозяйка домика. Тетка Анна никогда не улыбалась: смех и шумные игры Элли с веселым песиком Тотошкой удивляли ее. Она не понимала, как можно играть и смеяться в такой скучной стране.
Канзас был родиной Элли. Она родилась в таком же маленьком домике, и та же степь была вокруг, и так же в бурю ее родители отсиживались в «ураганном погребе». А когда Элли осиротела, дядя Джон взял ее к себе.
Элли помогала тетке Анне по хозяйству. Дядя Джон учил ее читать, писать и считать. Он обещал взять ее на ярмарку в соседний городок, и девочка с нетерпением ждала поездки. Она не раз видела во сне ярмарочные балаганы с игрушками и сластями, цирк, клетки бродячего зверинца с обезьянами и львами.
Девочка любила забавляться с Тотошкой. Это был черный песик с длинной шелковистой шерстью, косматой мордочкой, остренькими ушками и маленькими, забавно блестевшими черными глазками. Тотошка всегда был весел. Он готов был играть с девочкой целый день.
Но сегодня Элли было не до него. Дядя Джон сидел на пороге и беспокойно смотрел на небо, более серое, чем обычно. Элли стояла около дяди с Тотошкой на руках. Тетка Анна мыла в доме посуду. Вскоре дядя Джон и Элли услышали с севера гул ветра. Трава прилегла к земле и по ней побежали волны. Одновременно и с юга послышался шум ветра. Дядя Джон вскочил.
- Будет ураган! Пойду загоню скот в сарай! – заторопился он.
Тетка Анна подбежала к двери.
- Скорее, Элли! – пронзительно закричала она. – В погреб!
Тетка Анна откинула дверцу погреба и спустилась в темную яму. Тотошка выскользнул из рук девочки и забился под кровать. Элли напрасно старалась вытащить его оттуда. Наконец она поймала Тотошку и была уже около люка, но порыв урагана так встряхнул домик, что девочка невольно села на пол.
Случилась странная вещь.
Домик перевернулся два или три раза, как карусель, и медленно поднялся. Северный и южный ветры столкнулись там, где стоял легкий домик. Он оказался в центре циклона. Вихрь закружил его, поднял вверх и понес по воздуху.
В комнате было полутемно, и ветер завывал вокруг. Домик, покачиваясь, несся по воздуху. Тотошка был недоволен. Он бегал по комнате с азартным лаем, недовольный тем, что творилось вокруг. Эллии растерянно сидела на полу. Вдруг Тотошка подбежал к открытому люку и упал в него. Девочка взвизгнула от ужаса и горя. Но скоро из дыры показались остренькие ушки собачки. Давление воздуха вытолкнуло Тотошку обратно, и он плавал среди люка, повизгивая от страха. Девочка подползла к дыре, вытащила песика за ухо и захлопнула дверцу.
Элли чувствовала себя очень одинокой. Ветер так гудел, что оглушал ее. Ей казалось, что домик вот-вот упадет и разобьется. Но время шло, а домик все еще летел. Элли вскарабкалась на кровать и легла, прижав к себе Тотошку. Под гул ветра, плавно качавшего домик, Элли крепко заснула.

 Отправлено: 09.11.12 01:48. Заголовок: Элли в стране Жевуно..

Элли в стране Жевунов
Элли проснулась от сильного толчка и вспомнила, что случилось. Тотошка лизал горячим мокрым язычком лицо Элли и скулил. Девочка спрыгнула с постели. Домик не двигался. Солнце ярко светило через окно. Элли подбежала к двери, распахнула ее – и вскрикнула от удивления.
Ураган занес домик в страну необычайной красоты. Вокруг расстилались зеленые лужайки; по краям их росли деревья со спелыми, сочными плодами; на полянках виднелись клумбы красивых цветов. Невиданные, ярко оперенные птицы порхали и пели. Невдалеке журчал прозрачный поток; в воде резвились серебристые рыбки.
Эта картина поразила Элли. Ей казалось, что она видит удивительный сон. Элли даже протерла глаза, но все осталось на своем месте
Пока девочка нерешительно стояла на порогк, из-за деревьев показались самые забавные и милые человечки, каких только можно вообразить. Мужчины, одетые в голубые бархатные кафтаны и узкие панталоны, ростом были не выше Элли; на ногах у них блестели голубые ботфорты с отворотами. Но больше всего Элли понравились остроконечные шляпы: верх их украшали хрустальные шарики, а под широкими полями нежно звенели маленькие колокольчики.
Старая женщина, вся в белом, важно выступала впереди трех мужчин; на остроконечной шляпе ее и на мантии сверкали крошечные звездочки. Седые волосы старушки падали ей на плечи.
Вдали, за фруктовыми деревьями, виднелась целая толпа маленьких человечков; они стояли, перешептываясь и переглядываясь, но не решались подойти ближе.
Послы этих робких маленьких людей приветливо и несколько боязливо улыбнулись Элли. Потом дружно двинулись вперед и разом сняли шляпы. «Дзинь-дзинь-дзинь» - прозвенели колокольчики. Элли заметила, что челюсти маленьких людей беспрестанно двигались, как будто что-то пережевывая.
Старушка обратилась к Элли:
- Могущественная Фея! Приветствую тебя в стране Востока! Ты убила злую волшебницу Гингему и освободила Жевунов.
Элли была изумлена. Почему ее называют феей и кого могла уничтожить она, Элли, не убившая в своей жизни даже воробья?!
Маленькая старушка ожидала ответа.
Элли сказала:
- Вы очень любезны, но тут ошибка: я никого не убивала.
- Это сделал домик, но, конечно, по твоему приказанию, - произнесла белая старушка.
И человечки воскликнули хором:
- Это твой домик – крак! крак! – убил злую волшебницу Гингему! – и разом взмахнули шляпами.
Дзинь-дзинь-дзинь! - прозвенели колокольчики
- Смотри! – старушка указала на угол дома. – Вон ее ноги!
Элли отпрянула с криком ужаса. Из-под домика высовывалась пара ног в хорошеньких серебряных башмачках.
- Ах, какое горе! – вскричала Элли, сжимая руки. – Это все гадкий ураган виноват! Что же делать?
- Теперь ничего не сделаешь, - спокойно сказала старушка.
- Кто она?
- Гингема, злая волшебница Востока. Она много лет правила Жевунами и заставляла их работать день и ночь.
- Она заставляла нас работать день и ночь! – хором сказали Жевуны.
- Она приказывала нам ловить пауков и летучих мышей, собирать лягушек и пиявок по канавам. Это были ее любимые кушанья… А мы… - Жевуны заплакали, - мы очень боимся пауков и пиявок!
- А вы тоже Жевунья? – спросила Элли старушку.
- О нет! Я – Виллина, северная волшебница. Когда твой домик раздавил Гингему, я узнала об этом из волшебных книг, и вот я здесь!
- Неужели вы действительно волшебница? – со страхом вскричала Элли.
- Ну да! – ответила Виллина. – Но я волшебница добрая, и мой народ любит меня. Гингема была сильнее меня, а то я давно освободила бы моих друзей Жевунов.
- Я думала, все волшебницы злые.
- Это неверно. Было четыре волшебницы в стране Гудвина. Две из нас – северная и южная – добрые. Но восточная и западная, действительно, очень злые. Ты убила Гингему, и теперь осталась только одна злая волшебница в стране Гудвина.
Элли покачала головой:
- Как же тетка Анна говорит, что на свете нет больше волшебниц?
- Кто это тетка Анна? – спросила Виллина, презрительно поджав губы.
- Она живет в Канзасе.
- Никогда не слышала о такой стране, - сказала старушка. – Что бы ни говорила твоя тетка, в стране Гудвина еще живут волшебники и мудрецы.
- Кто такие мудрецы?
- Самый великий мудрец – Гудвин, - прошептала волшебница. – Он могущественнее нас всех. Он построил Изумрудный город...
В это время Жевуны подняли дружный крик и показали на угол домика, под которым лежала убитая волшебница.
- Смотрите! Смотрите!
Старушка засмеялась: ноги убитой волшебницы исчезли, и на земле стояли только серебряные башмачки.
- Гингема была очень, очень стара, - сказала северная волшебница. – Она боялась солнца и пряталась от него. Она выходила из дому только ночью. И теперь солнце обратило ее в горсть пыли. Серебряные башмачки – твои, и ты можешь их носить.
Виллина хлопнула башмачками, стряхивая пыль, и подала их Элли.
- Гингема дорожила башмаками больше всех своих сокровищ, - сказал один из Жевунов. – В них – волшебная сила.
Элли унесла башмачки в домик и поставила на стол.
-Я хочу вернуться к дяде Джону и тетке Анне. Они скучают обо мне. И я должна ехать с дядей Джоном на ярмарку. Как мне найти путь в Канзас?
Жевуны и северная волшебница покачали головами.
- На востоке, на юге и на западе – пустыня, - сказал старый Жевун. – И, кроме того, злая западная волшебница захватывает в рабство всех, кто приходит в ее страну.
- Север – мои владения, - молвила Виллина. – За ними – тоже великая пустыня. Боюсь, моя крошка, не пришлось бы тебе жить с нами!
Глаза Элли наполнились слезами. Добрые Жевуны очень огорчились и тоже заплакали, утирая слезы голубыми носовыми платочками. Жевуны сняли шляпы и поставили их на землю, чтобы колокольчики своим звоном не мешали им рыдать.
Старушка долго смотрела на плачущую Элли и потом сказала:
- Иди в Изумрудный город. Я думаю, Гудвин тебе поможет.
- Где этот город? – спросила Элли, утирая слезы.
- Он в центре страны. Ведикий мудрец и волшебник Гудвин построил его и управляет им.
- Он добрый?
- Да, он добрый волшебник. Об этом знает вся страна, хотя он живет необычайно таинственно и никто не видел его после постройки города, а она закончилась много лет назад.
- Как же я дойду до Изумрудного города?
- Дорога далека. Не везде страна хороша, как здесь. Есть темные леса со страшными зверями, есть быстрые реки – переправа через них опасна…
- Не пойдете ли вы со мной? – робко спросила девочка.
- Нет, дитя мое! Я не могу покинуть свою страну, - ответила Виллина. – Тебе придется идти одной. Дорога в Изумрудный город вымощена желтым кирпичом, и ты не заблудишься. Когда придешь к Гудвину – не бойся, проси у него помощи. Прощай, моя дорогая!
- Прощай, дорогая! – хором сказали Жевуны и разом надели шляпы.
«Дзинь-дзинь-дзинь!» прозвенели колокольчики в последний раз.
Послы вернулись к толпе, ожидающей их за деревьями.
Добрая северная волшебница повернулась три раза на левой пятке, крикнула непонятные слова и исчезла, к изумлению Элли. Жевуны разошлись по домам, и Элли осталась одна.
Элли посмотрела кругом, всхлипнула раза два и принялась за дело. Она нашла в домике кусок хлеба и съела его на берегу ручья, запивая прозрачной ключевой водой. Потом девочка нарвала плодов и нашла, что вкуснее она ничего в жизни не едала. Затем Элли стала собираться в далекий путь, а Тотошка бегал среди деревьев и с лаем гонялся за птицами.
У Элли было одно единственное парадное платьице из бумазеи. Оно висело на гвоздике над ее кроватью. Когда-то на нем были голубые полоски, но они вылиняли от частых стирок и стали почти белыми. Элли надела платьице, ярко-розовый капор и сложила в корзинку все съестное, что нашла в шкафу. Посмотрев на свои ноги, Элли увидела, какие старые и рваные были на них башмаки.
- Они не выдержат долгого пути, Тотоша! – печально сказала девочка.
Песик обнюхал башмаки, старательно вылизал их и замахал хвостиком, как бы соглашаясь с мнением хозяйки. Вдруг Элли вспомнила о серебряных башмачках.
- Было бы хорошо, если бы они оказались мне впору, - сказала Элли. – Они новенькие и пригодились бы для дороги. И тут что-то говорили об их волшебной силе, хотя я, по правде, не знаю, какая сила может быть в башмаках. Попробуем надеть их, Тотошка!
Она обулась, и серебряные башмачки пришлись ей так, точно были на нее сшиты. Элли от радости хлопнула в ладоши и повернулась на каблуках.
- Идем, Тотошка! – крикнула она. – Мы найдем Гудвина, и он вернет нас в Канзас!
Элли заперла дверь, положила ключ в карман и смело отправилась в путь с веселым Тотошкой.
Неподалеку от домика расходилось несколько дорог, но Элли выбрала вымощенную желтым кирпичом, и ее новые серебряные башмачки застукали по твердому грунту дороги. Солнце сияло, птички пели, и маленькая девочка, заброшенная в удивительную чужую страну, чувствовала себя совсем неплохо.
Элли шла по дороге, огороженной с обеиъ сторон красивыми голубыми изгородями, за которыми начинались возделанные поля. Кое-где виднелись круглые домики. Крыши их были похожи на остроконечные шляпы Жевунов. На крышах были хрустальные шарики, сверкающие на солнце. И домики, и крыши были выкрашены в голубой цвет.
На полях работали маленькие люди; они снимали шляпы и приветливо кланялись Элли. Ведь каждый Жевун знал, что девочка в серебряных башмачках освободила их страну от злой волшебницы, опустив свой домик – крак! крак! – прямо ей на голову.
Все Жевуны, встречающиеся Элли на пути, с боязливым удивлением смотрели на Тотошку и, слыша его лай, затыкали уши. Когда же веселый песик подбегал к кому-нибудь из Жевунов, тот удирал от него во весь дух.
К вечеру, когда Элли проголодалась и подумывала, где провести ночь, она увидела у дороги большой дом. На лужайке перед домом плясали маленькие мужчины и женщины. Музыканты усердно играли на маленьких скрипках и флейтах. Тут же резвились дети, такие крошечные, что Элли глаза раскрыла от изумления: они походили на кукол. На террасе были расставлены длинные столы с вазами, полными фруктов, орехов, конфет, вкусных пирогов и больших тортов.
Завидев Элли, из толпы танцующих вышел красивый высокий старик (он был на целый палец выше Элли!) и с поклоном сказал:
- Я и мои друзья празднуем сегодня освобождение нашей страны от злой волшебницы. Осмелюсь ли просить могущественную фею Убивающего Домика принять участие в нашем пире?
- Почему вы думаете, что я фея? – спросила Элли.
- Вы раздавили злую волшебницу Гингему – крак! крак! – как пустую яичную скорлупку; вы носите ее волшебные башмаки; с вами удивительный зверь, какого мы никогда не видели; вы носите белое платье, а в нашей стране только феи да волшебницы одеваются в белое.
- Но ведь на нем есть голубые полоски, - сказала девочка.
- И это очень, очень любезно с вашей стороны, - подхватил Кокус (так звали старика). – Голубое – это цвет Жевунов. Мы знаем, вы – наша покровительница.
На это Элли не сумела ничего возразить, и пошла за Кокусом. Ее встретили как королеву, и колокольчики непрерывно звенели весь вечер, и были бесконечные танцы, и было съедено бесчисленное множество пирожных, и выпито бесчисленное количество графинов прохладительного, и весь вечер прошел так весело и приятно, что Элли совсем забыла про дядю Джона и тетку Анну и вспомнила о них только на одну минуточку, уже засыпая в постели
Утром, после сытного завтрака, она спросила Кокуса:
- Далеко ли отсюда до Изумрудного города?
- Не знаю, - задумчиво ответил старик. – Я никогда не был там. Лучше держаться подальше от Великого Гудвина, особенно, если не имеешь к нему важного дела. Да и дорога до Изумрудного города длинная и трудная. Вам придется переходить через темные леса и переправляться через быстрые глубокие реки.
Элли немного огорчилась, но она думала, что только Великий Гудвин вернет ее в Канзас, и поэтому распрощалась с новыми друзьями и отправилась в путь.

 Отправлено: 09.11.12 01:55. Заголовок: А вот я и добралась ..

А вот я и добралась до своего любимого ! Эй-гей-гей-го! Кстати, уже тут начинаю замечать отличия от версии 41-го года (т.к. "перевожу" некоторые непонятные места из этой книги, приходится читать и вторую урывками). Тут Страшила еще не говорит: "Если бы еще получить серебряные колокольчики на шляпу да новые сапоги!".

Элли спасает Страшилу
Элли шла уже несколько часов и устала. Она присела отдохнуть у голубой изгороди, за которой расстилалось поле спелой пшеницы. Невдалеке от изгороди стоял длинный шест, на нем торчало соломенное чучело – пугать птиц. Голова его была сделана из мешочка, набитого соломой с нарисованными на нем глазами, носом и ртом, так что получалось смешное человеческое лицо. Чучело было одето в поношенный голубой кафтан: кое-где из прорех костюма торчала солома. На голове была старая, потертая шляпа, на ногах – старые голубые ботфорты, какие носили мужчины в этой стране.
Чучело имело забавный и вместе с тем добродушный вид.
Элли внимательно разглядывала смешное, разрисованное лицо чучела и удивилась, увидев, что оно вдруг подмигнуло ей правым глазом. Она решила, что ей почудилось - ведь чучела никогда не мигают в Канзасе. Но фигура закивала головой с самым дружеским видом.
Элли испугалась, а храбрый Тотошка с лаем набросился на изгородь, за которой был шест с чучелом.
- Добрый день! – сказало чучело немного хриплым голосом.
- Ты умеешь говорить? – спросила Элли.
- Конечно! Как поживаешь?
- Спасибо, хорошо! – вежливо ответила девочка. – А ты как поживаешь?
- Неважно! – с печальной улыбкой сказало чучело. – Очень скучно торчать здесь день и ночь и пугать противных ворон.
- Разве ты не можешь сойти?
- Нет, в меня сзади воткнули кол. Если бы ты вытащила его из меня, я был бы тебе очень благодарен.
Элли перелезла через изгородь, наклонила кол и, вцепившись обеими руками в чучело, стащила его.
- Чрезвычайно признателен! – пропыхтело чучело, очутившись на земле. – Я чувствую себя прямо новым человеком.
Потом чучело заботливо расправило кафтан, стряхнуло с себя соломинки и, шаркнув ножкой по земле, представилось девочке:
- Страшила!
- Что ты говоришь? – не поняла Элли.
- Я говорю: Страшила. Это меня так назвали: ведь я должен пугать ворон. А тебя как зовут?
- Элли.
- Хорошенькое имя, - сказал Страшила.
Элли смотрела на него с удивлением. Она не могла понять, как чучело, набитое соломой и с нарисованным лицом, ходит и говорит.
- Куда ты идешь? – спросил Страшила.
- В Изумрудный город – просить Великого Гудвина вернуть меня в Канзас.
- А где Изумрудный город и кто такой Гудвин?
- Разве ты не знаешь?
- Нет, - печально ответил Страшила. – Я ничего не знаю. Ты видишь, я набит соломой, и у меня совсем нет мозгов.
- Ох, как мне тебя жалко! – сказала девочка.
- Спасибо! А если я пойду с тобой в Изумрудный город, может Великий Гудвин дать мне мозги?
- Не знаю. Но, если хочешь, идем со мной. Если Гудвин и не даст тебе мозгов, хуже не будет, чем теперь.
- Это верно, - сказал Страшила. – Видишь ли, - доверчиво продолжал он, - меня нельзя ранить, так как я набит соломой. Ты можешь насквозь проткнуть меня иглой, и мне не будет больно. Но я не хочу, чтобы люди называли меня глупцом, а разве без мозгов чему-нибудь научишься?
- Бедный! – сказала Элли. – Идем со мной, и я попрошу Гудвина помочь тебе.
- Спасибо! – ответил Страшила.
Девочка помогла Страшиле перелезть через изгородь. И они вместе пошли в Изумрудный город по дороге, вымощенной желтым кирпичом.
Сначала Тотошке совсем не понравился новый спутник. Он бегал вокруг чучела и обнюхивал его, подозревая, что в соломе, которой оно набито, есть мышиное гнездо. Он недружелюбно лаял на Страшилу и делал вид, что хочет его укусить.
- Не бойся Тотошки, - сказала Элли, - он не кусается.
- Да я и не боюсь! Разве можно укусить солому? Дай, я понесу твою корзинку. Мне это не трудно – я ведь не могу уставать. Скажу тебе по секрету, - прошептал он на ухо девочке своим хрипловатым голосом: - есть только одна вещь на свете, которой я боюсь.
- О! – воскликнула Элли. – Что же это такое? Мышь?
- Нет! Горящая спичка!

 Отправлено: 09.11.12 13:33. Заголовок: Вручную перепечатать..

Вручную перепечатать ВИГ - это труд титанический, ИМХО!

 Отправлено: 09.11.12 18:22. Заголовок: Эмералда Джюс, норма..

Эмералда Джюс, нормально! Разбирать те страницы, которых нет в Тотошкином издании 41-го года и фото издания 39-го года нечеткие - вот это труд тот еще! Благо, что я еще не дошла до тех страниц.

 Отправлено: 11.11.12 21:09. Заголовок: История Страшилы Чер..

История Страшилы
Через несколько часов дорога стала неровной; Страшила часто спотыкался. Попадались ямы; Тотошка перепрыгивал их, а Элли обходила кругом. Но Страшила шел прямо, падал и растягивался во всю длину. Он не ушибался; Элли брала его за руку, поднимала, и Страшила шагал дальше, смеясь над своей неловкостью.
Домики попадались все реже, фруктовые деревья совсем исчезли. Страна становилась малонаселенной и угрюмой.
Путники уселись у ручейка. Элли достала хлеб и предложила кусочек Страшиле, но он вежливо отказался.
- Я никогда не хочу есть. И это очень удобно для меня.
Элли не настаивала и бросила кусок Тотошке; песик жадно проглотил его и стал на задние лапки, прося еще.
- Расскажи мне о себе, Элли, о своей стране, - попросил Страшила.
Элли долго рассказывала о Канзасе, как там все скучно, серо и пыльно и все совершенно не такое, как в этой удивительной стране Гудвина.
Страшила слушал внимательно.
- Я не понимаю, почему ты хочешь вернуться в сухой и пыльный Канзас.
- Ты потому не понимаешь, что у тебя нет мозгов, - горячо ответила девочка. – Дома всегда лучше!
Страшила лукаво улыбнулся.
- Солома, которой я набит, выросла на поле, кафтан сделал портной, сапоги сшил сапожник. Где же мой дом? На поле, у портного или у сапожника?
Элли растерялась и не знала, что ответить.
Несколько минут сидели молча.
- Может быть, ты мне расскажешь что-нибудь? – спросила наконец девочка.
Страшила взглянул на нее с упреком.
- Моя жизнь так коротка, что я ничего не знаю. Ведь меня сделали только позавчера, и я понятия не имею, что было раньше на свете. К счастью, когда хозяин делал меня, он прежде всего нарисовал мне уши, и я смог слышать, что делается вокруг. У хозяина гостил другой Жевун, и первое, что я услышал, были его слова:
«А ведь уши-то велики!»
«Ничего! В самый раз!» ответил хозяин и нарисовал мне правый глаз.
Я с любопытством начал разглядывать все, что делается вокруг, так как – ты понимаешь – ведь я в первый раз смотрел на мир.
«Хорошенький глазок! – сказал гость. – Не пожалел голубой краски!»
«Мне кажется, второй вышел немного больше», сказал хозяин, кончив мой второй глаз.
Потом он сделал мне нос и рот, но я не умел еще говорить, потому что не знал, зачем у меня рот. Хозяин надел на меня свой старый костюм и шляпу, с которой ребятишки срезали колокольчики. Я был страшно горд, и мне казалось, что я выгляжу, как настоящий человек.
«Этот парень будет чудесно пугать ворон», сказал фермер.
«Знаешь что? Назови его Страшилой!» посоветовал гость и хозяин согласился.
Ребята весело закричали:
«Страшила! Страшила! Пугай ворон!»
Меня увезли на поле, проткнули шестом и оставили одного. Было скучно висеть, но слезть я не мог. Птицы сначала боялись меня, но скоро привыкли. Одна старая ворона даже села мне на плечо.
«Я удивляюсь, - хрипло прокаркала она мне в ухо, - о чем думал фермер, когда хотел так глупо обмануть нас. Любая ворона сразу видит, что ты просто чучело, набитое соломой»
И она нахально клюнула меня в щеку. От злобы у меня неожиданно появился голос. Я так крикнул, что ворона слетела и с удивлением посмотрела на меня, скосив глаза.
«Ты, видно, чучело какого-то нового сорта! – сказала она. – А все-таки я тебя не боюсь. С шеста ты не слезешь»
И ворона принялась клевать колосья перед самым моим носом. Я опечалился. Очевидно, я был плохим чучелом, раз не мог напугать птиц. Но старая ворона утешила меня:
«Ты был бы лучше многих людей, если бы у тебя были мозги в голове. Мозги – это единственная стоящая вещь, у вороны или у человека – все равно»
Услыхав эти слова, я решил обязательно добыть мозги. Я надеюсь, что Гудвин даст их мне…
- Я думаю, он тебе поможет, - подбодрила его Элли.
- Да, да! Неудобно чувствовать себя глупцом, когда даже вороны смеются над тобой.
- Идем! – сказала Элли и подала Страшиле корзинку.
К вечеру путники вошли в большой лес. Ветви деревьев спускались низко и загораживали дорогу, вымощенную желтым кирпичом. Путники шли через лес. Солнце зашло, и стало совсем темно.
- Если увидишь домик, где можно переночевать, скажи мне, - попросила Элли сонным голосом. – Очень неудобно и страшно идти в темноте.
Скоро Страшила остановился.
- Я вижу направо маленькую хижину. Пойдем туда?
- Да, да! – ответила Элли. – Я так устала!
Они пошли между деревьями, пока не дошли до хижины. Элли нашла в углу постель из сухих листьев и сейчас же уснула. А Страшила, который никогда не уставал и никогда не хотел спать, сидел на пороге, пялил глаза в темноту и терпеливо дожидался утра.

 Отправлено: 10.08.13 17:02. Заголовок: Пока Sestoles нету и..

Не в тему: Пока Sestoles нету и работа стоит, я тут решила тоже помочь немного... Пока две главы, может, ещё сделаю.

Спасение Железного Дровосека

Элли проснулась. Страшила сидел на пороге, а Тотошка гонял в лесу белок.
– Надо поискать воды, – сказала девочка.
– Зачем тебе вода?
– Умыться и попить. Сухой кусок не идёт в горло.
– Фу, как неудобно быть сделанным из мяса и костей! – задумчиво сказал Страшила. – Вы должны спать, и есть, и пить. Впрочем, у вас есть мозги, а за них можно терпеть всю эту кучу неудобств.
Они нашли ручеёк, и Элли с Тотошкой позавтракали. В корзинке оставалось ещё немного хлеба. Элли собралась идти к дороге, как вдруг услыхала в лесу стон.
– Что это? – спросила она со страхом.
– Понятия не имею, – отвечал Страшила. – Пойдём, посмотрим.
Стон раздался снова. Они стали пробираться сквозь чащу. Скоро они увидели среди деревьев что-то блестящее. Элли подбежала и остановилась с криком изумления.
У надрубленного дерева с высоко поднятым топором в руках стоял человек, целиком сделанный из железа. Голова его, руки и ноги были прикреплены к железному туловищу на шарнирах; на голове вместо шапки была железная воронка, и даже галстук на шее был железный. Человек стоял неподвижно, с широко раскрытыми глазами.
Тотошка с яростным лаем попытался укусить ногу незнакомца и отскочил с визгом: он чуть не сломал зубы.
– Это ты стонал? – спросила Элли.
– Да! – ответил железный человек. – Уже целый год никто не приходит мне помочь.
– А что нужно сделать? – спросила Элли, растроганная жалобным голосом незнакомца.
– Мои суставы заржавели, и я не могу двигаться. Но, если меня смазать, я буду как новенький. Ты найдёшь маслёнку в моей хижине на полочке.
Элли сбегала в хижину и быстро вернулась с маслёнкой.
– Где смазывать? – спросила она.
– Сначала шею, – ответил Железный Дровосек.
И Элли смазала шею, но она так заржавела, что Страшиле долго пришлось поворачивать голову Дровосека направо и налево, пока шея не перестала скрипеть.
– Теперь, пожалуйста руки!
И Элли стала смазывать суставы рук, а Страшила осторожно поднимал и опускал руки Дровосека, пока они не стали действительно как новенькие. Тогда Железный Дровосек глубоко вздохнул и бросил топор.
– Ух, как хорошо! – сказал он. – Я поднял вверх топор, прежде чем заржаветь, и очень рад, что могу от него избавиться. Ну, если вы смажете мне ноги, всё будет в порядке.
Элли смазала ему ноги, так что он мог свободно двигать ими. Железный Дровосек много раз поблагодарил Элли, так как он был очень вежливым и признательным созданием.
– Я стоял бы здесь вечно. Вы спасли мне жизнь. Как вы сюда попали?
– Мы идём в Изумрудный город к Великому Волшебнику Гудвину и провели в твоей хижине ночь.
– Зачем вы идёте к Гудвину?
– Я хочу, чтобы он вернул меня в Канзас. А Страшила хочет попросить у него немножко мозгов для моей соломенной головы.
Железный Дровосек глубоко задумался.
– Как вы полагаете, Гудвин может дать мне сердце?
– Думаю, что может, – отвечала Элли. – Ему это не труднее, чем дать Страшиле мозги.
– Так вот, если вы примете меня в компанию, я пойду с вами в Изумрудный город и попрошу великого Гудвина дать мне сердце.
- Пойдём! – весело закричал Страшила.
А Элли сказала, что она очень рада взять с собой Железного Дровосека.
Железный Дровосек поднял топор, и они пошли через лес – к дороге, вымощенной жёлтым кирпичом. Дровосек попросил Элли положить на дно корзинки маслёнку.
- Я могу попасть под дождь и заржаветь, - сказал он, - и без маслёнки мне придётся плохо.
Большим счастьем было для Элли найти такого товарища, как Железный Дровосек. Они скоро пришли к месту, где дорога заросла кустарником и стала непроходимой.
Но Железный Дровосек заработал своим огромным топором и быстро расчистил путь.
Элли шла задумчиво и не заметила, как Страшила свалился в яму. Ему пришлось звать девочку на помощь.
– Почему ты не обошёл кругом? – спросил Железный Дровосек.
– Не знаю! – чистосердечно ответил Страшила. – Понимаешь, у меня голова набита соломой, и я иду к Гудвину попросить немножко мозгов.
– Так! – сказал Дровосек. – Во всяком случае, мозги – не самое лучшее на свете.
– Вот ещё! – удивился Страшила.
– Раньше у меня были мозги, – пояснил Железный Дровосек. – Но теперь, когда приходится выбирать между мозгами и сердцем, я предпочитаю сердце.
– А почему? – спросил Страшила.
– Послушайте мою историю, и тогда вы всё поймёте.
И, пока они шли, Железный Дровосек рассказывал им свою историю:
– Я – дровосек. Став взрослым, я задумал жениться. Я полюбил от всего сердца одну хорошенькую девушку, а я тогда был ещё из мяса и костей, как и все люди. Но злая тётка, у которой жила девушка, не хотела расстаться с ней, потому что девушка работала на неё. Тётка пошла к волшебнице Гингеме и пообещала ей корову и двух баранов, если та расстроит свадьбу…
– Злая Гингема убита! – перебил Страшила.
– Кем?
– Элли! Она прилетела на Убивающем Домике и – крак! крак! – села волшебнице на голову.
– Жаль, что этого не случилось раньше! – вздохнул Железный Дровосек и продолжал:
«Гингема заколдовала мой топор: он отскочил от дерева и отрубил мне левую ногу. Я очень опечалился: ведь без ноги я не мог быть дровосеком. Я пошёл к кузнецу, и он сделал мне прекрасную железную ногу. Гингема снова заколдовала мой топор, и он отрубил мне правую ногу. Я опять пошёл к кузнецу. Девушка любила меня по-прежнему и не отказывалась выйти за меня замуж. «Ты много сэкономишь на сапогах и брюках», говорила она мне. Однако злая волшебница не успокоилась: я потерял руки, и кузнец сделал мне железные. Наконец, топор отрубил мне голову, и я подумал, что мне пришёл конец. Но об этом узнал кузнец и сделал мне отличную железную голову. Я продолжал работать, и мы с девушкой по-прежнему любили друг друга.
«Тогда коварная Гингема, видя, что у неё ничего не выходит, - а она очень хотела получить корову и двух баранов, - решила отнять у меня сердце. Она ещё раз заколдовала топор, и он разрубил моё туловище пополам. Но, к счастью, кузнец снова узнал об этом, сделал железное туловище и прикрепил к нему на шарнирах мою голову, руки и ноги. Но – увы! – у меня не было больше сердца: кузнец не сумел его вставить, и моя любовь к девушке исчезла…
Железный Дровосек вздохнул, и большие слёзы покатились из его глаз.
– Осторожней! – в испуге вскричал Страшила и вытер ему слёзы голубым носовым платочком. – Ведь ты заржавеешь от слёз.
– Благодарю, мой друг! – вежливо сказал Дровосек, – я позабыл, что мне нельзя плакать. Вода вредна мне во всех видах…
«Я оставил родной дом и ушёл в лес, - продолжал он. – Я гордился своим новым, железным телом и уже не боялся заколдованного топора. Мне страшна была только ржавчина, но я всегда носил с собой маслёнку. Только раз я позабыл её, попал под ливень и так заржавел, что не мог сдвинуться с места, пока вы не спасли меня.
«Ах, как это ужасно – стоять целый год в лесу и думать о том, что у тебя нет сердца!..
– С этим может сравниться только торчание на колу посреди пшеничного поля, – перебил Страшила. – Но, правда, мимо меня ходили люди, и можно было разговаривать с воронами.
– Когда я любил, я был счастливейшим человеком, – продолжал Железный Дровосек вздыхая. – Но как можно любить, если у тебя нет сердца? Если Гудвин даст мне сердце, я вернусь в страну жевунов и женюсь на девушке. Я уверен, что она ждёт меня.
– А я, – упрямо сказал Страшила, – всё-таки предпочитаю мозги: когда ты безмозглый дурак, тогда и сердце ни к чему.
– Ну, а мне нужно сердце! – возразил Железный Дровосек. – Мозги не делают человека счастливым, а счастье – лучшее, что есть на земле.
Элли молчала, так как не знала, кто из её новых друзей прав.


Элли в плену у Людоеда

Лес становился глуше. Ветви деревьев, сплетаясь вверху, не пропускали солнечных лучей. На дороге, вымощенной жёлтым кирпичом, была полутьма. Шли до позднего вечера.
Элли страшно устала, и Железный Дровосек взял её на руки. Страшила плёлся сзади, сгибаясь под тяжестью топора.
Наконец остановились на ночлег. Железный Дровосек сделал для Элли уютный шалаш из сучьев. Он и Страшила просидели всю ночь у входа в шалаш, прислушиваясь к дыханию девочки и охраняя её сон.
Утром снова двинулись в путь. Дорога стала веселее: деревья опять отступили в стороны, и солнышко ярко освещало жёлтые кирпичи.
За дорогой здесь, видимо, кто-то ухаживал: сучья и ветки, сбитые ветром, были собраны и аккуратно сложены по краям дороги.
Вдруг Элли заметила впереди столб, и на нём доску с надписью:


Путник, торопись! За поворотом дороги

исполнятся все твои желания!!!

- Сейчас я попаду к дяде Джону и тётке Анне! – вскричала Элли.
Она так обрадовалась, что даже забыла о спутниках и бросилась вперёд. Тотошка прыгал около неё с весёлым лаем.
Железный Дровосек и Страшила, увлечённые всё тем же интересным спором: что лучше – сердце или мозги, не заметили, что Элли убежала, и мирно шли по дороге. Внезапно они услышали отдалённый крик девочки и лай Тотошки. Друзья бросились вперёд и успели заметить, как среди деревьев мелькнуло что-то лохматое и тёмное и скрылось в чаще леса. Тотошка, охрипший от лая, с жалобным визгом выскочил им навстречу.
– Что же делать? – горестно спросил Страшила. – Наверное, Элли унёс хищный зверь…
Железный Дровосек в недоумении смотрел по сторонам.
– Квирр… квирр… – вдруг раздалось насмешливое чоканье Белки с верхушки высокого дерева. – Что случилось? Двое больших, сильных мужчин отпустили маленькую девочку, и её унёс людоед!
– Людоед? – переспросил Железный Дровосек. – Я не слыхал, что в этом лесу живёт людоед.
– Квирр… квирр… каждый муравей в лесу знает о нём. Эх, вы! Не могли присмотреть за маленькой девочкой! – и Белка осыпала друзей такими насмешками, что им стало стыдно.
– Надо спасать Элли! – вскричал Страшила.
– Да-да! – горячо подхватил Железный Дровосек. – Элли спасла нас, а мы должны отбить её у людоеда. Иначе я умру с горя… – и слёзы покатились по щекам Железного Дровосека.
– Что ты делаешь! – в испуге закричал Страшила, вытирая ему слёзы платочком. – Маслёнка у Элли!
– Если вы хотите выручить маленькую девочку, я доведу вас до замка Людоеда, хотя очень его боюсь, – сказала Белка.
- Показывай дорогу! – радостно закричали Железный Дровосек и Страшила.
Белка запрыгала по деревьям. Когда они зашли в глубь леса, Тотошка бросился вперёд с радостным лаем: он почуял свою хозяйку.
- Тише! Тише! – заверещала Белка. – Уймите этого зверя, а то Людоед выскочит из замка и съест нас всех.
Замок людоеда стоял на холме. Его окружала высокая стена, на которую не вскарабкалась бы и кошка. Перед стеной был ров, наполненный водой; утащив Элли, людоед поднял перекидной мост и закрыл на два засова чугунные ворота.
Людоед жил один. Прежде у него были бараны, коровы и лошади, и он держал много слуг. В те времена мимо замка в Изумрудный город проходили путники; Людоед нападал на них и съедал. Потом Жевуны узнали о Людоеде, и движение по дороге прекратилось.
Людоед принялся опустошать замок: сначала съел баранов, коров и лошадей, потом добрался до слуг и съел всех, одного за другим. Последние годы людоед прятался в лесу, ловил неосторожного кролика или зайца и съедал с кожей и костями.
Людоед страшно обрадовался, поймав Элли, и решил устроить себе настоящий пир. Он притащил девочку в замок, связал и положил на кухонный стол, а сам принялся точить большой нож.
«Клинк… клинк…» – звенел нож.
А Людоед приговаривал:
– Эх-охо! Знатная попала добыча! Полакомлюсь вволю!
Людоед был так доволен, что даже разговаривал с Элли:
– Эх-охо! А ловко я придумал повесить надпись! Ты думаешь, я действительно исполню твои желания? Как бы не так! Это я нарочно сделал, заманивать таких простаков, как ты.
Элли плакала и просила у Людоеда пощады, но он не слушал и продолжал точить нож.
«Клинк… клинк… клинк…»
И вот Людоед занёс над девочкой нож. Она в ужасе закрыла глаза. Однако людоед опустил руку и зевнул.
– Эх-охо! Устал я точить этот большой нож! Пойду-ка отдохну часок-другой. После сна и еда приятней!
Людоед пошёл в спальню, и скоро его храп раздался по всему замку и даже был слышен в лесу.
Железный Дровосек и Страшила в недоумении стояли перед рвом, наполненным водой.
– Я бы переплыл через воду, – сказал Страшила. – Но вода смоет мои глаза, уши и рот, и я буду слепым, глухим и немым.
– Я, – молвил Железный Дровосек. – утону: ведь я очень тяжёл. Если даже и вылезу из воды, сейчас же заржавею, а маслёнки нет.
Так они стояли, и вдруг услышали храп людоеда.
– Надо спасать Элли, пока он спит! – сказал Железный Дровосек.
Он срубил высокое деревцо с развилкой на верхушке, перебросил его через ров, и оно прочно легло на стену.
– Полезай! – сказал он Страшиле. – Ты легче меня.
Страшила привязал Тотошку к пеньку и подошёл к мосту, но испугался и попятился. Белка не вытерпела и одним махом взбежала по деревцу на стену.
– Квирр… квир… эх ты, трус! – крикнула она Страшиле. – Смотри, как это просто делается! – Но, взглянув во двор, она даже охнула от волнения. – Девочка лежит связанная на столе… Около неё большой нож… Девочка плачет… Я вижу, как из её глаз катятся слёзы…
Услышав такие вести, Страшила забыл опасность и чуть не быстрее Белки взлетел на стену.
– Ох! – только и сказал он, увидев через окно кухни бледное лицо Элли, и мешком свалился во двор.
Прежде чем он встал, Белка спрыгнула ему на спину, перебежала двор, шмыгнула через решётку окна и принялась грызть верёвки, которыми была связана Элли.
Страшила открыл тяжёлые засовы ворот, опустил подъёмный мост, и Железный Дровосек вошёл во двор, свирепо вращая глазами и размахивая огромным топором.
Всё это он делал, чтобы устрашить Людоеда, если тот выйдет во двор.
– Сюда! Сюда! – пропищала белка из кухни, и друзья бросились на её зов.
Железный Дровосек вложил остриё топора в щель между дверью и косяком, нажал, и – трах! – дверь слетела с петель. Элли прыгнула со стола, и все четверо – Железный Дровосек, Страшила, Элли и Белка – побежали из замка в лес. Тотошка поднял от радости такой лай, что разбудил Людоеда. Людоед выскочил из спальни, увидел, что девочки нет, и пустился в погоню.
Людоед был невысок, но очень толст. Голова его походила на котёл, а туловище – на бочку. У него были длинные руки, как у гориллы, а ноги обуты в высокие сапоги с толстыми подошвами. На нём был косматый плащ из звериных шкур. На голову вместо шлема Людоед надел большую медную кастрюлю, ручкой назад, и вооружился огромной дубиной с шишкой на конце, утыканной острыми гвоздями.
Он рычал от злости, и его сапожищи грохотали:
«Топ-топ-топ…»
А острые зубы стучали:
«Клац-клац-клац…»
Людоед быстро догонял беглецов. Видя, что от погони не убежать, Железный Дровосек прислонил испуганную Элли к дереву и приготовился к бою. Страшила отстал: ноги его цеплялись за корни, а грудью он задевал за ветки деревьев. Людоед догнал Страшилу, и тот вдруг бросился ему под ноги. Не ожидавший этого Людоед кувырком перелетел через Страшилу. Рассвирипев, он вскочил и раз за разом стал наносить Страшиле ужасные удары тяжелой дубиной. Но сзади к нему подкрался Железный Дровосек, поднял огромный топор и разрубил людоеда пополам вместе с кастрюлей.
– Квирр… квирр… славно сделано! – восхитилась Белка и поскакала по деревьям, рассказывая всему лесу о гибели свирепого людоеда.
– Очень остроумно! – похвалил Железный Дровосек Страшилу. – Ты не смог бы лучше свалить людоеда, если бы у тебя были мозги.
– Ты жестоко изранен! – сказала Элли.
– Пустяки! – добродушно ответил Страшила. – Надо зашить дырки. Он порвал мой костюм, и я боюсь, что из меня вылезет солома.
Элли зашила дырки и горячо благодарила друзей за их самоотверженность и храбрость. Они пошли через лес, пока не добрались до дороги, вымощенной жёлтым кирпичом, и бодро двинулись к Изумрудному городу.